Роман Новая история красавицы и чудовища

На правах рукописи (С).
Запрещается публиковать на посторонних ресурсах и
передавать третьим лицам без разрешения автора.



Аннотация: Судьба коварная штука. Она сводит самых, казалось бы, несовместимых людей, подкидывает тяжелые испытания, которые переворачивают понимание и внутренний мир. Роза Котова работает флористом в салоне гражданского мужа. У нее есть все - любимый человек, работа, хороший заработок. Но однажды привычный мир рушится - Роза узнает об измене любимого. Чтобы помочь ей забыться, подруга ведет ее на концерт металкор группы, где Роза знакомится с вокалистом Андреем Ковальским, тело которого почти все покрыто татуировками. Внешний вид рокера повергает Розу в шок. Она не хочет общаться с ним, но как назло он начинает оказывать ей знаки внимания. Между тем обстановка в семье Розы накаляется – «муж» превращается в агрессивного тирана, не способного на любовь и нежность. Так кто же окажется настоящим чудовищем для красавицы Розы?




Пытайся забыть, пытайся простить,
Пытайся двигаться вперед, пытайся жить.
Когда надежда угасает,
Ты можешь прийти ко мне и рассказать,
Что все это выше твоих сил. 
Dead by April



Глава 1

Стоя за прилавком цветочного салона, я оторвалась от букета и взглянула в сторону окна. Мелкие частички пыли весело играли в потоке утреннего света, радуя глаз. Неожиданно сквозь полупрозрачную занавеску пробился упрямый солнечный луч и скользнул по лицу. Я с грустью улыбнулась, стараясь не думать о ночном разговоре с Димкой, и продолжила составлять цветочную композицию.
Маленький колокольчик над входом приветливо звякнул, вынудив меня посмотреть на дверь. Это был Дима. В темно-серых брюках от Армани и простенькой голубой рубашке неизвестного дизайнера, которую я подарила ему на двадцать третье февраля в этом году. Надо же, надел. Впервые за пять месяцев.
Он прямиком направился ко мне и остановился у прилавка. Наклонился, чтобы поцеловать, но я увернулась.   
- Не нужно.
- Давай поговорим, Роза. – Дима уперся ладонями в деревянную столешницу.
Непослушная прядь вьющихся волос упала ему на лоб. Он невольно убрал ее назад.
- Я не хочу слушать твои оправдания. Сегодня переночую у родителей. 
- Не смей! – Он ударил кулаком по прилавку. Губы поджаты, зрачки расширены. 
 Я вздрогнула и отложила букет. Понизив тон, Димка продолжил:
- То, что я сказал вчера… Это… Я был пьян, Роза!..
- Все, достаточно лжи! Вчера ты был даже очень убедителен. – Я вышла из-за прилавка, подошла к стеллажу и поправила цветы в вазах. – Мне нужно время подумать. Да и тебе тоже.
- Ладно. Поговорим дома, - бросил мне в спину.
- Ты не понял? Я не приду, - не громко сказала я, не оборачиваясь.   
Шаги стали удаляться, зазвенел колокольчик, хлопнула дверь. Я с облегчением выдохнула. Ушел. Сейчас не время и не место выяснять отношения. 
Я познакомилась с Димой около двух лет назад, когда пришла устраиваться на работу в этот салон. Несмотря на довольно значительную разницу в возрасте – десять лет, мы понравились друг другу с первого взгляда. Как писал Пушкин: «Они сошлись. Волна и камень, стихи и проза, лед и пламень» . Тридцатилетний одинокий бизнесмен Дмитрий Новиков покорил меня одним только взглядом. Сильным, властным, пронзительным. Уже несколько месяцев мы живем вместе в его огромной московской квартире. И все было хорошо до вчерашнего дня…
Новиков явился домой ночью. От него пахло ментоловым сигаретным дымом, хотя сам он не курил, и алкоголем. Сердце отчего-то тревожно сжалось, и я поняла, что случилось нечто плохое.
- Ты ничего не хочешь мне рассказать?
- Хочу. Я тебе изменил, - спокойно произнес Димка, снимая галстук.
Я опешила от его признания. Сердце пропустило удар. Меня очень удивил и шокировал холодок в его голосе, словно это в порядке вещей. Снял рубашку, повесил на стул и рухнул на постель лицом вниз. Через минуту уже спал, а меня охватила такая обида, что ни дышать, ни думать не могла. Ноги подкосились, я опустилась на кровать, чувствуя, как теплые слезы потекли по щекам. В душе сразу опустело, будто что-то оборвалось, сломалось. Спать я легла в другой комнате, но сон долго не приходил.
Утром Димка пришел ко мне, но я прикинулась спящей. Поцеловал в щеку и удалился. После его ухода я долго ревела на кухне, размешивая давно растаявший сахар в чашке с кофе.
На работу впервые опоздала. Пулей влетела в салон, сменила туфли с высоком каблуком на балетки и встала за прилавок. Меняя воду в вазах с цветами, мне удалось на время выбросить из головы терзающие мысли. Но пришел Дима и все изменилось. Увидев его снова, я поняла, что еще не готова простить измену. Не сейчас. Слишком свежа рана и обида никак не уходила. Все было похоже на сон. Страшный сон, от которого я никак не могла проснуться…

***

С натянутой улыбкой на лице я проводила последнего покупателя. Потом взяла метлу и принялась сметать с пола листья, ветки и прочий мусор, пытаясь вымести его и из своей жизни. Внезапно дверь распахнулась и в салон вбежала возбужденная Людка Смирнова, едва не сбив с ног выходящего мужчину.
- Привет! Есть минутка?
Она быстро зашагала к прилавку, поправляя на ходу черную майку с белой надписью. Провела ладонями по рваным голубым джинсам и сняла кепку-тракер . Угольного цвета волосы упали на грудь и прикрыли на ключице татуировку в виде звезды.
- Привет! – я обрадовалась приходу подруги, хоть на время забуду о Димкином поступке. – Чего такая счастливая?
- Есть причина! – Люда подошла и положила бейсболку на прилавок. В глазах выплясывали дьяволята. – У «Deadly bloom»  заканчивается тур по России. Завтра последний концерт в «Москва HALL». Мне Ванька пару билетов подогнал. Пойдем?
- Я? С чего вдруг? Ты же знаешь мое отношение к тяжелой музыке.
Я взяла не законченный букет и начала вставлять в оазис  небольшие бутончики роз.
- Знаю. Но ты моя лучшая подруга, Котова, и я хочу пойти с тобой. Мы давно вместе никуда не выбирались. Повеселимся. Отдохнешь, наконец, от своего Димки. А то вы все время вместе, как сиамские близнецы.
Услышав его имя, мое сердце защемило. Люда права. Все выходные мы с Димой проводили вместе. Он водил меня по ресторанам, которые я уже начинала по-тихому ненавидеть. Походы в театр, оперу, иногда в кино на вечерний сеанс. Это, конечно, хорошо, но мне хотелось просто прогуляться по вечернему городу, совершить какой-нибудь безумный поступок. Например, скинуть туфли и босиком под дождем побегать по лужам, подурачиться. Хотелось какой-то романтики. А рестораны и всевозможные выставки уже поперек горла. Возможно, правда, пора сменить обстановку. Концерт отвлечет меня от грызущих мозг мыслей. Но меня все равно изводили сомнения… Металкор все-таки. Жанр, который я не признаю и не понимаю.
- Не знаю, Люд, - я покачала головой и продолжила составлять букет, время от времени поглядывая на подругу.
- Хорош упрямиться. Пойдем! Ну, хотя бы ради меня. – Она сложила ладони и взглянула на меня щенячьими глазами. – У меня есть два вип-пропуска.
- Тоже Ванька постарался?
- Ну да, за полцены купил.
Людкин парень работает в «Москва HALL» охранником, отсюда и дешевые билеты. Может, правда, стоит сходить и хоть на время отвлечься? Только вот группа на любителя. Смогу ли я полтора часа слушать идиотские вопли со сцены? Однажды пыталась проникнуться песнями «Deadly bloom», но сдалась на третьей композиции. Не нравится мне их творчество и все! Не мое это. Может, в песнях и есть глубина, но за криками Андрея Ковальского она едва прослушивается. Когда он начинает вопить, появляется желание выключить плеер. Людка называет это скримингом , вокальным приемом. Но реально не выносимо. Но что не сделаешь ради любимой подруги? Смирнова права, мы так давно никуда вместе не ходили. А ведь с седьмого класса вместе.
- Так и быть, убедила, - произнесла я. – Но если что, моя смерть будет на твоей совести.
Я засмеялась.
- А-а-а, Розка, ты не пожалеешь! – Людка наклонилась над прилавком и обняла меня. – Тебе понравится, вот увидишь! Мы круто оторвемся!
- Не уверена, - шепнула я себе под нос, легонько похлопывая Люду по плечу. – Только Диме о концерте не говори, если позвонит.
Я как раз закончила с букетом. Сбрызнула цветы глянцем для листьев, чтобы придать блеск, и поставила на полку шкафа.
- Заметано. А что случилось? Поссорились?
- Вроде того. Не хочу сейчас об этом говорить. Потом расскажу.
- Хорошо. Значит так! – воскликнула Смирнова. – Заеду за тобой завтра вечером. Будь готова. 
Когда подруга ушла, я позвонила маме и сказала, что после работы приеду… С ночевкой.
- С Димочкой поссорилась? – спросила она и тут же себя отдернула: – Ладно, это не мое дело.
И почему все такие проницательные?
Новиков так ей нравился, что я боялась разрушить тот идеал, что она возвела для себя. Не сказала про измену. К тому же, это только мое дело. Я не имела привычки обсуждать с родителями личную жизнь, да и они особо не настаивали. Мама знала, что если я захочу поделиться наболевшим, то приду сама. Приду и расскажу. Поэтому она не лезла мне в душу с настойчивыми вопросами, за что я ей безмерно благодарна. 
- Поссорилась, - ответила я. – Ладно, мам, мне пора. Работа зовет. Целую. Папе привет.
Я убрала телефон в сумочку и принялась за составление очередного цветочного шедевра.

***

Новиков появился в салоне следующим вечером. Я меняла воду в вазах, когда брякнул колокольчик.
- Поехали домой, цветочек.
Дима всегда называл меня так, желая помириться.
- За мной сейчас Люда заедет. – Я вытащила из вазы гвоздики, сменила воду и поставила их обратно. – Мы идем на концерт.
- Какой концерт? Ты никуда не пойдешь.
Димка развернул меня к себе.
- Не пойду? – хмыкнула я. – Извини, но мне уже двадцать два, и я сама в состоянии решать, куда мне иди, а куда нет. И, между прочим, ты у меня разрешения не просил, когда задумал изменить.   
- Я же попросил прощения, - Димка развел руками.
- Прощения попросил? – изо рта вырвался нервный смешок. – Мне до лампочки твое прощение, честное слово. Или, может, мне тоже изменить, а потом как ни в чем не бывало прийти домой, забраться к тебе под крылышко и попросить прощения? Это, по-твоему, правильно? Ты бы простил?
- У тебя кто-то есть? – подозрительно спросил он, прищурившись.
- Ловко ты разговор переводишь.
- Я спросил, у тебя кто-то есть? – Новиков схватил меня за руку и притянул к себе. – Кто он?
- Отпусти. Мне больно. Нет у меня никого.
- Смотри мне. Узнаю, башку ему отверну. – Он разжал пальцы. – Прости. Я так боюсь потерять тебя, что иногда просто крышу сносит. Ты сегодня вернешься домой?
- Не знаю. Посмотрим.
- Я буду ждать, - покорно произнес Дима.



Глава 2

Около шести вечера за мной заехала Люда. Она притащила целый мешок разных вещей, пытаясь нарядить меня в свои фирменные рокерские шмотки. Я взглянула на нее дикими глазами, не понимая, почему я должна надевать это!
- Даже не пытайся меня уговорить! – сопротивлялась я. – Я не пойду в этом.
- Нет ничего страшного в том, что на один вечер ты станешь похожей на меня. Глянь, какая прелесть! – она развела руками, привлекая внимание к своей новой темно-синей толстовке с нашивкой «Deadly bloom».
Я сняла кассу, переодела туфли и вышла из-за прилавка, разглядывая Людкино добро, которое она разложила на лавочке перед столом с открытками.
- Ты собралась на рок-концерт на каблуках? – ее брови поползли вверх, а штанга  в ноздре, казалось, пошевелилась.
Я подняла ногу и взглянула на каблук красных туфель.
- А что? Думаешь, не выстою?
- Если бы только выстоять. Тебе в толпе ноги оттопчут, пожалеешь, что не прихватила с собой пару кроссовок. Послушай подругу, дорогуша.
- Не такой уж и высокий каблук. Широкий. Устойчивый. И вообще, не умею ходить в кроссовках. Делать-то что? Твои кеды я точно не надену. 
Я носила спортивную обувь разве что в школе на физкультуре, и не выходила без каблуков практически никогда. Исключение балетки, которые надеваю на работе, ведь почти все время мне приходится проводить на ногах.
- Ну как знаешь, - она дернула кепку на бок и засунула вещи в пакет.
Я подошла к большому зеркалу, что стояло рядом со стеллажом, и оглядела себя. Симпатичная красная кофточка с открытым декольте, джинсы стрейч, обтягивающие не совсем тощие ноги и обычные туфли в цвет верху. Вполне нормально для концерта. Волосы я предпочла собрать в тугой хвост, чтобы не лишиться кудрей.
Выключив свет, я захватила кожаную курточку и закрыла салон. По дороге до Триумфальной площади Смирнова пыталась познакомить меня с творчеством группы – воткнула диск с их песнями в магнитолу и принялась трясти головой в такт музыке.
- Лю-юд! – прокричала я. – Может, выключишь?! А то я до клуба не доеду!
- Ладно, - согласилась она и почти совсем убавила звук. – Не хочешь музыку слушать, тогда рассказывай, чего  с Новиковым поссорились?
- Он мне изменил, - тихо произнесла я и устремила взгляд в окно. 
- Да ладно?! Вот козел! Не зря он мне не нравился. Ты не переживай, Розунь. Найдешь еще себе нормального парня.
- А кто сказал, что я ухожу от Димки?
- Так ты его не бросила?
- Не бросила. Переночевала у мамы, подумала.
- И чего надумала?
- Поняла, как сильно скучаю. Я не могу без него, Люд. Люблю сильно.
- Значит, решила простить?
- Мне очень больно, но я должна выслушать его. Понять, почему он это сделал, чего ему не хватало со мной. В общем, отвезешь меня вечером домой, хорошо?
- Заметано!
Наконец, мы доехали. Люда припарковала «Ауди» на платной стоянке, и мы вошли в клуб. Что творилось в «Москва HALL», трудно описать. Это было что-то сумасшедшее, чего мне еще никогда не приходилось видеть. Толпы фанатов кричали и смеялись. Я чувствовала себя лишней, как белая ворона – грустная и безразличная. Но на меня никто не обращал внимания. Испуганно таращась на парней и девчонок, разодетых, будто на маскарад, я толкнула Людку в бок.
- Не дрефь, Розунь! – подбодрила она меня. – Будет здорово. Только зря ты не надела кеды. Я предупреждала.
- Не боись, я привычная! – прокричала я на ухо подруге.
Иногда ведь и на каблуках приходилось в салоне целый день торчать.
Очередь, наконец-то сдвинулась с мертвой точки, мы начали потихоньку продвигаться. Вскоре попали в небольшой зал клуба. Людка, как тяжелый боевой танк перла вперед, расталкивая фанатов. Я шла сзади, держа ее за руку и теперь жалела, что не надела кеды. Боже, только не в первый ряд! Ох, и зря об этом подумала. Подруга пробилась к ограждению, таща меня за собой.
Красные неоновые огни замельтешили перед глазами. Затем синие, и вот они слились в один мощный луч, бьющий по глазам, вынуждающий жмуриться. Вскоре на сцене появились музыканты «Deadly bloom». Затем выскочил Ковальский. В темно-серых джинсах, болтающихся на бедрах, которые, казалось, вот-вот с него свалятся. В белой футболке с непонятной надписью и черно-красной бейсболке, сдвинутой набок. Он завопил, как потерпевший, и мне захотелось убежать из зала. Но пути назад не было. Музыканты ушли с головой в музыку. Сергей Черноусов мелодично пел свою партию, а Ковальский бегал по сцене и размахивал руками, призывая толпу подпевать. Господи, вживую он еще ужасней, чем на фото. Правда, фигура вполне ничего, но татуировки… Бр-р-р… Не знаю почему, но смотрела я в основном на Андрея. Наблюдала, пыталась понять, что такого находят в нем девчонки? Чем их так привлекает этот мужлан? И не нашла ни одного довода в его пользу. Он просто отвратителен. Татуированные руки, вплоть до костяшек пальцев. Будто вчера вышел с зоны. Бог знает, что еще у него покрыто краской! Остальные участники группы более или менее нормальные, не такие дерзкие и вполне себе скромные, но этот… Продолжал бегать по сцене, как заводной, поднимая руки и призывая фанатов хлопать. Может, где-то у него есть заводной ключик, который нужно просто повернуть?
 Не прошло и пяти минут, как толпа уже сошла с ума. Зал качало из стороны в сторону: самые нахальные фанаты пытались прорваться в первый ряд поближе к кумирам, толкались, врезались друг в друга. Я шаталась, стоя на каблуках, изо всех сил цеплялась за ограждение, чтобы не оказаться на полу. Но в какой-то момент это прекратилось, и я с облегчением выдохнула. 
Тяжелые басы били по голове. Будто вместо барабанов стучали по моей бедной черепушке. Я неподвижно с непроницаемым видом стояла среди толпы фанатов, которые вместе с Андреем Ковальским и Сергеем Черноусовым пели песни на английском. К счастью, стоящие позади подростки особо меня не беспокоили, лишь изредка толкали в спину, пытаясь дотянуться до сцены. Солисты с удовольствием жали поклонникам руки. Ведь ограждение, которое в начале концерта стояло в пяти метрах от сцены, под натиском жаждущих тактильных ощущений мальчиков и девочек, перекочевало к самой сцене. То есть, они его просто смели! И теперь приходилось задирать голову, чтобы увидеть происходящее наверху.
Фанаты орали слова песен, будто дикое стадо аборигенов, совершающих ритуал. Сверху вопил Ковальский. Он походил на лающего питбультерьера. Ха, если у него есть собака, то это точно питбуль, ведь говорят, животные похожи на своих хозяев.   
Народ заводился, когда солисты поливали их водой. К счастью, а меня попали всего пара капель. Не знаю, что бы я делала, если бы меня окатили. Может, там вовсе и не вода… Ковальский все время выгибался под ритмичные удары барабанов. Вверх-вниз, вверх-вниз. Любимое движение. Ему бы фитнес-аэробику вести. Гибкий такой, хотя и не такой худой, как второй вокалист.
Подруга «колбасилась» под музыку, трясла головой, подражая Ковальскому, а я, скривив лицо, недовольно смотрела куда-то ниже сцены.
- Че стоишь просто так?! – прокричала мне на ухо Людка и протянула фотоаппарат. – На, поснимай лучше. Все равно не шевелишься!
Я открыла объектив и направила его на сцену. Ковальский, будто одинокий волчище, зверски вопил, показывая толпе распальцовку. Жестко! Будто настоящее животное. Чудовище какое-то!
Он продолжал бегать по сцене с воплями, делая вид, что поет. Но разве это песня? Кто же так поет? Внезапно остановился напротив меня, задрал ногу на усилитель и чуть не свалился. Чур меня, чур! Мне удалось зафиксировать этот момент на камеру. В это время закончилась песня. Ковальский протянул ко мне руку. Я изумленно уставилась на подругу, когда он взял у меня фотоаппарат. Сделал несколько снимков со сцены и вернул обратно. Людка завизжала мне на ухо, запрыгала, обрадованная поступком кумира.
Прошли мучительные минуты. Я с нетерпением ждала финальной песни, но вдруг Сергей протянул руку поклоннице и вытащил ее на сцену. Я так и замерла, таращась на девушку, которая довольно подпевала солисту. Толпа разразилась восторженными криками. Мое сердце судорожно сжалось. Не нужно подходить к нам! Только не к нам! И, словно прочитав мои мысли, перед нами выросла фигура Андрея Ковальского. Он схватил Люду за руку и потянул. Она ловко запрыгнула на сцену, при этом успела ухватить мою руку. Пока Сергей пел, Ковальский помог подруге затащить меня на сцену, схватил за талию грубыми татуированными ручищами и спокойно поднял. По телу прошла мерзкая дрожь от прикосновения его пальцев к моей коже. В шоке я поправила кофточку и заметила, что Андрей с ехидной улыбочкой быстро оглядел меня с головы до ног. А потом этот сумасшедший завопил мне на ухо бешеным скримом. Я аж вздрогнула. Ладно, хоть не подскочила на месте. Мои бедные перепонки «взорвались» на первом же слове. Зато Людка, радостно улыбаясь, восхищалась происходящим. Прыгала рядом с Ковальским, краем глаза поглядывая на любимого бас-гитариста. Перестав вопить, Андрей положил мне сзади на шею руку и притянул к себе. Я пошатнулась и невольно оказалась в его объятиях. 
- Не падай, – я ощутила теплое дыхание возле уха и напряглась. – Расслабься, красавица.
До меня донесся слабый запах алкоголя. Или мне показалось? Ну конечно, то-то он носится, как сумасшедший и тискает девчонок прямо на сцене, не стесняясь никого! Да у него нет ничего святого!
Наконец, песня закончилась и вместе с ней мучения. Ковальский отпустил меня, одарив на прощание заносчивой улыбкой. Было такое чувство, что он вот-вот шлепнет меня по заднице, как какую-то шлюшку. Я как можно скорее поспешила уйти отсюда. Схватила Людку за руку и потащила вниз.
Когда отыграл последний аккорд и участники группы вышли на поклон, я вздохнула с облегчением. Людке удалось взять автограф прямо у сцены. Оставалось надеяться, что она оставит мысль посетить гримерку.
Закончив раздавать автографы, музыканты скрылись за кулисами, а мы, уставшие и опустошенные, поплелись на выход. Людка воодушевленно размахивала пропуском, я поняла – отвертеться не удастся. Но чего не сделаешь ради любимой подруги?
Дождавшись, пока освободится холл, мы проскользнули в коридор и наткнулись на двух охранников. В одном я узнала Людкиного Ваньку. Она подмигнула ему и показала пропуск. Парень объяснил, как добраться до комнаты отдыха музыкантов, и мы с двинулись по длинному коридору. Увидев в нескольких метрах дверь с табличкой «Deadly bloom», остановились. Из приоткрытой двери доносились громкие голоса и смех. Я тут же пошла на попятную:
- Люд, может, не пойдем? А если они переодеваются, а мы ворвемся без приглашения?
- Не дрефь, Роза! У нас же пропуск. Так что все нормально. Пошли. – Она схватила меня за руку, и потащила за собой.    
Конечно, ей хорошо говорить. Это же ее любимая группа!
- Может, я тебя здесь подожду? – сопротивлялась я.
- Ни в коем случае. А кто нас фоткать будет?
- Тогда давай быстрее, окей? Возьмешь автографы, я вас щелкну и отчаливаем.
- Не обещаю. Вдруг мне повезет. Хаха! 
Как ни странно, коридор пустовал. Неужели только Людке выпало такое счастье – получить пропуск в обитель кумиров? Ведь не у всех парни работают в этом клубе. А пропуск можно достать только по знакомству. Или остальные не такие повернутые на творчестве группы, как она и им хватило автографов и внимания в зале?
Голоса становились все отчетливее, теперь можно было разобрать, о чем говорили мужчины, но я не хотела этого знать. Мне-то что? Я не фанатка.
Дверь скрипнула, и в коридоре показался один из музыкантов. Высокий, накаченный брюнет, лысую голову которого едва прикрывала полоска темных волос, что-то похожее на короткий ирокез. Одет в черную майку и широкие шорты. Если мне не изменяла память, это Павел, клавишник и гитарист группы.
- О-о-о, девушки! – заулыбался он. – Вы как раз вовремя. Проходите. Я сейчас подойду.
Люда воодушевленно проводила его взглядом, и мы переступили порог гримерки.



Глава 3

- Привет! – засияла Людка, словно начищенная сковородка. – Можно к вам?
- О-о-о, девчонки! – воскликнул кто-то из музыкантов.
Надо же, они и говорят одинаковыми фразами. Да уж…
В помещении было накурено. Идти дальше не хотелось, но подруга не позволила мне пойти на попятную. Уверенно взяла меня под руку и потащила за собой. Я пихнула ее в бок, чтобы она поняла – мне это все не нравится.
- Присоединяйтесь! – поддержал приятеля Андрей Ковальский.
Он сидел на диване, вытянув на стол ноги. Хотя бы ради приличия мог подняться.
Боже, что я здесь делаю?
- Можно пару снимков сделать? – спросила подруга, вынув из сумки фотоаппарат. И сунув его мне в руку, спросила: – Сфоткаешь?
А куда я денусь? За тем и пришла.
Музыканты тут же окружили ее. Как раз вернулся пятый участник и присоединился к так называемой фотосессии. Ее любимчики: Андрей Ковальский и бас-гитарист Максим Мороков обняли ее с обеих сторон. Столько мужицких татуированных лап тискали ее, а она, довольная, наслаждалась. Ковальский скорчил глупую смешную рожу и показал распальцовку. Чудовище, которое, будто дикий зверь вопило на сцене весь концерт, превратилось в дите. Господи, большой татуированный ребенок – это уже слишком.
Я несколько раз сфотографировала и не успела опомниться, как худой барабанщик с ирокезом, по-моему Александр Ольховский, бесцеремонно выхватил фотоаппарат разукрашенными ручищами и подтолкнул меня к музыкантам.
- Давайте, покучнее. Сейчас вылетит сердитая птичка.
И рассмеялся.
Я ощутила на талии жесткую руку и затаила дыхание. Вдоль позвоночника прошла неприятная дрожь. Повернув голову, я увидела Андрея Ковальского и возмущенно уставилась на него. В этот момент мелькнула яркая вспышка. Как же хотелось вырваться из стальной хватки и сказать, чтоб больше никогда не трогал меня. Эти полностью татуированные руки, шея и Бог знает, что еще, огромные тоннели в ушах – омерзительно не то, что прикасаться, смотреть больно. Отчего-то рядом с такими людьми во мне просыпалась дикая неприязнь.
Когда Ковальский отпустил меня, я распрямилась и задышала нормально. Хотела утащить подругу из этого ужасного места, но она достала из сумочки блокнот и маркер. Начинается…
Парни стали расписываться, а я отстранено наблюдала за происходящим. Первым отстрелялся Андрей. Взял со стола недопитую бутылку пива, залпом прикончил и,  захватив новую, направился ко мне. Я скрестила руки на груди и уставилась в пол. Мерзкий запах алкоголя резанул ноздри.
- Тебе где черкнуть, красавица? – дерзко бросил он, с интересом оглядывая меня с ног до головы. Взгляд задержался на груди.
Черт, додумалась же надеть на рок-концерт кофточку с открытым декольте! Люда же предупреждала!
- Мне не нужен автограф, - отрезала я. Внутри зашевелилась злость. От того, что он стоял так близко, лапая меня взглядом, будто оценивая; ну и, конечно, от его колкого «красавица».
- Правда? – его глаза широко открылись, интерес заиграл в прозрачных хрусталиках.
- Не хочу никого обидеть, но мне ваше творчество не интересно. Я просто пришла за компанию с подругой, - сдержанно произнесла я и вытащила из кармана куртки телефон. Взглянула на дисплей – двадцать три – тридцать. А ведь еще до дома добираться.
- Круто! – улыбнулся Ковальский и, отвернув пробку на бутылке, глотнул пива из горлышка. Еще бы зарычал от счастья, как на сцене. Там у него хорошо получалось. – Парни, вы слышали? Девушке не интересно наше творчество.
- О, - засиял барабанщик, подскочив ко мне, - впервые вижу в гримерке девицу, которая не любит нашу музыку. Зачем же ты пришла?
- Я вам не девица, - на полном серьезе ответила я. Подошла к подруге, которая флиртовала с бас-гитаристом и взяла ее под руку. – Пойдем, Люд.
- Роза, погоди. Минут десять, ладно? Только никуда не уходи.
Она как обычно уставилась на меня щенячьими глазами. В такие моменты становилось жаль ее, и я мирилась с обстоятельствами: шла на поводу. Что ж, придется и на этот раз переступить через себя. Господи, дай мне силы это выдержать!
- Хорошо, - сдалась я, сжимая в руке телефон. – Жду десять минут и ухожу.
- Вот и славненько, - губы Ковальского растянулись в смешной наивной улыбке.
- Я сейчас, - шепнула мне Людка, выходя с Максом из гримерки.
Боже, она меня одну хочет оставить с этими… Злость заиграла во мне, как пузырьки во взболтанной бутылке шампанского. Я уже было направилась к двери, как вдруг Ковальский поймал меня за запястье. Что он себе позволяет?
- Постой, красавица. Твоя подруга скоро вернется.
Я отдернула руку. Хотела возмутиться, но сдержала порыв. В отличие от него я умею вести себя прилично. Но если он еще хоть раз прикоснется ко мне, придется отбросить все приличия. Он узнает, какой я могу быть.
- Присядешь? – обхаживал меня Ковальский.
Я глянула в сторону дивана, на котором развалился вокалист группы Сергей. К сожалению, за час концерта ноги затекли настолько, что мне было все равно где, на чем и с кем сидеть. Но я все же устояла от желания плюхнуться на мягкое сидение и, наконец-то расслабиться. Хотя, нет, расслабиться мне вряд ли удастся.
 - Спасибо, постою.
Мне было неприятно находиться среди металлистов. Я всегда побаивалась людей, которые разукрашивали тело татуировками и уродовали себя пирсингом. Старалась обходить их стороной. И прокляла ту минуту, когда согласилась переступить порог этой комнаты.
- Как знаешь, но я же о тебе забочусь. – Ковальский встал напротив, скрестив руки на груди, и расставил ноги на ширине плеч. – Кто же ходит на рок-концерт на каблуках? Ты знаешь о существовании спортивной обуви?
Послышались неприятные смешки.
С такой издевкой в голосе он это сказал. Внутри все закипело. Я стиснула зубы. Думает, раз я блондинка, то обязательно тупая?
- Если не знаешь, чем заняться, могу показать свое новое тату, – не унимался Ковальский, продолжая провоцировать меня на грубость.
- Воздержусь от этого зрелища. Ненавижу татуировки. Если считаешь это красивым, то ты глупец.
Музыканты захохотали. Мне стало не по себе. Щеки заполыхали, я опустила взгляд в пол и нервно принялась покусывать губы.
- Глупцом тебя еще ни одна поклонница не называла, - заметил кто-то из оставшейся троицы на диване.
- Я не поклонница, сказала же. – Я отошла к стене и прислонилась к ней спиной.
Но это не спасло меня от наглого заносчивого взгляда. 
Двое музыкантов вышли, остался лишь барабанщик с ирокезом на голове, Ковальский и я.
- Знаешь, что я заметил, красавица? – Последнее слово он нарочно выделил интонацией. Приблизился ко мне и попытался убрать с моего лица прядь волос, но я мотнула головой, не позволяя ему прикоснуться к себе. – Ты такая нежная, как цветок. Но в то же время дикая, как тигрица. Так и хочется тебя приручить.
Ковальский задел пальцем мой кончик носа. Я поморщилась, пытаясь избавиться от касания.
- Это я дикая? – его слова задели за живое. Дикаркой меня еще никто не называл. – По крайней мере, я не воплю на сцене, как потерпевшая. Не разобрать же ни слова. 
- Тебя так задел мой скрим? – Его губы растянулись в полуулыбке.
- Меня задел ты, - не подумав, ляпнула я и невольно глянула на дисплей телефона. – Вернее твой ужасный внешний вид.
Черт, почему меня не научили держать мысли при себе? Я бросила взгляд на дверь. Где же Людка? Как долго тянется время… Будто нарочно.
- Ха, я рад, что хоть какие-то эмоции в тебе вызываю. Это лучше, чем ничего. Согласна, красавица?
Я раздраженно фыркнула в ответ и отвернулась. Ковальский приобнял меня за талию и я возмущенно отпихнула его.
- Ты что делаешь?
- Да ладно тебе! – Андрей развел руками. – Неужели красавица не любит, когда к ней прикасаются? Недотрога что ли? Просто пообщаемся, пока твоя подруга флиртует с Максом. Кстати, я даже не знаю твоего имени.
- И не узнаешь, - буркнула я и уткнулась в телефон. Пальцы беспорядочно жали на кнопки.
- Ошибаешься. Ты ведь Роза?
Все-таки услышал, как Людка меня назвала, гад!
- Допустим Роза, и что? – произнесла я, не отрываясь от дисплея мобильного.
- А я Андрей. Рад знакомству.
Он протянул раскрытую ладонь. Я брезгливо перевела на нее взгляд. Еще чего не хватало! Руку ему подать. Скривив губы, ляпнула:
- А я нет!
- Я, если что, не кусаюсь.
Ковальский снял бейсболку и запустил в «ирокеза». Затем рывком стянул с себя белую майку и, вытершись ею, отправил в дальний полет вслед за кепкой.
Я только сейчас сообразила, что смотрю на его татуированную грудь. Вульгарный мужлан, который думает, что разукрашенное тело – это красиво, что все девчонки обязаны сохнуть по нему. Хочет, чтобы все было для него и ради него, а сам плюет на чувства других. Я поймала себя на том, что все еще разглядываю его тело. Спортивное, подтянутое. Крепкое мужское тело. Однако ж сексуален, как дьявол. Сексуален, но до глубины души неприятен.
- Не понимаю, зачем так себя уродовать. Как новогодняя елка.
- Значит, заменю ее в Кремле на новый год, - подхватил Ковальский. – Так что приходи, будет весело. 
- Очень смешно, - ухмыльнувшись, произнесла я.
- Очень смешно, - скривив лицо, передразнил Ковальский.
Я хмыкнула.
Он допил пиво и поставил бутылку на пол. 
- Р-о-з-а, - протянул Ковальский, будто смакуя каждую букву. – Люблю Розы.
И задрал голову, показывая тату на шее – розовый бутон.
- Ужасно, - поделилась я впечатлением.
- Кому как. Мне нравится. А тебе не идут шипы… красавица. Ты ведь на самом деле не такая.
Я поджала губы от злости. Что бы он знал обо мне?! Только то, что меня раздражает выдуманное им дурацкое прозвище.
Где же Людка? Я больше не знала, как разговаривать с Ковальским. Он меня дико  раздражал. Да и ноги гудели. Я принялась ходить из стороны в сторону, чтобы немного их размять.
- Иди, садись, я не кусаюсь.
И я сдалась. Медленно последовала за Андреем. «Ирокез» пересел в кресло, освобождая место, я опустилась на мягкое сиденье. Ковальский сел рядом и приобнял меня за плечи. Я выкрутилась из объятий и соскочила с места, но он схватил мою руку и потянул. Пришлось сесть. 
Это когда-нибудь закончится? 
- Где моя подруга? Нам пора ехать.
- Наверное, Макс показывает ей, откуда дети берутся, - вставил барабанщик и гортанно захохотал. Ковальский хмыкнул, взял со стола бутылку пива и открыл.
- Будешь? – Протянул мне.
Я положила телефон на диван и выставила ладони вперед. Не дай Боже, еще насильно в рот зальет! От таких наглых людей что угодно можно ожидать.   
- Я не пью.
- А мармеладку?
- Я ничего не хочу.
- А я буду. – Он вернул пиво на стол и отправил в рот конфету. – А то что-то курить захотелось. Пытаюсь бросить, вот и подсел на мармелад.
- Мне все равно.
Я уставилась на вход, буравя взглядом дверь. Какое мне дело до его вредных привычек? В какой-то момент я ощутила прикосновения пальцев на своей коленке и соскочила, как ошпаренная. Идиот, да за кого он меня принимает?! Привык, что фанатки готовы раздеться перед ним, лишь бы внимание обратил. Я оступилась и, подвернув лодыжку, мешком повалилась на диван. Угодила прямо в стальные объятия Ковальского. Это ж надо! Лохушка недоделанная! 
В это время в гримерку влетела Людка. Счастливая и окрыленная.
- Хохо! – воскликнула она. – Развлекаетесь?   
Я тут же вырвалась из огромных ручищ Ковальского и бросилась к подруге.
- Наконец-то, - шепнула ей. – Давай, пошли скорее.
- Может, останетесь? – предложил он, чем еще больше взбесил меня. – Будет весело. Обещаю!
Надеется, что ему что-то перепадет? Непозволительная наглость!
- К сожалению, нам пора. Пока, ребят. – Горестно выдохнула Людка и помахала рукой. – Увидимся в следующий раз. Было приятно пообщаться.
Искусственные улыбки появились на лицах «Deadly bloom».
- До встречи, красавица, - раздался певучий голос Андрея Ковальского.
Я думала, что провалюсь сквозь землю. Что угодно, лишь бы не слышать это из его уст. И, не оборачиваясь, выскочила из гримерки.

Глава 4
На обратном пути я рассказала Люде о разговоре с Ковальским. Она увлеченно  слушала, крутя руль.
- Обалдеть, он тебя красавицей называет, а ты злишься. Ну, ты, подружка, даешь! На твоем месте мечтала бы оказаться любая.
- Но только не я. Слышала бы ты, как он это произносил. – Я непроизвольно сжала кулак. – Ух, так и готова была придушить его. Столько сарказма в голосе. Он какой-то отмороженный.
- Он прикольный.
- Ну, если ты называешь прикольным то, как он вытирается майкой перед девушкой или корчит идиотские рожи, то даже боюсь подумать, чем вы с Максом занимались.
- Да мы в баре сидели. Ну, Роз, они устали после такого сумасшедшего концерта. Нужно было расслабиться, вот он и потащил меня в бар. Выпить и поболтать. Совместить приятное с полезным. Но ты не думай, я не пила, - она покосилась на меня. – Только сок. Тебя к родителям?
- Нет, я домой. Рано или поздно нам с Димой придется поговорить. Зачем тянуть?
- Ты права. Но дам тебе совет: бросай его нафиг, - Люда оторвала взгляд от дороги и глянула на меня. – Изменил один раз, изменит второй. Войдет во вкус и понеслось. Зачем тебе все это? Как ты ему теперь доверять будешь?
- Люд, я еще для себя не решила простить или послать все к чертовой бабушке. Знаю одно, что все еще люблю его.
- Ну и дура! – на полном серьезе воскликнула она, переведя взгляд на трассу.
- Значит, дура, - согласилась я. – Завтра созвонимся, и я расскажу тебе о своем решении.
Нежданно в мозгу что-то щелкнуло. Где телефон? Я полезла в карман куртки. Пусто.
- Лю-юд, - протянула я, - ты не видела мою мобилу?
- Нет. В сумке проверяла?
- Да не брала я ее в клуб! – психанула я. – Блин, если Димка позвонит, и трубку возьмет какой-нибудь мужик, он подумает что я... В отместку ему… Черт! Скорее всего, оставила на диване в гримерке… Че делать будем? Обратно же не поедем. Смысла нет.
- Я съезжу завтра после работы и спрошу. Если кто-то из группы найдет телефон, по-любому оставит администратору. Завезу тебе в салон.
- Окей. Так и сделаем.
Я поджала губы, надеясь, что Димке не взбредет в голову позвонить мне в тот момент, пока мобильный черт знает у кого.
Подруга остановила «Тойоту» у моего дома. Я попрощалась с ней и, выйдя из машины, направилась к подъезду.

***

Повернув ключ в двери, я осторожно, чтобы не шуметь, открыла дверь и тихо вошла. Опустившись на мягкий пуфик в коридоре, сняла туфли и помассировала уставшие ступни. Какое блаженство! Я готова была вечность просидеть так.
Чтобы я еще когда-нибудь пошла на концерт… Ни за что на свете!
В висках стучало, в голове до сих пор витали звериные вопли Андрея Ковальского, сводящие с ума. Неожиданно в коридоре зажегся свет и раздался Димкин голос, застав врасплох. 
- Ты где была, спрашиваю?! – повторил он, повысив тон.
От его голоса по спине побежали колючие мурашки. Он никогда раньше так со мной не разговаривал. Грубо, надменно.
- Я же говорила, что иду с Людой на концерт. 
Я продолжила мять ступни, не обращая на него внимания. Вообще-то это я в обиде и оправдываться нужно уж точно не мне. 
- Тогда почему от тебя дымом воняет? – Димкин вопрос застал врасплох. – Не знал, что на концертах курить разрешено. И басня про то, что Людка курить начала не пройдет. 
Я и не знала, что провоняла с ног до головы. Какой ужас. Пришлось сказать правду, а то ведь не отстанет.
- Мы были за кулисами. Людка брала автографы. Вот и все.   
Дима резко схватил меня за волосы. Я вскрикнула и, соскочив с пуфика, вцепилась в холодную руку. Страх застрял в горле.
- Что ты делаешь? Охренел?!
- Отомстить решила? – Он больно дернул, в глазах вспыхнул гнев. Ужасное зрелище. – С металюгами? Со всеми разом?!
Я пыталась оторвать от себя его руку, но Новиков еще сильнее ухватился за волосы, вынуждая смотреть на него.
- С ума сошел? Ты что говоришь? – прошептала я, превозмогая боль. – Я ни с кем… Никогда…
Он оттолкнул меня и скрылся в комнате. Я ударилась плечом о шкаф в прихожей и потерла ушибленное место. Это что сейчас было?! Сцена ревности? Я застыла на месте, пытаясь понять ход Димкиных мыслей. Попытка выставить меня виноватой? Это я должна была кричать, возмущаться, размахивать кулаками. Я, а не он! Злость затмила мое сознание, вынудив последовать за Димой.
Он лежал на двуспальной кровати и смотрел телевизор. Как ни в чем не бывало. Эта картина меня еще больше распалила. Я приблизилась к Новикову, взяла пульт и выключила телевизор. 
- Это что было?! – Возмущенно развела руками. – Решил из меня козла отпущения сделать?
Дима поднялся и попытался забрать у меня пульт.
- А, ну, отдай.
- Или что? – Я спрятала его за спиной и с вызовом посмотрела на Димку.
Ловко скрутив мои руки за спиной, он забрал пульт и швырнул на кровать. Я отступила и прижалась спиной к холодной стене. Сердце встрепенулось. Еще несколько дней назад мы занимались любовью на этом месте. Дима впечатывал меня в стену очередью сильных толчков, а я тихо постанывала, отзываясь на его нежные ласки и горячие поцелуи. Сейчас Дима стоял так близко… В глазах искры полыхали. Мне безумно захотелось его поцеловать. Я смотрела на тонкие губы, как завороженная и ждала действий. Он разгадал мои желания и впился в губы поцелуем. Дрожь прошла по телу, внизу живота заныло от невыносимого желания сделать это здесь и сейчас, как в тот день. Димка завел мои руки за голову, стянул с меня джинсы и провел мягкой ладонью по животу. Его серые глаза были почти черным, а дыхание тяжелым и прерывистым. Он дернул трусики вниз и, приспустив свои штаны, одним сильным толчком вошел в меня…   
…Лежа в шелковой белоснежной постели на Димкином плече, я водила пальцем по его загорелой груди. Туда-сюда, едва касаясь кожи. Ему нравилось, когда я так делаю. Всегда нравилось.
- Значит, мир? – Он сильнее обнял меня и поцеловал в макушку. – Простишь?
- Уже простила. Но давай больше не будем обманывать друг друга.
- Согласен.
Раньше я думала, что не смогу простить измену, но сейчас поняла, любовь выше всего этого. Любовь – это не только страсть, доверие, понимание… Это и умение прощать. И я так люблю Димку, что готова дать ему еще один шанс.

***
Я потягивал пиво на диване, закинув ноги на стол, когда в комнату вошли две фанатки. Одна ничем не приметная – темноволосая, высокая; толстовка с нашивкой группы, рваные джинсы. В общем, как все фанатки. А вторая – блондиночка с пушистым хвостом на затылке. Миленькая такая. Я пробежался взглядом по ее точеной фигурке, замер на груди, торчащей из глубокого выреза кофты. Воображение тут же бурно разбушевалось. Представил, как сжимаю в ладонях эти упругие «шарики». Пришлось мотнуть головой, чтобы унять разыгравшуюся фантазию. Я опустил взгляд ниже, мазнул по стройным ножкам в джинсах и увидел красные туфли. А я то, дурак, думал, что рок-концерт и каблуки – вещи не совместимые. Усмехнулся.
Как оказалось, девчушке не нравится наше творчество. Услышав это из ее уст, что-то внутри меня встрепенулось, вздрогнуло, заиграло новыми красками. Такого еще ни разу не было ни с одной из поклонниц. Ах, да, она же не любит наше творчество и на концерт пришла за компанию с подружкой, которая свалила с Максом в бар.
Роза – имя-то какое, красивое. Необычная она. Загадочная. Не такая, как все. Зацепила своей непосредственностью. Я к ней и так, и сяк, со всех сторон подступить пытаюсь, интерес вызвать. Не поддается, зараза. Гордая. Показал ей свое тату на шее, так она только хмыкнула в ответ. Я заметил, как она реагировала на мои слова. Красавицей ее назвал, она зубы стиснула, задышала так, что грудь начала вздыматься. Разозлилась. Но злость ей к лицу.
Я к Розе и так и сяк – не ведется, на комплименты не реагирует. Мне тридцатка в этом году стукнула – старею, видимо, хватку теряю. Или девочка не по зубам? Но ничего, еще ни с такими недотрогами в одной постели просыпался! И эта будет моей. Не сегодня, но когда-нибудь. Зачем торопиться, когда можно сделать все грамотно?
Я вдруг задумался, отпил пива из бутылки. На миг испугался желаний, которые она во мне пробуждала. Ее неприступность сводила с ума, разливаясь в крови жгучим удовольствием. 
Когда девчонки ушли, Алекс бросил на меня насмешливый взгляд.
- Что, Ковальский, теряешь хватку?
Точно мысли прочитал. Сидел в кресле напротив и открыто потешался над моим провалом.
- Отвали, - я раздраженно бросил в него крышку от бутылки. – Еще не вечер.
- Спорим на сотню баксов, что ты не сумеешь ее склеить? Деваха не твоего уровня.
- А спорим! – завелся я и приподнялся. Мы сцепили руки. – Пах, разбей.
Пашка поднялся с дивана и ударил по рукам. И тут, как рояль из кустов, я заметил телефон Розы, который она из рук не выпускала. Что ж, а вот и повод встретиться подвернулся.
- Готовь «зеленые», - усмехнулся я, показывая другу сотовый. 
Порывшись в телефоне, я не нашел ее номера, но зато следующим утром обнаружил на твиттере сообщение с фотографией, где Роза возмущенно смотрела на меня. Ох уж, этот взгляд! Он раззадорил еще больше, подтолкнул к действиям. Я тут же написал ее подруге и спросил, как мне найти Розу. Как и следовало ожидать, адрес салона цветов, где она работает и домашний, были у меня в руках.



Глава 5

Утром Дима как обычно подбросил меня в салон.
- До вечера, красавица.
Сердце ушло в пятки. Зачем он так меня назвал, ведь никогда не называл? Сразу вспомнился Андрей Ковальский и его циничное «красавица». Елки-палки, чего я вообще о нем вспомнила?
Дима уехал в офис. На какую-то важную встречу. Вскоре я забыла о нем и поспешила заняться делом. Полила цветы, очистила от засохших листиков комнатные растения в горшках. Осталось поменять воду в вазах. Очень важно вовремя напоить цветы, иначе они завянут, поэтому каждое утро начиналось с «купания» и смены воды.
Запахи сводили с ума. Мне безумно нравилось ухаживать за цветами. Когда работаешь качественно, покупатель обязательно возвращается, а мы с Димой дорожим постоянными клиентами. Нет ничего приятнее, чем видеть довольные лица. Изо дня в день дарить людям радость и красоту – ни с чем несравнимое ощущение.
Я управилась за час, открыла магазин и встала за прилавок. Сделав пять красивых букетов, выставила их в витрину магазина. Так-то лучше. А запах какой!
Сегодня должны подвести свежие розы. Нужно позвонить Диме, уточнить, во сколько именно. Я по привычке потянулась за телефоном под прилавок. Черт! Забыла совсем. Люда должна сегодня съездить в клуб.
За работой время пролетело незаметно. Вечером привезли заказ. Я рассортировала розы по цвету, поставила в воду и убрала в холодильник. Ну и, конечно, не обошлось без крови: с розами нужно обращаться нежно, иначе они начнут защищаться. Закончив разбирать цветы, я бросила взгляд на часы, висевшие над дверью – тридцать пять минут седьмого. Пора заканчивать, а то Дима заедет, а я не готова. 
Дверь магазина приоткрылась – снова брякнул колокольчик, отвлекая от мыслей. Я кинула мимолетный взгляд в сторону входа и, кажется, замерла. На меня смотрели зеленые глаза Андрея Ковальского. Что ему здесь надо? Я нервно сглотнула и сделала вид, что не помню его. Да и он, скорее всего, не запомнил меня.
- Добрый вечер! – воскликнула я. – Вам нужен букет? Какие цветы предпочитаете?
- Розы, - принял он мою игру, либо, правда, не узнал. – Розовые. Штук двадцать. Точнее двадцать одну.
Андрей подошел к стеллажам, где стояли цветы в горшках и, убрав руки за спину, просто рассматривал их. Я окинула его взглядом. Сегодня он выглядел намного лучше. Клетчатая рубашка хоть немного скрывала ужасные татуировки. А бейсболку он, видимо, снял в машине, на которой приехал, судя по черным примятым волосам. Однако огромные тоннели в ушах портили впечатление, а исколотые краской пальцы все равно наводили ужас.
- К сожалению, сегодня не Ваш день, - я старалась быть вежливой. Все-таки сейчас мы на моей территории. – Остались только желтые и белые. А розовая всего одна.
- Что ж, видимо, и, правда, не мой день, но кто знает? Возможно, это судьба играет с нами. – Он развернулся. – Возьму одну, раз выбора нет.
И подошел ко мне.
- Нужно было днем приходить. К вечеру уже ничего нет. У нас всегда свежие цветы. – Я достала цветок из холодильника и вернулась к прилавку. – Вам упаковать?
- Нет, спасибо.
Аккуратно, чтобы не пораниться о шипы, я взяла розу и вытерла мокрый стебель тряпочкой. Затем флористическим ножом сделала косой срез и протянула Андрею цветок. Однако он его не взял.
- Это тебе, красавица. Такая же нежная, как ты. И шипы тоже имеются. – Он улыбнулся нежной, с ленцой улыбкой. Я едва подавила желание стереть ее с его лица. – В следующий раз с меня букет.
Красавица? Он опять? Ух! Я раздраженно стиснула зубы.
Его губы растянулись в комичной улыбке.
- Спасибо, конечно, но с чего вдруг?
Я поднесла розу к носу и, вдохнув приятный аромат, положила на столешницу.
- Не мог же я в цветочном магазине не подарить девушке цветов.
Андрей вынул из кармана темно-серых слегка пошарканных джинсов мой телефон.
- Вот, держи. Кажется, твой.
Я сразу оттаяла и, непринужденно улыбаясь, взяла сотовый. Села на табурет, положив руки на прилавок.
- Спасибо, что вернул. Я так быстро убегала тогда, что совсем про него забыла.
- Да уж, бывает, - Андрей поджал губы и, сунув руки в карманы джинсов, покачался на пятках.
- А как ты узнал, где я…
- Твоя подруга выложила фото с концерта в твиттере, - не позволив договорить, ответил он. – Я ей написал.
- Ту ужасную фотку, где я возмущенно смотрю на тебя?! – воскликнула я. – Вот, вредина! Просила же не выкладывать! Ну, я ей устрою!
- Нет, нет, ничего ей не говори. Она сказала, что тебя нет в твиттере, и ты не узнаешь. Просила молчать, – улыбнулся он.
- Да ладно, переживешь. Тебе с ней детей не крестить.
- Согласен, но меня все же волнует судьба поклонников. Кстати, почему у тебя нет аккаунта в твиттере? В наше-то время технологий и напряженного ритма жизни! Ты первая, кого там нет. Из тех людей, с кем я знаком, естественно.
- Ничего странного, - я опустила взгляд. – Мне не о чем рассказывать. Моя жизнь скучна и предсказуема. Серые будни, дом-работа, работа-дом.
- Не верю, что у такой красавицы нет увлечений. – Андрей наклонился и, облокотившись на прилавок, впился взглядом в мое лицо.
- Есть. Все здесь. – Я обвела рукой салон. – Растения, цветы. Мне нравится за ними ухаживать, составлять букеты и композиции.
- И у тебя это хорошо получается, - улыбнулся он.
Я впервые обратила внимание на его улыбку. И почему раньше не замечала, какая она необычно-притягательная?
- Здесь так красиво, - продолжил он. – Чувствуется рука мастера… И ты тоже очень красивая.
- Спасибо, - засмущалась я и опустила голову, уткнувшись растерянным взглядом в деревянную поверхность прилавка.
Это ж надо, в гримерке я ему в открытую хамила, а сейчас скромно опускаю ресницы! Но все-таки как приятно получить комплимент от всеми любимого Андрея Ковальского!
Когда я осмелилась посмотреть на него, ощутила теплое дыхание на лице. Губы Андрея оказались напротив моих, всего в нескольких сантиметрах от поцелуя. Что он задумал? Сердце испуганно встрепенулось, стоило только представить, как он целует меня. Пакость какая! Что за мысли лезут мне в голову?
Звон колокольчика вынудил меня вздрогнуть. Я отклонилась назад и замерла. Это Дима! Если он узнает, что солист группы, на чей концерт я ходила, пришел, чтобы вернуть мой телефон, посыплется куча никому не нужных вопросов. «Как телефон оказался в гримерке? Что ты делала с этим типом? И почему он сам заявился сюда? Случайный знакомый? Или любовник?». Теперь Дима в каждом мужчине начнет видеть потенциальную угрозу, ведь у самого рыльце в пушку.
- Андрей, пожалуйста, сделай вид, что ты меня не знаешь, - встревоженно прошептала я скороговоркой. Сердце ненормально заколотилось.
Шаги приближались.
- Почему? – спросил он беззвучно, одними губами.   
- Просто сделай вид, - запаниковала я, но быстро взяла себя в руки.
В голову взбрела нелепая идея, и я еле слышно проговорила: 
- Подыграй мне.
Рывком схватила со стола листок и, от балды написав номер телефона, сунула Андрею в ладонь.
- Вот ее номер. Надеюсь, она не убьет меня за то, что дала его тебе.
За спиной музыканта выросла Димина фигура. Взгляд отчужденный, решительный, словно перед прыжком в пропасть. Желваки подрагивают. Не к добру.
Андрей Ковальский выпрямился и, бросив: «Спасибо», направился к двери.
Я поднялась с табурета и, выйдя из-за прилавка, подошла к Диме.
- Что за тип? – спросил он низким, рычащим голосом, вгоняющим меня в смятение, и стиснул челюсти. Губы сжались в тонкую, жесткую полоску.
- Это? Это Людкин знакомый. Он ее номер потерял. Хочет сделать ей сюрприз, вот и пришел ко мне.
Кровь зашумела в ушах, я напряглась от того, что пришлось соврать. Я никогда не обманывала Диму. Но в этот раз пришлось пойти на эту незначительную ложь. «Познакомься, Дима, это Андрей Ковальский. Он пришел, чтобы вернуть телефон, который я оставила на его диване. А что мы там делали? Да просто сидели. Да-да, просто сидели. А еще он меня за коленку потрогал…». Полнейший бред!
- Ммм, – промычал он, делая вид, будто купился на ложь. Но не поверил. Ведь точно! Его выдавали сведенные у переносицы брови, сверкающие глаза и плотно сжатые губы.
- Ну что ты так смотришь? – спросила я, взяв его за руку. – Все хорошо, Дим. Это был Людки друг, честное слово.
- Жду тебя в машине, - сказал он и направился к выходу.



Глава 6

Я долго не могла уснуть, ворочалась в постели, хотя до этого времени ни разу не приходилось страдать от бессонницы. Зато теперь я поняла, что это за зверь такой. В который раз повернулась на бок и посмотрела в спокойное Димкино лицо. Я впервые соврала ему. И зачем? Почему я не сказала правду, удержав некоторые моменты? Мысли навязчиво лезли в голову, терзая мое и без того затуманенное сознание, но вскоре я провалилась в сон.
Проснулась от сердитой вибрации Димкиного мобильника на тумбочке, присела в постели. За окном было уже довольно светло. Разлепив уставшие веки, я бросила взгляд на часы: без пятнадцати семь. Дима открыл глаза, лениво окинул меня взглядом и, включив бра, потянулся за телефоном.
- Да! Что случилось? – не поднимаясь, спросил он у звонившего. – Какая фотография?.. Ты уверен?.. Хорошо, жду!
Он сбросил вызов и метнул на меня упрекающий взгляд. Вскоре мобильник весело пиликнул, оповещая о новом сообщении. Он какое-то время смотрел на экран, затем поднялся и обогнул кровать. Оказавшись рядом, сильно схватил меня за предплечье.
- Давай, поднимайся, - голос не внушал ничего хорошего.
- Ты что делаешь? Мне больно.
Я нервно сглотнула, с непониманием смотря на Диму. Его взгляд пугал. Это был долгий, отчужденный и холодный взгляд. Таким я Димку еще никогда не видела. Сердце тревожно забилось, а руки задрожали, я инстинктивно сжала их в кулаки.
Вытащив меня из постели, он еще какое-то время испытывающе смотрел в мое лицо. Тягостное, тягучее молчание сводило с ума, рвало сердце на части.
- Ты солгала. Зачем? – Его ноздри широко раздувались, а глаза сверкали. Губы плотно сжались, превратившись в тонкую ниточку.
- Не понимаю, о чем ты, - почему-то слетело с моих губ.
Дима резко развернул меня и прижал к холодной стене. Внутри все похолодело, коленки затряслись. Он пугал меня, безумно пугал.
Новиков замахнулся, я зажмурилась и сжалась в ожидании удара, которого не последовало. А когда с опаской открыла глаза, он уже обрел контроль над собой и самодовольно заулыбался.
-  Людкин друг, значит?
Вопрос застал врасплох. Меня обдало ледяным потом.
- Я все объясню, - я быстро заморгала.
- Раз ты солгала, значит, этот придурок что-то для тебя значит. Вы любовники? Поэтому ты пошла на концерт, да?
Я молча смотрела на него, не зная, что сказать. Ведь у нас с Андреем по сути ничего не было, и быть не может. А то, что говорил Дима – полная чушь, бред его больного воображения.
- Че молчишь? Я жду объяснений.
- Сначала отпусти, - потребовала я.
- И не подумаю! – Дима повысил тон.
Я попыталась оттолкнуть его, но он оторвал меня от стены и завел руки за спину, крепко зажал в кулаке, не позволяя вырваться, и принялся целовать шею. Жадные губы накрыли мой рот, лишая возможности дышать, но я продолжала отбиваться.
- Пусти, - сумела вымолвить я.
- Черта с два!
Полная отвращения и страха, я снова попыталась вырваться.
- Его поцелуи тоже были такими страстными? – спросил Дима, крепче сжав мне запястья за спиной. – Тебе было с ним лучше, чем со мной? Что в нем такого, что ты променяла меня на него? Тебя заводят его татуировки? Захотелось попробовать чего-то новенького?
- Ты говоришь ерунду!
- Не прикидывайся. Ты ведь спала с ним. Признайся!
Я хотела указать на его неправоту, но что-то внутри заставило сменить тактику, и я на эмоциях выкрикнула:
- Да, спала! Теперь доволен?!
Я тяжело дышала, втягивая носом сухой воздух.
Мне понравилось сказанное. Ведь какая-то частичка меня давно хотела отомстить Димке. Пусть ощутит мою боль, поймет, что значит узнать о предательстве любимого человека.   
Новиков схватил меня за горло и сжал так сильно, что пульс застучал в висках. Слезы брызнули из глаз. Я тут же пожалела, что необдуманно спровоцировала его. Воздуха не хватало, ужас бился в груди. Его глаза горели от ярости, и мне было непонятно, он стал таким злобным.
С этого дня все и началось. Дима стал подозрительным и непредсказуемым. Если раньше я читала его, как открытую книгу, то теперь не могла предугадать, что произойдет в следующий момент. Ударит он меня или выбросит из окна семнадцатого этажа. Я не знала, на что Дима способен. И это пугало. Мой тихий мир постепенно превращался в ад. А самое страшное – я не могла прекратить все это. Однажды попыталась уйти, но Новиков швырнул мне в лицо документы, будто бы заранее подготовился к подобному повороту.
- Что это? – я опустилась на пол и подняла разлетевшиеся по полу листы.
- Здесь компромат на твоего отца. Ты взгляни. Убедись, что я не вру. Короче, решишь уйти, я сделаю так, что все это попадет в руки полиции. – Новиков говорил спокойно и размеренно, так невозмутимо, что меня от него затошнило. – Так что подумай, что для тебя важнее. Свобода отца или твоя свобода.
Это был словно удар под дых. Полный аут. Димка знал, куда нужно бить. Знал, как я привязана к родителям. Что я могла сказать? Чем ответить? Естественно, пришлось принять его условия. И вот уже почти месяц я живу, словно в аду. С ненавистью и болью. Испытываю отвращение к Диме, но каждый раз ложусь с ним в постель, наплевав на себя и свои чувства. Молча лежу на кровати под тяжестью Димкинового тела и глотаю соленые слезы, пока он делает свое дело. Я терплю и мечтаю об одном – что это когда-нибудь закончится. 
Новиков постоянно забирал меня с работы, но в один из пасмурных дней не приехал. Я взяла такси и отправилась домой, но в пути машина сломалась. Пришлось водителю какое-то время повозиться с ней. Добравшись до квартиры, я отворила дверь и увидела Димку – он будто поджидал меня в коридоре. Голый по пояс, с растрепанными волосами и бутылкой виски. Во взгляде сквозил явный холод, а на лице циничная ухмылка.
- О-о-о, кто пришел. Как-то ты запозднилась, милая.
Он потянулся ко мне, но я увернулась от поцелуя. Зато отчетливо ощутила запах женских духов на его коже. И алкоголя.
- Я вижу, ты не скучал, - произнесла я, пытаясь вложить в слова как можно больше равнодушия. – Пройти можно?
- Нет нельзя, - медленно проговорил он.
- Противно смотреть, - бросила я и толкнула его в плечо, чтобы пройти, но он стоял в проходе, не позволяя выйти из узкого коридора.
- Давай поговорим.
Дима коснулся подушечками пальцев моей щеки, я отвернулась. Уперлась ладонями в его грудь, пытаясь оттолкнуть.
- Пропусти!
Новиков усмехнулся и отошел. Я быстрым шагом прошла в комнату, бросила сумку на кровать и опустилась рядом. Губы задрожали, я закрыла лицо ладонями и дала волю слезам. Все это казалось чьей-то злой шуткой. Зачем Димка так поступает? Зачем разрушает наши отношения? Как мой любимый мужчина мог так резко измениться? Немного успокоившись, я вытерла лицо и поднялась. Достала из шкафа чемодан и принялась срывать с вешалок вещи. Руки тряслись, беспорядочно бросали их на дно чемодана. Отворилась дверь, заскрипели половицы. Я знала, что Дима меня не отпустит, но продолжала собирать вещи. Так или иначе, все равно уйду! Нам нужно время. Неделя, две, месяц или того больше.
- Остановись, - потребовал он.
Я не обращала внимания на его слова.
- Я сказал, остановись! – Новиков подошел и вырвал из моих рук платье, отшвырнул в сторону. – Это глупо.
- Я все равно уйду.
Он схватил меня за плечи и вынудил посмотреть в глаза. Я сжалась в комок от бешеного взгляда, пробирающего до костей, до дрожи.
- Только попробуй, - негромко процедил он сквозь зубы, и прозвучало это как угроза.
- И что? Посадишь папу? Превратишь мою жизнь в ад? Да я уже несколько недель живу, как в аду. Отпусти меня, не удерживай. Мне о многом надо подумать, что-то для себя решить. Я запуталась. 
- И кто он?
- Ты о ком?
До меня не сразу дошел смысл его слов, но когда я поняла, что имеет в виду Дима, пришла в ужас. На каких основаниях он обвиняет меня в измене? Это не то чтобы не справедливо, это унизительно. Я ведь и повода никогда не давала.
- Не нужно делать вид, что не понимаешь. Ты ведь поняла, чем я. Хочешь уйти от меня, о чем-то подумать… Выбрать не можешь? Либо я, либо… он.
Новиков резко прижал меня к стене. В глазах разгоралась ярость. Я вздрогнула и сжалась в комок. Он уперся второй рукой в стену, и я оказалась в ловушке.
- Кто – он, Дима? Никого нет. В тот раз я соврала, чтобы досадить тебе. Но, правда, у меня никого нет, кроме тебя.
- Соврала? Соврала?! – закричал он, вынудив меня вздрогнуть. – Отомстить решила? Засунь свою месть, знаешь куда?!   
Он наклонился и стал выбрасывать из чемодана мои вещи.
- Перестань! – закричала я. – Я все равно уйду!
 Но Дима, словно не слышал меня, продолжал в бешенстве раскидывать по комнате одежду. Но вдруг остановился, схватил меня за волосы и потащил за собой.
- Дима, не надо! – вскрикнула я, и обеими руками вцепилась в руку, которая причиняла адскую боль.
Он подтащил меня к окну, распахнул и резким, болевым движением наполовину высунул на улицу. Я с ужасом вцепилась пальцами в подоконник, боясь вывалиться. Перед глазами все поплыло, голова закружилась от пьянящей ряби.
- Еще раз заикнешься об уходе, я в следующий раз выброшу тебя из окна, - черство бросил Димка и, отпустив меня, как ураган, вылетел из комнаты.
Скованная шоком, я судорожно сползла с подоконника и села на кровать. Разревелась, как последняя дура. Не прекращающиеся рыдания рвали душу, они становились еще более бурными, как хлынувшая из горла кровь. Отчаяние захлестнуло. Невозможно больше жить в этом аду! Я вообще не хочу жить! Сумасшедшая мысль пронзила мой воспаленный мозг. В душе лавиной росло дикое, всепоглощающее чувство страха и отчаяния. Трясясь, я, словно на автопилоте подошла к открытому окну. Предательский ветер защекотал лицо, растрепал волосы. Не колеблясь ни секунды, я забралась на широкий подоконник и села, свесив ноги на улицу. Взглянула в пустоту вечернего города и вообразила, как падаю с семнадцатого этажа элитной многоэтажки. Наверное, это единственный выход… 

***

В студии Алекс напомнил мне о пари, которое мы заключили около месяца назад. За написанием песен я совсем забыл об этом споре, но сегодня мой интерес вспыхнул с новой силой, когда я снова увидел на твиттере фото Розы. Желание увидеть ее забилось в мозг и уже не отпускало. Красивая девчонка. О такой сложно не думать. Пока я записывал скрим, в голове вертелась лишь одна мысль – увидеть Розу. Сказал – сделал. По дороге до ее дома, я заехал в салон цветов и купил обещанный еще месяц назад букет розовых роз. Поднявшись на семнадцатый этаж ее дома, увидел открытую нараспашку дверь. Первая вспыхнула мысль – что-то случилось. И я вошел без стука, положил букет на тумбочку в коридоре и прошел в комнату. Повсюду разбросанные вещи. И Роза... Она сидела на подоконнике, свесив ноги на улицу…   

***

Я смотрела в пустоту темной улицы. Сердце кровью обливалось. И снова этот  трепет, дрожь, пронизывающая всю меня, от судорожно сжатых пальцев до корней волос. Одно движение и все кончится… Перед глазами, словно в калейдоскопе, замельтешили обрывки неприятных воспоминаний. Новиков «до» и Новиков «после». Ничего уже не исправить.
Набрав в легкие побольше воздуха, я смахнула слезы. Закрыв глаза, приготовилась к прыжку. Но вдруг чьи-то сильные руки схватили меня за талию и оттащили от окна. Усадили на пол возле кровати, развернули. Сквозь пелену слез я увидела взволнованного Андрея Ковальского.
- Ты что?! – возмутился он, взяв мое лицо в ладони.
Я равнодушно посмотрела на него, сжавшись в комок, и поняла, что чуть было не совершила самую большую глупость в жизни. Он обнял меня, я всем телом прижалась к нему, уткнулась носом в футболку. Так давно не дышала никем, так давно не растворялась в ком-то... Я представила, что было бы, если бы не Андрей. Мне стало страшно. Действительно страшно. Слезы прихлынули к глазам с новой силой. Он обнял меня сильнее и поцеловал в висок.
- Иногда люди принимают решения, считая их правильными, - спокойно произнес Андрей на ухо, - но на самом деле они просто удобные на тот момент. Что случилось?
Я перестала реветь, вытерла лицо и постепенно начала успокаиваться. Господи, представляю, как сейчас ужасно выгляжу! Опухшие глаза, раскрасневшееся лицо. Не хотелось поднимать голову, не хотелось слышать вопросы, на которые вряд ли захочу ответить. Постепенно я начала приходить в себя, дрожь ушла, дыхание восстановилось. Не знаю, сколько времени мы так просидели, по ощущениям минут тридцать точно. Все, хватит ныть! Раскисла на груди незнакомого человека. Видимо, почувствовав, что я уже более или менее в норме, Андрей отстранился от меня и, заглянув в глаза, спросил:
- Кто это сделал?
- Что?
- Не делай вид, что не поняла, ты ведь знаешь, о чем я. У тебя кровь.
Я машинально коснулась щеки и скривилась от боли. Видимо, Димка поцарапал браслетом от часов, когда тащил меня к окну. 
- Это тот мужик из магазина? – предположил Андрей. – Давно он издевается над тобой?
- Он не…
- Роза…
Андрей стиснул зубы, глаза сузились, голова слегка наклонилась в сторону, рот несимметрично искривился. Я знала это выражение – выражение презрения. Презрение к Новикову, которого он даже не знал? В подтверждение Андрей сжал кулаки.
Я же сейчас была не в том настроении, чтобы вспоминать о Диме и о том, что он со мной вытворял на протяжении месяца.
Взгляд Андрея не отпускал меня. В голове промелькнула мимолетная мысль, за которую я уцепилась, точно клешнями. Я должна отомстить Диме. За измену, за все издевательства, за все обидные слова и клевету! Это какое-то наваждение! Я не понимала, что делаю. Поднявшись на колени, набросилась на Андрея с поцелуем. Он ответил и тут же привлек меня к себе. Его губы вытворяли такое, от чего я просто потеряла контроль. Вскоре они опустились ниже, увлажняя ложбинку между грудями. Желание мучительно нарастало – казалось, раскаленные иглы пронизывают все мое тело. Едва не застонав от сладкого напряжения, я закрыла глаза и выгнулась навстречу горячим губам. Скользнув ладонями по его рукам, ощутила напряжение трицепсов. Он принялся мять мою грудь через шелковую ткань блузки. Я испугалась своих ощущений. Никогда еще мне не было так хорошо рядом с совершенно, в сущности, незнакомым человеком. От волнения я плохо соображала.
Не отрываясь друг от друга, мы приподнялись, и стали в спешке избавляться от одежды, которая безумно мешала. Я, словно изголодавшаяся по мужскому телу самка, впопыхах задрала на Андрее футболку. Он прервал поцелуй и стянул ее с себя. Я провела рукой по крепкой татуированной груди и ощутила как бешено колотится его сердце. Не прошло и минуты, как вся одежда была сорвана. Руки Андрея начали ласкать мою спину, бедра, притягивая все ближе. Не прерывая поцелуя, он легко поднял меня и уложил на кровать, навис надо мной. Мы превратились в одно целое. Я чувствовала себя обезумевшей, истосковавшейся по ласкам и любви, и Андрей с лихвой мне все компенсировал…

***

Мы обессиленные лежали на кровати, глядя в бежевый навесной потолок и приводили в порядок дыхание. Я не могла поверить, что сама решилась на этот поступок. Чувствовала себя предательницей. Да, я мечтала отомстить Димке, но никогда не думала, что правда это сделаю. И с кем – с Андреем Ковальским.
Андрей глубоко вздохнул полной грудью и, повернувшись на бок, непринужденно спросил:
- В душ пойдем?
Меня это выбесило. Неужели Ковальский думает, что если мы переспали, то теперь он имеет на меня какие-то права?
- Сначала ты, потом я, - бросила я.
- Как скажешь, - хмыкнул он, поднявшись. И даже не думал прикрыться. Пошел к двери, сверкая голой задницей. По крайней мере, там у него нет татуировок!
- Ванная слева по коридору. – Я натянула на грудь простыню. – Чистое полотенце в шкафчике.
- Хорошо, красавица, - прыснул он и скрылся из вида.
- Пф-ф-ф, – разозлилась я. Снова этот сарказм.
 Я оделась. Мысли атаковали меня. Откуда-то вылезло чувство вины. Я провела рукой по смятой простыне и прикусила губу. Еще утром здесь в постели рядом со мной лежал Дима, но теперь… Я только что занималась любовью с мужчиной, который мне даже не нравится, с мужчиной, который совсем недавно вызывал во мне отвращение... Тьфу ты, какой любовью? Это был просто секс.   
Когда Андрей вошел в комнату с полотенцем на бедрах, весь мокрый и безумно сексуальный, я с интересом уставилась на него. Крепкие руки, полностью татуированные до самых пальцев; упругая грудь, с непонятным набором разноцветных символов; на животе полукругом надпись неразборчивым шрифтом; на шее цветная роза, иероглифы. Ужас! Ходячая разукрашка! Однако его тело нисколько не портили наколки, наоборот, придавали пикантности и загадки. На него хотелось смотреть, хотелось понять, что он пытается скрыть за множеством татуировок. На ногах тоже были рисунки… Интересно, а «там» тоже есть? Я ведь даже не удосужилась глянуть. Господи, о чем же я думаю? Он, безусловно, хорош, сексуален и обаятелен, но никак не вязался с образом мужчины, который мог бы мне понравиться.   
Поймав его заинтересованный взгляд и довольную улыбку, я скромно опустила глаза и соскочила с кровати. Пулей вылетела из комнаты, будто за мной бесы гнались. Приняв душ, переоделась в джинсы и футболку и вернулась в спальню. Андрей стоял лицом к окну уже в одежде. В синих джинсах и черной футболке. 
- Зря мы это сделали, - неловко произнесла я и остановилась у кровати, теребя бляшку на ремне.
Из его уст вырвался циничный смешок.
- Тебе смешно? – возмутилась я. – Да ты…
Я была готова взорваться от злости и невольно сжала кулаки.
- Серьезные вещи всегда делаются шутя, – сказал он, обернувшись. Окинул меня оценивающим взглядом. – Неплохо. Где была эта футболка и эти прекрасные рваные джинсы, когда ты ходила на концерт?
Улыбка растянула его губы. Он отклонился на подоконник и скрестил руки на груди.
- Очень смешно, - я скривила лицо.
Андрей показал мне язык и засмеялся.
- Да ладно тебе, переспали и переспали. Чего уж теперь. Может, мы и зря это сделали, но, согласись, мы оба хотели этого.
- Я просто хотела отомстить «мужу», - сквозь зубы проговорила я, уставившись в пол.
- Ты бы могла просто сказать ему, что изменила. Признайся, ты ведь хотела меня так же сильно, как я тебя.
Меня пронзила приятная дрожь. Нет, он не прав, это только ради мести!
- Могла, но тогда я была не совсем в адекватном состоянии. Мне было все равно с кем и где, и что мне за это будет.
- И это твоя благодарность? – брови Андрея поползли вверх.
Я села на кровать. Мне было ужасно неловко от того, что он смотрел на меня, как на объект желания.
- Благодарность? За что мне тебя благодарить?
- Если бы не я, все закончилось бы гораздо хуже постели.
И он, несомненно, прав. Но я не находила в себе сил, чтобы принять правду и сказать спасибо.
- Мне теперь до конца жизни быть тебе благодарной?
- Достаточно будет еще одного поцелуя, - улыбка снова заиграла на лице Андрея. Мне захотелось содрать эту нахальную улыбку.
Я встала и подошла к нему.
- Уходи. – Взяла его за предплечье и почувствовала силу бицепсов. – Дима может вернуться.
- Я этого и жду, - и снова надменная ухмылка. – Ты ведь хотела отомстить? Так давай отомстим.



Глава 7

Мне не очень понравилась идея Андрея дождаться Диму вместе, но, возможно, так будет лучше? Ковальский стал невольным свидетелем моих отношений с Новиковым, так почему бы ему не помочь? Андрей сумеет поставить Диму на место. Мне-то уже терять нечего, наши отношения закончились, и я не хочу ничего менять.
Мы сидели за столом в кухне возле окна, и пили кофе. Будто так и должно быть. За окном шумели проезжающие автомобили. Я с трепетом ждала возвращения Димы. Душа была не на месте. Нервно помешивая в кружке несуществующий сахар, я исподлобья поглядывала на Андрея. Интересно, почему он мне помогает?
- Раз уж мы все равно здесь вдвоем, давай поговорим, - предложила я, бросив на Ковальского быстрый взгляд. – Как ты узнал мой адрес? Люда сказала?
- Да.
- Ну, Людка! Кто ее за язык тянул? Но с другой стороны, я рада, что ты пришел. Если бы не ты, я бы сейчас не сидела здесь, - я виновато опустила глаза. – Спасибо.
- Я тоже рад! Не скажу, что так бывает со всеми, но судя по тому, как ты на меня набросилась, муженек тебя конкретно достал, - усмехнулся Андрей. 
- А вот это не твое дело, - пробурчала я. – Тоже мне, умный нашелся.
- Умный? Шутишь? – рассмеялся Андрей. – За всю жизнь я, конечно, повидал много, и понял, что от хорошей жизни человек не пойдет на самоубийство. И это, наверное, все, что я понял за свой тридцатник.
Закусив губу, я сдержала язвительный комментарий в сторону парня. В воздухе повисло удручающее молчание, что сильно нервировало, поэтому я решила завести разговор.
- Что означают твои татуировки? – спросила я, смотря на изображения непонятных существ на его руках.
 Андрей глотнув кофе, вновь улыбнулся.
 - Нравятся, да? Хочешь себе такие же? Могу посоветовать отличного мастера.
Как же ловко он сменил тему! Плюс один в его копилку. 
 - Когда же ты перестанешь надо мной издеваться? – на полном серьезе спросила я. –  В отличие от некоторых, я не хочу портить свое тело.
 - Твое тело не чем не испортишь, красавица, - протянул Андрей, в упор посмотрев на меня.
 Бросив на него суровый взгляд, я почувствовала, что начинаю заливаться краской. Вот зачем так смотреть?!
- Так ты расскажешь о значении татуировок?
- Возможно, - прищурился он. – Но в другой раз.
Андрей положил ладони на стол и забарабанил пальцами по столешнице. В глаза бросилась яркая татуировка на тыльной стороне кисти. Каллиграфические английские буквы, кажется имя… Валерия.
- Кто она? – я глянула на его руку и перевела взгляд на него.
- Никто.
На секунду на лице Андрея отразилась почти невыносимая тоска, зрачки расширились. Створки его души захлопнулись, так и не распахнувшись. Он не хотел говорить, а я не собиралась лезть туда, куда не следует. Однако в этот момент мной руководило любопытство.
- Хотя бы про розы расскажи.
 Но Андрей оставался непреклонен. Я решила подтолкнуть его к ответу:
- Роза несет в себе глубину мыслей и чувств. Ты весьма чувственный и разносторонний человек. Кто бы мог подумать!
- Ну, ты психолог, блин, - улыбнулся Андрей.
Он не опроверг мое предположение, значит, я попала в цель.
- Забыл? Я флорист. И знаю о цветах все. Ну, или почти все.
- Секундочку. – Он поднялся из-за стола. – Совсем забыл.
 Андрей вышел из кухни, а когда вернулся, я увидела в его руках огромный букет розовых роз. Я открыла рот от удивления.
- Ты что, волшебник?
- Вообще-то я, можно сказать, проезжал мимо и вспомнил, что обещал тебе букет.
- Проезжал мимо?
Я взяла цветы и вдохнула чудесный аромат.
- Ну да. Ехал из студии. Поднимаюсь, а дверь нараспашку. Я и вошел. Вдруг что-то случилось.
- Спасибо за букетик. Не ожидала, честно.
- Я всегда держу обещания, красавица, - улыбнулся Андрей.
В этот миг хлопнула входная дверь. Сердце сжалось. Что сейчас будет!
- Роза! – раздался Димкин голос из прихожей.
Я, нервно сглотнув, уставилась на Андрея широко распахнутыми глазами. От неожиданности вздрогнула и выронила цветы.  Коленки задрожали. Я приложила к губам палец, веля Андрею молчать. Отдернув футболку, вышла в гостиную и села на диван. Вскоре там появился Дима. В руках у него я заметила бутылку с виски, видимо, захватил, когда выбегал из дома.
- Дим, нужно поговорить, - осипшим голосом сказала я.
Я все для себя решила. Так больше жить невозможно. Нужно покончить с этим раз и навсегда, оборвать все пути, чтоб не куда было возвращаться. Пусть он снова ударит, я стерплю, главное, чтобы отпустил.
Дима лениво подошел к столу, поставил полупустую бутылку и развернулся ко мне.
- Прости. Я знаю, что вел себя как последняя сволочь, знаю, что не достоин тебя. Я все это знаю, черт возьми! – прикрикнул он, я вжалась в диван. – Даже признаю, что перегибал палку, ревнуя тебя без повода. Знаю! Но что я должен подумать теперь? Ты солгала мне! Вывод напрашивается сам собой – тебе было, что скрывать.
- Дима…
- Нет уж, дай мне сказать. – Он подошел ближе.
- Я хочу спасти наши отношения и готов на все ради этого. – Дима сел на корточки и обнял мои коленки. – Обещаю, буду изо всех сил стараться быть для тебя тем мужчиной, которого ты будешь любить и уважать, которым ты будешь гордиться. – Он заглянул в глаза и взял мои ладони в свои. – Но мне нужно твое понимание и поддержка. Мы справимся. Вместе.
- Сожалею, но я не смогу помочь, - отстраненно проговорила я. – Дим, ничего уже не вернуть. Я хочу уйти. Отпусти меня.
Я вздрогнула от собственных слов и отвернулась.
Господи, там, на кухне, Андрей – совершенно посторонний человек, но ему приходится слушать этот бред. Стыдно-то как. Втянула его зачем-то. Тут меня резануло чувство вины. Снова проклятая вина! Она не должна терзать меня постоянно. Еще несколько минут назад я была настроена серьезно, хотела отомстить Диме, рассказав об измене. И сейчас, глядя в его пылающие гневом глаза, смелость куда-то улетучилась. Но собравшись с мыслями, я все-таки сумела сознаться.
- Дим… я тебе изменила, - произнесла так же спокойно, как он тогда.
Он вскочил, словно ужаленный, схватил меня за плечи, встряхнул. Брови нахмурены, губы поджаты.
- Шлюха! – с яростью выкрикнул он и влепил мне звонкую пощечину.
Я схватилась за пылающую щеку.
- Ты сам толкнул меня на это, - промямлила я.
 За спиной Димы показался Андрей. Он стоял в расслабленной позе, слегка склонив голову набок.
- Эй! – воскликнул он. У меня в груди все сжалось.
Дима развернулся и, пропустив сильный удар в лицо, свалился на пол. Вскрикнув, я отскочила к кровати, а Андрей навис над ним, сгреб за грудки и, не дав опомниться, снова приложился кулаком к челюсти.
- Я никого в жизни не убил, - спокойно произнес Андрей, - но если ты еще раз тронешь Розу, клянусь, я сломаю тебе шею.
Впервые я ощутила реальную поддержку. Дима получил сполна за все издевательства. Наконец, оказался в моей шкуре. Надеюсь, теперь поймет, каково было мне. Я видела, как он корчился от боли на полу, но сумела найти в себе силы сделать вид, что ничего не произошло. Андрей взял меня за руку и потащил за собой.
- У тебя есть, где остановиться? – спросил он в прихожей, пока я обувалась.
- Поживу у родителей в Повадино, - ответила я, и сорвала с вешалки куртку.
- Я тебя отвезу.
И мы ушли, оставив Диму в полном одиночестве. Благо, пока он очухается и поймет, что произошло, я буду уже далеко.
На улице заметила белый «Форд Мустанг». К нему и подвел меня Андрей. Распахнул дверцу. Я забралась внутрь и поудобней устроилась на мягком сиденье. Сам он сел за руль и спросил, куда ехать. Я продиктовала адрес, и автомобиль рванул с места. Всю дорогу я сидела с закрытыми глазами, прокручивая в памяти случившееся. Самое ужасное, мне нисколько не жаль, что изменила Димке с Ковальским. Нисколько! Но какую-то непонятную неловкость чувствовала, находясь сейчас здесь, рядом с Андреем. Кто бы мог подумать, что тот случайный поход на концерт обернется для меня знакомством с человеком, которому удастся утереть нос Диме.
За размышлениями я не заметила, как «Мустанг» остановился у дома. Открыла глаза и посмотрела в окно. Вздохнула, с облегчением улыбнулась. На душе стало легче. Дом, милый дом. 
- Спасибо за все,  – я поджала губы и взглянула на Андрея. – Я пойду. 
- До встречи, - улыбнулся он и потянулся ко мне, поцеловал в щеку.
Я смутилась.
- Передавай привет подруге. 
- Обязательно. – Я вылезла из машины. Медленно подошла к забору и толкнула калитку. Она приветливо скрипнула, пропуская меня вперед.



Глава 8

Открыв дверь своим ключом, я вошла в дом. Легкие наполнились знакомым с детства запахом хлеба, который каждый день пекла мама. В животе заурчало, и я сглотнула. Пройдя в кухню, застала ее за столом, пьющей чай. Такая беззаботная и красивая. Как всегда. Она выглядела потрясающе. Кудрявые светло-русые волосы убраны наверх крабом, легкий макияж подчеркивает бездонные голубые глаза. Их пушистым веером обрамляют длинные ресницы. Мне всегда говорили, что мы с мамой очень похожи, особенно глазами. Я с юношеских лет брала с нее пример, переняла безупречный стиль одежды. Для меня она идеал – внешне и внутренне.
- Роза! – она метнулась ко мне. – Как ты оказалась здесь так поздно? Что-то случилось?
- Да, мам, случилось. – Я обняла ее и села за стол полная решимости открыться. – Я ушла от Димы. И не хочу возвращаться в салон. Не хочу с ним пересекаться.
- Да ты что?! – Мама хлопнула руками по бедрам. – Чего же вы ругаетесь в последнее время?
Она вытащила из коробки чайный пакетик и бросила в кружку. Плеснув кипятка, поставила передо мной чашку. Села напротив, подперев кулаком подбородок.
- Это последний раз, мам, - с горечью пояснила я, осознав, что как бы сильно я не любила, его не изменить. – Надоело.
- Беда прям, - цокнула мама, качая головой. – Дима такой хороший молодой человек. Может быть, не все так страшно, Розонька? Помиритесь еще. Как всегда прибежит к тебе с цветами, и ты обо всем забудешь. Нет?
- Нет, мам, - категорично заявила я, положив в кружку ложку сахара. – На этот раз я ушла навсегда. Я не могу больше терпеть его ревность. Это невыносимо!
Я размешала сахар и глотнула чая, чтобы не сболтнуть лишнего. Так тяжело скрывать правду о Димке.
- Знаешь что, Роза? Вам нужно пожениться и родить ребеночка, тогда все наладится.
Я поперхнулась.
- Только ребенка не хватало! – прокашлявшись, вытаращила на маму глаза.
- А что такое? Вы же любите друг друга. Живете вместе не первый год. Пора бы уже подумать о будущем вместо того, чтобы разбегаться. Дима просто боится потерять тебя, вот и ревнует. Ты очень красивая, он видит, как на тебя смотрят мужчины. Я знаю, о чем говорю, - закивала она. – Твой папа до свадьбы тоже был ужасно ревнивым.
- Не может быть!
- Может, - улыбнулась мама. – Но когда мы поженились, Борис стал резко меняться. Потом родилась ты, и он перестал ревновать. Или твой Дима собственник?
- Или не уверен в себе, поэтому думает, что я непременно должна искать лучшего мужчину. Все, мам, давай не будем о нем говорить. Я уже все решила. Было тяжело, но лучше сразу оборвать общение, чем потом сожалеть.
- Ну хорошо. Если я не могу переубедить тебя, то лучше промолчу. Главное, чтобы ты была счастлива.
Я растянула губы в улыбке и поспешно допила чай.
- За вещами когда поедешь?
- Когда Димки не будет дома. Слава Богу, здесь осталось кое-что из моей одежды. Ладно, пойду немного поваляюсь.

***

Я лежала на кровати в своей комнате. Мысли не отпускали. Все время казалось, что в любой момент сюда ворвется Дима и за волосы утащит меня обратно. Хотя нет, он никогда не показывал на людях своих садистских наклонностей. Всегда был осторожен и в меру сдержан. Только глаза и плотно сжатые губы выдавали подлинное состояние.
Вспомнила о Диме и снова появилось чувство вины. Выползло из укромного уголка и стало мучительно медленно грызть. Я чувствовала себя настолько грязной, что хотелось снова забраться в ванную и смыть с себя всю пакость. Я ненавидела саму себя за эту измену. Дурацкую измену. Пусть я ушла от Димки, пусть между нами все кончено, но изменять – это мерзко. А месть того хуже. Андрей прав, я могла в легкую соврать Новикову, но предпочла изменить. Накинулась на Ковальского, как нимфоманка какая-то… Вспомнила, с каким отвращением смотрела на него в гримерке, вспомнила ту несчастную фотографию и усмехнулась. А ведь благодаря этому фото Андрей нашел меня и спас от смерти. То есть, я должна быть ему благодарна.
Елки-палки! Нужно с кем-нибудь об этом поговорить, и я позвонила Людке.
- Привет, Роза! – услышала ее голос в трубке. – Куда пропала? Телефон отключила… Тебя кое-кто искал. А-а-а-а, - завизжала она, - ты не представляешь! Меня Андрюха Ковальский теперь в твиттере читает! Благодаря тебе!
- Так, стоп! Ты зачем ему мой адрес сказала? Хотя ладно, хорошо, что сказала.
- Так он приезжал?
- Да, но это не телефонный разговор. А поговорить нам нужно. Приезжай к моим родителям, как время будет, расскажу. Я теперь здесь. Ушла от Димы.
- О-о-о, как все запущенно. Ладно, скоро буду. До встречи.
Спустя несколько часов подруга влетела в мою комнату, как метеор. Лицо напряжено, любопытство плещется в карих глазах.
- Рассказывай! – воскликнула она, плюхнувшись рядом со мной на кровать. – Блин, не верится, что Андрей приезжал к тебе. Обалдеть, Роза! Я в шоке!
Я села в кровати и, согнув ноги, обняла колени. Приготовилась к исповеди.
- Ты будешь в еще большем шоке, когда узнаешь, что я натворила.
- Боже, не томи душу. Рассказывай уже! – она пытливо  вглядывалась в мое лицо. – Он тебя поцеловал?
- Не он, а… я.  Я его.
- Ты поцеловала Андрея Ковальского? Не может быть! – Люда открыла рот и вытаращила сияющие глаза.
- Я хотела отомстить Димке и… - Я облизнула пересохшие губы и замолчала.
Подруга застыла в изумлении, не в силах произнести и слова. Так и замерла с открытым ртом, пристально глядя на меня.
- Эй, ты чего зависла? – я щелкнула пальцами перед ее носом.
- Перевариваю, - медленно произнесла Люда. – То есть вы…
- Да, мы переспали. Ты правильно поняла. А потом пришел Димка, я призналась в измене. Он влепил мне пощечину. А Андрей набил ему морду, и отвез меня к родителям. Все, - скороговоркой выдала я.
- Офигеть! Ты меня просто убила этой новостью.
- Это еще что, - заинтриговала я и рассказала Людке про нелепый поступок, из-за которого чуть не лишилась жизни.
Она сердито треснула меня по лбу, велела больше не думать о плохом и снова прилипла с расспросами. На этот раз ее интересовали подробности.
- Ну… ты видела, есть у Андрея еще где-нибудь татухи?
- Извини, что забыла посмотреть, - я прыснула от смеха. – Так-то мне было не до этого. Кстати, как я не пыталась, не сумела его разговорить. А мне так интересно стало, что значат его татуировки.
- У-у-у, - загудела Люда, закинув ногу на ногу. Поджала губы и вздернула черные брови. – Это его нелюбимая тема. Андрюха не любит говорить о своей личной жизни, особенно о прошлом.
- Так я спрашиваю о татухах, а не о его прошлом.
- А ты думаешь, тату он когда делал? Когда в жизни все хреново и хочется в петлю залезть. 
- Все так запущено? Поэтому он и не стал говорить…
- В общем, демоны означают вредные привычки: наркоту, выпивку. Черепа сделал, когда хотел что-то изменить в жизни. Для него они являются символами перемен. А сердце с замочной скважиной… Об этой татуировке он никогда не говорил, но одному журналисту удалось разговорить Андрея.
- Говори уже, не томи.
- Ладно. Тату он сделал, когда умерла его девушка. У них была такая любовь, - мечтательно протянула Люда и добавила: – Ключ от замка к его сердцу до сих пор хранит единственная возлюбленная, то бишь мертвая. Андрюха Лерку безумно любил. А после ее смерти закрылся. Тогда и набил остальные татухи. Всяких демонов и черепков.
- Точно… Валерия! – вспомнила я вытатуированное имя на тыльной стороне ладони. – А что с ней случилось?
- Они встречались пять лет, практически не расставались. Лера ездила за Андреем повсюду, посещала каждый концерт. А потом она забеременела.
- У Андрея есть ребенок? – я приподняла бровь.
Людка проигнорировала вопрос и продолжила:
-  Он был на седьмом небе от счастья, рассказал об этом всему миру. Написал во всех соцсетях, что они с Лерой поженятся после рождения ребенка, но…
- Что?
- Они уже имя сыну придумали, но незадолго до родов ребенок погиб в утробе матери. Такая трагедия, блин!
Я отрицательно качала головой, не желая верить словам подруги. Представить не могу, что чувствовал тогда Андрей. Хотя нет, наверное, могу, в подобных ситуациях всегда приходит отчаяние, и потому мы совершаем необдуманные поступки.
 - Андрей с головой ушел в работу, а Лера подсела на алкоголь и наркоту. Это закончилось плачевно. Ее труп нашли в машине на окраине Москвы. Она перерезала себе вены.
Сердце тревожно сжалось. Каково же было Андрею увидеть меня на подоконнике? Эта мысль отпечаталась в мозгу, будто резкий удар кнута, оставляющий на теле кровавые следы. Я идиотка, еще посмела его спросить о татуировке... Так я же не знала…
- Вот тогда Андрюха не выдержал. Стал заливать горе алкоголем, - продолжила Люда, облокотившись на колени.
- У меня слов нет, - тихо проговорила я, прикрыв рот ладонью.
- Но это еще не все. Раз уж ты решила узнать о прошлом Андрея, то расскажу всю историю. В общем, ко всему прочему его младший брат вскоре умер от лейкемии. Это окончательно подкосило Андрея, после этого он увлекся наркотиками. Слава Богу, вовремя опомнился, взял себя в руки и полностью отдался работе. Она помогла ему забыться. А еще он каждый месяц переводит крупную сумму денег в благотворительный фонд помощи детям, больным лейкемией.
- Достойный поступок, что тут еще сказать. Мне так стыдно, Люд. Говорят, что человека судят по обложке. Но ведь это оказалось полной ерундой. Я смотрела на Андрея свысока, сравнивала его с чудовищем, а он, оказывается, столько в жизни пережил. Он такой хороший. Детишкам помогает, обо мне заботится. Видела бы ты его, когда он держал Димку за грудки. Я так восхищалась им тогда.
- Мне кажется или кто-то влюбился? – Люда довольно хихикнула и подогнула под себя ногу.
- Что?! Ты правильно заметила: тебе кажется. Рано еще для любви. Да и ты меня знаешь… Я ненавижу татуировки и пирсинг и, думаю, что не смогу выйти замуж за такого человека. Да, он потрясающий, но как друг, не более.
- Кого ты обманываешь? У вас все было. Как ты могла целовать его татуированное тело? И при этом испытывать удовольствие, заметь, удовольствие, а не отвращение. Так что не надо ля-ля. – Она махнула на меня рукой. – Он тебе нравится, как минимум. Даже несмотря на внешние типа недостатки.
Я не стала спорить с подругой, но для себя решила больше никогда не видеться с Андреем. Мое восхищение им и благодарность за спасение не должны перерасти во что-то больше, чем просто уважение.
- Короче, - подвела итог Люда. – Ты нравишься Андрюхе, так что вперед! Впервые за шесть лет он кем-то увлекся… Андейка долгое время отказывался от отношений, боялся привязаться, и тут появилась ты и расшевелила его чувства. Не лишай его надежды.
- Да не нужна я ему, Люда. Чем я вообще могла зацепить его?
- Серьезно не догоняешь? Тебя не привлекает «звездная» жизнь и слава. Ты дала это понять ему в гримерке. Своим безразличием и отрешением ты зацепила его за живое. Все время простояла в уголке, прижимаясь к стеночке. Ему, как настоящему мужику, захотелось добиться строптивой красавицы.
- Р-р-р-р, - прорычала я, - не говори так. От этой «красавицы» кровь стынет в венах.   
- Ха-ха! – уголки губ подруги поползли вверх.
Когда Люда ушла, я еще долго не могла выбросить из памяти наш разговор. Сердце дрогнуло. Я не могла позволить себе такую роскошь, как чувства к другому мужчине. В глубине души до сих пор лелеяла надежду, что в один прекрасный день Дима изменится, и мы снова будем вместе. И никаких Андреев Ковальских мне не надо! Я твердо решила больше не встречаться с ним, и забыть ту ночь, как страшный сон.


Глава 9

Утром я открыла свой старый шкаф в поисках нормальной одежды. Пока не забрала пожитки из Димкиной квартиры придется носить то, что осталось от моей прошлой жизни. Я стала перебирать вещи на вешалках и обнаружила пару вполне пригодных для носки блузок… Затем принялась за джинсы, аккуратно сложенные на деревянных полках. Вот эти, кажется, неплохие. Я вытащила их и заметила, как на пол выпала фотография. Подняв снимок и увидев счастливую себя в Димкиных объятиях, я загрустила. В груди что-то дрогнуло. Сглотнув, я села на кровать и уставилась на фото. Воспоминания зажглись в голове яркими искрами, вынуждая сердце биться сильнее. Здесь мы с Димой в Диснейленде. Он смотрит на меня своими безумно красивыми голубыми глазами. С таким обожанием и любовью, что трудно поверить в его маниакальную ревность. Почему судьба так распорядилась? Я не понимаю. Для чего приготовила мне все эти испытания? Мы ведь с Димой были счастливы! А самое смешное то, что с ним мне плохо, но без него тоже. Еще даже день не прошел, а на душе уже пусто и одиноко.
Все, хватит о нем думать!
Я поднялась и подошла к столу. Бросила фото в мусорную корзину, не желая бередить раны, которые до сих пор еще кровоточили. Почти весь день провела за разговорами с мамой. После ужина мне захотелось немного побыть одной, посмотреть романтический фильм, но только вошла к себе, как дверной звонок приветливо защебетал. Я высунулась из комнаты и увидела, что мама уже открыла дверь.
- Добрый вечер, - раздался знакомый мужской голос, сердце резко сжалось. – Могу я увидеть Розу?
Я напряглась, свела брови. Господи, что Ковальскому еще от меня надо?
После слов подруги о том, что я в него влюбилась, тем более не хотелось видеть его. Да, я боялась поймать себя на мысли, что Андрей мне нравится. Но он не может привлекать меня хотя бы потому, что я все еще люблю Диму. А я всегда была однолюбкой.
- Ро-за-а-а! – позвала мама.
Я нервно сглотнула, не зная куда деться. Заметалась по комнате, ища подходящее место для укрытия. От двери к окну, от окна к шкафу, от шкафа к столу. Вот бы сквозь землю провалиться! В суматохе зацепила бедром тетради на столе, они шлепнулись на пол. Это мое поведение еще больше разозлило меня. Чего я так трясусь? Ну, выйду, спрошу, зачем приперся, пошлю его подальше и дело с концом. Все, так и сделаю! Я выровняла дыхание и поправила длинную белую майку. Отдернула коротенькие шорты и вышла из комнаты, натянув на лицо дурацкую улыбку. Мама тихонечко скрылась в кухне.
- Роза, привет! Есть минутка? – Андрей топтался на ярком коврике у порога.
- Допустим, - недовольно отрезала я. – Зачем ты пришел?
- Мы будем здесь говорить?
- Ну, проходи, - я махнула рукой прямо по коридору.
Сняв кеды, Андрей последовал за мной, прошел в комнату. Я предложила ему сесть на кровать, что он и сделал. Сама встала напротив, чтобы ощущать себя хозяйкой положения. Злость не оставляла ни на секунду. Да-а-а, закон подлости работает, как часы! Я ведь решила никогда больше не встречаться с Ковальским, а он тут как тут! Будто прочитал мои мысли и нарочно пришел поиздеваться. Это в его стиле. Я скрестила руки на груди и стиснула зубы, в упор смотря в зеленые глаза.
- Твой муженек не объявлялся?
- Нет, а тебе-то что? – огрызнулась я на его чрезмерную опеку.
- Если ты не забыла, мы с тобой ночь провели, и ты рассказала о нас своему благоверному. Мне что? Волнуюсь просто, красавица. Вдруг он за тобой вернулся.
- Замолчи! – сказала, словно выплюнула. – Никаких нас не было. Была просто внезапная вспышка, - последнее предложение я прошептала, оглядываясь по сторонам.
- Вот именно, - он тоже перешел на шепот, поднялся и теперь смотрел мне в глаза. – Нас потянуло друг к другу.
- Ты просто воспользовался мной.
- А я думал, что ты мной, и решил подыграть.
Я сглотнула, вспоминая ласки Андрея. Я таяла в его руках, не в силах сопротивляться и в тот момент, признаюсь, это был лучшее, что случалось со мной за последнее время. 
- Ты каждый раз будешь вспоминать вчерашний день? Все, ты мне надоел. Уходи. – Я схватила Андрея за руку и вытолкала из комнаты. – Мне не нужны проблемы. Ты же знаешь, у меня есть парень. Мы почти женаты. Ты думаешь, что он тиран, каких свет не видывал, но это не так. Дима хороший, просто немного импульсивный.
Я сама не поняла, почему начала защищать Димку и искать его поступкам оправдания.   
- Постой, давай уточним. Хороший парень – это тот, что унижает тебя, оскорбляет, бьет, в конце концов?
- Ш-ш-ш-ш, - я приложила палец к губам. – Родителям не обязательно об этом знать.
- Так они не в курсе? – Андрей понизил тон.
- Я не привыкла трепать о своих проблемах направо и налево. Предпочитаю не втягивать в них близких людей. 
- Хорошее стремление… красавица, - идиотская улыбочка растянула его губы.
 Я гневно стиснула зубы. Издевается!
Мы так и стояли, глядя друг на друга в упор, испепеляя взглядами. С одной лишь разницей: мне хотелось прибить Ковальского, когда как в его глазах ярким пламенем горело желание.
Похотливая сволочь! Почему же он так возбуждает меня? Я на мгновение закрыла глаза, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Но, не сумев противиться внезапно вспыхнувшей страсти, потянулась навстречу его губам, впилась в них безумным поцелуем. Я не думала ни о родителях, которые могли в любой момент выйти и увидеть нас, ни о Диме, которого, как мне казалось, я до сих пор любила. Просто наслаждалась сладкими губами Андрея, доводящими до безумия. Он прижал меня к себе, властная рука скользнула вверх по моей шее, пальцы зарылись в волосы. Ковальский продолжал терзать мои губы своими, даря незабываемое удовольствие. Господи, да что же со мной происходит? Я ведь хотела вычеркнуть его из своей жизни… Мысли испарились, стоило лишь ощутить прикосновение холодных пальцев на пояснице. Дрожь разлилась по телу сладким огнем, и я снова забылась. Мир начал сужаться, закручиваясь в спираль. Андрей прижимал меня к себе все крепче, все сильнее. Я почувствовала, как что-то твердое уперлось мне в бедро… Господи, нет!
Я оттолкнула Андрея и вытерла губы, будто это избавит меня от привкуса его губ, который впитал мой рот. 
- Прости, не знаю, что на меня нашло, - сказала я, пытаясь взять себя в руки.
- А я знаю. – Андрей сгреб меня в охапку, снова прижал к себе. – Ты снова хочешь меня.
Я не стала возражать, как обычно, потому что он попал в точку. Желание обладать Андреем лишь возрастало с каждым сказанным им словом, с каждым прикосновением и взглядом. Он попытался вновь завладеть моими губами, но я увернулась. Тогда Ковальский без лишних слов взял меня на руки и, прежде чем я сумела опомниться, занес в комнату. Мои ноги коснулись мягкого ковролина, когда  Андрей поставил меня на пол, однако его руки не позволили уйти.
- Я так тебя хочу, красавица моя, - прошептал он, обжигая горячим дыханием мою шею.
Я встрепенулась, задрожала от его слов. Поняла, что мне нравится, когда Андрей называет меня красавицей. Это «прозвище» стало, как сигнал к действию, как красная тряпка для быка, который, заприметив ее, тут же бросается в бой. В отличие от быка, я не хотела разорвать Андрея на части, я хотела обладать им. Здесь и сейчас! Чувствовать его тепло. Вдыхать всего, без остатка.
Андрей притянул мое покорное тело к себе, я подалась навстречу, обвивая руками его шею. Он скользнул ладонью мне под майку, медленно, дразня и искушая, провел от поясницы вверх. Дрожь с новой силой пронзила всю меня. В этот момент Андрей накрыл мой рот поцелуем. Тепло его губ проняло до кончиков пальцев на ногах. Я провела ладонями вниз по крепкой спине, проникая под джинсы и боксеры, смяла его ягодицы. Не отрываясь друг от друга, мы подошли к кровати и рухнули на матрас. Андрей навис надо мной и заглянул в глаза, будто бы требуя разрешения на дальнейшие действия. Я одарила парня нежной улыбкой, он задрал на мне майку и припал губами к груди. Жар пронесся по телу и завязался тугим узлом внизу живота. Затем Андрей опустился ниже, прокладывая языком влажную дорожку до пупка. Я выгнулась и тихонько застонала. В этот момент зазвонил мой мобильник. Елки-палки, кто это по мне соскучился?!
- Прости, - прошептала я, освобождаясь от рук Андрея.
Соскочив с кровати, я натянула майку на живот и подошла к столу. Настроение тут же изменилось, когда я увидела Димкино фото на дисплее. Он словно почувствовал, что я собиралась сделать.
- Что тебе нужно? – спросила я, приняв вызов.
- Ты дома? Я завезу тебе кое-что из твоих вещей. Остальные заберешь потом.
- Да, дома. Приезжай, конечно.
Закончив разговор, я подошла к Андрею, который лежал на кровати, подперев голову рукой.
- Сейчас Дима приедет, привезет мои вещи, - сообщила я. – Так что тебе лучше уйти. Не хочу, чтобы он видел нас вместе.
Андрей поднялся и вплотную подошел ко мне, зарылся пальцами в мои распущенные волосы и вынудил посмотреть в глаза. 
- Не вопрос, - уголки его губ язвительно поползли вверх.
Его лицо приблизилось, губы накрыли мой рот в поглощающем поцелуе, от которого голова пошла кругом. Но я сумела вовремя остановиться. 
- Все, уходи, - я оттолкнула Ковальского, развернула к двери и принялась подталкивать в спину в нужном направлении.
- И снова красавица прогоняет меня, - засмеялся он, нехотя передвигая ногами. – Но я все равно добьюсь тебя. Запомни это.
На пороге Андрей прикоснулся двумя пальцами к губам и послал мне воздушный поцелуй.

***

Я вздрогнула от внезапно заоравшей сигнализации. Подбежала к окну, раздвинула шторки. На улице тихо шел дождь, размывая силуэты. Но я сумела разглядеть, как Дима прижал Андрея к капоту «мустанга» и, одной рукой схватив за грудки, приставил пистолет к его лбу. Я замерла, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть, словно пропустила удар в солнечное сплетение. Что же он делает?
Острая ранящая мысль пронзила голову: все это время Дима следил за мной!
Не думая ни секунды, я выбежала из комнаты, схватила с вешалки куртку и выскочила из дома. Дождь меня не щадил. Холодные жалящие капли били по голове и плечам, стекали по лицу, одежда вмиг промокла, потяжелела и облепила тело. У машины я заметила Диму и Андрея. Они катались по земле, вцепившись друг в друга, точно жаждущие крови псы. Ковальский перехватил инициативу, навис над Димкой и врезал ему кулаком по лицу. Один раз, второй, третий… Схватил за куртку, слегка встряхнул, затем поднял за грудки и поставил на ноги. Внезапно Новиков ударил Андрея коленом в живот так, что тот согнулся. Димка посмотрел в мою сторону. Его взгляд пригвоздил меня на месте, заставив тело покрыться мурашками. В это время Андрей выпрямился и нанес ответный удар под ребра. Сглотнув, я подбежала к машине, умоляя их перестать, но они не слушали и не собирались останавливаться. Продолжали мутузить друг друга, куда не попадя. Удар за ударом. Лицо, ребра, живот… Воздух стал давить на меня своей тяжестью. Я растерянно озиралась по сторонам и вдруг заметила недалеко от Мустанга пистолет. Подбежав к оружию, схватила его и наставила на мужчин.
- А ну прекратите драку, или я вас обоих пристрелю.
Это, конечно же, был блеф чистой воды. Не собиралась я никого убивать, просто надеялась, что так они скорее отстанут друг от друга. Но я ошиблась. Никакой реакции не последовало.
- Вы что, не поняли?! – возмутилась я. Ливень был настолько сильным, что вряд ли кто-то услышит выстрел, и я нажала на курок. Звук оглушил меня, вынуждая зажмуриться. – Быстро отошли друг от друга!
 Теперь они остановились. Дима отпустил испачканную в грязи футболку Андрея и толкнул его в грудь, показывая неприязнь. Оба уставились на меня.
 - Андрей, уезжай! Садись в машину и вперед. Давай! – я махнула пистолетом в сторону «мустанга».
- Я не оставлю тебя с этим психом, - категорично заявил он, злобно сцепив зубы.
- Я сказала, уезжай! – во мне начинала зарождаться злость. 
Ковальский поджал губы и, поняв, что спорить бесполезно, пошел к машине. Я опустила пистолет. Проводив «мустанг» взглядом, пошла к дому, как вдруг услышала Димкин крик:
- Ты все равно будешь моей! Прибежишь сама… Как миленькая!
Не оборачиваясь, я смахнула с лица холодные капли и спрятала оружие в карман. Ночью, когда родители уснули, закопала пистолет в саду.


Глава 10

Ночь была тяжелой. Я долго ворочалась в постели, прежде чем окончательно вырубиться. Утром меня разбудил трезвонящий телефон. Я нехотя приоткрыла один глаз и перевернулась на бок . Кому там не терпится пообщаться? Мобильник, как назло, не унимался. Ладно, сейчас я выскажу звонящему все, что думаю о нем! Протянув руку, нащупала на столе телефон и поднесла к лицу. Незнакомый номер, чтоб его...
- Алло, - протянула я, переворачиваясь на спину. – Кто это?
- Не узнала, красавица? – в голосе прозвучала ухмылка.
Ковальский, черт его дери! Как он достал мой номер? Неужели, Люда постаралась?
- Я Людку точно прибью когда-нибудь, - пробурчала я в трубку и беззвучно зевнула. – Чего тебе? Поспать спокойно нельзя.
- Узнать, как ты. Этот сумасшедший ничего тебе не сделал?
- Нет, не сделал. Какие мы заботливые, - я скривилась.
- А то! – довольно воскликнул Андрей. – Вчера ты снова набросилась на меня с поцелуями. Я это оценил, красавица. А говоришь, что просто хотела изменить своему кретину. Слушай, а что на тебе сейчас надето?
- Да пошел ты, озабоченный извращенец! – я сбросила вызов и прыснула от смеха.
Перевернувшись на живот, который протяжно заурчал, уткнулась лицом в мягкую подушку. Позвонил поиздеваться. Ну-ну! И почему меня это не удивляет?
Умирая от голода, я вылезла из теплой постели, переоделась в домашнюю одежду: маечку и шортики. Размяв косточки, отправилась в ванную, умылась. Запах свежесваренного кофе привел меня в кухню, где мама пекла восхитительные оладьи. Любимые с детства. Как же я по ним соскучилась.
- Встала уже, Розочка? – мама выложила на плоское блюдо готовые оладьи и принялась наливать на сковородку новую порцию теста.
- Телефон разбудил, - бросила я, усаживаясь за стол.
- А что за мужчина вчера к тебе приходил?
Неожиданный вопрос застал врасплох. Внутри все сжалось. Щеки обдало жаром, и я растерянно взглянула на маму.
- Это Андрей. Он певец… Если можно так назвать, - буркнула себе под нос.
- Да? – удивилась мама. – То-то я сморю, у него столько татуировок. Рокер, наверное.
- Типа того, - отмахнулась я, наливая в чашку кофе.
- А зачем он приходил?
Черт, могла она не спрашивать об этом?
- Мам, я сама не знаю, зачем он приходил.
- Странно. Наверное, ты ему понравилась, - переворачивая оладьи, сказала она.
А вот здесь я была готова со стыда сквозь землю провалиться.
- Вот только этого не надо, - нахмурилась я, подогнув под себя ногу, и коснулась губами горячей чашки.
Как хорошо, что вчера родители смотрели телевизор, когда я вернулась с улицы. Выходит, они не слышали криков под окном, а тем более выстрела. Все-таки шел сильный дождь, и хлопок можно было принять за раскат грома или еще чего. Ни мама, ни папа не видели, как я ввалилась домой вся мокрая с пистолетом в кармане. А значит, не знают про соперничество Димы и Андрея.
Я взяла оладью и собиралась уже откусить, как внезапно ощутила невероятную усталость. Откинувшись на спинку стула, коснулась головы. К горлу подступил ком, который не получалось сглотнуть. Я бросила оладью на стол, будто это было нечто ужасное и закашляла.
- Что такое, Роза? – мама удивленно глянула на меня из-за плеча, продолжая возиться у плиты. – Не вкусно? Пересолила или что?
Я встала из-за стола и нетвердой походкой направилась к выходу из кухни.
- Не хочу ничего есть. Не выспалась. Пойду еще поваляюсь немного, может и аппетит появится.
Мама выключила газ и поставила на стол полную тарелку.
- Конечно, поспи. Неважно выглядишь.

***

Я с трудом оторвала голову от подушки. Комната была залита светом. Я открыла глаза и сразу невольно зажмурилась. Улыбаясь, потянулась. Вставать не хотелось, но на кухне меня ждал вкусный завтрак. Я не могла позволить себе роскоши весь день проваляться в постели. Хотя, сейчас мне это необходимо. Воспоминания мигом перенесли меня во вчерашний день. Сердце беспокойно сжалось. Для чего Димка притащил пистолет? Вздумал убить меня? Следил за домом в надежде убедиться в моей неверности? Какой же он… Слова застряли в горле.
Я нехотя поднялась. Снова потянулась, вытягивая руки к потолку, и пошла в кухню. Мама и папа пили чай с пирожными.
- Ну как себя чувствуешь? – поинтересовалась мама, заметив меня.
Они с отцом переглянулись.
- Нормально, - вяло отозвалась я, распахнув холодильник. – А есть мед? Хочу оладьи с медом.
- Есть, - растеряно протянула мама. – Но ты же никогда его не ела.
- А сейчас хочется.
- Роза, ты случайно не беременна?!
- Мама! – я аж соскочила с места, бросив беглый взгляд на папу, который изменился в лице и даже перестал жевать. – Сплюнь! Ты правильно заметила – не беременна. С чего ты вообще взяла?
- Ты как приехала, я сразу подметила в тебе перемены. Ходишь рассеянная, уставшая, будто из тебя все соки выжали. И не говори, что это из-за разрыва с Димой, потому что я не поверю. У тебя вкусы меняются. Это как объяснишь? Ты с детства не любила мед.
- Мам, ну ты смешные вещи говоришь. Если я захотела меда, это еще не значит, что я в положении.
- Тебя не тошнит? Нет?
- Нет, не тошнит! – огрызнулась я, взяв с полки банку с медом. – Мама, все, закрыли тему!
Я села за стол, чувствуя, как мной медленно овладевает негодование. Да что это со мной? Меня реально раздражали мамины разговоры о беременности. Ну не могу я быть беременной! И не хочу!
- Нет, ну ты видишь, Борис, видишь? Она еще голос повышает! Это, кстати, один из признаков беременности. Уровень гормона меняется, отсюда и перепады настроения.
- Танюш, да отстань ты от дочери. Чего прицепилась?
- Да, мам, давай закроем тему. Не хочу ничего слушать ни о беременности, ни о Диме. А ты непременно приплетешь сюда и его.
Я взяла тарелку, положила несколько оладий, полила медом и ушла с кухни.
В комнате гнев немного поутих, и я встревожилась, не понимая причины своего раздражения. А если мама права, и я ношу под сердцем Димкиного ребенка? По сердцу словно полоснули острым ножом. Я заерзала на кровати. Нет, это не может оказаться правдой! Бред! Подумаешь, меда захотелось! Да, уставшая, да настроение меняется, но это все от нервов. Столько в последнее время всего произошло. Нет, я точно не беременна! Меня же не тошнит. Вот, сейчас съем оладью и проверю… Я поднесла ее ко рту и почувствовала тошноту, резво поднимающуюся из желудка к горлу. Глубоко вздохнула, задержала дыхание. Кажется, отошло. Но, Господи, это что получается? Я жду ребенка?! Соскочив с кровати, я измерила шагами комнату. Нет, не поверю, пока собственными глазами не увижу результаты анализов. От волнения меня затрясло, задергалось веко. Ноги стали ватными, пришлось опуститься на край кровати.
 Ребенок от Димы? От Димы?!
Я растерянно потерла лицо. Это невозможно! Так не должно быть! А ведь он всегда мечтал о сыне...
- Я хочу, чтобы ты родила мне сына, - заявил однажды.
- Ты что! – возмутилась я. – Ребенок это серьезно, а я еще не готова стать матерью.
- Почему нет? Мы можем дать ему все. Зачем тянуть? Сделаем его прямо сейчас?
Дима навис надо мной, нежно провел пальцами по щеке.
- Еще слишком рано.
- А что такое? Не уверена, что я тот мужчина, с кем ты хочешь провести всю жизнь? Не любишь?
- Люблю.
- И я люблю тебя. И хочу так же любить его. Я хочу семью. Большую семью. Хочу слышать детский смех в доме. Мы заведем собаку. Ты хочешь собаку?
Димка уже тогда, год назад был готов к такому положению вещей. Но не я.
Вспомнились слова мамы. Может она права, и малыш спасет нашу любовь? Ту малость, что еще во мне осталось? Нахмурившись, я запустила пальцы в волосы. Нужно отбросить эти мысли, забыть… Возможно, ребенка нет, и я напрасно тешу себя иллюзиями о его появлении!
Размышления оборвал телефонный звонок. Я вздрогнула и взяла со стола мобильник. На дисплее мелькало Димкино фото. Сердце тревожно сжалось, но, несмотря на его протест, я приняла вызов.
- Роза, мне нужно тебя увидеть, - сообщил Дима. Голос был мягким.
- Зачем?   
- Не спрашивай. Просто приходи. Поверь, это очень важно.
- Я не самоубийца, чтобы оставаться с тобой наедине.
- Ты боишься меня? Цветочек, я и не думал причинять тебе боль. Следил за домом, признаюсь. А увидев этого типа и взбесился.
- А пистолет?
- Он всегда у меня в машине лежал. Но я не собирался им пользоваться. Хотел просто напугать этого урода. 
- Дим, не нужно передо мной оправдываться. Я ушла от тебя, ты помнишь?
- Ушла, но можешь вернуться в любой момент. Двери моей квартиры всегда для тебя открыты. Прости, нашей квартиры, - исправился он.
Наша квартира. Наш ребенок… Боже, я до сих пор не отошла от мысли, что могу оказаться беременной. Захотелось рассказать Диме об этом, но я сдержала внезапный порыв. Такую новость нужно сообщать при личной встрече.
- Я люблю тебя и сделаю все, чтобы ты вернулась, - продолжал он. – Я не могу без тебя, Роза.
- Дим, мне сейчас немного некогда. Я тебе перезвоню через полчаса и скажу, ждать меня или нет.
- Хорошо.
Я сбросила вызов.   
Не думая больше ни секунды, схватила сумку и выскочила из комнаты.
- Роза, ты куда?! – закричала вслед мама, но ответом ей был лишь хлопок двери.
Куда же я еще могла пойти, как ни в аптеку. Не могла больше изводить себя вопросами, поэтому решила скорее сделать тест. Купила самый хороший, дорогой – цифровой, который к тому же показывает срок беременности. Ошибки быть не может! Вернувшись домой, прочитала инструкцию. Сделав все, как описано, закрылась в комнате, ожидая результата. 
Пальцы нервно постукивали по столу, нога тряслась от нетерпения. Наконец, прошла мучительная минута. Я сглотнула и взяла в руки тест. Глаза широко раскрылись, когда я увидела на маленьком экране плюсик и цифры 1-2. Я беременна?! Беременна?! Не может быть, тест врет! Но он не мог ошибиться. Выходит, зачатие произошло одну-две недели назад, а если верить инструкции, врач поставит срок три-четыре недели.
Я встала, потерла лицо, заметалась по комнате, не в силах унять дрожь. Схватив тест со стола, запихнула в сумку. Господи, что же делать? Мысль вспыхнула сама собой: нужно рассказать Диме! Он должен знать! Он хочет вернуть меня, так может быть мама, правда, права – малыш свяжет нас, и Дима перестанет меня ревновать? Я цеплялась за эту мысль, как за спасительный круг. Ребенок спасет наши отношения, вернет прежнее тепло, любовь и доверие. Мы простим друг другу обиды, измены, и все будет как раньше. Тем более Дима сам этого хочет. В коем-то веке не стал угрожать… Вдруг не все еще потеряно, и ему удастся обуздать свою ревность и измениться?
Мы столько раз пытались завести ребеночка… Не получалось. Что же переменилось? Почему именно сейчас? Даже не знаю, радоваться или грустить. Я погладила пока еще плоский живот. Четыре недели. Невероятно!
Захватив сумку, я вышла из дома. По пути позвонила Диме, предупредила, что выезжаю.

***

Я позвонила в дверь, спустя пару секунд она распахнулась, и на пороге появился Дима. В спортивных штанах и футболке. Такой домашний и плюшевый. На лице добродушная улыбка, в глазах нежность. Давно я его таким не видела. Будто забыл о прошлом и начал жизнь с чистого листа. Но с трудом верится, что ревнивый собственник так резко может измениться в лучшую сторону.
- Ну чего стоишь, как не родная? – усмехнулся он. – Входи.
Я несмело приняла приглашение, прижимая к животу сумку, будто что-то ценное. И вот уже стою в гостиной.
- Выпьешь что-нибудь?
- Я больше не пью, - неожиданно для самой себя сказала я и решила сразу перейти к делу: рассказать о беременности и поскорей уйти. – Дим, я должна сказать тебе…
- Подожди. – Он обхватил мои плечи. – Сначала я.
- Дима…
- Нет, нет, не перебивай. – Он залез в карман и что-то достал. – Выходи за меня, а?
Я опешила, увидев прекрасное золотое колечко с бриллиантом. Взгляд Димы пригвоздил меня на месте, заставив тело покрыться мурашками.
- Ди-и-има, - протянула я, - ты что?!
- Я хочу, чтобы ты была только моей.
Я шагнула назад, увеличивая между нами расстояние, отшатнулась, как от прокаженного.
- Это ведь серьезный шаг. Нужно хорошо все обдумать. И мы… мы обязательно подумаем об этом, как только я скажу тебе то, зачем пришла.
- Я знаю, что ты хочешь сказать. Ты с ним, да? – в голосе послышалась горькая насмешка. Дима грубо схватил меня за руку. – Пришла сказать, что уходишь к нему?
Дима пристально смотрел на меня, словно пытаясь увидеть в глазах ответы на свои вопросы.
- Как ты вообще могла изменить мне с этим… уродом разукрашеным? ! – вдруг закричал он, больно сдавив мне предплечье. Я вздрогнула и на миг зажмурилась. – Водишь его к себе… Я думал, сделаю тебе предложение, ты обрадуешься…
- Хотел, чтобы я бросилась в твои объятия после всего, что ты вытворял со мной? – внезапно, не ожидая от себя, выплеснула я.
- А что такого я делал? – Димкино лицо превратилось в непроницаемую маску. Он сильнее сжал мою руку.    
- Ты делаешь мне больно, - нахмурилась я.
- А ты не делаешь мне больно? – глаза вспыхнули гневом, на виске забилась голубая жилка. – Плюнула в душу, и думаешь, это сойдет тебе с рук?
На этот раз он не кричал, будто научился сдерживать свои порывы. Но от этого делалось еще хуже. Дрожь холодной вереницей поползла по спине от его голоса.
- Ты в курсе, сколько у меня таких, как ты, было? Хочешь знать, что стало с теми, кто решил от меня уйти?
Я дернулась, попыталась ударить Новикова, но получила удар кулаком в живот. Тихонечко пискнула и схватилась за больное место. Господи, ребенок! Сложившись пополам, я заскулила, как слепой щенок, и медленно опустилась на пол. Слезы брызнули из глаз, внутренности будто сжала огромная ручища.
- Что ты сделал… – сдавленным голосом произнесла я на выдохе, поглаживая живот. – Звони в «скорую»… Я беременна…




Продолжение романа можно прочесть, купив его в магазине призрачные миры. Ссылка указана на моей странице! Надеюсь а понимание!