На пикнике

        Портрет доктора Гаше - цена 85200000 $.



                На пикнике.


        Этот рассказ хорошо читать по второму кругу, обнаруживая двойное дно. Уже в контексте с окончательным диагнозом, кругом, по всему тексту.

                1.

        На пикнике один персонаж рассказал, что где-то на одном из пикников собралась компания. И там случилось странное: люди стали внезапно заболевать – кто цингой, кто малярией, кто чем…
        На этом пикнике произошло то же.
        Случай этот довелось расследовать детективам Роджеру и Штилике. Как всегда, когда дело поручалось этим двум частным детективам, все предыдущие расследования властей не увенчались успехом.
        Всё сводилось к элементарному отравлению, заражению и пр. Но при этом ни отравителей, ни каких-либо улик, признаков яда или инфекции обнаружено не было. И теперь оставалась последняя надежда на гениальные способности Роджера и его пеленг-атташе Штилике. Обращаться к колдунам и экстрасенсам не стали, т. к. у этих двоих был статус, а у колдунов и экстрасенсов статуса не было. И денег пришлось заплатить бы им больше. Да и не нашли бы они ничего…В общем судили-рядили, а дело поручили сыщикам.
        Итак, они взялись за работу. Перво-наперво, Штилике ознакомился с материалами этого дела – и ничего там не нашёл. Ни в показаниях свидетелей, ни в медэкспертизе – ничего ровным счётом не было. Нигде – ничего. Получалось так, что кто-то на ровном месте взял и поскользнулся.
        Люди собрались на пикник. Пили, гуляли. Потом вдруг стали болеть. Анализ местности, тоже не привёл ни к какому результату. И дело перешло в разряд запутанных. Решили даже, было, организовать искусственные пикники, но там всё было нормально. А на других, настоящих пикниках пока тоже ничего не происходило, да и люди их избегали после огласки таковых событий. Зацепиться было не за что. И полиция опустила руки, как, к примеру, когда просят обходить какую-то гору, где есть сход лавин. Которые сходят, когда им вздумается. Или дождь, или снег. Конечно, прогноз погоды пока ещё есть. Но вот в этом деле…Прогноза нет. Отдел полиции особого назначения занимался подобными делами. Были там специалисты. Имелись связи с научными центрами, консультациями.
        С одной стороны банальная ситуация для расследования. С другой - из ряда вон выходящее. Уголовное дело было возбуждено по заявлению потерпевших и после свидетельских показаний некоторых из них. Причём, свидетелей обоих пикников. В конце концов, пострадали люди по непонятно какой причине. Инкубационный период некоторых заболеваний требовал расследования причин заражения. Раньших сбоев организма. А таковые отсутствовали. Т. о. получалось новое видение научного аспекта того или иного заболевания. Это грозило внести переворот в науку, но после тщательного расследования, которое было теперь просто необходимо, чтобы не наломать дров.
        Иными словами получалось, что на момент пикника болезнь уже существовала в своей ранней фазе, а после – усиливалась, как это бывает при гриппе или простуде, но этого пока никто не замечает, или же не придаёт значения. Эффект же следующий – как у прокажённого вдруг отваливается конечность. Своего рода новая форма заболевания, более интенсивно протекающая, быстро переходящая в свою высшую фазу. Но лабораторный анализ показал, что вирус старый. Потеря иммунитета (как при цинге) происходит, как в характере болезни уже известным образом. Все микробы и характеристики старые, а болезнь новая. Т. е. непонятно, откуда она взялась. Получалось так, что больной до пикника скрывал свою болезнь, а после – занемог.
        Так или иначе, а уголовное дело завели по причине злоумышленного нарушения здоровья людей массового характера; т. е. эпидемия. И стали искать злоумышленников. Но тех и в помине не было. Штилике тщательно подошёл к изучению этого вопроса, и за короткий промежуток времени пришёл к заключению, что носителем заболеваний являются вирусы, возникающие в момент пикника. Странным образом мутируя, они из нового вида превращаются в старый. Т. о.  болезнь как бы наоборот переходит из конечной формы в начальную стадию. Организм выдерживает этот первый ошеломляющий натиск болезни, т. к. имеет в себе скрытый иммунитет. Затем, подвергшись такому стрессу, мгновенно ослабевает. И уже не в состоянии противиться даже слабому воздействию вируса. Который опять же доводит больного до пика заболевания. Сам вирус при этом оказывается после мутации старым. И при всех анализах показывает известное течение болезни, не обнаруживая ничего нового в научном плане. При этом ни один из больных не показал, что внезапно или неожиданно что-то почувствовал. А только то, что бы говорили те больные, когда заболевание достаточно остро давало о себе знать. Надо сказать, что к похожим выводам пришли эксперты из полиции и медицины. Но, т. к. первые искали злоумышленников и не нашли, дальнейшие их выводы привели в тупик. Вторые же готовы были идти дальше, но им не хватало опытных данных. Благо всё это прекратилось.
        На момент начала расследования Штилике прошло более двух месяцев как те и другие ломали голову, с какого конца подойти к этой проблеме. Единственно, медики заподозрили вмешательство потусторонних сил, но это было уже не научно.

                2.

        Итак, было вполне ясно, что была причина или случай, приведшие к следствию. Бросалось в глаза, что всего два пикника. Значит, была причина или опять случай, которые помешали явить свету ещё один (много). То, что полиция ничего не нашла, Штилике был убеждён. “Мы получаем деньги за свою работу, а эти двое – за свою…” – вспомнил он разговор в отделении полиции. Они имели в виду, что есть же Роджер и Штилике, которые сделают то, что полиция уже не станет делать, т. е. не сможет. Своей там считали нормальную работу. А то, что выходит за её пределы, это удел немногих, например, Роджера и Штилике. Допустим, вирус мутирует. Это причина. С другой стороны – мутации нет; это следствие. А если предположить ещё: нет, и не было! Допустим, как то это связано с потерей иммунитета. Эдакий вариант иммунодефицита. Т. к. все разом пострадали, то более вероятно, что это произошло от одной причины, более простой технологически. Разные мутации вирусов – это сложное явление. Разные болезни – это чересчур. Но может и дойдёт до этого очередь. А пока исследовать надо, что попроще. Проще предположить, что кто-то этим занимается. Эффект воздействия, может быть, на расстоянии?.. Сигнал, разрушающий иммунитет. В ослабленный организм внедряется вирус болезни, или болезнь развивается по симптомам, характерным этой болезни, в борьбе с которой у организма отсутствуют средства, они разрушены. Ослабленный организм не борется, а болеет и гибнет. К нему прицепится кто угодно (вирус - какой-нибудь, а всегда имеется). В сильном организме вирус гибнет, в слабом нет. Больной ощущает как бы слабость вначале, а потом уже давление болезни, что усугубляется, возможно, внушением самой болезни…
        Здесь Штилике понял, что имеет дело с гипнозом, причём, с массовым гипнозом, возможно, на расстоянии. Штилике почувствовал, что идёт по верному следу. Тогда надо искать этого гипнотизёра. Но как он делает это на расстоянии?! Какой-то эфир, как, например, радиоволны несут колебания мембраны посредством изменяющегося магнитного поля. Изменяемая электромагнитная волна т. о. колеблет мембрану приёмника. Гипнотизёр “цепляет” на эфир внушение, т. е. своё поле. Эфир направленно действует. Ещё один факт помогал Штилике идти к разгадке. Единственный персонаж, который побывал на обоих пикниках, он то и рассказал про первый; и то, что пикники больше не напоминали о себе впоследствии, а только те два, - такое стечение обстоятельств говорит не в пользу этого персонажа. Он тоже пострадал – какая та странная болезнь; его рвало, но признаков отравления и пр. обнаружено не было. Штилике изучил его досье. Человек этот был эрудирован. Знал электронику, азбуку Морзе. Отец его был врач. Интересный факт его биографии, они часто – раз в неделю устраивали рыбный день. Ели свежую пойманную рыбу, жаренную, большими кусками. Это – не то, что рыбаки, которые живут и ловят рыбу для продажи, ей же и питаются. Каждый день. Это - даёт положительный эффект. Организм получает нужное количество веществ, фосфор, мозг развит. Но нет никаких намёков из его биографии, что он обладает, какими бы то ни было способностями, гипнозом. Да и вообще, как бы он это делал на расстоянии?..

                3.
 
        А если предположить, что персонаж этот сам себя загипнотизировал до рвоты. В придачу. А остальных до гипнотизировал уже в момент как… Допустим, начиная с фразы, произносимой во время тоста; или, к примеру, сопровождая гипнозом рассказ о том, что был вот уже пикник, когда пострадали люди; тогда… И пошло-поехало. И это давало шанс наблюдать за всеми, у кого какие симптомы проявляются, ведь изучал же он медицину?.. На ослабленный организм – в начале пикника – результат до внушения. В момент – наблюдение и анализ, у кого какая болезнь. И – после внушение уже проявляющейся болезни, которую организм сам себе и внушает. А он, гипнотизёр, помогает ему в этом. Болезнь быстро прогрессирует т. о. под контролем того, кто это сделал. Не давая организму бороться, а довести болезнь до высшей фазы. Вероятно, что это даже не гипноз или его разновидность, а некоторый новый способ воздействия на человека, связанный не с торможением нервных центров человеческого мозга (гипноз), а с чем-то другим.
        Там в полиции, но в меньшей степени мед. службы скептически рассматривают такую перспективу; считают это если не маловероятным и абсурдным домыслом, то по крайней мере, никогда не подтверждённым парадоксом. А рассматривать оные надо, когда есть факты, и на них опираться.
        Итак, если полностью абстрагироваться – и считать, что нет полиции, нет в меньшей степени медиков; и вообще никого нет, то нужно предположить следующее: человек воздействует на организм неизвестным способом. Иными словами – каким угодно, лишь бы совпадала причинно-следственная связь этого способа и того, что произошло на самом деле. Вот весь фокус.
        Итак: истории болезни показали, что у всех больных инкубационный период соответствует тем болезням (вирусам), которым больные подверглись. Он никак не может быть равен одним суткам, в течение которых всё произошло. А до пикников – они были здоровы, т. к. есть факты. Поэтому полиция ничего не нашла. Медики же возлагают всё на плечи полиции; только в этом случае они не подозревают участие сверхъестественных сил. И ещё: даже если допустить какие-либо опыты над людьми, на то с их стороны с согласия, то эти новые препараты, штаммы и др. тоже не нашли. Например: эти препараты разрушают иммунитет; организм полностью утрачивает способность в борьбе с болезнями, которым его подвергают. И с этого момента болезнь проявляется и свидетельствует, что она по своему инкубационному периоду протекала обычно. Иммунитет восстанавливался как раз до того, чтобы анализ показал, организм сдался заболеванию через обычное для данной болезни время. Т. е. он как бы боролся ей – и был побеждён обычным образом. За обычные сроки. Да, но кто же из больных дал бы согласие на такой эксперимент. Тем более их было столько. Этих людей. А вирус, какой он был, такой и остался – старым; в дополнение к препарату; может быть этот новый штамм или штаммы – два в одном – старое в новом. Оно же – два в одном – препарат, разрушающий иммунитет; ломающий барьер, препятствующий развитию таких болезней, как цинга и пр.

        - Ну, что у тебя? – у него в кабинете появился весёлый Роджер.
        - Да ты знаешь, мне кажется, - Штилике задумчиво произнёс эту фразу и посмотрел на своего друга…
        - Да, да, - воскликнул тот, наливая ему и себе из бутыля.
        - Я уже побывал у них в участке. Пригрозил, что, если они не прекратят ломать эту комедию, мы выведем их на чистую воду.
        Штилике грузно сел в кресло, молча следя за разбушевавшимся Роджером, которого несло. Но он был просто приятно весел и красноречив:
        - Они там решили устроить шоу. Вначале этот меценат предложил им эту идею. На первом пикнике он им всем роздал такие дивиденды, что те и ахнуть не успели. Лечили вообще их паспорта и удостоверения личностей. А записи, документация и всё такое – это фарс для отвода глаз. Вначале был подкуплен только персонал больницы. Но во втором случае уже пришлось приплачивать кой кому из этих полицейских, чтобы они вкупе с персоналом другой больницы, во главе с директором и главврачом, всё это безобразие сумели организовать. Вот и всё.
        - Да, но как же консилиумы, вся эта научная подоплёка, - уже улыбаясь, произнёс Штилике.
        - Да, дали тоже кому-то для отвода глаз, ну и, конечно, запрягли этих больных тоже в одну упряжку, даже зубы повыбивали для пущей видимости. Они уже там попрятали все концы в воду. Комар носу не подточит. Дело прекратили за недостаточностью улик; и вообще, всем всё померещилось.
        - Действительно, массовый гипноз, - сказал Штилике, дымя своей трубкой.
        - А этот самый меценат, - говорил уже Роджер, - куда-то запропастился. Говорят, у него кровоизлияние в мозг – и он оставил после себя огромное состояние. Но как он уговорил их всех в этом участвовать, хотя бы и за деньги! – восторгался он, закуривая сигарету.
        - Бьюсь об заклад, они уже всё вычистили, больные все до последнего у них выздоровели. Дело врачей и полицейских не состоялось.
        Он отпил глоток и погрузился в свои привычные размышления.
        - Я представлял себе, - добавил Штилике, тоже отпивая налитое, - как он, этот персонаж, им говорит. Как он открывает глаза этим людям на пикнике по поводу первого. Видел их недоумевающие лица. Когда он излагал им продолжение – второй сценарий после этого пикника. Лучше бы он нам предложил все эти миллионы…
        А Роджер сказал: “Говорил же мне папа в детстве – никогда не имей дело с полицией”. “Может быть всё-таки радиоволны; ведь случилось же у него кровоизлияние в мозг”, -  подумал Штилике, но Роджер уже спал.