Великая поэзия. Владислав Ходасевич

Есть истинные поэты. В каждой эпохе. И имена большинства из них помнит история.
Владислав Ходасевич (1886–1939 гг.) - один из самых замечательных поэтов, писавших на русском языке. Его стихотворение, приведённое ниже, неопровержимое свидетельство его необыкновенного таланта.

Весенний лепет не разнежит
Сурово стиснутых стихов.
Я полюбил железный скрежет
Какофонических миров.

В зиянии разверстых гласных
Дышу легко и вольно я.
Мне чудится в толпе согласных -
Льдин взгроможденных толчея.

Мне мил - из оловянной тучи
Удар изломанной стрелы,
Люблю певучий и визгучий
Лязг электрической пилы.

И в этой жизни мне дороже
Всех гармонических красот -
Дрожь, побежавшая по коже,
Иль ужаса холодный пот,

Иль сон, где некогда единый,-
Взрываясь, разлетаюсь я,
Как грязь, разбрызганная шиной
По чуждым сферам бытия.

Эти пять четверостиший - словно жизнеописание личности; история становления человека, рассказ о его деяниях и - без всякого сомнения - триумфальном уходе с земной сцены.

Первое четверостишие точно бы описывает начало пути этой личности.
Как это часто бывает, в начале пути могут быть и ложные основания для творчества; либо, по крайней мере, основания, не свойственные природе этой личности.
"Весенний лепет не разнежит..." - сущность знает свои основания, и в них нет места для "весеннего лепета". Какофония, негармоничность, безудержные порывы страсти - вот тропы, по которым пойдёт человек.

Во втором стихе личность заявляет о себе в полную силу. Человек - в своей стихии посреди "развёрстых гласных". Он - свободен в выражении себя, тогда как его противоположности - лишь безмолвные, угнетённые "льдины", лишённые индивидуальности и сбившиеся в кучу "согласных". Но личности это только "чудится". Как на самом деле? Ведь "льдины" могут быть кем угодно, они творят свою реальность, удивительную и сложную для них самих.

Автор же описывает свою вселенную. Радость и красота - в изломанных прострелах молний, в визге и скрежете электрической пилы. - Третий стих.

Четвёртый и завершающий пятый стихи - апофеоз, вознесение личности. Это конец
пути, доступном для обозрения нам, внешним наблюдателям. Что же скрывается дальше - нам неведомо.

Примечательна запятая между этими двумя последними четверостишиями. Это удивительный технический приём поэта. Она придаёт общей картине целостность и
завершённость и предоставляет личности возможность обрести полную гармонию (пусть и отвергаемую внешне, но только внешне), хотя бы и ценой внутреннего взрыва.
 
Но этот взрыв - необходимость. Всё, что было раньше, - всё было сон. Взрыв
разрушил оковы сна, позволив герою достичь миров, которые до этого он мог лишь сновидеть.