И снова про любовь

     Когда Тимофеева Наташка пришла в новом платье, Витька Невзоров не мог отвести от неё глаз. Наташка, вообще-то, и так была красавицей, — длинные ресницы, большой розовый бант и белые чешки (это такие тапочки вместо сандалий). У всех в группе были сандалии, даже у Светки Сухановой. А у Наташки – чешки. И бант. И ресницы. И теперь вот новое платье. Витька сразу влюбился. Раньше Наташка ему просто нравилась, а теперь…
     Витька повлюблялся ещё два дня, потом решил, что этого достаточно, что уже пора признаться Наташке в любви. Потому что так нечестно, чтобы он любил, а она не знала.
     На следующее утро Витька тихонько срезал кустик цветущей герани в бабушкиной комнате, собрался, попил чаю и пошёл в садик. Витька был взрослым, практически почти семилетним парнем, ему доверяли мама и бабушка. Они так и говорили: «Наш мужчина!»
     В раздевалке Витька отвёл Наташку в дальний угол, посмотрел, чтобы никого рядом не было, достал из-под свитера гераневый букет и протянул его своей любимой:
- Тимофеева, я тебя люблю!
- Что ли ты дурак, Витька?
- Почему?
- Потому что, когда говорят про любовь, встают на одно колено и целуют руку!
- Не буду я тебе руку целовать! Вот, бери цветы!
- И дарят настоящие розы, а не какие-то… маргаритки!
- Это не маргаритки, это бабушкины цветы! Не хочешь – не надо! – Витька влез на стул и выбросил герань в форточку, - Тимофеева, ты сама дура! Да и фиг с тобой!
     В сончас Витька не спал. Он размышлял о подлостях женской души и о том, отчего все девчонки такие дуры. А Наташка Тимофеева проплакала весь сончас под одеялом. Ведь правда же обидно, когда тот, который тебе нравится даже больше, чем Дин Рид из Огонька, тебя же обзывает дурой!
     После полдника Наташка подошла к Витьке.
- Вить, прости меня!
- За что?
- За розы. Это моя мама так говорит, что любовь должна быть красивой, что кавалеры должны дарить своим дамам розы и признаваться в своих чувствах, стоя на одном колене и целовать ручки.
- Где я тебе зимой розы найду?
- А я же ничего и не прошу. Я тебя тоже люблю. Честно. Честносадицкое. Стотыщмиллионов раз, вот!
Витька пристально посмотрел в глаза Наташке, потом взял за руку и увёл в раздевалку.
- Тимофеева, ты драться не будешь?
- Нет, а зачем?
- Тогда закрой глаза!
Наташка зажмурилась, а Витька чмокнул её в щёку и отскочил. Наташка молчала и жмурилась. Тогда Витька поцеловал её в другую щёку, потом встал на одно колено, взял правую руку и поцеловал Наташкину ладошку.
- Вот так? – Витька поднял голову, Наташка открыла глаза и улыбнулась.
- Ага. Вроде бы так.
- Тогда вот: Тимофеева Наташа, я тебя люблю!
- Ой…
- Это кто кого тут любит?! – в раздевалку вошла нянечка тёть Люба, — ну-ка в группу, ишь!
Пришлось объяснение в любви на этом закончить, а то ещё, чего доброго, тёть Люба проболтается.
     Вечером, уже дома, Витька понял, что раз уж он любит Тимофееву и раз уж он её целовал, то им непременно надо пожениться. Он даже в телевизоре такое видел недавно, когда мама уснула.
С утра Витька так и сказал Наташке, шёпотом, чтоб не подслушали:
- Привет. Всё, нам надо пожениться. Я так должен сделать и я решил.
- Почему?
- Ну, я же тебя люблю. И я тебя целовал.
- Да? Ну тогда я тебя тоже поцелую после завтрака. А как женятся?
- Я пока не знаю. Потом спрошу, у Толика.
Толик был соседом Невзоровых и он как раз недавно женился на Ритке Золотарёвой. Толик должен знать.
     Но, почему-то, Толик рассказывать не захотел, только рассмеялся. Зато Юрка, двоюродный Витькин брат, сказал Витьке, что они с Наташкой должны убежать в далёкие края, чтобы их не засекли. А там, в далёких краях, там-то уж все знают, как надо жениться. На вопрос, как попасть в далёкие края, Юрка долго чесал в затылке, потом авторитетно заявил: «На электричке. Это все знают. Точно.» На этом тема была закрыта, потому что про секретные дела нормальные пацаны долго не болтают.
     Дома Витьку ждал нагоняй от бабушки за поруганную герань. Но Витька знал, что настоящие мужчины никогда не врут, и потому честно признался, что срезал цветы для девочки, которая ему очень нравится. Бабушка охнула, но на этом разборки закончились.
     На другое утро, перед завтраком, Наташа сообщила Витьке про разговор со своей мамой. Про то, что мама считает, что Наташке жениться ещё пока рано, что у Наташки даже паспорта нет и всё такое.
     Два дня, субботу и воскресенье, Витька выпытывал у мамы, что такое паспорт, зачем он нужен и где он находится. Ещё Витька спрятал пять карамелек и два ванильных сухарика себе под подушку. Ведь он понимал, что пока они доедут с Наташкой до далёких краёв, им надо будет чем-то питаться.
     В понедельник утром Витька сказал Наташке, что если они решили пожениться, то им надо уехать в далёкие края, и что паспорт он принесёт ей завтра. Наташка согласилась, ведь если у неё будет паспорт, то и жениться ей будет уже не рано.
     На другой день, в сончас, когда воспитательница Вера Евгеньевна уже ушла домой, Нина Сергеевна ещё не пришла, а нянечка тёть Люба, как обычно, спала крепким сном со спицами в руках, Витька и Наташка на цыпочках прокрались в раздевалку, оделись и выскочили из садика. Половина старшей группы не спала, но старательно делала вид, что спит, потому что они ведь не какие-то ябеды-корябеды и они ничего не видят и не знают.
Чтобы их не поймали, Витька с Наташкой целых пять домов бежали бегом. В валенках бежать было трудно, и они решили, что уже хватит бежать и что их уже не поймают. Витька знал, что на электричке ездят со станции, и вёл свою подругу уверенным шагом. Паспорт он отдал ей ещё утром, продукты, пять карамелек и два сухаря, Витька положил в карман, справедливо полагая, что есть они будут только тогда, когда проголодаются.
     Они шли и шли. Кончился посёлок, они пошли по лесной дороге. Шли долго. Уже начинало темнеть, а станции всё не было видно. Наташка начала плакать, говоря, что уже не хочет жениться, что уже замёрзла, что хочет домой, к маме и папе, когда впереди появились огни. Оказалось, что это соседний посёлок, а вовсе никакая не станция. Местный пацан с санками так им и сказал, что надо в обратную сторону. Тут подъехала грузовая машина, и дяденька спросил Витьку, кто они такие и куда идут. Витька сказал, что они из своего посёлка, а шли на станцию. Тогда дяденька посадил Витьку и Наташку в машину и отвёз в их посёлок, к участковому.
     Их уже давно искали. Искали вокруг садика, искали на станции, даже на горке за рекой. Когда Витьку привели домой, он попросил маму пока не наказывать его, а сходить с ним к Тимофеевым. Потому что так надо. Очень.
Когда они пришли к Тимофеевым, Наташка и её мама плакали, а их папа ходил из одного угла комнаты в другой. Витька протянул прихваченный из дома ремень Наташкиному папе и сказал, что настоящие мужчины должны отвечать за свои поступки, что их Наташа ни в чём не виновата, что это только он, Витька, виноват. Дядя Володя, Наташкин папа, посмотрел на Витьку, на Витькину маму, потом сунул тот ремень в карман, почему-то передумав наказывать Витьку, и вышел курить во двор.
     Потом они пили чай с печеньем в гостях у Тимофеевых, потом Витька с мамой пошли домой.
     В качестве наказания Витька не ходил в садик целую неделю, сидел дома с бабушкой. А Наташка ещё две недели проболела высокой температурой, горлом и кашлем. Сказали, что у неё ангина или даже воспаление лёгких. Ведь Наташка не знала, что в дальние края нужно одеваться очень тепло, особенно зимой.
     Ещё через неделю, когда Наташка совсем выздоровела, Тимофеевы уехали. Наташкиному папе пришла замена, и его перевели служить в другую часть. Дядя Володя подарил Витьке настоящий солдатский ремень и шапку с кокардой. А ещё сказал, что Витька на самом деле настоящий мужчина. И пожал Витьке руку. А Наташка поцеловала его два раза. И подарила на память свою раскраску.
     Вот такая история. С той поры Витька вообще не врал и ничего не боялся. Потому что настоящие мужчины не врут и не трусят. Никогда!