Нелюбовь. Глава 1

Та осень, которой Маша повстречала Виталия запомнилась ей дождями и серой печалью. В воздухе пахло гнилыми листьями и размокающим в лужах картоном. Изредка пробрасывал снег, тут же тая и внося свою лепту в образование незасыхающей грязи на дорогах. Бабушка постоянно ворчала, когда Маша стаскивала модные замшевые сапожки, обляпанные грязью и бросала их на чистый пол, моментально покрывающийся грязными пятнами. Но Маше было всё равно. Не так давно она влюбилась в главного школьного принца и заводилу, одиннадцатиклассника Костю Суворова. Внешность у него была не под стать геройской фамилии: смуглый, зеленоглазый, с дерзким и пытливым взглядом, который ловили на себе все красивые девочки школы и даже молоденькие преподавательницы. Костя был зачинщиком практически всех школьных драк, из которых всегда выходил победителем и с минимальными потерями. Вокруг него постоянно крутились девчонки, он явно не был обделён женским вниманием, принимая его со снисходительностью короля. Все хорошие девочки падки на плохих мальчиков, и Маша не стала исключением. Любовь её была детской, поверхностной, она не замечала эгоизма, агрессивности и других нехороших качеств у своего "принца", видя только его внешнюю привлекательность и "крутизну". Она стала рассеянной, неулыбчивой, потеряла аппетит, совсем превратившись в ходячий скелет. Бабушка только головой качала, видя такую перемену в поведении внучки. Пару раз пыталась поговорить с ней по душам, но Маша только отмахнулась, а потом и вовсе бубнила одну и ту же фразу, что, мол, у нее всё в порядке.
В тот судьбоносный день Маша наконец решила признаться Косте в своих чувствам. Собрав всю решительность в кулак, она окрикнула его на переменке.
- Чего тебе? - недовольно протянул Костя, оглядывая Машину хрупкую фигурку и отмечая неестественность поведения.
- Я...я хотела тебе сказать, то есть...я хотела...
- Блин, Машенция, говори быстрее, скоро звонок, а я хотел ещё покурить, - Косте явно не терпелось от нее избавиться.
- Костя, я тебя люблю, - выдохнула Маша, чувствуя как предательски дрожат коленки и вспотели ладони. Сердце же норовило выскочить из груди, но одновременно с этим она почувствовала невероятное облегчение.
Костя покраснел. Он схватил её за руку и отвёл в закуток под лестницей.
- Маш, ты клёвая, но у нас ничего не может быть, - сказал он, не глядя ей в глаза.
- Почему? - отчаянно спросила та.
- Потому что я тебя не люблю, почему же ещё. Мне это не надо. Обязательства там, разговоры о чувствах, прочая девчоночья чушь, - в голосе Кости прозвучало тщательно скрываемое раздражение.
- Почему? - повторила она свой вопрос, чувствуя близость подступающих к глазам слёз.
- По кочану. И вообще, игура у тебя, того, подкачала. И груди нет совсем. И вообще, странная ты какая-то, - скучающим тоном ответил Костя, - Ладно, не кисни, малая, а я пойду. И не смей за мной бегать, усекла? А то всей школе разболтаю о твоей "любви", - он заржал.
Маша медленно повернулась и пошла к выходу. Выйдя из школы, она побрела вдоль по проспекту, совершенно раздавленная словами Кости. В груди словно образовался вакуум. Слезы застилали ей глаза, холодными ручейками затекая под воротник легкой, не по сезону куртки. Любая мысль о случившемся отдавалась болью. Она села на скамейку, сырую от недавнего дождя и закрыла лицо руками. Погода была под стать ее состоянию: промозглый ветер, казалось, доставал до внутренностей, серые свинцовые тучи низко нависли над городом, грозясь опуститься на него всей своей массой. Пахло табачным дымом и листьями. Носком ботинка она ковыряла грязь, думая, как ей жить дальше, но боль мешала мыслить трезво. Слёзы вновь покатились из глаз, смывая остатки туши. Она вытерла их рукавом куртки и достала из сумки шоколадку. Сладкое благотворно повлияло на её рассудок, в голове прояснилось. Она окинула взглядом набережную. В этот час людей почти не было, лишь грозно завывал ветер в листве деревьев и шумела река. Машу вдруг осенило: мост! Идеальный выход из сложившейся ситуации. Он мог дать ей избавление от того позора, который она испытала сегодня. Только бы не потерять решимость.
Маша взошла на мост и посмотрела в серо-зелёную гладь реки, цвет которой напомнил ей о глазах Кости. Боль, приутихшая было, вновь начала терзать её. С трудом она забралась на перила моста, свесив ноги в пустоту, отделявшую её от смерти. В этом месте было глубоко, метров пять, не меньше. Противный, липкий страх пополз по позвоночнику. Маша судорожно вздохнула, представила плачущую бабушку, но решимости от этого не убавилось. Она быстро перекрестилась и начала опасно крениться вниз, как её остановил властный, холодный голос:
- Ты думаешь, смерть это выход?
Маша резко обернулась. Шагах в двадцати от неё стоял невысокий мужчина в коротком чёрном пальто. Его белый шарф развевался на ветру, а глаза сверкали металлическим блеском из-за стёкол очков в чёрной оправе. Он внимательно и оценивающе смотрел на девушку, собиравшуюся сделать шаг в бездну.
- Отвали, - буркнула Маша, однако спрыгнув с парапета. Самоубийство при свидетелях казалось ей не таким романтичным.
Он подошёл совсем близко, и Маша смогла его как следует разглядеть. Он был некрасив, это сразу бросалось в глаза. Высокий, стройный блондин с небрежной, рваной стрижкой, отчего его светлые волосы казались растрёпанными. У него были жёсткие карие глаза в обрамлении длинных ресниц и тонкие губы, изогнутые усмешкой. Он оказался совсем молодым, может, лет двадцати на вид, но на пальце поблескивало обручальное кольцо. Вторая рука сжимала дорогой кожаный портфель.
- Можно украсть тебя на пару часов? - без обиняков спросил он, глядя ей прямо в глаза.
Маша смутилась. Взгляд незнакомца притягивал, обжигал и... пугал. Она почувствовала себя кроликом перед удавом.
- А тебя жена отпустит? - произнесла она наконец, набравшись смелости заглянуть ему в глаза.
Он усмехнулся.
- Для того, чтобы провести вечер с малосимпатичной девчонкой-самоубийцей и вправить ей мозги - вполне.
Маша почувствовала себя уязвлённой. И почему-то ей жутко захотелось пойти вместе с ним, глаза-свёрла манили её.
- Хорошо, но только на пару часов.
- Уроки ещё не сделаны? - подначил её незнакомец.
Маша ничего не ответила на этот выпад. От него пахло горьковатым ароматом духов и... богатством. Так скажет позже повзрослевшая Маша.
- Меня Маша зовут, - сказала она только для того, чтобы не молчать.
- А меня Виталий, - он протянул её руку, как пацану, и она крепко её пожала.
- Куда мы идём?
- В одно интересное место. Вряд ли ты его знаешь.
- Надеюсь, ты не маньяк и не извращенец, - Маша поплотнее закуталась в свою тоненькую куртёнку.
Он только хмыкнул и спросил:
- Тебе не холодно, самоубийца?
Маша пожала плечами.
- Я привыкла.
- Хочешь воспаление лёгких заработать? - спросил Виталий с лёгким упрёком.
- Отстань. Я закалённая.
Он не стал больше ничего говорить и остаток пути оба молчали. Но это молчание не напрягало.
В ресторане, куда Виталий привёл Машу, пахло вкусной едой, кофе и дорогими духами. Маша растерянно посмотрела на него, но он лишь ободряюще подмигнул ей и жестом предложил сесть за столик у окна, на который указал метрдотель.
- Зачем ты меня сюда привёл? - спросила Маша, едва они сели за стол. Её жалкий вид как-то не сочетался с роскошью данного заведения, неловкость жалила и заставляла краснеть.
- Пообещай, что доверишься мне, не будешь задавать лишних вопросов и пытаться покончить с собой, - серьёзно произнёс Виталий.
- Обещаю.
- Я говорю на полном серьёзе, - он откинулся на стуле и достал пачку "Кэмэл", - кстати, не хочешь пойти и умыться? Размазанная тушь это, конечно, смело, но не для данного заведения. Это скорее, в духе "Флэша". Я там постоянный клиент, - он усмехнулся.
Маша вздрогнула и достала пудреницу. Под глазами была катастрофа. Она поднялась из-за стола и быстро прошла в туалет.
Вернувшись, Маша заметила, что Виталий заказал еду. На столе источала божественный аромат запечённая рыба с зёрнышками бурого риса, салат из тунца и какой-то незнакомый Маше суп. Она села и уставилась в свою тарелку с супом, опасливо помешивая в нём ложкой.
- Это буйабес, - сказал Виталий, - французский суп, очень вкусно, кстати. И ты вполне себе симпатичная без этих ужасных кругов и нарисованных бровей.
- Спасибо на добром слове, - саркастично отозвалась Маша, пробуя суп. Он действительно оказался выше всяких похвал.
- Может расскажешь, из-за чего ты пыталась спрыгнуть?
Маша отложила ложку, потупила взгляд и неожиданно для себя рассказала Виталию всё. Непрошеные слёзы текли по щекам, отчего глаза немножко жгло, но она продолжала повествование спокойным, несколько отстранённым голосом, в котором, однако, чувствовалась боль. Виталий изредка промакивал платком солёные дорожки у неё на щеках, и прикосновения мужских пальцев были неожиданно приятны. Слёзы кончились, осталось лишь слабое желание.
- Я вызову тебя такси, - Виталий достал из кармана пальто телефон. Тогда мобильники были ещё в новинку, поэтому Маша с любопытством уставилась на большую чёрную трубку.
- Через пятнадцать минут поедешь домой, - он допил кофе и внимательно посмотрел на Машу, - Фигня все эти твои рассказы. Если ты из-за такой мелочи пыталась лишить себя самого ценного дара - жизни, то что было бы, если тебя по-настоящему предали?
Маша молчала. Ей было невыносимо стыдно.
Виталий заметил это и слегка улыбнулся, отчего черты его лица стали мягче и он даже похорошел. "А ведь ему идёт улыбаться", - подумала Маша.
- Пойдём, - Виталий поднялся и надел пальто.
Маша обмотала шарф вокруг шеи. Виталий принёс ей из гардероба куртку, но не помог её надеть. Маше немного задело то, что он не относился к ней, как к даме.
Они вышли из ресторана, когда на улице уже совсем стемнело.
- Ну вот, первая ступень на пути избавления от суицидальных глупостей сделана, - сказал Виталий, - вкусная еда, роскошная обстановка, приятная компания, согласись, эти вещи вселяют в человека надежду.
- Надежду на что?
- На то, что так будет всегда.
Мигнуло фарами подошедшее такси. Виталий кивнул Маше и направился в сторону автостоянки. Она долго смотрело ему вслед, пока такси не загудело возмущённо.
Через полчаса она была дома.