66. Корона карнавала. Розы

                66. Розы

Раздать эти розы из букета Мятлева, по цветку – дамам, вдохновительницам (он называл их своей «парнасской конюшней»). Среди «лошадок» были Софья Карамзина, Наталья Пушкина и роковая женщина российского Парнаса — Александра Смирнова-Россет. С ними всеми господина Курдюкову  связывали  тёплые, но исключительно дружеские отношения.

Иван Мятлев (житель фэнсиона):

Как хороши, как свежи были розы
В моем саду! Как взор прельщали мой!
Как я молил весенние морозы
Не трогать их холодною рукой!
 
 Иван Тургенев (житель фэнсиона):
 
…Теперь зима; мороз запушил стекла окон; в темной комнате горит одна
 свеча. Я сижу, забившись в угол, а в голове все звенит да звенит:

Как хороши, как свежи были розы…

Игорь Северянин (гость фэнсиона):

…Как хороши, как свежи будут розы,
Моей страной мне брошенные в гроб.

Георгий Иванов (гость фэнсиона):

…И лучше умереть, не вспоминая,
Как хороши, как свежи были розы.

Иван Тургенев (житель фэнсиона):

Мне холодно… Я зябну… И все они умерли, умерли…

Самое гулкое эхо – под гробовыми сводами. Лирические розы любви становятся розами смерти. И бессмертья, может быть.