Ломать тебя через колено

Армия – это унижения на каждом шагу. И начинаются они прямо с призывной комиссии, когда рекрут в одних трусах перемещается из кабинета в кабинет, по команде эти трусы снимает, предъявляет к осмотру то мужское достоинство, то задницу… И ладно бы таким же мужикам, а то ведь осмотр проводят молодые, хихикающие и краснеющие, девчонки-практикантки. Тут впору сквозь землю провалиться. Но тебя торопят: бегом, бегом! Стыдоба!

Так мне рассказывают про призыв на военную службу те, кто сам не служил, и женщины. Женщины еще возмущаются, что раздеваться приходится в присутствии посторонних. И тут я начинаю широко-широко улыбаться. Поскольку мыться два года придется тоже в присутствии… посторонних. И если мужики из твоего взвода за эти 730 дней так и остались для тебя посторонними, службу свою ты провел зря. И скорее всего, ты просто ЧМО.

А если серьезно – как еще, как иначе превратить в солдата вчерашнего старшеклассника? Он уже почувствовал себя взрослым и возложил фаллический символ на чужое мнение. Он уже испил свою чашу портвейна и водки, уже повалял по скрипучему матрасу Наташу из параллельного класса… И первая серьезная драка, и первый залет в «ментовку», и первый «косячок» - все уже было. Это солидный и самостоятельный мужчина, как он сам себя и позиционирует. Учителей в школе, чуть что не так, он отправляет в пеший туризм с эротическим уклоном. Авторитетов не признает. И даже родного отца не ставит ни в грош. Он сам – ЛИЧНОСТЬ!

Ну а в армии личности никому не нужны. В армии необходимо подчинение – беспрекословное и безоговорочное. Приказы не обсуждают – их выполняют. То есть, обсуждают, разумеется, как без этого. И дурака-командира за глаза клянут почем зря, особенно, если есть за что. Но сначала все-таки выполняют. Иначе это не армия. Что угодно – партизанский отряд, вооруженная банда, но не армия. Если ты начнешь думать, зачем тебе приказали сделать то или это, если начнешь оценивать целесообразность отданного распоряжения… скорее всего, ты просто сдохнешь. Ты можешь сдохнуть и при выполнении приказа, но тогда ты сдохнешь с пользой для своей страны. А вот начав думать, ты сдохнешь без всякой для нее пользы, да еще и других с собой заберешь. Стоя посреди лужи жидкого навоза, ты ОБЯЗАН плашмя рухнуть в нее за доли секунды, услышав команду «Ложись». Это – залог твоего выживания в армии.

Вопреки мнению «интелей», армия не подавляет личность навсегда, если ты, конечно, сам не сделаешь для этого все возможное. Со временем ты снова получишь право думать, снова станешь человеком, а не роботом, одетым в камуфляж. Только думать ты будешь уже на втором, запасном канале. И думать ты начнешь не «Почему?», а «Как?». Если повезет – «Как лучше?». Как лучше выполнить приказ, чтобы и отцы-командиры остались тобой довольны, и самому стало хорошо. Хитрожопость в армии формально не поощряется, но это – формально, а на самом деле «прошаренными» бойцами гордятся. Тупые и преданные тоже найдут применение, но они не так ценны.

Как проявить себя – решаешь только ты сам. Если есть мозги, то ты непременно придумаешь что-то выгодное лично для себя. Например, уложить в рукопашном бою двух-трех «старичков» и получить возможность выступать за батальон на соревнованиях в округе. Если тебе это нужно. Или показать лучшие результаты в стрельбе, став ротным снайпером. Или удачно объяснить «бестолковому» подполковнику, как создавать документ в Word’е – если тебя тянет послужить штабным писарем. Главное правило только одно: инициатива в армаде наказуема. Сам придумал – сам исполнишь. И фокус Остапа Бендера никак не прокатит. Назвался художником – рисуй хорошо. Иначе упадешь на самое дно военной иерархии. Зато, если умеешь что-то делать лучше других, цены тебе не будет. Классный сварщик, слесарь или компьютерщик идут нарасхват. Их берегут. Тут главное – не сильно выделяться из стаи. Плохо, когда штабной писарь начинает откровенно «забивать» на жизнь родного взвода. Таких не уважают. Пусть даже не каждый день, но на зарядку со своими выбежать ты обязан. Твое право сидеть в теплой каптерке, но если случился полевой выход – твое место вместе со всеми.

Но сначала – все-таки ломка. Жесткая, через колено. Она проявляется в тысяче мелочей. Да, ты привык просыпаться в восемь утра, а в армии будешь вставать в шесть, и никого не волнуют твои желания. Да, ты никогда не ел серую субстанцию, именуемую овсяной кашей, на завтрак, предпочитая яичницу с ветчиной – а теперь будешь жрать то, что дают. Да, ты не умеешь пришить себе пуговицу (хотя наивно считаешь себя взрослым) – а теперь будешь уметь это делать. И самое интересное – ты БУДЕШЬ выполнять все приказы, которые тебе отдадут даже не офицеры, а твои же ровесники-сержанты. Будешь, если не хочешь стать чмошником, которого стараются не замечать, и для которого служба в армии (неважно, год, два или три) – непрекращающийся кошмар. Если не хочешь отправиться на полгода-год в дисбат за невыполнение приказа. Ты обязательно научишься выполнять приказы.

Ну а потом, спустя некоторое время, ты уже с ехидной ухмылкой будешь делать то, что должен делать. Будешь делать это хорошо, даже если идиот-летеха отдал тебе неправильный приказ, будешь исправлять его ошибки и чувствовать себя выше и умнее. Когда ты ненароком вдруг подскажешь своему взводнику, КАК можно выполнить задачу намного лучше и быстрее, ты поймешь, что ты – ЛИЧНОСТЬ. И личность ты новая и куда более ценная, чем был в свои 18 лет. Такие дела…