4. МАМА

                Всем, кто убивает нас – прощаю.


«Сонечка моя!» Летом 2010 у мамы был инсульт. Нарушение памяти и речи. Так из солнышка я превратилась в сонечку.
Летом 2009:
- Доча, послушай, что скажу. У меня с головой все в порядке, поверь. Но меня постоянно преследуют какие-то молодые ребята. Заглядывают в глаза и мерзко ухмыляются, как-будто знают обо мне что-то гадкое.
- Может, тебе это кажется?
- Нет, что ты. Не кажется. Нет-нет…
Мама работала до 73-х лет. Ухаживала за женщиной-инвалидом. И однажды один из «этих» выхватил у нее из рук сумку с зарплатой и толкнул с лестницы. Она чудом удержалась за перила. Другой сбил с ног, когда выходила из автобуса. Мама упала и так ушибла руку, что работать больше не могла. Рука перестала слушаться. Потом они довели ее до инсульта. По счастью, дети маминой подруги – врачи. Поставили на ноги. Все восстановилось. Если вас никогда не «пасли» и вы не подвергались психическому насилию и унижению – вы подумаете, что у человека проблемы с головой. Мания преследования. На улице могли толкнуть случайно. А воры у нас не редкость. На это и рассчитано... Осень 2011, после Аэро...:" Мамулечка моя, я больше никуда не уеду. Буду жить с тобой. Как же я соскучилась! - Смотри, как лучше тебе, сонечка. "
Каждый вечер молилась: «Господи, прошу Тебя, пусть это продлится подольше». Все кончилось раньше, чем через месяц. Неожиданно и странно. С 12 лет у мамы болело сердце. Пороки. Гипертония. Естественно, мы опасались за сердце и сосуды.
- Эмма Николаевна, как Вы замечательно выглядите! Помолодели лет на 20.
- Это дочка меня подстригла.
- И цвет лица такой чудесный!
Так и было. Только на следующий день мама съела кусочек арбуза. Через 2 часа (ровно в полночь) начались тошнота, рвота, рези в желудке и понос. В 3 ночи приехал фельдшер: «Остеохондроз разыгрался. Сделал ЭКГ, измерил давление, ввел магнезию, предложил отвезти в больницу. Мама отказалась. В 5 приехала опытная женщина-врач:
- Острый панкреатит. Собирайтесь, срочно в больницу. Диабетик?
- Нет, что Вы.
- Поджелудочная беспокоила?
- Никогда. 2 месяца назад обследовали, сказали: «Все в пределах нормы»
- Строфантин переносите?
- Не знаю, не делали никогда.
В машине мама начала задыхаться, кашлять, просила пить. Лицо стало холодным и влажным. Около часа оформляли карту. Я металась от мамочки (она уже хрипела) к врачам и сбивчиво отвечала на вопросы.
- Да сядьте уже наконец! Как Вы себя ведете! Отвечайте на вопросы! Нервная какая! Вам самой лечиться нужно!
- Пожалуйста, сделайте хоть что-нибудь! Она же мертвеет прямо на глазах! Нужна срочная реанимация, неужели вы не видите?
Мамочка просила пить. Лицо стало совсем белым. Глаза ввалились. «Пить ни в коем случае!» Намочила под краном руку, смочила губы и язык. Я была рядом, сонечка моя, но воды тебе не подала…
Отправили сдавать на анализ кровь и мочу в мужском туалете. Закрывала, как могла, мою стыдливую мамочку. Суда Божия еще не было, но Ад уже начался.
Одна из двух принимающих врачей привела зав.отделением. Мамочка стонала непрерывно.
- Нужна срочная реанимация, кислород: уже хрипы.
- Да вот еще! В общую палату. Лед на область поджелудочной на 45 минут, 15 минут перерыва. Кто будет держать? (тишина). Кто из сестер будет держать?
- Я буду.
- Ха-ха-ха! Вы только посмотрите на нее! Да кто вас спрашивает? Вы сейчас же уйдете отсюда. А Вы, больная, как себя ведете? Вы здесь не одна, замолчите!
И Дьявол в облике заведующего хирургическим отделением больницы им.Семашко оставил маму умирать в общей палате. А меня выставил вон. Поцеловала в последний раз холодную щечку. Она меня уже не видела. От боли…
Я ходила вокруг больницы, искала окошко. Увидела, как из палаты вывезли каталку. Непрекращающиеся стоны… Заглянула в окно. Мама на столе реанимационной. Во рту и в носу тонкие трубочки. Стоны. Будто почувствовав меня за окном, потянулась правой рукой и всем телом ко мне: «Там…Там…» - «Что Вы делаете, куда Вы?!...» Тишина. Почему так тихо? Не стонет… Лежит совершенно плоско, уже вся открытая, в горле толстая трубка, не дышит. Массаж сердца. Разряд. Разряд. Но это уже не мама… Чувство полного бессилия. Точнее – ощущение рядом мощной неотвратимой силы. И вместе с тем – неправильности происходящего. Как будто сделали все возможное, чтобы не помочь. Не спасти. «Умерла от остановки дыхания. Отек легкого на фоне острого панкреатита». В свидетельстве о смерти об этом ни слова. «Умерла от имеющихся сердечных болезней».
Звонок от старого знакомого Б. Из тех, что звонят раз в несколько лет:
- Чем занимаешься?
- Общаюсь с мамочкой. Соскучилась очень.
- И не выходишь никуда?
- Зачем? Мне с ней так хорошо…
- Надо выходить.
Через 10 дней мамы не стало. Еще через три недели Б. предложил помощь по ремонту квартиры. «Чтобы отвлечься».
- Унитаз без меня не покупай. Я в них очень хорошо разбираюсь.
- Договорились.
Два дня выбирали унитаз. Причем, на каждую понравившуюся модель полагалось садиться. И Б. участливо интересовался, комфортно ли мне сидеть… Когда унитаз был доставлен в квартиру, где ремонт оставалось начать и кончить, Б. посоветовал натянуть на него мешок из-под мусора и убрать куда-нибудь подальше.
- Как это, разве его не сразу после плитки устанавливают?
- Да нет, - зевнул Б., - унитаз ставят в уже готовую квартиру в самую последнюю очередь.
Зато теперь «наемные работнички», следующие по пятам, в лайнах, магазинах и на остановках, в разговорах между собой и по телефонам, обязательно упоминали унитазы. Как некоторые эффектно на них смотрятся, а кое-кто даже умудряется заниматься на них непотребством. Да-да. Теперь настал мой черед. «Пасли» меня. И папу. Одновременно.
Пока я сидела дома – психическая атака исключалась. Но вот начались поиски работы и «эти» проявили себя в полном объеме. Масштабы операции потрясали грандиозностью. Было задействовано такое количество «наблюдающих», что невольно возникали мысли о разбазаривании народных денег. Как раз проходила очередная предвыборная кампания. Первая встреча предполагаемого места работы всегда проходила благожелательно и радушно. Приходила оформляться – и встречала «полный назад»: лед в голосе, в глаза не смотрят – и тысячи причин, почему мне лучше у них не работать. Поняла, что следом за мной приходит «некто», обещающий серьезные проблемы тем, кто меня возьмет. Даже видела его. Камуфляж. Премерзкая рожа. За 70. Маленькие, глубоко посаженные злобные глазки, нос картошкой и челюсть бульдога. Бр-р-р… Пыталась прояснить ситуацию – безуспешно. Кто и какие страшные сказки обо мне рассказывает – оставалось загадкой. Подозреваю, что в комплекте на всякий случай присутствовало все: разврат с клептоманией, психические отклонения, измена родине и бубонная чума…
Что с того, что я прожила красивую и честную жизнь? Что последние 8 лет у меня был только один любимый мужчина? Затратив столько сил и денег, наверное, можно лишить человека всех друзей и заставить поверить кого угодно во что угодно. А жаль…
Когда случилось несчастье с сыном, один из бывших коллег, имеющий свой театр, поддержал так:
- Оля, что бы ни случилось в твоей жизни, помни: у тебя есть театр, куда ты можешь прийти всегда, где тебя ждут.
- Спасибо, Леш, может, настанет черный день и я воспользуюсь твоим предложением.
Надо сказать, что эти слова давали мне силы почти два года. Это была моя соломинка. Она меня держала. Попыталась воспользоваться:
- Леш, помнишь наш разговор?
- Да, помню.
- Черный день настал. Возьми меня, пожалуйста, на работу.
- Ты имеешь в виду, на ставку?
- Да.
- У меня сейчас свободных ставок нет. Только после новогодних праздников.
- Хорошо. Подожду.
А голос…совершенно постороннего и очень осторожного человека. Который боится…Чего? Я такая же, какой была всегда. Только оглушенная потерей двух самых любимых людей. Какая опасность во мне?
Оформляюсь в регистратуру городской больницы:
- Медкомиссию будете проходить?
- Конечно, буду. Мне сделают санитарную книжку?
- Ну…если пройдете…
- Конечно, пройду. Я же здорова.
- Все может быть…
- Послушайте, можно притвориться ненадолго порядочным человеком, но притвориться здоровым – нельзя.
- Как знать… Я в этом не уверена…
Конкретно давали понять, что медкомиссию мне у них не пройти. Либо подделают анализы, либо – что гораздо хуже – есть вероятность действительно уйти от них больной. Тем более, что терапевты отфутболивали меня друг другу, не желая выдавать направления на анализы. Одна медсестра простодушно возмутилась: «А почему это к нам? Как какая-то неприятность, так сразу к нам!»
Что же это такое?... Думай, Оля, думай, вспоминай. …Работаю в отеле «аэро…». В выходной заняться нечем. Поухаживать, что ли, за собой чуть-чуть? Нашла в ближайшем городке салон. Эпиляция, массаж, маникюр, педикюр… Я уже Дичь. Охота началась. Но масштабы от меня пока скрыты. И все нити ведут к Ире. Пока к Ире.
- Я не буду делать ей педикюр.
- Я сама сделаю.
Это Марджит, хозяйка салона. Говорят шепотом. Может, уйти, пока не поздно? Душа заныла до тошноты. Проигнорировала. Осталась. Странный способ. Без воды. И странные разговоры:
- Вам нравится работать в отеле?
- Да, хорошая работа.
- И столько молодых мальчиков.
- Меня это не интересует.
- Как это? Такая молодая и красивая. А что Вас интересует?
- Работа…
Встает, открывает маленький шкафчик, достает другие щипцы, побольше. Они очень холодные и почему-то мокрые. «Странно, после стерилизации должны бы быть сухими и горячими». И вдруг… отхватывает мне такой кусок кожи, что кровь льется ручьем. Вскрикиваю:
- Что Вы делаете?! Зачем Вы так!
- Тихо, тихо, не надо кричать.
- Зачем Вы это сделали?
- Успокойтесь, сейчас продезинфицирую…
…Что это было? Пугали? Или заразили?.. Марджит из Аугусты…
Подруга предложила читать на клиросе во вновь открывшемся храме. Согласилась с радостью. И все повторилось. Те же бесконечные мужские фигуры в камуфляже и без. Мерзкая рожа с бульдожьей челюстью. Вновь привлеченные юнцы и благообразные старушки, которые чинно стояли у меня за спиной во время службы и ругались матом… Возле дома дежурили круглые сутки. Друзья сына как-то попытались всех разогнать. Тогда «на работу» набрали девушек с колясками… Городской телефон прослушивался, им перестали пользоваться. Тогда обнаружили, что дом набит «жучками» - стоило сказать папе, куда направляюсь – и там поджидала делегация как минимум из 4-х человек. Тут же фотографировали со всех сторон на мобильные телефоны и несли всякую чушь, вставляя цитаты из моих телефонных разговоров. Папа проходил мимо строящегося дома – у него за спиной с жутким грохотом упало что-то тяжелое. Ушел, не оглядываясь. Можно еще долго перечислять все эти криминально-кэгэбистские штучки. Только противно. А вы и так уже все поняли. Обычный новорусский антипиар. Кто-то платит огромные деньги, чтобы довести людей до сумасшествия или до самоубийства.
Оказывается, в мире полно существ, переполненных агрессией и не имеющих собственного мнения. Готовых продать душу по дешевке. Им достаточно сказать: «Фас!» - и все. Будут преследовать, пока не прикончат. Интересно все же, сколько им платят за изощренные издевательства? Над немолодыми женщинами в черных платках? Почем у нас нынче жизнь человеческая? Видимо, очень сложно понять простую вещь: если для уничтожения людей применяют такие подлые способы – значит, люди эти ни в чем не виноваты. Чисты.
                Если Волка и Овцу поместить в соседние клетки - Овца сдохнет через неделю от нервного перенапряжения. Но кто знает, может, при многократно повторяющемся садистском опыте тысячная Овца переживет Волка?