Осколок 176 - Признание

Впереди было еще часов пять светового дня. Группе предстояло преодолеть участок леса и осмотреть прилежащие к поселку места на наличие в них зомби. Что мертвяки там окажутся, я практически не сомневалась. Самое время было определиться со стратегией боя, но ту меня отвлекли. Сообщение от Тролля. Пришлось организовать внеплановую остановку на время общения. Предложение было диким, но в некоторой степени забавным. К тому же это возможность поспособствовать успеху корпорации, так почему бы и нет. Ким заинтересовался, передал мне условия корпорации. Я, как почтальон, все передала Дезену. И не смогла удержаться, чтоб не спросить, что он выиграет, получив желаемое. Но рассказывать о перспективах он не стал. На эти переговоры ушло немало времени. Так что зомби мы ловили уже почти в сумерках. Одиночки в выбранном месте были, и даже несколько. Я положила глаз на самого свежего с виду и распределила позиции между сталкерами.

Стреляю, конечно, я. Глюк на подхвате с тихим стволом. Так, подпустить поближе, чтоб прямо в глотку. Выстрел. Транквилизатор не вырубил зомби, но ощутимо замедлил. Глюк по команде перебил нежити колени. Дальше, как и намечено, Бер и Кот в специальных перчатках скрутили зомби. Ева быстро помогла мне надеть такие же перчатки, кожаные с вшитыми металлическими пластинами. Мне они доставали до локтя.

Я быстро приблизилась к нашей добыче с уже раскрытой сумкой. Кот со смесью страха и отвращения смотрел на зомби, но держал крепко, одной рукой за кисти, другой за горло. Бер придавил к земле ноги. Я достала из сумки кляп. Раскрой ротик, мой хороший. Свеженький. Глаза еще похожи на человеческие. За кляпом последовал намордник. А затем я спеленала ремнями зомби, закрепив результат цепями. Моя сумка ощутимо полегчала. Теперь пришла пора поработать новичкам. Именно им предстояло осуществить доставку тушки на шлюпку. Я дала знать на катер, что мы готовы к передаче, и час спустя мы уже расстались с вяло шевелящимся тюком.

Затем было еще пол часа пути по ночному лесу, обустройство и маскировка ночлега. Теперь первое дежурство досталось Еве и Беру. Чтоб развлечь даму Бер принялся рассказывать местные легенды, Кот тоже присоединился в ряды слушателей, пожертвовав порцией сна.
- …У нас тут такое творилось, полный беспредел. И вот у одного мужчины дочку изнасиловали и убили местные бандиты. На справедливое наказание надеяться нельзя было, от грабежей процент шел наверх. Но, поскольку этот мужик продолжал оббивать пороги суда, прокуратуры, мерии, бандиты заявились к нему домой с угрозами. Последнее китайское предупреждение. Закрываешь рот сам или сыграешь в ящик. Беседа проходила на кухне. Четверо мужиков с пистолетами. Всех их нашли с перерезанными глотками. Ни одного выстрела сделано не было. Как удалось этому мужику убить их, никто не знает. Сбежал он, и, говорили, прятался где-то в этих лесах. Вскоре стали находить в округе других уголовников, отсидевших или с условным за плечами, с горлом вспоротым ножом. Через пол года мужика того поймали и посадили. В газетах заголовки появлялись «Пойман маньяк-мститель». В камере его и повесили, еще до суда. Но убийства в этих лесах не прекратились, и поймать больше никого не удалось. Говорят, дух этого маньяка головореза вернулся сюда и продолжает убивать бандитов. До сих пор те, кто в курсе этой истории и не чисты перед законом, стремаются в лес этот соваться.

Сказки на ночь, какая прелесть. Бер рассказывал что-то еще, но я уже не воспринимала, сознание затуманилось подступающим сном.

***

Следующим утром.

После охоты на зомби и победного марша с добычей, группе необходим был отдых. Да и торопиться было некуда. Предстояло лишь пройти несколько километров на восток и осмотреть берег и деревеньки, не высовываясь из леса. Никаких встреч в этом секторе я не предполагала. Глюк подошел и попросил о разговоре наедине, и пришлось срочно выдумывать разведывательную вылазку для нас двоих, пока остальные потягивались, завтракали и ковырялись в экипировке. Исследовать тут было нечего, а путь между аномалий размечать заранее – бессмысленно, они двигались, достаточно часто для того, чтоб «каждый раз как в первый раз».

Когда мы оказались достаточно далеко от лагеря, я уселась в мягкую траву на склоне холма, подумав: «Как же хорошо, что здесь насекомых нет. Никаких клещей и прочих прелестей лета». Глюк недолго потоптался рядом и тоже присел. За холмом можно было увидеть бирюзовую поверхность моря в заливе, но долго смотреть было невозможно, от солнечных бликов начинали болеть глаза.
- Как твое самочувствие? – поинтересовался Эль.
Откуда вдруг такая забота? Никаких особых перегрузок вчера не было. Обычный рабочий день.
- Я в порядке. Переживаешь, что ломка будет? – я попыталась пошутить.
- Хочу, что бы мозги не спеклись, – совершенно серьезно ответил он. - Твоих "тараканов" пришлось ловить по одному. В Зоне их сильно распугал Платон, и что с тобой происходило? Ломка, самая ужасная которую чувствовала, будет, если накатишь какую-то дурь в себя. Зависимость у тебя физическая. Это проще как преодолеть, так и манипулировать ею.
Мне не нравилось, что он вновь завел речь об этом. Тем более так, лениво, расслабленно, точно говорит о выборе фильма для совместного просмотра. Мозгами я понимала, что мне Глюк сделал большое одолжение, совершил практически невозможное, поставив этот блок. Но что-то в душе яро протестовало. Другие бы охотно заплатили за такую помощь.
- Почему бы тебе не заниматься этим профессионально? В плане баланса м... личности, её вклада в мир, лучше лечить людей, чем убивать их. Не задумывался об этом?
- Те кто хочет этого, лечатся. А так, я, можно сказать, излечиваю общество. Убираю всякий мусор. Люди бывают настолько мерзкими… что и права на второй шанс не заслуживают, - Глюк хмыкнул. – Вот и Джина убил он сам. Вроде того дурака, что на камень головой упал неудачно. Камнем тем я оказался. Что мне теперь, совестью угрызаться? – усмехнулся. - Нет, лучше под его голову камень попадёт, чем под твою, или другого человека, у которого будущее есть.

Вот я и узнала правду. Маньяк-мститель во плоти. Каждый раз, узнавая что-то новое о Глюке, я внутренне содрогаюсь. И вот эта его самоуверенность, которую он сейчас без стеснения показал, она, пожалуй, страшнее всего остального. Меня пугает теперь не сама возможность убивать людей, подчиняя их рассудок, а то, как брат решает, кто достоин жизни, а кто нет. Если уж браться судить, весь мой отряд подлежит немедленному уничтожению. Тут никого нет с чистыми руками. И чем мой несчастный друг наркоман заслужил смерть? Да, он был жалок, как и все мы, рабы наркотика. Но что ТАКОГО он сделал? Я не могла смотреть на Глюка, казалось, я вижу на нём пятна крови. Отвернулась к морю, солнце слепило, пришлось закрыть глаза. Красные пятна были и на внутренней поверхности век. Джин просто подвернулся под руку, и это моя вина. Глюк дотронулся до моего плеча, вроде пытаясь успокоить, но по телу пробежала дрожь омерзения.

- Я всё аккуратно сделал, без боли и прочего. Ширнулся и в добрый путь. Можно сказать, он счастливый - умер во сне.
Как ему это удаётся? Как? Я до сих пор во сне вижу Правдина, и всегда буду винить себя за его смерть. И не только за него. Нет, тех кого в бою скосила – это другое, и по поводу Каргата тоже никаких угрызений. Может для Глюка Джин был такой же угрозой? Оскорблением?
- Я понимаю, почему ты принял это решение. Но если когда-нибудь снова мои знакомые встанут у тебя на пути, позволь мне самой с ними разобраться.

Я уже не была уверенна в благоразумии брата, в любой момент он мог обратить свой карающий взор на Камерона или Йога, или еще кого-то из тех не многих, кто мне дорог.

- Я тебе давал шанс каждый вечер самой разобраться, – холодно возразил Глюк, - всегда давал тебе полное право самой разбираться. Джина не жалей. Он сторчавшийся уже был. За дозу отличной дури, которой еще не пробовал, навёл пару людей пасти дом в котором ты жила. И тебя бы он продал не на следующий день, так через день. Твои знакомые, к сожалению, стали на пути и угрожали твоей безопасности и остальных членов моей семьи. Мне, лично мне, Джин не мешал ни как.

Я не знала, даже не подозревала о том, что Джин продал меня. Но едва ли Глюк ошибался. Однако это не повод был его убивать, все можно было как-то решить.

- Ничто не проходит бесследно. Тебе божественная благодать совсем все перевернула в черепной коробке. Рассказать мне нельзя было, когда я еще могла что-то исправить? Ты не знал Джина, я могла как-то повлиять на него. Чёрт, да я бы просто увезла его оттуда.

Тогда, в тюрьме, когда он рассказывал об ужасной смерти Элли и том, как начал торговать, я верила, что он бросил навсегда. Да что там, я и себе иногда верила, что брошу, раз и навсегда. Но и сейчас, зная, чем все закончилось, в какое болото Джин меня затянул вновь, я не могла думать о нем плохо. И не потому что он был моим первым, это как раз одно из плохих воспоминаний, мы тогда совсем упоротые были. Нет, я вспоминала, как он поддерживал меня после возвращения из Зоны. Когда мне пришлось вернуться в школу, учиться с детьми младше себя, когда все друзья отвернулись от меня, потому что я больше не принимала. Если бы Глюк предупредил, я бы просто увезла Джина куда-нибудь, где он не представлял опасности для его семьи. И мы бы кололись, пока не сдохли сами или пока не кончились мои сбережения. Но этот вариант его не устроил.

Глюк смотрел на меня с сочувствием. Толку теперь от твоей жалости?
- Когда тебе рассказать можно было? В перерывах между дозами и когда шарилась по городу неизвестно где, выбирая самые злачные места? А Джина я узнал в процессе, - он поморщился, - хорошим человеком мог стать.

Не мог. Кто мог, тот стал хорошим человеком. А мы – не могли стать никем, кроме тех, кем являемся сейчас. И раза в раз мы делали бы тот же выбор, чтобы оказаться в той же точке. И я уверенна, что Глюк так же думает. Зачем он морочит мне голову? Я попыталась обратить на брата злость, истинной причиной которой была моя собственная слабость.

- Зачем ты мне все это говоришь? Почему сейчас? Что изменилось? Или все-таки, не смотря на уверения, совесть мучает? Ну, так я тебе отпущения грехов не дам.
Глюк засмеялся.
- Касательно Джина меня совесть не мучает. Меняется что-то каждую минуту. А рассказал, потому что рассказал. Да и грехи ты мои не в силах отпустить, как ни старайся, - с издевательской улыбкой ответил он. - Да, кстати, ты думала о нашем прошлом разговоре? Если бы тебе предложили что-нибудь, что угодно, взамен на то, чтоб ты навсегда бросила Зону. И никогда больше не посещала такие места. Что бы ты попросила? – он пытливо рассматривал меня, и помолчав немного добавил, - Хотя, может быть это как раз твоё спасение - Зона. В какой-то мере - спасение. Тут нет возможности забить голову дурью. Может, на оборот, для тебя Зона - высшее из благ?

На его лице появилось уже знакомое выражение готовящейся подставы. Обычно, в прежние времена, за ним следовало рискованное предложение, которое могло для меня закончиться весьма и весьма неприятными последствиями. После того, как он в поезде показал своё второе, уж не знаю на сколько истинное, лицо, его поведение изменилось. Он явно чувствовал себя свободнее, словно прежде ему не хватало человека, перед которым нет нужды носить маску. Правда состояла в том, что я боялась этой его искренности. Но показывать этого не собиралась. И настоящие свои желания смысла называть не было, уже не было. Потому я выдала какие-то общие сентенции, но Глюк, кажется, не заметил, что я ему зубы заговариваю.

- Некоторые считают, что мир полон чудес. Но нигде кроме Зоны я их не встречала. А когда привыкнешь к тому, что всё на свете возможно, очень тяжело возвращаться к обыденности. А для меня, думаю, уже поздно. Если бы Алисе предложили остаться пешкой в Зазеркалье, она никогда не променяла бы эту жизнь на положение королевы в реальности, во всяком случае, мне так кажется. Но это всё рассуждения для нынешнего положения вещей, если бы пришлось выбирать не то, как лучше для меня, а то, как будет лучше для тех, кто мне дорог, решение могло бы быть иным… Здесь мне хорошо, спокойно, как нигде. Может я тоже что-то вроде мутанта, потому и тянет сюда так.
Глюк встал и тоже повернулся к морю. Все мы в плену собственного образа жизни. Вот и Глюк едва ли знает, куда себя деть после войны.
- Тебе нравится чистить мир от скверны в виде людей, которые по твоему авторитетному мнению не являются более людьми, - начала я из далека, - Что бы ты сам хотел взамен этой возможности? Если бы тебе кто-то запретил убивать, перекрыл такую возможность, как ты перекрыл мне возможность принимать наркотики?
- Мне не нравится "чистить мир от скверны в виде людей, которые по твоему авторитетному мнению не являются более людьми" – Глюк кривляясь повторил мою фразу, - я всего то способен такое делать. Не более того. И я ни чего не хочу взамен этой способности. Я себя чувствую на своём месте. Если бы мне перекрыли такую возможность - я бы нашёл другой способ. Убить человека - для этого особых возоможностей не надо, в общем то. Так что не сравнивай твою зависимость, с моими возможностями. Мои возможности , в отличии от твоих зависимостей от наркотиков, являются моим же грузом и ношей. Не имею права ошибиться в человеке. Иначе стану обычным скотом, думающим, что знает всё. Невежественным.

Глюк не понял, о чем я спрашивала. И это радовало, значит, он все же не считывает каждую мою мысль.

- А касательно выбора то, как лучше для тебя, и как будет лучше для тех, кто тебе дорог - пойми, что это палка о двух концах. Решение, дающее тебе благо, даст благо твоим близким. Не всегда конечно. Но это, обычно, вопрос эгоизма и понимания друг друга. Если для тебя Зона - благо, которое к тому же поможет справиться с наркотической зависимостью, я буду рад твоему выбору.
О чем мы тогда вообще говорим? И почему снова вернулись к вопросу об уходе из Зоны?
- Тогда твой вопрос это предложение альтернативы? Реальное предложение? Всё что захочу?
- Всё, что в моих силах - сделаю. Я хочу тебе блага.

В том то и дело, что не в твоих силах.

- Пока я не вижу, как складывать жизнь снаружи. Так что и просить нечего взамен. Но если бы ты перестал меня пугать своими паранормальными ветерками и прочим, я была бы благодарна. Ты действительно думаешь, что человеку, страдающему галлюцинанциями, пойдет на пользу подобное? – не смотря на насмешку в голосе, я действительно не понимала, зачем он играет со мной. - В моей голове и так покопались порядком. Я не хочу, чтоб ты это делал, чтоб читал мои мысли, внушал что-то. Может для магов и экстрасенсов и не существует этикета поведения в семье, но, пожалуй, пришло время его создать.

Глюк застыл, глядя на меня с открытым ртом, потом тряхнул головой и заговорил.
-Я удивлён, что ты это считаешь моими выходками. "Ветерок", как ты изволила выразиться, - это ты его чувствуешь, а не я его нагоняю. У тебя сознание не то что открыто, оно само засасывает. От того и твои галлюцинации, от того твои "тараканы" и разбежались по всем закоулкам сознания, - он умолк возмущенный. И я тоже молчала, пытаясь осмыслить сказанное.

Сознание – воронка. Каждый раз в разговоре с братом я пытаюсь лучше его понять, узнать его душу. И неизменно в результате узнаю что-то новое, но не о нем, а о себе.

- Сделать твою жизнь в Зоне, такой, что бы не пришлось задумываться, как сложить жизнь снаружи. Вот и альтернатива. Одна из.
Произнес Глюк как бы не для меня, а для себя самого. Какой опасный союзник. Только он не учитывает, что я быстро учусь. На его же примере.
- Я ни чего тебе не внушил. Я твоему подсознанию дал контроль над телом тогда, когда твои действия несут еще больший вред как тебе, так и телу твоему. Я еще ни разу не читал твои мысли, это, кстати, не верно говорить технически, и ни чего тебе не внушал.
В сказанное верилось не до конца, но как-то спокойней стало. В моей голове и так ковырялись все, кто только мог. А что не внушал, а с подсознанием поработал… так это, как ни назови, свинство.
- Ошибиться было легко, - ответила я с невеселой усмешкой. Надо же, засасывает сознание. Сама себя напугала всякими воздушными потоками. Но ветерки ветерками, а Джина он убил. При чем так…
- Если бы тебе пришлось убить меня, - произнесла я, чувствуя себя полной идиоткой, но лучше обозначить свою позицию, на будущее, - я бы предпочла оружие, а не то, что ты сделал с Джином. Думаю нам пора возвращаться к остальным.

Глюк молча кивнул и мы двинулись в сторону лагеря. Аномалии пришлось определять по новой, треть успела «разбежаться». Общим эмоциональном фоном после разговора осталось впечатление, что Глюк ничем не лучше меня. Умнее, опытнее, но не лучше. Он специально показал себя таким?