32. Лечебница

 На следующий день мы сидели с Вероникой на том же диване. В небольшое окно я наблюдал, как веселятся люди в соседнем дворе. Играли скрипки, аккордеон, флейта, пели цыгане, одетые в белые одежды. Среди гостей я увидел попечителя спиртзавода Болиголова.  Он ухаживал за матерью Розы. И мать, и Роза, и все остальные были одеты в белые – белее не бывает – наряды. Болиголов ходил с бокалом белой как молоко жидкости и, размахивая им, кричал:
- Господин попечитель! Это ли не чистый спирт?! Понюхай, Лопух! Чистейший!
Попечитель аптек уже был достаточно пьян, кланялся всем, на кого не посмотрит и выпил тот бокал, который ему поднес Болиголов. Они обнялись, поцеловались, как старые друзья. Затем Болиголов развернулся, прижал к себе мать Розы и стал ее лобызать:
- Да отвяжись, черт окаянный, - похихикивала она. – Вот так мужчина! Не мужчина, а целая гора!
Тут она заметила моего двойника, стоящего в обнимку с Розой.
- Ах, как вы нас вчера разыграли! – слышался ее звонкий голос. – Прикинулись таким тихеньким, скромненьким. А вы, оказывается, и есть тот самый великий Роман Ромашка. Моя-то дочь сразу догадалась, что вы постарше. А я вас, извините, за мальчишку приняла.

Музыка звучала так громко, что, думаю, была слышна и в другом конце города. Люди смеялись, танцевали, пили белое шампанское – за именинницу, за писателя Ромашку, за Лечебницу и за самого лучшего в мире попечителя столовых.