Так что за газ сланцевый такой навис над Украиной?

В недрах нашей страны сосредоточено около сотни видов полезных ископаемых, рыночная стоимость которых, по подсчетам ученых, оценивается в $;7,5 трлн. В общей сложности минерально-ресурсная база Украины составляет 20 тыс. месторождений и рудопроявлений, из которых 7,8 тыс. разведанных и только 3,3 тыс. разрабатывается.

Традиционно украинские предприятия добывают железные, марганцевые, урановые, ильменитовые руды, уголь, природный газ, нефть (а также конденсат), циркон, каолин (и глины), соли, графит, нерудное сырье для металлургии, облицовочные и строительные камни, минеральные воды, благородные и цветные металлы.

Аналитики и ученые утверждают, что Украина развивает сырьевой потенциал однобоко. Добывая ограниченное количество полезных ископаемых, которые используются в цепочке уголь — железная руда — сталь, отечественная индустрия нетронутыми оставила запасы редких металлов. При этом сравняться с такими крупными добытчиками тех же железных руд, как Китай, Бразилия или Австралия (вместе добывают две трети ЖРС в мире) Украине не удалось из-за отсутствия масштабных инвестиций. Мировые сырьевые гиганты — австралийские компании BHP Billiton и Rio Tinto или бразильская Vale — предпочитают вкладывать в чью угодно рудодобычу, только не в украинскую.

Впрочем, эксперты не допускают мысли, что в железорудном сегменте стоит ждать прихода мощных зарубежных инвесторов. Их просто туда не пускают отечественные металлургические финансово-промышленные группы. “Украинские компании сами заинтересованы в разработке месторождений железорудного сырья, — отметил директор ГП “Укрпромвнешэкспертиза” Владимир Власюк. — Этим, очевидно, объясняется нерешенность вопросов переработки окисленных руд и запуска Криворожского горно-обогатительного комбината окисленных руд, которым интересовались мировой сталелитейный гигант Arcelor Mittal и китайская компания SinoSteel.

Стоит также вспомнить о деятельности канадской компании Black Iron, которая с 2010 г. пытается заняться добычей железной руды на Шимановском (запасы 645,8 млн т) и Зеленовском месторождениях (запасы оцениваются; оба Днепропетровская обл.). Сдвинуть проект с мертвой точки (в частности, у компании возникли проблемы с отведением земли вокруг Шимановского месторождения, что фактически лишило инвестора всяких перспектив его освоения и грозило потерей лицензии на разработку) удалось только после подключения к нему украинского “Метинвеста” Рината Ахметова. Летом прошлого года компания “Метинвест” за $;20 млн приобрела 49;%-й пакет акций Black Iron (к 2018 г. предприятия намерены начать промышленную добычу руды). “Я с нетерпением жду начала тесного сотрудничества с “Метинвестом”, — на радостях заявил тогда генеральный директор Black Iron Мэтт Симпсон. — Вместе мы сможем построить в Украине новое горнорудное производство мирового класса”.Общая стоимость проекта разработки этих месторождений оценивается в $;1,094 млрд.

“Существует непубличная цена вхождения, она заложена в тот или иной проект”, — делится особенностями введения бизнеса в Украине руководитель департамента риск-менеджмента международной юридической фирмы Integrites Евгений Тимошенко. Обычно это некий “валовый платеж”, после которого иностранная компания получает карт-бланш на деятельность в стране. Но это — в более-менее цивилизованном государстве, где за получение “непубличного платежа” чиновник создает инвестору режим наибольшего благоприятствования. В Украине в конце 1990;х даже после стимулирования госслужащих добиться от них ничего было нельзя. “Как только появлялся “запах денег”, — сетует Галецкий, — украинские власти резко меняли тактику — выставляли инвестора из Украины, аргументируя решение тем, что государство должно само развивать эти направления”. В результате страна оказывалась у разбитого корыта — без инвестора и без продукции.

Ярчайший пример этого — практика привлечения (и отпугивания) капитала в золотодобыче. В 1996 г. для разработки украинских золотоносных рудников компания Ashurst Technology Corp. Ltd. создала венчурную “дочку” Ashurst Resources International, которая в рамках договора о совместной деятельности и инвестировании (подписан с государственным ЗАО “Укрзолото” в марте 1997 г.) занялась привлечением финансирования на Лондонской и Торонтской фондовых биржах, а также внебиржевом рынке США. “Укрзолото” имело право разрабатывать пять месторождений (Сергеевское, Клинцовское, Юрьевское, Балка Золотая и Балка Широкая), которые расположены в Днепропетровской и Кировоградской областях и оценивались геологами примерно в 95 млн грн. Согласно договору, канадская структура должна была получить 20;% в новосозданном СП — Ukraine Gold International. — если обеспечит около $;30 млн инвестиций.

Но после ухода с поста тогдашнего премьера Павла Лазаренко золотые проекты были заблокированы. В октябре 1997 г. новый премьер Валерий Пустовойтенко ликвидировал “Укрзолото” под формулировкой “неудовлетворительная деятельность по проведению экономического эксперимента по привлечению негосударственных инвестиций в развитие золотодобывающей и золотоперерабатывающей промышленности”. Ashurst, в свою очередь, направила в адрес ликвидационной комиссии официальную (и до сих пор не удовлетворенную) претензию на сумму $;4,1 млн.

Аналогичная история произошла с закарпатским золотом.
Украина владеет значительными запасами и прогнозными ресурсами редких металлов. К уникальным и крупным месторождениям относятся Пержанское (бериллий), Азовское (редкие земли, цирконий), Мазуровское (ниобий, тантал, цирконий), Полоховское (литий), Мостовое (тантал), Новополтавское (комплекс фосфорных редкоземельных и редкометаллических руд) и др. Мы имеем реальную возможность выйти на мировой рынок также с чистыми и сверхчистыми металлами — галлием, индием, таллием, бериллием, германием, палладием, свинцом, оловом, висмутом, скандием, теллуром (номенклатура редкоземельной продукции насчитывает 400 наименований), — выпуск которых можно наладить в украинских институтах и лабораториях, где еще сохранился опыт и потенциал отечественных ученых.

Показательным примером служит Казахстан, который активно реализует редкометалльные программы на государственном и межгосударственном уровне. Также поучителен опыт Китая, который за последние десятилетия колоссальными темпами развивал редкометалльную-редкоземельную промышленность и вышел на ведущие позиции в производстве этой продукции, значительно потеснив западных партнеров на рынке тантала, ниобия, ванадия и пр. Все более значимую позицию на этом рынке завоевывает Австралия.

А в Украине тем временем набирает обороты гигантская авантюра под названием “сланцевый газ”. В нашей стране нет ни одного изученного и расследованного месторождения сланцевого газа, которое было бы поставлено на государственный баланс. Проведенными ранее прогнозно-геологическими исследованиями месторождения этого типа не выдвигались в число перспективных как по характеру сырья, так и по вероятным негативным экологическим последствиям их разработки. Начатые сейчас геологоразведочные работы по изучению месторождений пока не изменили этой оценки.

Какой тогда смысл инвестору искать? ;На добычу сланцевого газа легче получить лицензию. А ведя разработку на этих участках, можно найти обычный природный газ. Вот на что ориентируются мировые компании.

сайт Укррудпром