Четвероногое чудовище или материнский инстинкт

 Это было желание мужа – завести собаку. Он хотел ротвейлера. При всей моей любви к животным, я была против. И у меня были весомые аргументы.
 
  Прошло только полгода, как мы получили квартиру. До этого мы жили вчетвером в двенадцати метровой комнате общежития. Из удобств – только туалет на шесть семей и холодная вода в кране.
 
  В общем, я наслаждалась удобствами и квадратными метрами. Надеялась, что мои два сына, заимевшие не просто спальное место, а целую комнату, помогут мне ее обустроить, хотя бы озвучив свои желания. В семье будет покой и порядок, и мы заживем счастливо.
 
  Меньше всего мне хотелось добавить себе хлопот. А муж изо дня в день рассказывал, что это мечта его детства, мальчишкам пойдет на пользу, все хлопоты он берет на себя. Я прекрасно понимала – грош цена этим обещаниям, но он продолжал в том же духе…
 
 Решили собаку брать правильную: через клуб, с родословной. На выставки будем ходить, медали получать.
 
 Когда в доме появилось это четвероногое чудовище, все перевернулось вверх дном. Я распрощалась с мечтами об уютной спокойной жизни. Невозможно даже представить, сколько всего может натворить и испортить маленький щенок. Ее звали Анида. В ход шло все: детские колготки, шарфики, тапки, мягкая мебель. Я спокойно пережила, когда она съела мою песцовую шапку, но когда пострадали мои австрийские шпильки, плакала. Причем, пока семья дома, это милый щенок. А стоит только оставить ее одну - не знаешь к чему вернешься.
 
 Но что поделаешь: ребенок есть ребенок. Дети шалят. Воспитывали как могли.
 
 Я била ее один раз. Но как била!

 Тогда мои малыши заигрались с уже подросшей собакой. Слышу смеются, визжат, катаются по полу клубком - где руки, где лапы, не понять. И вот Анида, разгоряченная азартом игры, бросилась в лицо моего сына и сильно оцарапала щеки и нос клыками. Дальше уже потеряла над собой контроль я. Под руку попались мальчишьи подтяжки. Я стегала ее снова и снова.
 
Собака взвывала, скулила, уворачивалась от ударов, поджимала зад, как бы говоря, что она все поняла, она подчиняется, она послушная . А я кричала только одно: - «Не сметь, не сметь, никогда не сметь!»

Думаю, что собака в этот момент чувствовала то же самое, что и я.

 Я – МАТЬ, Я – САМКА, Я ЗАГРЫЗУ ЗА СВОЕГО ДЕТЕНЫША!

  Не знаю-то ли от боли, то ли от страха, собака  описалась. Но больше никогда в жизни, а умерла она от старости, Анида не обижала членов семьи. Меня слушала не то, что с полуслова, а с полувзгляда.