Венгерская рапсодия

                Венгерская рапсодия

        Утро первого дня. На широком окне – четыре узких цветастых полотна. В горшках - оранжево-красные цветы, мерзкая лягушка из выцветшего пластика, растрескавшийся бархат древесины с тонким запахом пыли и смолы.
В комнате таится ночь, выжидает. Тишина. Все готово. Откидываю одеяло. Рама не поддается с первого раза, удваиваю усилия. СВЕТ, словно тяжелые темные кулисы сцены отступили.
Поворотный механизм земного шара работает тяжело, первые лучи солнца медленно заполняют фотографическую неподвижность пространства. Воздух – замутненный поток, насыщенный тополиным пухом, насекомыми и пылью. Рампы зажглись.
Несколько секунд ожидания - и звучит рапсодия! Вступление тихое и нежное – мухи, еще сонные и вялые. Но их тембральные и фактурные возможности безграничны. Затем появляется фон – вступают отдельные солирующие инструменты – куры и воробьи. Подобно валторнам, они подчеркивают нетривиальность полифонической фактуры. Орнаментальное варьирование от тихого ворчания наседки к яркому звучному «коооо-кооко» поражает воображение. Щенок жалобно завизжал – высокий регистр, напоминающий игру на народных щипковых инструментах. Отрывисто лает овчарка – пунктирный ритм сопровождения, контрастное сопоставление медленного и быстрого. Звучность нарастает: хлопают двери, мычит корова, басовито жужжит огромный шмель. Это подобно сходу лавины. Сложная внутренняя организация, сквозная драматургия держат в напряжении.
Мощный аккорд выплескиваемой из окна воды подводит к главной партии: из кустов появляется величественный белый петух. Стремительно развиваясь, тема достигает блестящей кульминации, победного «кукарекуууууу», подхваченного со всех сторон.
Песня радости вселенной наполняет безотчетным счастьем. Я аплодирую стоя.