43. Лечебница

  Затем мне мерещился какой-то странный сон. Была одна конторка, чуть ли не у чёрта на куличках, а точнее – в конце города, куда добираться приходилось через какие-то трущобы, где ютились самые сомнительные оборванцы со своими семьями, бегали грязные дети, которые диковато на меня смотрели и при моем приближении убегали и прятались в прогнивших деревянных домиках. Из крестообразных окошек выглядывали старушки с обвислыми носами, а из каминов валил едкий черный дым, и я чувствовал, что весь прокопчен вонью и гарью этой улицы.
Наконец, я увидел конторку или, судя по табличке, «Исследовательский центр по изучению второго голоса». Меня встретил довольно тощий чиновник с впалыми щеками и губами кружочком, словно они собирались выпустить струйку сигаретного дыма.
Но чиновник не курил. Вместо папиросы он держал в руках ручку и корпел - судя по его сосредоточенным глазам и напряженно застывшим морщинкам на лбу – над какой-то неразрешимой задачей.
Меня он не замечал минут пять. Наконец он отложил ручку, так ничего не написав на чистом листе бумаги, поднял свои кругленькие глазки и просверлил меня ими, пытаясь понять, зачем я пришел. Мой полосатый костюм, щетинистые щеки и извинительные улыбки заставили его забыть про свою работу.
- Вы собственно по какому делу? – спросил он настороженно мягким голосом.
- Видите ли…
И секунду помолчав, я стал объяснять ситуацию, которая меня мучила.
 - Во мне сидит тот, кого я не люблю, он мой чужак. Говорят, от себя не уйдешь, но он – это не я. Он мне никто. Мне надоело с ним считаться.
- Как же! Как же! Все, что вы говорите, это элементарно! – воскликнул он. – И у вас даже очень интересный случай! И Лечебница вам в этом поможет. Мы маленькие люди, простые чиновники медицины, а Он… Он - Светило светил. Он видит вашу душу насквозь. Запишитесь, запишитесь к нему на прием – от вашей болезни не останется и следа!


Я сидел на кровати. Сильный ветер раскрыл форточку в палате, и мои бумаги ожили. Они зашелестели, будто задышали свежей струей воздуха, которого мне так не хватало. Они хотели, чтобы я все рассказал бумаге, чтобы выведать всю мою душу. Они хотели знать про меня каждую мелочь. Хотели с мельчайшими подробностями знать, как меня лечить. Ибо они все, все специалисты по моей душе. Они знали каждое мое движение. Они – все эти люди в синевато-белых халатах. Как их много здесь в Лечебнице было. Что мне делать? Что мне делать? Разорвать мои рукописи и выбросить в окно, в темный двор. Пусть ищут, пусть попробуют собрать эти мелкие клочки. Они давно готовили меня к этой минуте, держали в одиночестве, чтобы я их написал. Затем подсунули двойника, чтобы измучить мою душу, и вот, вот теперь… Нет, они ничего не узнают. Душа моя для них –тайна! Для них она останется вечной, недосягаемой тайной.
Свежий ветер освежил мою голову.
Нет, я всегда было сильным. И теперь у меня должны найтись силы. У меня один-единственный шанс спасти свои рукописи. Я о нем думал раньше, еще до заселения двойника. Теперь была надежда только на санитара Чабреца.