ОТЕЦ

А отец не придёт на мою свадьбу! Я это знаю, он это знает. Почему? Все говорят, что он эгоист и живет только своими желаниями, страстями и прихотями. Я чувствую другое…Вообще, больно-больно мне…Если бы не здравость рассудка, я бы никогда не позволила себе ни намека на какую-то там ЛИЧНУЮ жизнь! Неа: ни за что! Я и не позволяла прежде.
Признаться, я была уверена, что пока жив отец, я могу жить-быть только в образе и в качестве ребенка, т.е. мысли и будничные действия непременно будут посвящены отцу, связаны с ним так или иначе? Верно? Верно почтение и благодарность со стремлением стать Человеком жизнь порождающим во имя и в благодарность матери и отца…но нет…Не принимала себя как благолепие природы, жизнь полную и достаточную…
Что будет чувствовать отец, когда за руку меня поведет не он, а «он»? Как можно? Помнит рожки-косички в парке аттракционов, платьица-юбочки, вопросики-любопытности…Ведь он иного не приобрел, и живут мысли его только теми радостями…Это – его вечность, его право ибо он – родитель! А я…ДОЛЖНА быть с ним, и должна быть «той». Самое страшное, что я не принимала себя как животворящую суть…Отрицание времени, морщин отца, а затем уже и своих морщин… Не принимала истин: женственности/мужественности, колясок/подгузников, поцелуев/объятий.
Крушение-крошение личностного храма! Убиение «я»! Хотя не это ли «я» было отроду заложено с кровью и историей жизнь даровавших?..
Отцовское непонимание и подсознательная агрессия на порядок жизни , а как итог – непознанная радость: дойти до совершенной мудрости, познать счастие последовательности, видеть и ведать жизнь рода…
Не просто мне было осознать и признать, что я имею психологическую травму - царапину, трещину восприятия. С легкостью видела подобные проблемы у других, потому что знала симптомы хвори. Отцы и дети…Все мы знаем как должно быть: растим детей, любуемся, дышим их младенчеством и юностью, затем – с гордостью и благодарностью принимаем их окрепшую суть. Приходим таким образом к степенности и покою…к умиротворению и осознанию ценности собственного пути…Веруем в счастье детей своих… и детей детей своих…
*Стараюсь собраться с мыслями*
Так должно быть. Хорошо было бы так. Но!!! Скрипящее на зубах «но» меняет смыслы.
Они вторят в мыслях: «Время быстро как-то  прошло. Жизнь проходит, что ли? Стоооп! А можно немного назад: мне не нравится?!» Они цепляются за то, что казалось или кажется истиной, и держатся за это всею силою: не отдам! Так, одинокие люди: «одни одинокие», и «вместе одинокие» – не суть – цепко держатся за радости свои прошлые, придуманные или реальные… Не видел счастья в семье – миражами в глазах мелькает  семейный быт спустя долгие времена, и звенит и голосит всё внутри: ааааааааа! Для таких судеб было бы спасением, чтобы дети не росли, чтобы рядом были маааленькими и беспомощными…Чтобы нуждались очень и очень во всем, что может дать только родитель. Подчеркиваю, однако: речь об одиноких, о тех, кто вне зоны любви святой. Ослабленным и неспокойным… как трудно им мириться с мудростью времени…Время оно такое: всё больше и больше мыслей – всё меньше и меньше возможностей что-нибудь «подретушировать».
Мои родители давнехонько не вместе… Мать женщина мудрая от счастья в груди и памяти. Отец - … . Я встречаю таких людей нередко, и обида их становится понятной с первого внимательного взгляда. Дело в чем: они знают, как верно чувствовать и понимать, но чувствуют не то и не так, обижаются на «неправильность», накручивают обиду на «катушку» сознания и…- уныние?..Поскольку грех уныния не осознаваем ими, постольку будничность не является для них высшей наградой и радостью. По справедливому закону гениальной природы, души сплетаются воедино, их венчает вечность и благословит на создание новой жизни…по образу и подобию… Благодарные однажды и навсегда, эти «новые жизни» смыслом наполняют нашу историю, создавая свою. И тут-то вся соль: если ничего в твоём прошлое не имеет цены великой, кроме той самой новой жизни», если нет вдохновения и разума для перемени стремлений, то дитя твое – это твоя жизнь. Твоя жизнь не в смысле – величайшая благодать; здесь упор именно на «твоя», т.е. твоя утеха. Разве может эта жизнь иметь право на самостоятельное, независимое течение?
…Я помню в мельчайших деталях своё светлое детство. Помню как отец любил радовать меня чувственной заботой и участием. Помню его грусть постоянную… Прости меня отец, но... грусть необоснованную и греховную. Стоило мне только подумать о возможной отцовской тоске, как я уже летела к его порогу. Бывало он гнал меня, но уйти  не могла, потому что понимала: он сам не ведает, что говорит…он хочет, чтобы  осталась.
От обиды не позволяешь себе принять возможность быть счастливым. Столько времени позади, а в багаже только…пусто. «Ничего не радует. Всё обыденно. Винить всех!» А ядро боли в том, что было-то счастье истинное, было! Да только воспринималось на авось, или вообще не принималось. А счастье оно нежное, теплолюбивое…Оно силу набирает и славится там, где лелеют его и ценят. Посему, от равнодушия оно просто уходит. Каково это: вспомнить о счастии в прошедшем времени, осознавая, что сам же его и отверг? Вот и выходит: знаю что да как, но не чувствую истины… Это как: «права купил, а ездить не купил».
А мне видится жизнь совершенной, благородной дивой! Вот солнце…прямо сейчас солнце целует мои кисти; чувствую аромат свежеиспеченного воскресного хлеба; жду радости встречи с той самой душой, с которой нас вечность обвенчала и вот-вот обвенчает храм… В голове строки Есенина: «На земле, мне близкой и любимой, эту жизнь за всё благодарю!»
Платьице венчальное - совсем кукольное. И я в нем та самая маленькая Аннушка, которая внимает каждой мысли, каждому взгляду своих милых родителей… А отец не придет на мою свадьбу. Он это знает…я это знаю…