Новая жизнь

Я ждал этого звонка долгое время. Я увидел ее однажды в торговом центре с детьми и предложил встретиться семьями.

Мои дети, Даша восьми лет и Максим 13 лет, еще спали, когда раздался звонок. По выходным я разрешаю им посидеть подольше вечером, а утром подольше поспать. Сегодня было воскресение, и они спали после своих вечерних субботних игр.

- Алло, - ответил я на телефонный звонок бодрым голосом.
- Здравствуй, Алексей. Это Маша. Узнал? – в трубке заговорили нежным женским голосом.
- Привет, Маша. Конечно, узнал! Я ждал твоего звонка.
- Понятно. Надеюсь, я тебя не разбудила?
- Нет. Я уже около часа как проснулся. Готовлю ребятам завтрак.
- Заботливый отец! Спят детки еще?
- Сопят. Скоро надо будить будет.
- Пусть поспят, сегодня же выходной.
- Пускай.
- Мы к тебе сегодня в два приедем. В такое время нормально будет?
- Отлично даже. Как раз к обеду.
- Ну, что ж. Тогда до обеда! Пока!
- Пока!

Я повесил трубку. И прошел в детскую комнату. Оттуда доносилось легкое посапывание детских носиков. Мои детки спали – так мило и беззаботно, что не хотелось их будить. Я осторожно присел на стул возле входа и стал смотреть на них. Я мог просиживать так часами. Это было самое дорогое время для меня. Я любил наблюдать за детьми. Педагогическое образование давало о себе знать, и пусть я ушел из педагогики ради своей семьи, потому что не мог обеспечивать ее в современном государстве, но навыки, полученные при работе, помогли мне в воспитании своих детей, и надеюсь, я смогу еще какое-то время их применять, пока мои дети учатся – учатся жить.

Еще я вспоминал здесь о своей жене. Света любила меня, и я любил ее, но, видать, суждено было так, что нас разлучит смерть – она попала в автокатастрофу уже почти четыре года назад. Даше тогда было всего четыре, а Максу – девять. Мне было очень сложно сказать детям, что их мамы больше нет в живых, но и скрывать от них я не мог, иначе была бы огромная травма, от которой уберечь я их уже не смог бы.

Мы поженились со Светланой, когда мне было всего 21, а ей 20. Мои родители считали тогда, что это слишком рано, но я знал, что это именно тот человек, с которым я хочу разделить все радости и несчастья, ас которым я могу поделиться любой тайной и найти общий язык. И наше мнение друг о друге было одинаковым. Поэтому, наверно, мы и сошлись. Мы жили счастливо, душа в душу, как говорят, и ничто не предвещало беды…

После похорон мне советовали найти себе женщину. Но 15 лет брака давали о себе знать. Я никак не мог забыть Свету, и, бывало, плакал ночь на пролет после ее смерти. Я ее просто любил, и мне приятно было с ней общаться, просто чувствовать, что она рядом, со мной и детьми. Но ее не было, и я потерял на какое-то время смысл к жизни, желание жить. Я запил. Выкарабкаться из всего этого мне помогла моя фирма, которую я основал еще до женитьбы, и мои дети, которые постоянно были со мной.

Маша была подругой одной из моих девушек, знакомой из далекой молодости. Мы с ней общались тогда, лет 15 – 16 назад, а то и больше, как лучшие друзья, скорее даже как брат и сестра. Между нами никогда не возникало чего-то любовного. Хотя, разные люди дают разное определение любви, и порой самые пошлые. Мы с Машей просто дружили, и никогда и никто ни о чем-то пошлом не заикался даже.

Когда я женился, Общение с Машей не прекращалось. Мы постоянно общались, она приходила к нам со Светой, и уже Маша стала для нас общим другом. Маша общалась со Светой как с сестрой. И я радовался этому.

Через некоторое время Маша вышла замуж и переехала в другой город. Наши встречи стали очень редки, да и муж ее был почем-то против таких встреч. Мы переписывались, поздравляли друг друга с праздниками, отправляли друг другу открытки с подарками и фотографиями. Там, вдалеке от родного дома, у Маши родился сын Роман. Мы все были очень рады этому, и душевно поздравляли Машу. Но спустя время, когда Роме исполнилось три года, муж ушел от Марии, бросив ее одну с маленьким ребенком. Некоторое время Мария с сыном жила вдалеке от нас, а потом связь потерялась напрочь.

Прошли долгие годы, и, наконец, я достал из почтового ящика письмо. Писала Маша. Она переехала обратно к нам в город и устраивалась на работу. В это время Роману было почти десять. Я все никак не осмеливался отправить ей письмо с ответом, и так прошел еще год, пока мы не встретились в торговом комплексе.

Максим играл на компьютере в моей комнате, а Даша возилась в детской, когда раздался звонок домофона. Это была Маша. Я открыл им дверь и стоял на лестничной площадке в ожидании, когда дверь лифта откроется, и напротив меня окажется моя давняя подруга со своим сыном. Воспоминания нахлынули на меня в этот миг с новой силой. Перед глазами побежали картинки, письма, фотографии, вновь раздались голоса, как будто прошлое возвращалось на мой порог.

Честно говоря, прошлое никогда от меня и не уходило. Я старался отпустить его, начать новую жизнь, но старые проблемы, квартира, работа, все те магазины и улицы, где мы раньше были со Светой всегда вместе, не давали мне этого сделать. Лишь дети были для меня чем-то светлым. Они помогали мне выпутываться из смертоносной паутины ушедшего в небытие прошлого, и жил только ради них.

Дверь лифта открылась практически неслышно. На меня смотрели две пары глаз – женские и детские. Маша, невысокого роста, с каштановыми крашеными волосами, оставалось все такой же. Лишь едва заметные морщины у глаз давали понять, что она уже не та. Все мы стали уже не мальчиками и девочками, а мужчинами и женщинами. Мы стали уже не теми.

- Познакомься, Рома, это дядя Леша, - начала Мария разговор.

Я протянул Роману руку и немного склонился над ним.

- Ну, здравствуй, друг! Давно не виделись! – вырвалось у меня. Меня что-то тянуло к этому ребенку. Как будто он был мне родным сыном. И я хоть и любил детей, как педагог, и умел находить с ними общий язык и удостоверить, что мне можно доверять, это было чем-то неопределенным. Вернее определенным – я ощущал некую связь. Связь родных людей.

- Привет, Маша. Рад видеть вас! Проходите! – я распахнул дверь в квартиру и пропустил гостей вперед.

Я уже давно не был так счастлив. Мои дети, я, Маша и Рома сидели за одним столом и обедали. За время разговора с Машей, дети успели познакомиться с Романом, и стали проситься уйти в свою комнату. Им было интересно заняться такими важными для них делами – познакомить своего нового друга с домом, своими увлечениями и играми. Я не стал этому противиться, хотя это и было признаком дурного тона – уйти, когда взрослые сидят за столом.

Мы с Марией остались одни. Каждый из нас не мог найти нужных слов, чтобы начать разговор наедине. Мы думали о чем-то, вспоминали прошлое. Некая преграда за долгое время отсутствия общения друг с другом, казалось, возросла и не давала нам заговорить, но ее надо было просто переступить, оставив все позади.

Маша улыбнулась. Ее улыбка, как и тогда, несколько лет назад, была несравнима ни с чьей другой. Хотя Света всегда была идеалом красоты для меня, Машу я никогда ни с кем не сравнивал.

- А ты изменился, - начала она.
- Да, моя седина. Старый папа уже стал. Скоро дедушкой будут называть, - смеясь ответил я. – А ты ничуть не изменилась. Все такая же. Молодец!
- Спасибо.

Ей было приятно слышать комплимент. Видно, давно уже никто ей ничего подобного не говорил. Мы понимали друг друга отлично. Нас связывало подобное чувство – чувство одиночества и тоски. Ее предал муж, моя жена умерла. Что делать одиноким душам в этом мире? Блуждать в вышине не задумываясь ни о чем и постепенно отдавать все силы прошлому? Так жить было нельзя. Но что ее заставило придти ко мне? То же, что столкнуло нас в универмаге. Все это было не зря, и каждый из нас это понимал.

- Я сочувствую тебе. Мне очень жаль, что все так получилось со Светой…
- Спасибо за сочувствие. Но я стараюсь забыть то время. Понимаешь, я любил ее. Я жил ею. Но дети мне помогли снова стать на ноги и продолжать жить. Я постоянно думал, как ты. Я тоже тебе сочувствую. Я не предполагал, что так все получится…
- Не стоит. Он предал меня, но я не сержусь на него. Я уже давно его простила. У меня есть Роман. И надеюсь, есть и ты.
Она смотрела на меня. В ее глазах горела жизнь. Но она тосковала. Я понял, что могу сделать все для нее. И надо сделать шаг, чтобы мы были вместе. Одиноким людям надо держаться друг за друга. Да простит меня Светлана. Я ее любил. Надеюсь, там в небесах, она не обидится на меня. Она поймет. И порадуется.

Я подсел ближе к Маше.

- Знаешь, Маша, я всегда был с тобой. Я никогда не смогу тебя придать. Мы за двадцать лет стали с тобой уже родными. И я рад, что судьба вновь столкнула нас тобой…

Маша смотрела на меня и ее глаза наливались слезами, но она не давала им вырваться наружу. Ее волосы спадали на плечи. Она то и дело поправляла их, когда они лезли в глаза, в которых скопилась соль от неизлитых слез.

- А помнишь, мы еще в школе учились. Я тебя тогда еще не знала. Вы шли с твоим другом мимо автобусной остановки, а я ждала автобуса. Как его, Гена, вроде бы звали. С ним-то мы были знакомы. Вы подошли ко мне, и он нас познакомил. Он только потом мне сказал, что ты хотел со мной познакомиться, так как поругался со своей девушкой. А твоей девушкой потом оказалась моя знакомая и вы потом с ней помирились. А я в тебя влюбилась тогда…
- А я ничего не знал этого. Генка мне не сказал.
- Я просила его не говорить. Мы с тобой были как родные, а я любила тебя. Все это время…
Я понял, что передо мной сидит человек, который всю жизнь любил меня. И радовался тому, что я просто есть. Я не скажу, что не был счастлив со Светой. Просто, как я считал, я долго искал того человека, который всегда меня поймет, который меня полюбит и всегда будет со мной. Я искал где-то вдалеке, а вблизи ничего не видел, и не знал, что такой человек находится рядом со мной. А может быть, если бы тогда мы сошлись, наша жизнь повернулась бы ни так, как сейчас, и мы всю жизнь были бы счастливы? Это огромное долгое испытание разбросало нас по разным городам, и вот теперь, когда ничего не мешает быть вместе, мы оказались рядом друг с другом ни на что даже не претендуя. Это было чудом.
- Оставайся со мной…

Я произнес фразу, которая перечеркнула всю ту жизнь, которая была позади. Это было скачком к новым вершинам. Я возвратился в тот круг, из которого вышел когда-то очень давно.

Я не считал, что проживал жизнь зря. Я воспитывал отличных детей. Значит, так было надо – прожить в надежде, и получить то, что по-настоящему хочешь, то, что тебе предначертано.


Рыбинск, 2007