Тени прошлого книга вторая, 39

 
РСФСР. Москва.
Конец августа - начало сентября 1918 года

     Итак, покушение сорвалось… Свердлов пребывал в угнетенном состоянии, все валилось у него из рук. Выживший после покушения вождь мешал, ставил палки в колеса, ломал отработанную в уме Свердлова стратегию… У них с Лениным было совершенно различное видение революции. Если Ленину будущее рисовалось, как арена мировой революции, ликвидации всех буржуев и установления Всемирной советской республики, то у Якова Михайловича планы на будущее были совсем иными. Клан Шиффов, который в старой России представлял его дядя Абрам Животовский – родной брат матери не был для него путеводной звездой, хотя Свердлов осознавал, что без их денег не было бы никакой революции. Нет, у него было свое видение России, и ее будущее рисовалось Свердлову в виде гигантского концлагеря с многомиллионной трудовой армией во главе с диктатором Свердловым. Для осуществления этого грандиозного проекта требовался слом не только русской государственной машины, но и всех устоев русской народной жизни. А это невозможно без искусно спровоцированной гражданской войны, чрезвычайных мер, массового террора, скорее, геноцида русского народа, которые закономерно должны были привести к диктатуре.

     Отправив воззвание «Всем, всем, всем» в печать, Свердлов перешел в кабинет председателя Совнаркома, уселся в ленинское кресло. Отбил телеграмму Троцкому в Казань: «...Ленин ранен, положение его безнадежное». Позвонил в Петроград Зиновьеву, сообщил о ранении Ленина, пообещал звонить каждые полчаса. Как вспоминал потом Зиновьев, с каждым получасом «волнение Якова Михайловича увеличивалось, и его покидала обычная невозмутимость». Еще бы! Ленин должен быть давно уже мертв, а он все еще жив!

     Яков Михайлович нервничал, не находил себе места. В конце концов, он не выдержал, вскочил с кресла вождя и помчался на Лубянку – ему нужно было знать, что говорит Каплан, какие показания дает.

     Петерс допрашивал Каплан в камере на Лубянке, когда туда вихрем ворвался Свердлов. Давая выход дурному настроению, он своим мощным голосом закричал на Каплан: «Я как председатель высшего исполнительного органа Советской власти – ВЦИК - требую от вас, стрелявшей в товарища Ленина, ответа! Кто вы? Кто поручил вам совершить неслыханное злодеяние против вождя рабочего класса России? Говорите! Вы эсерка?» На Каплан его крики не произвели никакого впечатления.  Она с ненавистью взглянула на него и сказала резко: «Я сидела в царских тюрьмах, жандармам ничего не говорила и вам ничего не скажу. В Ленина я стреляла»... Тут голос у нее сорвался, она вскочила со стула и истерически закричала: «Убила я его или нет? Жив он или нет?»

     Только теперь к Свердлову вернулось спокойствие… Он полностью совладал с собой и спокойно ответил: «Да, да, наш дорогой товарищ Ленин жив и будет жить!»
 
     Тем не менее, Каплан с каждым часом становилась опаснее для Свердлова. Пока она еще ничего не сказала, но кто поручится, что она будет молчать, когда ее начнет допрашивать с пристрастием едущий из Петрограда Дзержинский?..

      31-го августа Свердлов приказал свернуть следствие, хотя  оно и так зашло в тупик. Доказать существование подпольной организации, руководимой правыми эсэрами, исходя из показаний Каплан, не удалось, а реальный стрелок Протопопов был расстрелян Юровским. Каплан отказалась подписывать даже те скупые показания, которые дала на первых допросах, а более допрашивать было некого. Не был допрошен даже потерпевший – Владимир Ильич Ленин, а шофер Гиль вдруг дал показания о том, что видел, как Каплан стреляла Ленину в грудь, хотя одна из пуль попала Ленину в лопатку, а вторая – в руку, но тоже сзади…

     Два дня прошло в тяжелых раздумьях… Свердлов прекрасно понимал, какую опасность представляет для него Каплан. И вдруг его осенило!..

     Опасаясь, что дело Каплан с приездом Дзержинского может выскользнуть из-под его контроля, он принял решение отобрать его у чекистов. Когда комендант Кремля бывший матрос Балтфлота Мальков сообщил об этом Петерсу, тот немедленно отправился в Кремль.

     - Яков Михайлович, Ленин учил: мы - чекисты должны руководствоваться в своей деятельности только законом! – сказал Петерс. – Я категорически против расстрела главной подозреваемой без суда и следствия!

     - Здесь вопрос политический, и мы должны придерживаться политической целесообразности! - возразил ему Свердлов. - Покушение на товарища Ленина позволяет нам начать осуществлять на всей территории Советской республики Красный террор против врагов рабоче-крестьянской власти. Нам объявили войну, мы ответим войною! И чем жестче и однозначнее будет ее начало, тем ближе станет конец!
 
     - С дела Каплан мы имеем шанс раз и навсегда отказаться от подмены закона какой бы то ни было целесообразностью! – не сдавался Петерс. – Каплан нужно судить революционным судом! Общественность имеет право знать, кто стоял за покушением на товарища Ленина!
 
     - Вы до сих пор не добились от нее ни слова правды! – Свердлов повысил голос. – Почему вы считаете, что она в дальнейшем станет говорить с вами?! Немедленно выдайте задержанную Малькову и предоставьте партии решать, как с нею поступить! Или решения партии для вас ничто?!

     Петерс вышел, сгорбившись, осознав свой проигрыш…

     Верный Свердлову Павел Мальков немедленно перевез Каплан из подвала Лубянки в Кремль. После тяжелого разговора с Петерсом Свердлов более не доверял чекистам, и поручил Малькову лично расстрелять террористку на территории Кремля, где никто не сможет помешать экзекуции. Находившийся здесь же, в кабинете Свердлова секретарь ВЦИК Аванесов вручил Малькову постановление президиума о расстреле Каплан.
 
     - Когда? - спросил Мальков.

     - Сегодня. Немедленно! - ответил Аванесов. - Где, думаешь, лучше?

     - Пожалуй, во дворе Автоброневого отряда, в тупике, - минуту подумав, ответил Мальков

     - Согласен.

     - Где закопаем? - поинтересовался практичный Мальков.

     Яков Михайлович медленно поднялся с кресла и, тяжело опустив руки на стол, будто придавив что-то, чуть подавшись вперед, жестко, раздельно произнес:

     - Хоронить Каплан не будем. Останки уничтожить без следа!

     Мальков тут же отправился в комендатуру, вызвал несколько латышских стрелков - коммунистов и вместе с ними отправился в Автоброневой отряд, находившийся напротив Детской половины Большого дворца. Здесь он велел начальнику отряда выкатить из боксов несколько грузовиков и запустить моторы, а в тупик загнать легковую машину, повернув ее радиатором к воротам... Поставив в воротах двух латышей, которым было запрещено кого-либо пропускать, Мальков пошел за Каплан и через несколько минут вывел ее во двор отряда.

     К великому неудовольствию Малькова около машины он обнаружил «придворного» пролетарского поэта Демьяна Бедного, прибежавшего на шум моторов. Квартира поэта находилась как раз над Автоброневым отрядом, и по лестнице черного хода,  который упустил из виду Мальков, Бедный спустился прямо во двор. Увидев Малькова и Каплан, Демьян сразу понял, в чем дело, нервно закусил губу и молча отступил на шаг. Однако уходить он явно не собирался.
 
     - К машине!- приказал Мальков Каплан, указав на стоящий в тупике автомобиль. Судорожно передернув плечами, Фанни Каплан сделала один шаг, другой…

     Мальков поднял руку с пистолетом и выстрелил ей в затылок…

     Около 16-ти часов 3 сентября 1918 года  тело «террористки» было с превеликим трудом забито в железную бочку в Александровском саду и сожжено... Демьян Бедный, не выдержав запаха паленого человеческого мяса, согнулся пополам: его жестоко рвало…

      В тот же день, 3-го сентября 1918 года, в Петрограде ВЧК вынесла постановление о расстреле Виктора Канегиссера – убийцы Урицкого… Все следы были теперь надежно сокрыты.

     2-го сентября 1918 года ВЦИК поручил срочно примчавшемуся из Казани Троцкому вновь создать Реввоенсовет республики, назначив его председателем. 5-го сентября Совнарком принял свое знаменитое кровавое «Постановление о красном терроре», обрекшее на смерть сотни тысяч невинных людей. И к концу 1918 года на всех границах России и внутри нее уже полыхала гражданская война. А организатор переворота Свердлов, председательствуя в Совнаркоме вместо Ленина и сохранив за собой руководящие посты во ВЦИК и ЦК РКП(б), сосредоточил в своих руках всю полноту власти.
 
     Однако даже раненый, Ленин, пока он был в Кремле, мешал Свердлову. И тот решил отослать его подальше, в Подмосковье, «заботясь» о здоровье Ильича. Испугало его то, что Владимир Ильич начал вставать с постели, а 16 сентября уже участвовал в заседании ЦК и Совнаркома. Сведлов немедленно вызывал к себе коменданта Кремля Павла Малькова и поручил ему подыскать за городом приличный дом, куда можно было бы временно поселить Ленина.

      - Имей в виду,  Павел! – сказал Свердлов. – Учитывая опасность новых покушений на Владимира Ильича, никто об этом поручении не должен знать. Никому ничего не рассказывай, действуйте только с людьми, которым всецело доверяешь!

     Мальков, гордый новым поручением Свердлова, тут же приступил к поискам. Вскоре он нашел усадьбу жены бывшего градоначальника Москвы Рейнбота  – Зинаиды Морозовой, расположенную в 35 километрах к югу от столицы в поселке Горки. Когда Мальков выполнил это задание, Свердлов приказал ему все подготовить к переезду Ленина туда, снова подчеркнув, что нужно сохранить все в тайне. 25-го сентября 1918 года Мальков увез Ленина с Крупской в Горки. Для охраны Горок Дзержинский, по приказу Свердлова выделил Малькову 10 чекистов. Так Ленин с Крупской оказались в очередной ссылке, но уже под охраной не царских жандармов, а чекистов.
 
     И все же, несмотря на принятые Свердловым, казалось бы, исчерпывающие меры, что-то сработало не так,  как планировалось. По редчайшему стечению обстоятельств раны, нанесенные Ленину Протопоповым и Коноплевой,  не оказались смертельными. Они даже не вывели Ленина надолго из строя, и он, вероятно, прекрасно понял, что его сподвижники едва не убили его. Во всяком случае, уже 8-го октября в состав Реввоенсовета, в котором Троцкий собрал, было, своих приверженцев, по указанию Ленина было введено семь новых членов – явных и неявных противников Троцкого, включая его непримиримого врага Иосифа Сталина…

Продолжение следует -