24. Лечебница

 Меня решили осудить за мой идеал. Приговор прост: я создал вредный мир, и всему человечеству от него будет плохо. «Всему человечеству!» - так и было произнесено. И я понял, что моя жизнь уже не имеет всемирного значения, я теперь просто букашка, не способная совершить ничего великого в душе.
Судья не объявил мне пункты моей вины. Он не сказал даже, чем конкретно я обидел человечество. Однако сказал, что все мои рукописи принадлежат суду. Они арестованы, так как представляют настоящую опасность. Я же свободен, так как сам по себе опасности не представляю, потому что ничего напечатать не могу, и суд всегда может арестовать все, что я напишу. И если в этом будет необходимость для всемирного блага – все мои листки, все, что я надумаю написать - и теперь, и через десятилетия – все они будут сожжены.
С таким приговором я пришел домой, лег на диван и задумался. Мне 35 лет. Я ничего не умею, кроме как писать, думать, создавать свои миры. Я мыслю. Записываю. И все это пропадет безвозвратно.  Все мое воображение останется лишь мгновением моих чувств, вспышками молнии, которая озаряет мир и тут же опять погружает во мрак.
До сего дня я надеялся, что если я пишу, то это будет нужно. Теперь же понял, насколько холоден и бесстрастен суд. У меня есть Душа, но ему все равно. У суда строго выработанные правила. Моя же душа дерзнула пойти против совести времени.
Я верил, что светлые мысли вовсе не повредят и даже кого-то сделают красивее, лучше. Но суд считает иначе. Он – реальная сила, которая может все. Я всего лишь человек. Сам с собой. Следую лишь своему чувству. И куда же все это приведет? Правосудие сильнее правды души.