Моряк вразвалочку сошел на берег

Тони кое-как продрал один глаз и ужаснулся. С высокого зеркального потолка пялилась опухшая рожа. Пришлось срочно открывать второй глаз. Ничего не изменилось, кроме того, что узнал себя, и тогда ему стало по-настоящему страшно.
— Где это я, — слабо простонал он, схватился сначала за голову, потом за челюсть и наконец за задницу. — Что же это? Почему это? Зачем все болит?!
— Могу помочь, если не хватает рук. За что подержать? — интимно прошептал кто-то и легонько укусил его за шею.
Тони вскрикнул от неожиданности, перевернулся и, не раздумывая, резко выкинул кулак вперед. Однако незнакомец ловко блокировал удар и навалился сверху, прижавшись возбужденным членом к его бедру.
— Кто ты? — прохрипел Тони.
— Заяц, ты совсем не помнишь меня? — убирая руки с его шеи, огорченно спросил тот. — А ведь я предупреждал, что нельзя мешать виски с водкой. Значит, будем знакомиться по-новой. Я твой новый русский друг и зовут меня Веня.
— И где же мы познакомились? — Тони с трудом вырвался из захвата, попытался сесть и со стоном упал обратно.
В глазах потемнело и сильно закружилась голова. Сколько же он выпил?
— Мы встретились в баре, — поглаживая его грудь, начал рассказывать Веня. — Вы были такие красивые, высокие, в ослепительно-белой форме и маленьких шапочках. Невозможно глаз оторвать.
— В каком еще баре? — он сердито оттолкнул руку. — Не трогай меня, извращенец!
— Понятно. Тогда начнем с самого начала, — вздохнул Веня. — Тони, ты американский военный моряк. И пару дней назад ваш корабль приплыл в Россию, точнее, в наш город.
— Наш эсминец пришел, — машинально поправил Тони. — Плавают только бревна и утопленники.
— Да как скажешь, — Веня зевнул, изящно прикрывая рот ладонью. На мизинце блеснуло серебряное кольцо.
Тони зажмурился и попытался сосредоточиться. Значит, они пошли на плановые учения и нанесли дружественный визит в город-побратим. Провели с русскими моряками показательный бой, участвовали в военном параде, запускали с палубы салют, и после торжественной части их выпустили в город. Получается, вчера они ходили в увольнительную и гуляли по улицам. Под ногами наконец-то была твердая земля, ярко светило солнце, а девушки мило улыбались и посылали воздушные поцелуи. Потом Эндрю познакомился с двумя привлекательными блондинками. Их звали... Неважно. У русских такие сложные имена: с первого раза не произнести и почти невозможно запомнить. После недолгого разговора, состоящего в основном из жестов и улыбок, они отправились в бар, чтобы познакомиться поближе и укрепить американо-российскую дружбу в неформальной обстановке. Тони уже решил, с какой именно девушкой займется этим важным делом, и она вроде бы не возражала. Но сейчас они должны быть на судне. На утреннем построении. Кажется, кто-то крупно попал. Это катастрофа. И куда исчез Эндрю?
— Так кто же ты?
— Ну ты даешь! — хохотнул Веня и несильно шлепнул ладонью по его лбу. — Похоже, выпивка отшибла кому-то последние мозги. Не помнишь, кто наливал тебе виски?
Тони очень внимательно посмотрел на него и задумался. Так... Когда они зашли в бар, то увидели, что он забит до отказа. Мест за столиками не было, и они устроились за стойкой. Пока девушки заказывали выпивку, Эндрю осматривался в поисках знакомых, а Тони безумно хотел секса. Прямо здесь и сейчас. И побольше. Как можно больше и с кем угодно. Ну, почти с кем угодно. И, может быть, даже незащищенного. Несколько недель вынужденного воздержания кого угодно доведут до ручки. И тут его бесцеремонно вырвали из грез, похлопав по руке. Бармен на чистейшем английском поинтересовался, что он будет пить. Тони уставился на него во все глаза. Кто бы мог подумать, что в этих диких краях кто-то говорит на человеческом языке? И у кого-то идеальные белоснежные зубы. И голливудская улыбка. И бронзовый загар. И широкие плечи, обтянутые серой майкой. И... Поскольку молчание затянулось, бармен решил действовать самостоятельно, плеснул виски, поставил стакан перед Тони и занялся другими посетителями.
— Значит, ты бармен, — Тони испуганно покосился на его возбужденный член и попытался отодвинуться. Черт возьми, эта толстая палка... Нет, скорее кривоватая пульсирующая дубинка выглядела очень угрожающе. Аномалия какая-то. Чем он питался, чтобы вырастить такое чудовище? А может это последствия падения Тунгусского метеорита? В детстве Тони смотрел документальный фильм о страшных разрушениях в русской тайге. Еще неизвестно, как излучение небесного тела подействовало на людей. Не исключено, что все русские с рождения мутанты.
— Чего ты дергаешься? — проследив за его взглядом, Веня ухмыльнулся. — Смущает мой малыш? Странно, а прошлой ночью вы вроде бы нашли общий язык. Можно даже сказать, что вы спелись.
— Что за ерунду ты несешь? И вообще убери от меня своего монстра, — Тони нахмурился, отвел глаза и, не выдержав, уставился снова. Крупные покрытые легким пушком яйца притягивали его как магнитом. — Как я здесь очутился? — он решил сменить скользкую тему.
— Ты не верил, что в России существуют зеркальные потолки. А я сказал, что докажу тебе обратное, — устраиваясь на боку, сообщил Веня. — Еще ты утверждал, что все русские — неотесанные дикари.
Конечно, Тони не верил. И в разгар вечера после пятой или шестой порции виски заявил нахальному бармену, что в этой варварской стране есть только матрешки, балалайки, водка, красная икра, медведи и мафия. Почему-то тот ужасно рассердился, процедил сквозь зубы что-то непонятное, перемахнул через стойку и кинулся драться. Они яростно сцепились, и Тони успел почувствовать жар его тела и стальную твердость мускулов до того, как их разняли.
— Ты хотел избить меня и оторвал две пуговицы от рубашки! — возмущенно сверкая глазами, сообщил Тони.
— Ну... А что ты хотел? Я, знаешь ли, патриот, и меня сильно задело твое плохое отношение к моей стране.
— Ты псих, а не патриот, — не согласился Тони и пожаловался: — У меня голова болит.
— Знаешь, говорят, что секс помогает снять боль, — намекнул Веня и потянулся к нему с поцелуем.
— Пошел вон, придурок, — крикнул Тони, рванулся в сторону, упал с кровати и ударился затылком.
К счастью, толстое ковровое покрытие смягчило падение.
— Ты как там? Живой? — откуда-то сверху поинтересовался Веня и, не дождавшись ответа, поднялся. — Значит, пойдем другим путем.
Тони лежал на полу и смотрел, как он выходит из комнаты, почесывая задницу. Какие же эти русские странные! Голый, зато в тапках. Неужели нельзя было надеть трусы или обмотаться простыней? Или у них нормально ходить по дому в таком странном виде? Какая же дикая страна эта Россия.

— Вставай. Хватит валяться и строить из себя жертву, — крепкие руки вздернули его вверх, и на мгновение мир вокруг расцвел тошнотворными красками.
Тони стиснул в руке стакан и с подозрением понюхал бесцветную жидкость.
— Вода. Русская. Кипяченая. Неотравленная, — отрывисто пояснил Веня и протянул две таблетки. — Аспирин и анальгин.
— О, так у вас есть...
— Да, да, как ни странно, мы лечим головную боль таблетками, а не ударами дубинки, — хмыкнул Веня и приказал. — Рот открой.
Неожиданно для самого себя Тони послушался. Наверное, сработала армейская выучка. Веня быстро разломил таблетки на две половинки и поднес ладонь к его рту.
— Глотай.
— Я тебе собака, что ли? — возмутился Тони и чуть не подавился, когда таблетки неожиданно очутились во рту.
— Запей, — Веня заботливо похлопал его по спине. — Давай до дна — тебе надо побольше пить, — потом он отобрал стакан и опять куда-то ушел.
Тони улегся обратно на кровать и натянул покрывало. Боль накатывала волнами, пульсировала в висках, сжимала стальным обручем лоб, но все реже и реже, тише и тише. Пока наконец в голове не стало блаженно пусто и легко. Тогда он решился открыть глаза и с любопытством огляделся.
Типичная комната холостяка: минимум мебели, никаких безделушек. Зато есть домашний кинотеатр, барная стойка и беговая дорожка. И, несмотря на идеальный порядок, чувствовалось, что женщины здесь бывают, разве что, в гостях. На черном кожаном диване, при виде которого Тони передернуло, аккуратной стопкой лежала его форма, трусы, носки, шапочка и часы. Он мрачно задумался о том, что бы это значило.
— Ну что, полегчало? — входя в комнату с подносом в руках, бодро спросил Веня.
Он надел джинсовые шорты и, если не обращать внимания на большие прорехи, выглядел почти прилично. Нет, конечно, немного нервировал голый торс. И соски. Светло-коричневые, крупные. Да ничего особенного, в общем-то. У всех людей есть соски, у некоторых даже больше двух, и нечего заострять на этом внимание.
Веня пристроил поднос и осторожно присел на край кровати.
— Почему я голый? — Тони перевернулся на живот, заглянул в чашку и с наслаждением вдохнул аромат свежесваренного кофе. Вот теперь он быстро придет в себя и поставит русского наглеца на место.
— Наверное, потому что мы, русские, не заваливаемся спать в одежде, а раздеваемся, как все цивилизованные люди, — Веня взял булочку, отломил кусочек и поднес к его рту.
— До тебя еще не дошло? Я не собака, а американский военный моряк, — рассерженно прошипел Тони и съел предложенное.
Веня демонстративно облизал свои пальцы, отломил еще один кусочек и обмакнул в сметану. Тони нахмурился и покачал головой.
— Хватит уже.
— Давай поешь, или обижусь. Я утром специально встал пораньше и сходил в булочную за свежей выпечкой, — ласково проворковал Веня и измазал его губы в сметане. — Неужели ты еще не понял, что мы, русские, очень гостеприимные и обязательно должны накормить каждого гостя, попавшего в дом?
Тони обреченно вздохнул и покорился. Жевать было больно. Глотать тоже. Задница не принимала участия в завтраке, но почему-то саднила.
— А вы всегда спите совершенно голыми? — рассеянно поглядывая по сторонам, поинтересовался он.
— Не всегда. Но вчера у нас был серьезный повод, — Веня заботливо промокнул его рот салфеткой.
— Какой?
— Ты проспорил мне рот и задницу, — буднично ответил он, взял пульт с тумбочки и включил спокойную музыку.
— Что? — угрожающе спросил Тони и выплюнул полупрожеванный кусочек булочки на поднос. — Ну-ка выключи.
— Нет, — отказался Веня, однако убавил звук. — Выяснять отношения лучше под приятную музыку. Надо бы еще зажечь ароматические свечи, и будет то, что надо.
— Сидеть, — злобно рявкнул Тони и ударил кулаком по подушке. — В задницу свечи.
— Ну разве что обезболивающие, — улыбнулся Веня и похлопал его по заднице.
— Руки убрать и отвечать на вопросы! — внезапно у него прорезался командный голос. — Какие еще отношения? Какие у нас могут быть отношения?
— Интимные, естественно, — невозмутимо ответил Веня. — Ты же сам сказал, что готов отсосать и подставить свою задницу, если увидишь хотя бы один зеркальный потолок. Опять не помнишь? Тебе не кажется, что пора завязывать с алкоголем? Ладно, подожди минутку, я кое-что сделаю, и начнем проходить очередной квест "Вспомнить все".
Он взял поднос и направился к барной стойке. Тони увидел, что сзади на его шортах тоже были прорехи, через которые отлично просматривалась загорелая задница. Пришлось лечь лицом на простынь и мысленно приказать члену успокоиться. Да, оказалось, что русские не всегда носят сатиновые трусы длиной по колено, но это не повод возбуждаться.

— Может, ты opohmelihsya? — Веня открыл мини-холодильник, замаскированный под шкафчик.
— Что это значит? — недоуменно спросил Тони, наблюдая за его действиями.
Веня поставил на стойку запотевшую бутылку водки и большую банку с солеными огурцами.
— Это такое лечение после перепоя. Нам, русским, очень даже помогает. Значит, пьешь водочку и закусываешь, пьешь и закусываешь. Повторяешь до тех пор, пока не станет хорошо, — пояснил он и аппетитно захрустел огурцом.
— Нет, — твердо отказался Тони. — Это путь к алкоголизму.
— Зря, очень зря ты не хочешь попробовать моих огурчиков. В этой твоей Америке ничего подобного нет, да и в России нет. Такие умеет солить только моя бабушка.
Веня выложил несколько огурцов на тарелку, вернулся обратно и с удобством устроился на кровати.
— Поверю тебе на слово, — сдавленно сказал Тони и накрыл рот ладонью.
Он вдруг вспомнил, что прошлой ночью видел нечто похожее. Очень близко. Прямо возле лица. Оно было гладкое, скользкое, солоноватое, но несъедобное. Огромное настолько, что с трудом помещалось во рту и никак не хотело проскальзывать в горло. Нет, не может быть.
— Ничего не было! Ничего не было! Я не гей! — выпалил он и уставился на член Вени.
— Ну вот, я уже собрался шорты снимать, чтобы напомнить. Облом, — ухмыльнулся тот и слегка качнул бедрами. — Конечно, ты не гей. И я не гей. Здесь вообще нет никаких геев. Я вчера так и сказал перед дверью своей квартиры. Но как только ты увидел потолок, то сразу упал на колени и заявил, что честь для мужчины и военного моряка превыше всего. А кто я такой, чтобы возражать?
Тони закрыл пылающее от стыда лицо ладонями. Ну кто дергал его за язык? Зачем он вообще поспорил на святое? Да потому что был уверен, что в России днем с огнем не сыщешь геев, и в случае проигрыша ему ничего не грозит. Если сексом у русских занимаются только проститутки, а все остальные ложатся в постель для зачатия детей, то о каких сексуальных меньшинствах может идти речь? Он — идиот. Хотя нет. Во всем виноват некачественный русский алкоголь, который валит с ног и отключает мозг, и устаревшая информация. Похоже, в этой стране произошли кардинальные перемены: невероятно, но у русских появились зеркальные потолки.
— Эй, малыш, не расстраивайся ты так, — Веня обнял его и ласково погладил по стриженой макушке. — Сосал ты недолго: минуты две. Потом у тебя заболела челюсть, и мы перешли к следующему пункту программы. Но мне все равно понравилось твое старание. Немного тренировки и станешь виртуозом. У тебя природный талант, честное слово.
— Заткнись, сволочь, — простонал Тони, но не стал вырываться, а еще теснее прижался к его груди. — Неужели ты пихал в меня свою огромную дубину?
— Ну, а как же? Я, конечно, не гей, но ты сам приказал. Лег на диван, прижал ноги к животу, и я не посмел отказаться. К тому же ты выглядел так сексуально. Отвечаю, даже святой не смог бы устоять.
— И тебе было наплевать, что моей заднице больно?
— Конечно, нет. Я старался быть очень нежным: засадил всего на полшишечки, — положив руку на его член, обиженно ответил Веня.
— Что? — Тони покосился на руку и не стал отталкивать.
— Слегка, говорю, вставил. Я же не зверь какой-нибудь. Но мы не закончили, потому что неожиданно зазвонил твой телефон, — Веня развратно облизал ладонь и вновь крепко обхватил его член.
— Как? — ужаснулся Тони. — И кто звонил?
— Твой дядя.
— Какой? Из Сан-Франциско?
— Нет, другой. Тот, который капитан второго ранга и самый главный на вашей посудине, — Веня ритмично двигал рукой и тихонько проводил ногтем по головке члена.
— Мне конец, — борясь с подступающей истомой, прошептал Тони. — И что же я говорил?
— Да ты вообще с ним не разговаривал. Пока я искал телефон в твоей одежде, ты заснул. Я объяснил ему, что ты веселишься с новыми русскими друзьями. Он сначала рассердился, кричал, что ты должен быть на утреннем построении, но потом успокоился и пообещал задать тебе жару.
— Мне конец, — убитым голосом повторил Тони.
И поскольку терять было нечего, он расслабился и полностью отдался во власть ласкающей ладони. И наконец-то ему стало хорошо. Очень хорошо. И даже огурцы с водкой не понадобились. И он совсем не слушал, что бормотал глупый русский о его прекрасных глазах, сладких губах и восхитительной попке, а подавался бедрами навстречу и громко стонал. Окончательно хорошо стало, когда Веня насадился ртом на его член и перестал болтать всякую ерунду.