Фундаментальная проблема Америки

Для меня в духовной жизни Америки, как мы привычно называем США, остается загадкой синтез рационализма и религиозности. Рационализм общеизвестен – говорить о нем долго не стоит, а вот религиозность иногда зашкаливает. Относительно недавно разразился скандал из-за попытки самоубийства почти выпускника в одной из военных академий. Все годы учебы он был изгоем из-за своей нерелигиозности, хотя подчинялся общему стилю жизни, но без истовости. К выпуску давление на него усилилось. Самоубийство предотвратили, но из академии он ушел и стал публичным обличителем религиозного ханжества.
  Не могу утверждать, что именно этот синтез породил фундаментальную проблему Америки – нетерпение, истовость в достижении желаемого. Но пионеров здесь чтут не меньше, чем героев.
  Под влиянием отечественной пропаганды в России создано представление об Америке как алчном агрессоре. Но даже в агрессивных деяниях американцев всегда присутствует сфера гуманитарного альтруизма. В том же Афганистане все-таки созданы демократические институты, сеть университетов, изменился стиль жизни в крупных городах – люди стали жить свободнее. Насилием этого не сделаешь. Если в Азии бушует жестокий пожар, поглощающий миллионы человеческих жизней, то вины Америки в этом нет. А вот нетерпение, стремление к достижению желаемого здесь и сейчас есть.
  В сфере частной американской жизни это уловила национальная литература. Джона Колэпинто с кем только не сравнивали. В первую очередь с Хичкоком. Но всякий раз убеждались: не то, не то. Его репутация телеведущего программ с медицинской тематикой наивных читателей  провоцировала на поиски медицинских смыслов и в прозе. Впрочем, где нынче нет медицины? Она мерещится даже там, где ее нет. В 1998 году Джон выиграл National Magazine Award за рассказ о медицинском скандале, связанном с мальчиком, которому сменили  пол в младенчестве. Он расширил эту историю в бестселлере «Как природа сделала Него: Мальчик, который был рожден девочкой» (2000). Понятно, что медицина здесь только послушная служанка. Существенно другое. Как проектируют свою, вполне обозримую и конечную, жизнь люди? Жизнь утрачивает открытость перспективы. Кто-то пошутил: родился – посидел в интернете – умер. В определенном пределе так оно и есть. Скажем, Украина – сосредоточие классных специалистов. Это инкубатор  процветающей информационно-технологической отрасли. Сегодня она имеет больший АйТи индустрии аутсорсинга, чем любая другая страна  Восточной или Центральной Европы; в 2013 году в Украине четыре тысячи АйТи компаний уже имели объединенный доход более двух миллиардов долларов.
  Однажды утром в марте Дмитрий Симерашко оторвался от завтрака, чтобы увидеть танки под окнами своей квартиры в Севастополе на Крымском полуострове. Он отвернулся от окна и по Скайпу связался со своим партнером по бизнесу Сергеем Дубограевым  в Вирджинии. Они соучредители стартапа под названием Pinxter и делают телефонные приложения, чтобы отслеживать онлайн популярность брендов. Дмитрий сказал ему, что эта ситуация в Украине стала, э, э, э-э-ОК, скажем, это стало немного странно. Может быть, завтра армия придет и заберет мои компьютеры или граница закроется. Пришло время уйти. И он ушел. В Тайланд, где тоже неспокойно, но даже намека нет на то, что кто-то придет и заберет. От перемены места бизнес не пострадал – важен человеческий контекст. Я это не придумал, это реальный случай недавних дней.
  Антропогенная цивилизация столкнулась с проблемой человеческого контекста. С одной стороны, она спешит его моделировать, так сказать, в микрофлоре. С другой стороны, полагает, что это осуществимо, так сказать, в макрофлоре.
  В 2001 году Джон издает роман  «Об авторе». Кто бы перевел на русский язык…
   Коротко сюжет таков. Обаятельный молодой человек Кэл Каннингем называет себя писателем, но он слишком занят - или слишком робок - сесть и на самом деле нечто писать. Днем он работает в книжном магазине, а ночи проводит  в барах Манхэттена. В воскресенье утром он рассказывает о своих завоеваниях соседу по комнате, живущему затворником, трудолюбивому студенту  юридического факультета Стюарту. Когда Стюарт погиб в автомобильной аварии, Кэл находит в его столе распечатку - блестящий роман, созданный на основе «подвигов»  Кэла. Кэл потрясен, а затем осенен идеей. Он посылает роман ведущим литературным агентам в Нью-Йорке, утверждая, что это его сочинение. Кэл убеждает себя, что он, действительно, в сущности, участвовал в написании книги, если не точно ее автор. Если угодно, Стюарт сыграл роль литературного секретаря. Книга становится хитом. Дальнейшая жизнь лже-автора сплошная драма интриг, разоблачений, надломов и удержания идеи-фикс. При этом он не теряет своего обаяния.
  Удачный стартап не обеспечивает человеческого контекста. Нетерпение в достижении желаемого создает в жизни зияющие пустоты, разрывы, поскольку вернуться назад и переделать невозможно – жизнь движется в одном направлении. И мы его знаем.
   Мы многого еще не мыслим. И оказывается, что того, что мыслим – недостаточно.
С гор спускаются важные пузатые вожди пуштунов в окружении многочисленной охраны, тайская принцесса смещает рассердившего ее премьер-министра, президент Путин переделывает украинцев в русских – да мало ли еще других рыков исходит из тектонических глубин земной утробы? Ноосферный  слой земной цивилизации не так силен, чтобы порхать в нем ангелами. А продвинутым американцам хочется.

Таганрог                2014             Июнь