Целуя солнце, часть 1

- Нейро, я добрался! Я здесь! Здесь!

Я не знал, кричу я во всю глотку, или это только шальная мысль, как взмах ножа вспыхнувшая и тут же погасшая, не оставившая даже зарубки в коре головного мозга.
Меня трясло. Сложно было сказать, почему сегодня мне не удавалось стать Буддой - то ли тело пыталось согреться из-за дождя, который царапал мои лицо и руки, то ли во всем был виноват адреналин, до сих пор плещущийся в венах. А может быть, корень всех зол крылся в пикапе.
Он собирал каждую ямку на дороге, а я лежал в его кузове, оставленный один на один с дождем и небом, и думал только об одном.

Я смог. Я здесь.
Нейро, я здесь. Остался последний шаг.

Колеса с шуршанием прорезали лужи из жидкого металла.
Лежа на сеансе небесного иглоукалывания, я никак не мог побороть сухость во рту. Каждый вдох разрывал глотку на части, я широко открывал рот, но невесомое, как еле заметное белое облачко, дыхание безжалостно испепеляло блестящее будущее этих капель.
Грузовичок вез меня к мечте. Я чувствовал, что впереди, в центре города, маячат огни. Красные, желтые, зеленые, переливающиеся всеми цветами радуги, может быть, даже имеющие свой вкус и запах, они готовились запустить меня в свое галлюцинирующее лоно, влажно обнять со всех сторон и задушить в дружеских объятиях гидравлического пресса.
Первозданная красота мира на кончиках электронов.
Стеклянный город, сотканный из тонких цветных лучиков.
Там ждала меня мечта.
Я ехал в город за своим желанием.

А в каждой капле дождя я слышал твое имя.

Машина остановилась на светофоре, и я смог немного расслабиться. Тряска прекратилась, дав моей спине небольшой отдых. Я не знал, в курсе ли водитель, что везет не оплатившего проезд пассажира.
Меня больше интересовало, проснусь ли я завтра с воспалением легких. И проснусь ли вообще - эта была безумнейшая ночь, из которой я... практически ничего не запомнил.
Волнение, азарт, жажда битвы и инстинкт самосохранения заменили мне нервы и  мозг. Как я вообще оказался здесь - не знаю. Как мы победили - не в курсе. Что случилось с остальными - просто наплевать.
Правда, хотелось бы знать, как дела у Нейро.

Эйфория медленно накрывалась одеялом, на котором был расписан план боевых действий. Ты сорвал большой куш, но его еще надо донести до дома.

Мерное урчание мотора и ритмичное постукивание капель свернулись в один серый клубок. Везде была ночь - и здесь, в кузове пикапа; и чуть дальше, у соседних домов; и вдоль темной дороги, по которой мы, электрический сигнал, ехали как по нерву. И даже в центре города люди знали, что ночью надо спать.
Это на квартал совсем не похоже.

Охваченный сладким ликованием и усталостью, лишь наутро я понял, что всю ночь провел под дождем.
Под обычным, мокрым, холодным дождем.
Знакомые с детства ощущения мгновенно и эгоистично вытолкнули из сознания те правила безопасности, которые приходилось блюсти в квартале.
Я был жив и чувствовал себя... чувствовал. Я чувствовал себя.
Никаких фантомных болей, ни синяков, ни кровоизлияний, все было в порядке.
Я всю ночь провел под дождем, я мог наслаждаться его свежестью. Свободно, ничего не страшась, дождь мой, для меня, мне, как в тех сладких воспоминаниях из детства, которые я, возможно, себе выдумал.
Серый клубок из асфальта, бетона, облаков и едва дрожащего корпуса автомобиля свил вокруг меня кокон сна. Я был готов забыться гусеницей, а завтра расправить крылья и полететь к своей мечте.
Легко, словно бабочка, которой кажется, что она почти у цели.
Или это цели сладко грезятся опаленные крылья мотылька?

Но тут я услышал какое-то странное урчание. Оно совсем не походило на звук мотора. Оно было живым.
Скосив глаза, я увидел, что на светофоре давно горит зеленый. Почему мы не едем?
От дороги поднимался легкий туман. Машина стояла как будто укутанная прозрачным саваном, мантией-неведимкой.
Но у ночных тварей была эхолокация и инфракрасное зрение.
В легком тумане кто-то ходил. Его не было слышно за шелестом дождя, но я точно разобрал несколько звуков.
Шлепки по лужам.
Урчание.
Рык.
Тяжелое дыхание.
Животное дыхание.
Вокруг машины бродили тени. Чьи они были, я понять не мог. Но их было столько, что машина не двигалась с места. Либо она их боялась, либо они просто мешали ей проехать.
Я лежал в кузове, не смея высунуть голову.
Что это? В центре города тоже творится что-то странное? Нам никогда ни о чем таком не рассказывали. Да и кто бы смог рассказать - мы ни разу не видели тех, кто сумел вернуться.
Во мне зародилось мерзкое чувство, которое было еще отвратительнее, чем промоченные ботинки в холодный осенний день. Но я сразу загасил его, как свечку.
Нет. Я добьюсь своей мечты. И мне просто не потребуется возвращаться в квартал.

С легким толчком машина поехала дальше. Она все набирала скорость, и я не слышал, куда делись ночные тени.
Кажется, все-таки остались на том светофоре.
Однако их появление тоже было мне на руку. Я очень боялся того, что, добравшись до города, просто упаду без сил. Но у меня еще оставались дела. Поэтому я очень хотел, чтобы адреналина в крови хватило на всю ночь. Использовать шприц в кармане желания не возникало.

И теперь - вуаля. Призраки в ночи подарили мне еще одну дозу.
Раз, два, три - на следующем повороте мне надо спрыгнуть.
Машина повернула за угол и остановилась на светофоре. Я напрягся, между делом заметив, какой тяжелой стала одежда, и аккуратно вывалился из кузова.
Водитель на меня даже в боковое зеркало не посмотрел.

Махнув на всякий случай ему рукой, я побрел вверх по улице, топая по лужам словно маленький ребенок.
Дождь, дождь, дождь... Вдруг стало ясно, что я просто обожаю дождь.
Наверное, все дело было в тех сладких воспоминаниях. И если память детства я мог себе приукрасить, то одно такое воспоминание запомнилось мне надолго.
Правда, я почему-то не помнил, где именно это происходило.
Момент совершенства. Я точно так же сидел под мягким дождем, а в руках у меня лежала девушка. Позже мы с Нейро поспорим из-за нее, и все это выльется в большую охоту, но тогда она лежала в моих руках - и тут внезапно пошел дождь. Я бы очень хотел, чтобы этот миг продолжался бесконечно, но ее пришлось разбудить, иначе она - да и я за компанию - могли серьезно заболеть.
Но в ту секунду, когда я смотрел на ее спящее лицо и мелкие капли дождя, стекающие по гладким, чуть угловатым щекам, она была самим совершенством.

Медленно топая вперед и аккуратно переступая через чернеющие на асфальте ленточки дождевых червей, я думал, что они самые искренние существа в этом городе. Когда им что-то не нравится - они вылезают наружу. Когда все хорошо - заползают обратно. А вот я так и не смог сказать ей, что чувствую.
А сейчас уже полностью убедил себя, что поступил правильно.
Возможность мыслить - самое гнусное из изобретений природы.
Я посмотрел наверх. Серое небо казалось мне жуткой трещиной в куполе города - острые края домов силились сомкнуться над головой, старались не пустить небо внутрь, а жуткая паутина проводов, что связывала каждую квартиру с каждой квартирой, словно корневая система деревьев пыталась зашить это природное недоразумение.
На мгновение мне стало жутко. Но прочувствовать всю шекспировскую драму мне не дали.

Вот мудак.
Мои мысли прервал автомобиль, стоящий на тротуаре. Картина укрытого дождем города идеально наложилась на фальшивые воспоминания из детства, и я, гуляя по широким улицам, перестал замечать то, чего уже давно не видел.
Но у человечества есть две вещи, которые оно никогда не сможет усмирить и победить. Первое - это инстинкт самосохранения. Второе - это, конечно, идиоты.
Все припарковали свои автомобили как белые люди, и только одному ушлепку потребовалось высовывать нос своей шикарной машины на тротуар, тем самым мешая всем ходить.
Этих людей я просто ненавидел, и потому рука сама нырнула в карман куртки.
- Ай!
От неожиданности я довольно громко вскрикнул. Дрожащие руки изменили мне, и пришлось уподобиться меньшему брату и начать зализывать раны.
После этого я решил не рисковать и вытащил из кармана обыкновенные ключи.
Крепко взяв их, я прислонил ключ в передней двери автомобиля, надавил и с силой провел вперед. На чисто выкрашенной машине появилась уродливая белая полоса.
Это даже не шрам под грудью или на лодыжке. Это рваная рана рта, протянувшаяся от уха до уха на лице твоей любимой девушки.
Я усмехнулся. Справедливость восторжествовала.
Можно было двигаться дальше. Но на мое счастье, я практически пришел.
Выйдя на широкую улицу, я сразу же заметил красивую неоновую надпись Saturday Night Market.

###

Спустив с кровати ноги, я нечаянно пнул пустую банку из-под пива. С задорным звоном прокатившись по полу, она исчезла где-то в ванной.
Этот звон напомнил мне о тех временах, когда я жил в сказке вместе с тремя гоблинами-дегенератами. Сказкой была их логика и мотивация поступков, о чем я с ужасом вспоминаю даже сейчас.
Я бы мог профессионально шевелить волосами и развлекать ими детей, если бы не съехал и остался бы там еще на пару месяцев.

Солнцу очень хотелось знать, что происходит в этой комнате, но я поставил магический барьер из плотных штор, оставив его яркому любопытству лишь пару щелочек.

После вчерашнего дня я чувствовал себя бесконечно уставшим и разбитым. Но с легкими, вроде бы, все было в порядке.
Охота в квартале под знаком Саггитариуса - это еще не конец. И дело даже не в том, что мы положили всю команду и, кажется, вырезали последнюю из валькирий. Просто я пробрался в город.
Почему-то мне было совсем неинтересно, куда подевался мой нож. Я не расставался с ним все время от заката до рассвета, каждую ночь, каждый день, и вот - мне совершено плевать.
Я приехал в город и начисто забыл о боевом товарище. Казалось бы, я должен быть без него как без рук, но на деле все случается более прозаически - наверное, я никогда и не использовал его должным образом.
Меня не интересовали эти серые джунгли как таковые. Мне нужно было исполнить одно желание.
Призом в той охоте было непреследование, и я смог спокойно выехать в город. Такое удавалось совсем немногим.
И вот я здесь. В отеле с романтичным названием Asis.

Однако, как это часто бывает в плохих историях, сам город-черт не страшен. Страшны его малютки-спиногрызы, о которых ты даже не подозреваешь.

Я решил начать поиски мечты с Субботнего Базара. Это был город в городе, система в системе, место, где можно купить абсолютно все и продать еще больше. И первым делом тут продавали совесть.
Тут были свои законы и правила, так что я, весь такой внезапный, вымокший до нитки, обляпанный грязью и запекшейся кровью, у некоторых вызывал недоумение, а у других удивление. Хотя едва ли торговцы этого места стали бы вызывать полицию.
Они сами со мной все решат методом "нет человека - нет проблем". Опасен был не я, а последствия, которые могут прийти за мной следом и показать ордер на обыск.
Но я сильно сомневался. Такое большое место незаконной торговли просто не могло обходиться без государственной поддержки из-под полы.
Пройдя вглубь этого параллельного мира, я пытался не обращать внимания на прицепившиеся, словно стая комаров, взгляды. Торговцы в этом месте хорошо чувствовали чужаков, и купить у них что-то со скидкой было практически невозможно.
Оставшимися силами я старался не подавать виду. Адреналина уже не хватало, я заметно дрожал, и мне было просто страшно.
Ведь они смотрели на меня.
Эти люди, у которых в карманах было ВСЕ НА СВЕТЕ, смотрели на меня и думали о чем-то своем.
К тому же, здесь была поразительная свалка ощущений, где каждое из пяти чувств могло найти что-то для себя.
Например, нос в некоторых местах (закономерности я так и не понял) радовался запаху сдохшего бомжа, который уже неделю валялся тут неубранным трупом. А иногда создавалось впечатление, что бомж не только сдох, его еще потом и сожгли.
Уши были безмерно рады громкой музыке,  которая пробивала тело шрапнелью баса и перегруженных гитар, и била по голове горным сапогом со скоростью бластбита бочки.
Но я старался отвлечься от параллельного мира. Осмотреться еще успеем.
Я искал одного человека. Все в квартале слышали о нем, но в глаза, разумеется, не видел никто. Может, он был просто байкой, которую любят травить зеленым новичкам.
Но я надеялся, что этот человек и правда существует.
Я почти потерялся, моя ариаднова нить из серого клубка осталась где-то снаружи. Здесь же был форменный пчелиный улей возгласов, ругани, хлопков "по рукам!" Где-то гулко грохотало метро, со всех сторон возвышались видео-стены высотой в пять этажей. Судя по крикам, чуть дальше шли какие-то бои. Мне раза четыре успели предложить: девочку; мальчика; старуху; наркотики; алкоголь; взломанные копии еще невышедших программ; детские органы; раба; качественные подделки под брендовые телефоны; оружие; работу; драгоценности; щенка.
Печень кита или стволовые клетки, умного дельфина в аквариуме или пароли к секретным радиочастотам полиции - в этом месте были товары со всего мира, но, следуя своему названию, этот маркет работал только в ночь с субботы на воскресенье. Его нельзя было обойти и за двенадцать часов, а учитывая, что положение палаток все время менялось, ты каждый раз попадал в новый параллельный мир.
Это мне рассказал Альтаир.
Я нашел его.
Нейро, я его нашел.

За странной дверью, на которой ножом было выцарапано какое-то созвездие, я нашел парня. Это место мне указал хмурый, уставший от жизни китаец, когда я жестами пытался объяснить, кого ищу.
- Привет, - просто сказал я.
Особых примет в его внешности я не отметил. Еще один псих полетел в копилку моей памяти с ярлыком "обычный человек". Светлые волосы, средний рост, разве что сбит крепко да руки сильные. Из стандартной одежды стандартного человека я приметил только голубой браслет на его левой руке.
Видимо, парень был очень занят - все то время, пока я сидел перед ним, он разговаривал по телефону.
Его комната была довольно странной. А может, это и не комната была вовсе, а просто какой-то грязный закуток, где раньше отлеживались торчки. Именно поэтому свет тут старались не включать. Стол, компьютер с подпаленным корпусом, какие-то бумаги - по первому взгляду сказать, что этот парень здесь забыл, было невозможно. По второму и третьему тоже.
Но даже с учетом всех этих вещей, на кабинет это место решительно не подходило. А учитывая мягкую софу возле стенки, я предположил, что здесь этот парень отдыхает после торговли.
- Эй, - я помахал рукой.
Альтаир посмотрел на меня, но каким-то стеклянным взглядом, словно смотрел в глаза не мне, а тому, с кем говорил.
Этот жесткий словесный петтинг продолжался бы еще несколько тысяч лет (парень заранее воткнул в телефон зарядное устройство), если бы я не прокашлялся и не сказал:
- Мне нужно встретиться с богом.
Губы парня замерли, он внимательно посмотрел на меня.
- Сегодня не седьмое июля, - тихо сказал он, но возвращаться к разговору не спешил.
Вот мой шанс.
- Посмотри на меня, я только что из квартала. Выиграл охоту, вымок до нитки, а завтра вообще умру, подхватив какой-нибудь новый корейский грипп. Поэтому мне хотелось бы встретиться с богом как можно скорее.
- Подойти к любому амбалу и хлопни его по заднице, это самый быстрый путь.
Ха-ха, коротко ответил я и серьезно посмотрел на Альтаира.
- Хочешь сказать, выбора у меня нет?
- Да, нет.
- Что ж...
Альтаир нажал на красную кнопку.
Победа.
- В таком случае, пойдем прогуляемся. В тебя надо влить пару сотен грамм горячего, ты трясешься так, как будто только что из стиральной машины вылез.
Хотя сознание не преминуло обратить внимание на то, как легко он согласился.

###

Полностью голый, я лежал, раскинув руки, на диване и смотрел, как надо мной медленно вращается вентилятор.
Он висел прямо над кроватью, и иногда мне казалось, что он может сорваться и порубить меня на куски.
Одним погожим теплым денечком.

Профессия посылателя-дурацких-сигналов-в-космос казалась мне самой неблагодарной на Земле. Давно хотел узнать, как она правильно называется, но так руки и не дошли.
Это была одинокая работа. Нигде больше не ощущаешь свое одиночество так, как там.
Одиноко стоящая в поле радиоантенна.
Одинокий центр управления неподалеку.
И работники (чего? NASA?), которые каждый день приходят отсидеть свою зарплату и в очередной раз понять, что мы одни.

Во всей вселенной не найдется близкой тебе души.

Еще один радиосигнал в никуда.
Мы здесь.
Мы здесь.
Координаты солнца, третья планета системы, внешний вид стандартного человека, основы математики и химический состав воды. Человечество испробовало много способов связи, и, быть может, алиены все это время смотрят на нас, читают сообщения и посмеиваются.
Но с таким упорством подтверждать свое одиночество... Я никогда не буду там работать. Никогда не стану составлять и посылать эти дурацкие сообщения.
Каждый день одно и то же.

Я один.

Лишь придя в этот мир, тебя сразу же отделяют от мамы, и ты становишься самостоятельным. Живи, люби, мой руки мыло.
И постарайся не задумываться о том, что тебя никто не поймет. Ради своего же блага.
Одним солнечным днем вентилятор сорвется с потолка и порубит меня на куски.
Одним солнечным днем посылателю-радиосообщений ответит черная материя.
Однажды, где-то во времени и пространстве, родится человек, который сможет идеально дополнить мой душевный паззл.
Однажды.
Когда-нибудь.
В светлом будущем. Потому что если будущее будет темным, мы не сможем пережить сегодняшний день.
Правда всегда вскроется. Брызнет трупным ядом, и ты умрешь вместе с ней.
Светлое будущее становится серым настоящим, а потом темнеет в прошлое, о котором и вспоминать не хочется.
Словно подделка под благородный металл.

Я никогда не буду составителем дурацких сообщений инопланетянам.

Мужчины и женщины из разных миров.
Я здесь. Я здесь.

Рядом с иконкой антенны в телефоне наконец-то выстроилась лесенка в небо.
- Алло, бог? - спросил я. - Надо встретиться.

Я никогда не пошлю глупое сообщение в никуда. И никогда не стану надеяться на утвердительный ответ из светлого будущего.
Я буду продолжать лицемерить и дальше.

###

- Вообще-то, на квартал мне плевать, - сказал, отхлебывая из своей банки, Альтаир. - Но раз уж мне сейчас нечем заняться, я бы и мог помочь тебе.
- Хочешь сказать, все эти разговоры про путевку в город - просто чья-то выдумка?
Мы гуляли вдоль рядов.
Парень сводил меня в туалет, на всякий случай постояв рядом. Он вспомнил статистику, по которой треть из убийств Ночного Маркета происходили именно здесь.
Уборщики очень любили свою работу - в карманах трупов можно было найти целое состояние. Но, ирония, никто не увольнялся, даже заимев себе хрестоматийный миллион долларов. Все думали найти еще больше.
Пассивное казино, чистейший экстракт удачи.
Потом мы купили пива - мне темного, Альтаиру какую-то ослиную мочу - и отправились куда глаза глядят.

- Смотри, новые телефончики. Да... Да. Фасовка по полкило. Я иногда прихожу сюда чисто поржать. Хотя со временем привыкаешь. Ко всему. Особенно здесь.

- Ты даже не в курсе, как в твоем родном квартале все устроено, а вырвался в город и теперь просишь меня о чем-то. Ну и на что ты надеешься?
- На твою порядочность?
Мне было неприятно выслушивать его упреки, но спорить я не мог, потому что действительно не знал, что, за чем и перед кем стоит.
Я просто ночь за ночью гулял в квартале.
- Я не знаю такого слова. Строго говоря, мне вообще насрать. На все. Как и этому Базару, впрочем. Меня не волнует ничего, кроме одного человека и все, что с ним связано.
Он остановился около палатки с бижутерией и начал присматриваться к заколкам. Продавец уверял его, что эти стекляшки и стразы на кривой проволоке весят несколько карат и привезены с самого Мыса Доброй Надежды, где впитали в себя необъятность океана, теплоту солнца и любовь аборигена, который их сделал.
Интересно, как он с таким подходом еще умудряется что-то продавать?
Однако Альтаир не спешил дотрагиваться до них. Эту схему сплава хабара он очень хорошо знал.
- Вы очень забавные ребята. Думаете, что если я весь такой глазами и волосами светлый, все время улыбаюсь и говорю, значит, я могу решить вашу проблему? Да с чего мне вообще о ней слушать. Сегодня я пришел сюда купить подарок.

- Смотри, новая разработка. Вибрирующая татуировка. Когда идет звонок на телефон, твоя рука начинает дрожать. Хочешь попробовать? Наносят за бесплатно. Удаление, правда, стоит денег с несколькими нулями.

Мы побрели дальше. Взгляды на моей спине засохли и отвалились, но одежда по-прежнему была мокрой. Почему-то мысль о том, где я буду спать этой ночью, родилась только сейчас.
То есть она взорвалась, как Большой Взрыв, а ее запалом было пиво.
Музыка - если я еще раз осмелюсь ее так назвать - била меня по голове с возрастающим остервенением, она жутко мешала и по-музыкальному расстраивала душу, словно дождливая погода - струны гитары.
Эй, спросил я себя, так где же ты все-таки будешь спать?
С каждой минутой в этом бешеном городе, похожем на влажную галлюцинацию кота под LSD, мне все сильнее казалось, что до утра я дожить не смогу.
- Может, так оно и есть. Ведь за что-то же она меня полюбила. Но сам я сказать не могу. Вот ты.
- Что?
- Приходишь и просишь свести тебя с богом. Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?
- Я слышал о божествах. Кажется, один такой бродил у нас в квартале.
- Ну и что, и что? Он поднимал мертвых и укладывал живых?
Мне трудно было стоять на ногах. Кажется, пиво все-таки было лишним. Или мне что-то подмешали? Прям как в фильмах про шпионов.
- Да нет, ничего такого. Зависал в любимом баре и запирался на репетиционных базах.
- Так скажи мне, с чего ты решил, что бог, пусть он даже живет в городе, сможет исполнить твое желание?
С каждой секундой мне казалось, что если я не схвачу Альтаира за руку, я просто упаду и больше не встану.
Пиво заменило собой кровь, взяло в заложники голодный желудок и пытало его, выкручивая бедный орган на все лады. А вокруг меня в цветном, тошнотворном вихре крутился цвет. Такого в квартале я никогда не видел. Радуга была такая густая и высокая, что мне хотелось выдавить руками глаза.
Острые углы зданий, обмазанные светом, низкие ноты сворачивающей сознание музыки, адская какофония людских голосов и писка электронных приборов - я не мог понять, где нахожусь. Стоило свернуть за угол, и обратной дороги мне уже не найти.
Пресловутая Алиса... Да к херам все, мне просто нужно проблеваться.

- Смотри, эти пластыри просто прелесть. Она обожает их. Сойдет за подарок. Хм, у тебя кровь не останавливается. Порезался? На, залепи.

- Альтаир... - пробурлил я.
- А вот и он.
Парень помахал кому-то, и через пару секунд к нам подошел мальчик лет четырнадцати.
То есть подошел он чуть позже, сначала Альтаир резко наклонился вбок, а затем я услышал, как позади нас что-то разбилось. Я пару раз моргнул, пытаясь понять, что это за танец, а потом увидел этого мальчика.
Офигеть тут приветствия.
Его недовольное лицо явно говорило о том, что ему очень жаль - миру было бы лучше, если бы кинутая им палочка попала в Альтаира.
- Зачем ты подобрал бомжа? - без обиняков, с едкой желчью в голосе спросил он.
Мальчик держал в руках барабанные палочки и, даже стоя рядом с нами, продолжал что-то отстукивать по своим бедрам и притоптывать ногой. Несколько палочек торчали из задних карманов джинс.
Запястья грели пара черных напульсников, а очки тревожно сверкали отраженным неоном. Короткие волосы стояли торчком и делали его похожим на искрящуюся подростковую ненависть во плоти.
- Снова за пластиком? - спросил Альтаир. - Разумеется, с тех самых барабанов?
- Иди ты в жопу! - воскликнул мальчик и наставил на него палочку. - Я буду играть у него в группе, ясно? Он обещал устроить новое прослушивание.
- Прошлое прослушивание закончилось трупами и виргинизацией.
- Он возьмет меня, Звездочка.
- И ты будешь играть в группе, лидер которой в очередной раз задерживает выход альбома при том, что больше ничем не занимается.
- Я...
- Как сказал мой новый знакомый - лишь бухает и лапает баб.
- Я вставлю тебе эти палочки в уретру, ****ь! - заорал мальчишка. - Спайдер может вести за собой толпы! Один аккорд, и ты пойдешь за него умирать.
- Что-то я в этом сомневаюсь. Мне ведь не нравится его музыка.
- Да какая разница! - парень скорчил кислую мину, когда к нему подошел владелец товара, разбитого кинутой в Альтаира палочкой, и что-то сказал ему на незнакомом мне языке. - Так вот... Какая разница! Думаешь, все уже забыли Красное лето? Всех этих ****атов-торчков, из-за которых могли вообще запретить живые выступления? Он спас Живую Музыку, твою мать! Он один! Он король сцены.
Альтаир манерно закатил глаза, а потом взглянул на меня.
- Да что с ним?.. - мгновенно остыв, протянул мальчик.
Мир стремительно серел.
Я слышал весь их разговор, но едва ли понимал хоть слово.
Единственное, что сейчас меня волновало - можно ли излить душу прямо тут и не убьют ли меня за это аборигены.
Наверное, Вселенная чувствовала себя точно так же, когда рожала на свет божий галактики и темную материю.
Галактики - кусочки пищи.
Материя – неусвоенный алкоголь.
Вселенная просто неудачно бухнула, а в результате появился я. Чудо рождения. Эволюция. Мать-природа.
- Видишь, как моя божественная искорка отзывается о твоем знакомом божестве? - спросил Альтаир. - Бог - это человек с большой репутацией среди мелкой молодежи, не более. И ты приехал к нему за своей мечтой? Да брось. Пора признать, что, да-да, кое-кого просто наебали.
Все, сил нет.
Упругий бас из какой-то палатки доиграл коду, сжав мой многострадальный желудок железными тисками.
- Зачем тебе нужно к такому богу?

Не помню, ответил ли я хоть что-нибудь. Но наутро помятая бумажка с телефонным номером лежала на прикроватном столике.

###

Если бы воображаемый репортер спросил у меня, с чего все началось, я бы ему воображаемо ответил... Нет, сначала бы подумал. А потом бы ответил.
Я часто воображаю себе всякие нереальные вещи.
Вроде того, как у меня берут интервью. Или про идеальную девушку.
С чего же все началось? Наверное, основным стержнем будет мое увлечение пенспиннингом - это такая штука для развития ловкости пальцев. Нужно крутить ручку и набором трюков перемещать ее между пальцами.
"Понятно, - сказал репортер, - но как пенспиннинг связан с тем, что Вы прибыли в город?"
Отличный вопрос.

Я сидел в пустынном парке, держал в руках телефон и кое-чего не понимал.
Где все люди? Я думал, что в городе их полно, но пока я отдыхал под сенью голых, угловатых деревьев, мне не встретился ни один прохожий. Лишь на горизонте маячил какой-то собаковод со своим питомцем, и то если мне не показалось.
Такими вечерами я любил воображать, что это мой последний час на Земле, а потом произойдет что-то. Забавно было бы мне тогда узнать, что я, черти меня подери, был абсолютно прав.
"LOVE" - экран мобильника зажег это слово, и я усмехнулся. Эту модель телефона подарили мне Нейро и его сестра. Популярная Evol-серия, со всей своей "любовью", сквозившей из каждого болтика аппарата, не была слащаво-карамельным изобретением для маленьких девочек.
Скорее, это был своеобразный юмор от искусственного интеллекта.

"LOVE,
your portable computer"

Этот аппарат я таскал с собой уже больше полугода, а он до сих пор не потерял своей актуальности. С нынешними скоростями развития технологий каждый новый телефон устаревал спустя три месяца с момента релиза, а этот до сих пор оставался самым технологичным.
Я поднял голову и посмотрел на небо.
Один раз вместо мода ручки я взял в руки нож-бабочку. И вдруг стало понятно, что им можно крутить точно так же. Соник из слота 23 и Т1 - с красивым разлетом рукояти. Тамбэраунд, Инфинити - все это из безобидных упражнений для пальцев стало режущей молнией в моих руках. У меня не было цвета, но я мог поспорить даже с тактильщиками.
А потом я встретился с Нейро.
"И ваша жизнь сделала поворот на 180 градусов", - сказал воображаемый репортер.
На 90. Я приехал в город. И скоро пойду на божественное рандеву.
"Не боитесь?" - услышал я вопрос напоследок.
Собаковод скрылся за горизонтом. Я ничего не ответил.
Наверное, Вам нужно подготовиться.
Нет, сказал я, к богу можно идти просто так, налегке.
Сказал и сжал шприц, пистолет и набор ножей, висящих под курткой.
Я буду лицемерить и дальше.

###

"Бог, почему бы тебе не выполнить мое желание?"
Эта мысль возникла у меня довольно давно. Он же все-таки бог! Что ему, сложно, что ли?
Он бог, он выше Мира. Мир вообще ужасная штука. Быть может, для исполнения желаний ему нужна так называемая в книжках "жизненная энергия". Своеобразный эвфемизм - работай усердно и получишь что заслуживаешь. Но как я мог наработать на девушку?
Реальность не позволяет мне воплотить свою мечту, так почему же она до сих пор держит меня при себе?
Если инстинкт самосохранения - главный инстинкт человеческого существа, почему Мир не дает мне встретиться со своей второй половинкой? Ух, мы бы насохраняли!
Мир - малолетняя школьница пубертатного возраста, которую невозможно понять. Достойная дочь пьяницы-Вслеленной.
Поэтому я и решил воспользоваться помощью бога.
Поэтому ехал сейчас на угнанном пикапе, меланхолично следил за гоняющими туда-сюда воду дворниками. Автомобиль был так похож на тот, первый, который вез меня сюда.
Но если боги выше Мира, можно ли считать, что их ложь - тоже не от мира сего? Может ли бог лгать?
Конечно может. Ради своей выгоды или ради общего блага - все это одинаковая ложь. Истина. Добро - это лицемерие, еще одна форма лжи, искусная хитрость, чтобы достичь своей цели.
Своей цели.
Я не знал, что ждет меня в божьей обители. Поэтому подготовился как мог.
У бога был приятный голос, он сразу сказал мне, где живет. Купленная в отеле карта поведала, что этот район был предназначен для сноса.
Что?
Бог жил в какой-то халупе? А где же дворцы, гарем девственниц и услужливые евнухи?
На деле выяснилось, что халупа представляла из себя копеечный мотель, где любят пополнять запасы биоматериала инопланетяне, услышавшие зов одинокой радиоантенны.

Я был почти у цели.
Место действия - ветхий мотель, любимый дом наркоманов, трупов в шкафах и уже не людей, но пока не животных. В нескольких окнах еще горел свет, над парадным входом слабо колыхалась светлячок-лампочка. Я остановился на стоянке, на которой доживали свои последние дни ржавые кузова автомобилей. Подъехать ближе было нельзя из-за всевозможного мусора. Его было так же много, как товаров в Ночном Маркете. Наверное, по сути своей этот мусор и Маркет были очень похожи.
Я прикинул - около двухсот метров до входа и жуткое ощущение чего-то неправильного.
Похоже, стоило отнести парадный вход в раздел "Недостижимые цели".
Второй этаж, комната 203.
С лестницы налево и еще раз налево.
Я заглушил мотор. Дождь не переставал любить этот город все те дни, что я тут находился. Детский восторг, взявший меня в заложники вначале, теперь медленно морфировал в ненависть к сырости и холоду.
А еще он мешал слушать и слышать.

Все произошло внезапно.
Конечно, я ожидал чего-то подобного, но к такому вообще невозможно подготовиться.
Внимательно вслушиваясь в шум дождя и силясь расслышать хоть какие-нибудь посторонние звуки, я чуть было не открыл дверь и не пошел бодрым шагом к мотелю.
Мгновенная тень, почти невидимая из-за тусклого света фонарей и мрака вокруг, пробежала по моему лицу, а потом страшный удар сотряс всю машину. По лобовому стеклу, как круги по воде, поползли трещины.
Ну нихера себе!
Что это такое?!
Сердце сразу вспомнило ритм квартала, и я решил действовать с этой скоростью.

Открой свое сердце, и только тогда ты сможешь поймать ритм.

Выхватив из кобуры пистолет, я весь превратился в чувство. Что это было?
Бам!
Еще один удар в кузов сбоку, машина покачнулась...
Бам!
И чуть не перевернулась!
Черт, надо выбираться отсюда! Но я понятия не имею, что это такое!
К чему мне готовится? Пистолет или ножи? Я вообще смогу с этим справиться? Это не люди, тени слишком быстрые - по капоту только что пронеслось несколько фантомов.
Треск!
Еще один удар в лобовое стекло и тут же - опять сбоку, покачнув всю машину.
Стойте... это что, собаки?!
Бам!
Машина встала на два правых колеса, и лишь чудом мне удалось сохранить равновесие и снова уронить ее на левый бок. Нужно было выбираться отсюда, иначе они опрокинут меня и вскроют как консервную банку с паштетом из человеческого мяса.
Я еще ни разу не видел, чтобы собаки шли на таран и вот так бросались на цель всем телом. Но это не имело значения. Я должен был добраться до парадного входа, надеюсь, внутри собак не будет.
А может, не собаки, а настоящие волки?..
Машина присела. Царапая капот грубыми когтями, здоровый волкодав наклонился и, скаля свои жуткие зубы, попытался унюхать человека внутри.
План у меня родился только один, значит, так и будем действовать.
Я уже снял куртку, а теперь просто прицелился и нажал на спусковой крючок. Они ведь собаки, может, испугаются?
Бах, бах, бах!
Несколько выстрелов прямо, один труп, разбитое стекло. Я скомкал куртку и что есть силы выкинул ее на улицу. Стая - или сколько их там было - сразу же забыла про машину и кинулась за обманкой, а я со всей возможной скоростью вылез на крышу автомобиля.
На раздумья времени не было. Двести метров, двести сраных метров и около десяти собак, каждая из которых бегает быстрее меня. Так, что мне говорили про защиту от бродячих псов... позволить ухватиться за руку и пнуть в кадык, да прям…
Патронов на всех у меня не хватит. Я высадил всю обойму, но попавшая под ураган пуль собака все еще дрыгалась, скулила, но пыталась ползти ко мне. Их что, кормили наркотой? Откуда такое рвение?
Мне стало чуточку страшно. Совсем чуть-чуть. Остальная стая уже поняла, что я их обманул, и неслась ко мне со всех ног.
У меня родился второй план, и так как альтернатив не было, я тоже решил следовать ему.
Надеясь распугать остальных, я выпустил оставшиеся пули в бегущих зигзагом зубастых психов, оставляющих после себя шлейф брызг. Попал лишь в одного - собака споткнулась и покатилась по земле. Остальные окружили машину, некоторые прыгнули на капот и готовились в прыжке достать меня.
Но не тут-то было, тупые твари.
Выкинув бесполезный пистолет, я раскрыл два ножа, и в момент, когда одна из собак прыгала на меня, упал на живот, одновременно выставив вперед руки. Лезвия проехались с самого собачьего горла до живота, эта чертова туша чуть не вырвала мне кисти. Но думать было некогда. Раскрашивая красным дождь, труп собаки еще не успел упасть на землю, а я уже сорвался с места, скатился по капоту и побежал за своей курткой.
Схватив ее и мельком оглянувшись, я увидел, как вся остальная стая бросилась за мной. Девять собак. Мне не справиться.
Я закрыл один нож и намотал куртку на правую руку. Лавируя между мусором, который весьма удлинял путь до входа в мотель, я пытался запутать этих ублюдков, но тварям на мои усилия было плевать - они просто прыгали с кучи на кучу и за пару секунд сократили дистанцию.
Кто-то прыгнул и навалился на меня всей своей тушей, в которой было, наверное, не меньше сотни килограмм. Конечно, когти втягивать они не умели и не хотели, мою спину обжег огонь боли.
Я не упал лишь чудом.
Сейчас нельзя останавливаться, иначе мой бой будет проигран. Резко крутанувшись на одной ноге, я выставил руку с намотанной курткой вперед. Очередная прыгнувшая на меня собака инстинктивно (и изо всех сил) сжала челюстями очередную приманку.
Мне показалось, кость в руке прощально хрустнула.
Сохраняя инерцию ее прыжка, я еще раз крутанулся на 360 градусов и всей этой здоровой тушей вцепившейся в меня собаки ударил третью, которая так же атаковать меня сверху.
Мне повезло в третий раз - от внезапного удара собака разжала челюсти, и обе суки полетели вбок без меня.
А я, не теряя времени, побежал дальше.

Попробовал раскрыть нож - рука не работала. Правая рука еще не болела, но действовать уже не могла, видимо, и правда херов пес что-то мне перекусил.
Одна лишь левая рука с ножом... против семерых бешеных волкодавов.
Третий план, за неимением альтернатив, должен был спасти меня, но не может же человеку весь день так везти?
За спиной послышался рык, и я решил использовать правую руку как приманку - если кость уже сломана, но боли пока нет, я могу занять челюсти собаки и одновременно ударить ее ножом в шею.
Отличный план, сраный ты идиот.
Вход был уже близко.
Развернувшись, я выставил правую руку вперед, но было слишком поздно - собака уже прыгнула на меня (да!), вцепилась в руку (да!), и полетела дальше (что?..).
Она не прыгала на меня, она прыгала мимо меня.
Было очень больно.
Пролетевшая сбоку стокилограммовая туша потащила за собой и мою руку. Хруст заглушил и дождь, и рык, и весь мой страх.
Боль разлилась в голове как тысяча солнц, как ядерный взрыв, я не знал, что хрустит сильнее - плечо с выдираемой из него рукой, со всем мясом, потрохами и сосудами, или зубы, которые я сжал изо всех сил.
Ради сохранения рассудка тело отключило разум.
Мир вокруг померк и стал очень далеким, как красочная игрушка за витриной магазина.
Может быть, я еще махал ножом в левой руке. Может быть, собаки перекусили мне сонную артерию, и это было лишь предсмертной агонией.
Я не видел, что случилось с рукой. Я никогда на нее не посмотрю - на мою правую руку, на то, что от нее осталось.

…

Просто через несколько мгновений я оказался в комнате 203. Кто-то скажет, что финальный босс слишком легко слился, однако я знал правду - пустой шприц в левой руке и боль в груди. Знать-то я ее знал, но не помнил.
Я не помнил, что произошло. Однако я стоял в комнате 203, в грязной темной комнате, из которой были вынесены кровать и тумбочка, зато вместо них появилась ширма, за которой кто-то стонал, и медицинский стол с полным набором инструментов для препарирования живого существа.
Из-за ширмы появился человек и присвистнул. Я не видел его лица - лампы, которые освещали его рабочее место, светили где-то позади.
Единственное, что я запомнил - взлохмаченная голова.
- Неплохо тебя потрепали... - сказал мне бог.
Я оперся на стену здоровой рукой и попытался поймать бога в фокус.
- Ты пришел просить меня исполнить желание?
- Да.
- Ты все еще тверд в своем решении? Тебе точно не нужно что-нибудь другое? Медицинская помощь, например. Я вот - ветеринар, но могу и тебе помочь.
- Нет, со мной все в порядке, - вежливо отозвался я, чувствуя, как с правой руки медленно ползет смерть, пытаясь добраться до мозга.
Интересно, собаки... Я уже заражен бешенством?
- Я, конечно, бог и все такое, но ты уверен, что хочешь меня попросить? Ведь у тебя и так есть определенный ресурс исполнения всех твоих хотелок. Однако если ты истратишь его разом и сразу, больше ничего и никогда не получишь.
- Мне плевать.
Из-за ширмы снова раздался протяжный стон.
Как мне показалось, женский.
- То есть ты готов пожертвовать всем, что будет в будущем, за одну мечту?
- Бог... - протянул я.
Я был готов потерять сознание.
- Ладно, - он пожал плечами, прошел к своему рабочему столу и взял какой-то шприц. - Будет немного больно.
Он воткнул иглу в руку, которую мне оторвали собаки, и ввел какую-то гадость. Было адски больно.
За миг до того, как веки погрузили весь мир в темноту, я подумал, что больше никогда не смогу их поднять.

###

Пип-пип-пип-пип.
Неизменный атрибут операционной - кардиограф. Без него не обходится ни одна сцена в больнице.
В глаза бил яркий свет.
Надо мной работали.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил свет.
- Преотвратно, - искренне ответил я. Надеюсь, что ответил, кажется, губами я шевелить не мог.
- Отлично, - сказал свет. - Кажется, ты шел исполнить свое желание? Хотел вымолить его у бога.
Хм-м, неужели все в городе знали, зачем я приехал?
- Ничего, скоро тебя зашьем, будешь как новенький.
Это тоже часть исполнения желания?
- Кто ты? Где я?
- Тише, тише.
Видимо, свет не любил много разговаривать. Все это напоминало мне картины из всяких околобиблейских книжек - яркий свет, врата рая, все дела.
Может быть, этот свет и был настоящим богом?
Он что-то делал с моей рукой. Ха-ха, я своей рукой творил свою мечту. Как в лучших эпосах про героев!
- Бог, ты меня слышишь?
- М-м?
- Я, кажется, не сказал ему. Бог, у меня очень простое желание. Я просто больше не могу.
- М-м...
- Я хочу найти девушку. Но у меня ничего не получается. От всех встреченных мной девушек сердце не пускается в пляс... я...
- Тише, будет чуть жечь.
- Она будет красивая, а я буду восхищаться ее красотой. Она будет заботливая, а я буду дарить ей заботу в ответ. Она будет мудра и внимательна, а я буду любить ее и обязательно сделаю самой счастливой. Мы будем идеальная пара, которой ничего больше не нужно, и в счастье проживем остаток дней. Просыпаясь утром, видеть ее лицо. Засыпая вечером, держать ее за руку. Говорить обо всем на свете. Следить друг за другом.
Я не чувствовал, что мне что-то жжет.
- Бог, почему Мир противится тому, чтобы я был счастлив?
Свет ничего не ответил.
Где-то позвякивали медицинские приборы, мерно пищал кардиограф.
- Бог?..
Бог молчал.
- Дурацкая мечта, я знаю. Дурацкий я, невыполнимая просьба, никто не поймет… Только почему она дурацкая, я... а...

Ха-ха.

- Время смерти... - сказал бог.
Бог шутник. Я снова выдумал себе историю. Уж очень момент был подходящим. Нет ничего интереснее игр со своим сознанием - убедить его в том, чего не было, это просто прекрасно. Это победа разума над собой же.
Вещь в себе играет с собой, обманывает себя, надеется на себя и сама себя убивает.
Смешно, да.
Очень смешно.


В прощании со светом я закрыл глаза, а потом пошел дождь.
Я лежал на спине. Соседи сверху затопили небо, и теперь страдал весь нижний этаж, где жили люди.
- Ты в порядке?! - взволнованно спросил кто-то.
Я повернул голову вправо - рядом лежали два трупа здоровенных собак. Зубы одной из них были алыми, под второй образовалась внушительная темная лужа, но дождь-уборщик уже стирал все улики и уносил их прочь в канализацию.
Я повернул голову влево - и оказалось, что я лежу на чьих-то коленях. На коленях девушки, которая пыталась привести меня в чувство.
Примерно как тогда, когда я сидел с сестрой Нейро под дождем и боялся ее разбудить.
Момент совершенства.
Чертами лица девушка чем-то напоминала мою первую любовь, но была чуть симпатичнее.
- Ты в порядке? - повторила она.
Что это? Божество снизошло до выполнения моей просьбы? Я улыбнулся.
Да, все хорошо. Теперь все хорошо.
Почему-то мне казалось, что мы подружимся.
- Можешь встать?
Я мог не только встать, я мог сворачивать горы. Если только я не убедил в том сам себя.
Рука не болела.
Теперь все будет хорошо. Но мы могли простыть - нужно было укрыться в номере отеля. Почему-то я не сомневался, что она проводит меня.

Пи-пи-пип.
Звук кардиографа эхом писка будильника на мобильном телефоне известил меня о начале нового дня.
"LOVE" - зажегшийся как по команде экран на секунду осветил наши лица и вежливо выключился.