Принцесса Лиара и ее Тень Пурпурной Розы. Глава 03

Глава третья. Таинственный город

Не прошло и двадцати минут, как Миша уже шагал по улицам чужого
городка и не уставал дивиться.

Дома были поразительно схожие: трехэтажные, с островерхими
черепичными крышами и окрашенные в одинаковый синий цвет. Черепица,
стены, водостоки на углах, оконные рамы и даже занавески на окнах – все
было синим.

Но главное, город был пуст. Улицы и дома окутывало тревожное одеяло
тишины: ни людей, ни звуков, будто вымерло все, и только погибель в
одиночестве витала над городом.

Однако тут… и Миша с облегчением посмеялся над своими страхами,
потому что с окна очередного дома прямо в глаза ему скакнул солнечный
зайчик.

Там, в раскрытом окне второго этажа стояла старушка, одетая в синий халат.
Седые волосы были гладко зачесаны и собраны на затылке в аккуратную
шишку. Старушка неспешно водила тряпкой по намыленному стеклу.

Миша встал под окном и радостно поздоровался:

– Здравствуйте!

Старушка будто не слышала. Рука ее продолжала совершать размеренные
круги тряпкой, гоняя мыльную пену по стеклу. Но даже это простое
движение выглядело механическим и очень вялым, будто бы в старушке
садилась батарейка.

– Эй, наверху! – уже напористей прокричал Миша. – Подскажите,
пожалуйста, как пройти к Садам Лерея?

Старушка отложила тряпку на подоконник, задумалась. Потом подняла
синее полотенце и, не обращая внимания на Мишу, принялась сонно
вытирать мыльную воду со стекла.

– Нате вам, получите – распишитесь – прочтете дома, – печально пробурчал
Миша и отправился вниз по улице искать кого поразговорчивей.

На углу следующего дома, у самой кромки тротуара лежал резиновый мяч,
красный в перекрестиях зеленых и желтых полос по окружностям.

– Ого! – обрадовался Миша. – Хоть что-то здесь не синее.

И с силой зафутболил мячик. Он полетел, звучно шлепнулся и запрыгал по
мощеному камнем тротуару. Звенящие удары прорвали нависшую над
улицей пелену тишины, и тотчас к ним присоединился счастливый собачий
лай. Рыжий бездомный пес с хвостом-метелкой, полным репьев, вынесся из
подворотни и опрометью помчался за мячом. Несмотря на замызганный вид,
рыжий песик был очень симпатичным.

– Э-ге-ге! – закричал Миша и тоже припустил.

Они радостно неслись по улице. Мяч стремительно катился; за ним гнался
неухоженный пес, повизгивая в блаженстве от игры; а следом летел сломя
голову мальчик в темно-синем школьном костюме.

– Э-ге-ге!

Мяч выкатился на перекресток улиц, пересек его и ударился об угол дома.
Отскочил так шибко, что разогнавшийся пес промчался мимо, отчаянно
тормозя лапами и закладывая крутой вираж. Миша же набежал точно на
отлетевший мяч, ловко остановил его бег ногой и только теперь… увидел
людей, бредущих к нему по улице справа.

Их было пятеро, и все были одеты в синие одежды.

Первыми шли двое: мужчина и, верно, его сын – подросток лет тринадцати.
Оба выглядели как-то несуразно, даже пугающе: нескладно шагали,
раскачивались на ходу, и руки болтались будто плети.

За ними вслед шагали три девчонки лет восьми-девяти. Эти вели себя
нахально: вызывающе похохатывали, перебегали друг дружке дорогу и
пихались без устали. А та, что шла крайней слева, еще и волокла за собой
длинную дубину.

Миша – не зная, что и думать – застыл в ожидании, не сводя настороженных
глаз со всей пятерки.

Бездомный пес зарычал негромко, угрожающе. Вдруг подскочил к Мише,
ухватил зубами штанину брюк и, мотая мордой из стороны в сторону,
потянул прочь от приближающихся горожан.

Миша нагнулся, потрепал пса за ухом. Тот выпустил брючину и уткнулся
влажным носом в ласковую ладонь.

– Ну, говори. Если кошки умеют говорить, значит и собаки должны уметь…

Но пес молчал. В больших глазах читалось скорбное отчаянье, будто бы он
пытался взглядом сообщить Мише что-то, чего тот никак не желал
понимать. Тогда пес жалобно заскулил, сорвался с места и с униженно
поджатым хвостом скрылся в подворотне.

Миша остался один. В полной растерянности и тревоге он вглядывался в
надвигающихся горожан. До них было недалеко, и теперь они казались уже
опасными. Превозмогая трепет, Миша обратился к ним все же приветливо:

– Здравствуйте! Я тут ищу Сады Лерея.

В ответ одна из девочек завопила из-за спины мужчины:

– Кто полез выше на крышу, а поднялся выше крыши?!

– Не знаю. – Миша был осторожен.

– Пятью пять сколько? – спросила девочка в синем пуловере.

– Двадцать пять, – уверенно сказал Миша.

– Пятью пять – хватит врать! – закричала девчонка с дубиной. Вдруг
развернулась ею и ухнула в грудь девочке в синем пуловере. Эта единым
махом села на дороге и зашлась истеричным смехом.

Теперь мужчина и сын подошли совсем близко. В бездумно распахнутых
глазах напрочь отсутствовала искра жизни – зрачки были пустыми и
стылыми.

– Да кто вы такие? – в тревоге спросил Миша, пятясь.

Мужчина поднял выпрямленную руку, как палку, потянулся пальцами к его
лицу.

– А-а-а! – не сдержался Миша и припустил наутек.

Он стрелой пронесся мимо двух домов, свернул за угол третьего. И с ходу
врезался в живот долговязому стражнику, облаченному в серый кафтан и
черные сапоги. Не устояв под ударом, страж полетел в уличную пыль и
оттуда, лежа на спине, лупил на устоявшего на ногах Мишу черные
глазенки. Но в руках по-прежнему крепко сжимал древко острой алебарды.

– Тревога… – Миша перевел дух и указал пальцем себе за спину. – Оттуда…
наступают безумные девчонки. И дядьки зомбированные… занимайте
оборону.

Глазки лежащего на мостовой стражника воровато забегали. Остренький
сильно вытянутый нос шевельнулся – страж принюхивался. При этом
верхняя губа, будто налепленная на самое основание носа, вздернулась, и
обнажились неприятные желтые зубы. И хоть Миша мог поклясться, что
никогда раньше не встречал этакого уродливого лица, однако, оно
почудилось ему неуловимо знакомым. Лицо кого-то напоминало. Но вот
кого?

Постовой встал на ноги и принялся выбивать кафтан от пыли, искоса
поглядывая на четверых сотоварищей по оружию. Они сидели на корточках
возле стены дома и столь увлеченно резались в кости, что не замечали
ничего вокруг.

Невероятно, но лицами все пятеро были прямо-таки братья. Отличались они
только сложением.

Самый толстый из сидящих стражей потряс гремящим стаканчиком и резко
выбросил костяные кубики на тротуар.

– Ага, я выиграл! – радостно воскликнул он. – Подставляйте лбы для
щелчков.

Долговязый постовой почтительно встал за спиной у выигравшего толстяка
и громко-громко отрапортовал:

– Начальник. Необращенный, вроде, пришел.

Непонятные слова насторожили Мишу.

Но старший караульный игнорировал слова постового. Он с глумливым
ворчанием дал проигравшим, одному за другим, по десять щелчков в лоб –
только потом неторопливо поднялся, выпятил начальственный живот и
выговорил постовому:

– Чего в ухо орешь? Видел же, делом государственной важности занят был.
А в Строгой Инструкции четко указано: прежде чем орать в ухо начальнику,
надо… Что, чучело, надо сделать?

– Пожать человеку руку, – испуганно промямлил постовой.

– Вот и жми!

Долговязый страж подошел к Мише и настороженно, словно чуял подвох,
угловато выставил правую руку.

– Привет, – сказал, и черные горошины глаз забегали суетливо, точно страж
ожидал чего-то очень важного.

– Здравствуйте, – вежливо ответил Миша и пожал протянутую руку стража
своей правой рукой.

Постовой крепко ухватился, сжал ладонь.

– Необращенный! – завизжал, да так пронзительно, будто его резали.

– Держи изменника! – еще пронзительней завопил начальник стражи.

Но Миша тоже был не прост. Резво, как показывал учитель физкультуры,
мальчик поднырнул стражу под руку, одновременно проворачиваясь округ
себя.

Конечно, если бы стражник бросил алебарду и захватил его другой рукой –
Мише пришлось бы туго. Но, по-видимому, Строгая Инструкция запрещала
постовому выпускать из рук оружие. Поэтому он попытался придавить
Мишу этой алебардой – да заехал острием себе в челюсть. Страж издал
тонкий нечеловеческий писк и отпустил почти пойманного «изменника».

Миша, не раздумывая ни секунды, показал пятки.

Громыхали за спиной сапоги стражей, долетали грозные окрики – но Миша,
несомненно, уходил от преследователей. И ускользнул бы, если бы улицу
впереди не перегородили алебардами другие серые стражи, выбежавшие
навстречу.

Тогда Миша свернул в ближний двор, надеясь, что он будет проходным – да
угодил в западню. Синие стены дома высились квадратом наподобие
колодца.

Миша забежал в подъездную дверь, одну из пяти. Однако не решился
подниматься вверх по лестнице и стучаться в квартиры – уж больно
недружелюбны были первые встреченные обитатели города. Поэтому
сбежал по ступеням вниз, в подвал.

Глава четвертая. Ясна морковь, западня