Кларисса. 3. Никаких пирогов

Кларисса выпила кофе и поняла, что сегодня никаких пирогов не будет.
Потому что пора, наконец, привести дом в порядок. Если долго не заниматься местом, в котором живешь, оно начинает обижаться – подставлять углы, о которые больно, до синяков, бьешься, отключать воду в самый неподходящий момент или, что еще неприятнее, пускать вместо холодной горячую и наоборот. Начинают пропадать полотенца, бьется посуда, жжется печь, - а от этого радости мало. И на то, чтобы потом уговорить дом не дуться, уходит гораздо больше сил, чем если время от времени объяснять ему, как ты его любишь и как он для тебя важен, а что пылинка на подоконнике – так это ерунда, сейчас махнем мокрой тряпкой – и все снова будет в порядке.

Так Кларисса себя утешала, уставив весь пол ведрами с водой, швабрами и прочими совершенно необходимыми для ее подвига инструментами. Потому что убираться она, по правде сказать, даже не то чтобы не любила – ненавидела. Ей казалось, что пока она ходит тут из угла в угол, снаружи происходит все самое интересное, которое ждало ровно этого момента, чтобы произойти. Но ничего не поделаешь – решение принято, придется выполнять.

Освободилась Кларисса только к полудню. Быстро переоделась в сухое и чистое и, схватив из корзины яблоко, выскочила из дома. Бежала так, как будто за ней гналась стая бешеных собак, перевела дух только на мостике, перекинутым с одного берега неглубокого, но быстрого и холодного ручья на другой. Кларисса усела на потемневшие от времени доски, достала яблоко и принялась его грызть, болтая ногами. И доболталась до того, что один ботинок полетел вниз, в ледяную воду. Кларисса выругалась, вскочила и понеслась спасать обувь. Однако когда деревянный мостик закончился, оказалось, что по камням и траве бежать далеко не так весело, как по нагретому солнцем деревянному настилу. Ну надо же, - подумала Кларисса, - нашла незапланированное приключение себе на задницу, и надо оно мне было? – и медленно пошла вдоль ручья, надеясь, что где-нибудь ниже по течению ботинок прибьет к берегу – не к одному, так к другому. Скоро она поняла, что идти в одном ботинке хуже, чем вовсе босиком, разулась и, завязав шнурок, повесила ботинок себе через плечо, как сумку. Видок, наверное, у меня отличный, - подумала Кларисса, - хотя с другой стороны, кому тут мной любоваться, не белкам же.

Берег неожиданно круто пошел вверх, оставив ручей в узком ущелье. Это было не очень хорошо – если вода выбросит ботинок именно там, то с ним можно будет попрощаться. Как, впрочем, и со вторым - кому нужен одинокий ботинок. Хотя из него, наверное, можно было бы устроить нору или кормушку для какого-нибудь некрупного зверя.

Кларисса взобралась на холм и увидела, что до деревни, куда она изредка выбиралась, если у нее внезапно появлялось желание посмотреть на людей, уже рукой подать. И проще, наверное, не выслеживать чертову обувь, а пойти попросить хоть лапоть какой - до дома дойти. И она уже почти было двинулась туда, но напоследок бросила взгляд вниз и увидела, что ботинок, наконец, прекратил свое движение по воде и лежит спокойненько у самой кромки воды.
С победным криком Кларисса бросилась к нему и схватила, опередив поднятую ветром волну. Вытряхнула воду, надела, зашнуровала покрепче. Второй ботинок тоже зашнуровала крепко, да еще и узлов навязала, чтобы уж точно никуда не делся. А то кто его знает, вдруг решит, что его брат нагулялся, а он судьбой обижен и должен немедленно получить компенсацию и быть украденным, например, совой.

Кларисса снова забралась наверх, повернулась в сторону деревни и ничего не увидела. Ну то есть, лес был, трава была, небо было. А вот деревни не было. Ни домов, над крайним из которых – Кларисса точно видела – струился дым, ни людей, - ничего.

Кларисса отвернулась опять к ручью, медленно сосчитала до десяти и снова повернулась к деревне. Деревни не было.

- Что за черт? – сказала Кларисса. Подняла с земли палочку, разломила ее на несколько частей и бросила за левое плечо. Деревни не было.

Кларисса опустила ресницы и посмотрела сквозь них. Деревни все равно не было.

- Ну и ладно, - сказала Кларисса, - нравится тебе играть в прятки - играй, пожалуйста, а я пойду домой.

Отвернулась, а потом быстро повернулась обратно. Деревня на секунду проявилась, а потом тут же пропала.

- Прекрасно, - сказала Кларисса. - Просто замечательно.

И пошла вверх по течению ручья - назад, к дому.

Через какое-то время Кларисса поняла, что к дому у нее тоже не очень получается, потому что мостик, с которого все началось и до которого по ее расчетам она уже сто раз должна была добраться, никак не появлялся.

- Интересно-интересно, - сказала Кларисса. – Заблудиться в трех соснах, фактически в собственной спальне – это гениально, я и не подозревала в себе таких талантов. Только, пожалуй, от восторга по этому поводу я попрыгаю все-таки когда выберусь отсюда.

Кларисса отошла от берега ручья поглубже в лес, нашла сосну постарше, обняла ее, прижалась лбом к шершавой коре и закрыла глаза. Поплыла маленькой рыбкой по жилкам дерева вместе с водой, которую сосна тянула из земли и гнала вверх, к веткам, добралась до самой макушки и посмотрела вокруг. Вон же и деревня с одной стороны, и дом Клариссы - с другой, и дорога тянется-петляет через лес, и ручей, и еще дальше река, и опять лес, и олень скачет.

Кларисса с трудом оторвалась от дерева – так ей было хорошо с ним, – и села на мягкую подстилку из игл, прислонившись спиной к стволу. В принципе, ведь ничего страшного, все в порядке, все на месте. Значит, надо просто идти дальше вверх по течению ручья.

И она пошла.

Шла и когда на землю упали сумерки, и когда на еще темно-синем небе стали зажигаться первые звезды, а когда лес укутался в черный бархат и луна скрылась то ли за тучей, то ли просто исчезла, а между деревьями повис белыми клочьями туман, решила перейти ручей вброд.

- Дурацкая идея, - бормотала Кларисса, спускаясь к воде. - Просто совершенно идиотская. Для полного счастья мне не хватает сейчас поскользнуться и свалиться. Хороша же я буду – мокрая, замерзшая ночью неизвестно где.

Однако через ручей она перебралась безо всяких приключений, периодически, правда, камешки под ее ногами дрожали и норовили выскользнуть, но Клариссе каждый раз удавалось удерживать равновесие.

Оказавшись на своей стороне – на той стороне, где – предположительно – находился ее дом – Кларисса облегченно выдохнула. Хотя домом еще и не пахло, но должен же он был появиться рано или поздно.

Внезапно лес закончился и мерный шорох, который Кларисса уже довольно давно слышала, но даже не задумывалась о том, что бы это могло быть, усилился. Под ногами вместо земли или травы или даже камней оказался песок, который вскоре стал вязким и мокрым, а потом и вовсе набежала волна и замочила бы Клариссе ноги, если бы они и так не были мокрыми после прогулки по ручью.

- Вот ничего себе номер, - сказала Кларисса. – Это что ли тот самый конец света, о котором так долго говорили? Я дошла до края земли?

- Эй! Давай сюда! – услышала она знакомый голос и не поверила ушам.
- Билл?

- Нет, это Санта Клаус разгуливает темными летними ночами и предлагает заблудившимся барышням прокатиться на лодке! – захохотал Билл. – Выбираться будем отсюда или как?

- А что тут, собственно, происходит? – спросила Кларисса.

- Ничего такого. Кроме того, что некоторым не следовало так далеко уходить от дома. Можно же не только дом потерять, но и себя, - ответил Билл.

- Не занудничай, дай мне лучше руку, - сказала Кларисса и вцепилась в немедленно подставленный локоть Билла.

- Ладно, ладно, пойдем уже, - и потащил ее куда-то вдоль берега – надо думать, туда, где была лодка.

Билл шел уверенно, похоже, хорошо знал дорогу, и они довольно быстро добрались до деревянных ступенек – пирса? Кларисса по-прежнему почти ничего не видела и двигалась на ощупь: луна так и не вышла, и звезд не было, полная темень.

- Лодка здесь. Шагай, - сказал, наконец, Билл.

Кларисса шагнула. И ушла в воду с головой. Никакой лодки под ее ногами не оказалось. Кларисса попыталась вынырнуть, но вода почему-то была такой плотной, что из этой затеи ничего не вышло. Интересно, а умирать – больно? А вот так, в этой странной воде? И что лучше – вдохнуть ее сразу или задерживать дыхание до тех пор, пока возможно? И вообще – какого черта, Билл?

- Иначе ты бы ни за что не согласилась, - сказал Билл, стоя в нескольких метрах над ней, и наблюдая в свете вышедшей в конце концов луны, как Кларисса опускается все ниже и как длинные рыжие волосы вьются вокруг ее головы, будто их треплет ветер.


Кларисса проснулась легкая и счастливая – как в детстве. Солнечный свет заливал комнату. За дверью слышалась какая-то возня и чьи-то голоса.

- Не толкайся, а то я сейчас сам тебя как толкну!
- Ты первый начал!

- Парни, тихо, маму разбудите.

Кларисса лениво подумала – какие парни? какую маму? что здесь делают дети? Потянулась и засунула голову под подушку, чтобы хоть немного продлить ощущение, с которым открыла глаза.

Дверь скрипнула, приоткрываясь. Кларисса наблюдала из-под подушки, как в образовавшуюся щель просунулась сначала одна рыжая вихрастая голова, потом точно такая же другая.

- Она не спит! – завопил один из близнецов и прыгнул к ней на кровать и обхватил за шею.

- Не спит, не спит! – заорал второй и последовал примеру брата.

- Привет, - сказал, входя, Билл. – С добрым утром. Просыпайся и пойдем пить кофе. Мальчишки соорудили для нас завтрак. Без тебя я пробовать не рискнул, но вдвоем у нас точно должно хватить смелости.