Глава 6. К разным целям, разные пути...

 Сергей сел, облокотившись спиной на одну из полуразрушенных колонн. В его голове перемешались образы пережитого им сражения, - я был Кассием – подумал он, - но это же невозможно, как я мог оказаться там  и почему – он задавал себе эти вопросы и не находил на них ответа. Фантомная боль от перерезания горла и ощущение того, что из него уходила жизнь не покидали Сергея.
- А ты неплохо держишься, для того, кто уже второй раз как умер – Ева подошла к нему и стала осматривать руку.
- Второй раз? – удивился Сергей.
- Да – ответила она, - яд голодных поглотил бы тебя, если бы не счастливое сложение обстоятельств, и тебе, всего лишь пришлось пережить одну из своих прошлых жизней.
-В прошлой жизни, у меня был не очень удачный конец, – попытался пошутить Сергей.
- Да ты везунчик, но это важно – отмахнулась она, - главное ты здесь, а не плаваешь в водах Стикса.
- А рука то болит, и шевелить ей тяжело.
-  Это поправимо, - ответила Ева – пока ты храбро сражался – засмеялась она, -  я вытащила у тебя Розу Теней, – Ева задумчиво покрутила в руке розу, от лепестков которой расходился тёмный туман. Потом улыбнувшись, она оторвала бутон от стебля, и отправила его себе в рот. Тщательно разжевав  лепестки, она выплюнула получившуюся кашицу себе в ладонь и стала наносить её на рану Сергея. На его лице, от каждого прикосновения Евы, отражалась гримаса боли, но,  не обращая внимания на его страдания, Ева замазывала каждую его рану.  Оценив взглядом свою работу и удовлетворённо кивнув, она встала,  и оторвала кусочек материи от подола своего сарафана, она завязала обработанную рану.
- Теперь должно быть лучше – сказала она, - Розу Теней, можно назвать универсальным лекарством в аду.
- И правда  – удивился он, – почти не чувствую боли и рукой могу шевелить довольно свободно. Спасибо Ева – он поблагодарил ей от чистого сердца.
- Иш какой, – улыбнулась Ева, – думаешь, для тебя старалась?  Как бы не так. Вставай давай, нам идти пора.
Сергей, стараясь не опираться на левую руку, медленно поднялся. Пустынный вид этого места, заставлял его естество сжиматься. – Да кто же может тут находится? – произнёс он.
- Ад, это тебе не увлекательное сафари, а мучильня.  – произнося это, Ева провела рукой по блоку одной из колонн, который под её прикосновением превратился в песок и быстро осыпался на землю, потеряв один из поддерживающих блоков, колонна с глухим звуком упала на сухую землю. – Тц – бросила Ева – как тут всё прогнило.
Несколько секунд, Сергей мерил Еву взглядом, пока та рассматривала рухнувшую колонну. Он заметил оттенок грусти на её лице.
- Ева, пойдём.
- Да – отозвалась она – пора.
Они двинулись вперёд. Сергей не зная куда идти и не замечая ничего примечательного в месте, где он оказался, всецело доверился Еве, которая уверенно вела его. Хотя, иногда ему казалось, что они ходят кругами, эти серые, безжизненные каменные колонны, словно пики, возвышающиеся из потрескавшейся, сухой земли, стремясь проникнуть за завесу тёмных облаков к свету, но обломанные неведомой силой, что претила им эту роскошь, заставляя жить в вечной тени и убивая всякую надежду увидеть свет. Он видел, что на лице Евы лежит тень печали.
- Ева, разве это Лимб? В Божественной Комедии всё не так.
- А в Божественной Комедии всё и не так, как там написано – отмахнулась от него Ева. – Данте, под влиянием Вергилия и чтобы не разрушать устоявшиеся религиозные порядки среди людей, многое опустил, многое изменил и приукрасил  - сказал она,  - истинную часть его поэмы, посвященную аду, видели немногие, да и храниться она у Вергилия.
- Значит – начал было Сергей, но Ева стразу прервала его.
- Ты сопоставляешь не те факты с не той действительностью – перебила его Ева. – Сейчас мы, спасибо Харону находимся в центре Civitate Vitrea , города построенного Нефилимами.
- Нефилимами? – переспросил он, - я слышал истории, Стеклянный Город, Атлантида, там вскользь упоминались нефилимы.
- Атлантида – сказала Ева – совместное творение последних из Атлантов и Нефилимов.
- А это Civitate Vitrea- великий город, я не раз бывала тут. Но теперь его сияние затянуто скверной сатаны, некогда, величественные колоннады накренились, а стекло стало песком, как некогда из песка сотворили стекло. Теперь, плодородные земли высохли, а Стикс из реки, дающей жизнь – стал рекой смерти. Как сказано в свитках бытия – « Падший Ангел – новообращенное зло, прибрал к своим владениям богатства города, как они расщепляли свет на добродетели,  он расщепил тьму на грехи и на их основе построил царство своё».
- Свитки? – удивился Сергей - расщепление света?
- Добродетели и грехи, были созданы здесь – сказала Ева, а до этого было только хорошее и плохое.
- Всего лишь классификация – пожал плечами Сергей.
Ева смерила его презрительным взглядом – мелочный человек – как вы постигаете науку, так и они постигли сущность бытия.
- Практическая наука, не идет рука об руку с философией и религией – ответил он.
- Может и не идёт, но ты здесь, а ваша наука опровергает существование этого места, – она усмехнулась, - и не мне, тебе рассказывать о науке.
-  Ты права. Всё же я тут, а это уже много.
Ева усмехнулась. – Скоро, ты повстречаешься с величайшими мыслителям рода своего, а пока пойдем в молчании, мы привлекаем ненужное внимание.
Сергей огляделся по сторонам, но ничего не увидел. Перед его глазами стоял всё тот же унылый пейзаж. Решив, не усугублять плохое настроение Евы, он вопрошающе посмотрел на неё. На этот жест, Ева только презрительно хмыкнула и пошла дальше, а ему ничего не оставалось, кроме как следовать за ней.
Они шли в молчании, Сергей наблюдал, как пейзаж изменялся перед его глазами. Как покосившиеся колонны, уступали место полуразрушенным зданиям, напоминавшим греческие храмы, которые он видел в Афинах, так же он замечал постройки похожие на Римские виллы. Далее они обогнули большую стену, сложенную из громадных гранитных блоков и как подумал Сергей, здесь возвышался громадный бастион древних созданий. Но все это они проходили мимо и в угрюмом молчании, которое угнетало Сергея. Он, оторванный от мыслей о своей цели пребывания в аду, начал постепенно срывать занавес туманящих сознание мыслей, с каждым шагом становясь все мрачнее. Его словно окунули в ледяную воду, он вспомнил о том, что дочь его страдает, что он пришел сюда не как Данте, не зрителем на этот спектакль, а как обычная душа и чем ему придется пожертвовать ради дочери, он мог только гадать. Это угнетало его, все его шаги, все это путешествие ни на шаг не приблизило его к дочери, - Я даже не видел первого круга ада – говорил он себе – Не очень получается, я спешу к своей дочери. – При таких мыслях, на его лице появлялась маска грусти вперемешку со злобой. От Евы не ускользали перемены, происходившие с лицом ее спутника, но она предпочитала молчать. Она видела эти бесплотные жгуты, обвивавшиеся вокруг него словно змеи, как они стягивались, заворачивая его в полупрозрачный кокон, отрезая от мира, пропуская его через «призму грехов», как на его лице появляется злость. Она замечала все эти перемены, но не делала ничего.
Через несколько часов бесплодной ходьбы он остановился.
- Не останавливайся – подгоняла его Ева.
- Нет – сказал он, - скажи мне, могу я быстрее увидеть свою дочь?
- Не спеши глупый, все приходит к тому, кто умеет ждать.
Мысли овладевавшие им во время пути взяли верх над его рассудком, и он закричал на Еву.
 - Да что ты понимаешь куртизанка? Да знаешь ли ты, какие муки я испытываю? Не тебя бросили в ад, не тебя грызли проклятые призраки, не ты плавала в море, не ты переживала несколько смертей! – он кричал ей это в лицо, срываю свою злобу. Эта значительная перемена в сознании и вспышка ярости, заставили его замолчать, но отступать и извинятся было уже поздно.
 Ева молча выслушала эту тираду и затем только улыбнулась. Она протянула к нему руки – Хочешь, - тихо сказала она – я тебя согрею, избавлю от печали, и ты в страсти забудешь все. Улыбаясь,  она подходила к нему все ближе. Он же пятился от нее.
- Не подходи ко мне – рычал он словно раненый зверь.
- А что такого? – поинтересовалась она, - соитие есть высшее блаженство, оно заставит тебя забыть все плохое.
Она подошла ближе, коснулась рукой его щеки, но Сергей, с раскрытыми от ужаса глазами отступил, споткнувшись о основание одной из колонн он упал, но продолжил отползать подальше от нее. Но Ева оказалась проворной, она быстро оказалась рядом с ним. Он ожидал, что она опять будет приставать к нему, но с лица Евы сошла завлекающая улыбка, которую заменила маска холодного спокойствия. Она поставила ногу ему на грудь и с силой придавила его к земле. Он не мог даже пошевелится, сила с которой она придавила его к земле была просто невообразима для обычного человека.
- Слушай – спокойно сказала она – если ты, еще раз позволишь скверне ада пробраться в твои мысли, то клянусь своей кровью, я отдам тебя дьяволу, принесу на блюдечке твою скомканную душонку.
Он смотрел на нее, с раскрытыми от ужаса глазами, но так же чувствовал, что гнев и скорбь уходят, словно он избавился от паутины, что запутывала его разум. Она в свою очередь с радостью отмечала, что он возвращается к нормальному состоянию, что ад постепенно ослаблял свою хватку.
- Пора в Лимб – произнесла она, и сильно ударила его в грудь.
Не понимая ничего, он увидел, как Ева ударила его, почувствовал ужасную боль в груди и подумал, что она сломала ему все кости, как почувствовал, что она, продолжая удар, вдавливает его в землю.
Вокруг земля покрылась еще большими трещинами, а под Сергеем она стала проваливаться, образуя пропасть, в которую он и полетел.
- Не так уж и легок путь в Лимб – с ухмылкой произнесла Ева.
Он уже улетел в пропасть, но трещины пошли далеко вокруг, подкапываясь под основания зданий и колонн, они накренили их еще больше, заставляя обрушиваться под собственной тяжестью и закрывая собой провал, который был чужд этому месту. Этот пусть в Лимб, теперь был закрыт для Евы, что ее нисколько не печалило. Стряхнув со своего сарафана пыль, она пошла дальше.
- Не боишься оставлять его одного – окликну ее мужской голос.
- А тебе то что?
- Думаю, он достоин строчек моей новой поэмы.
- Рано восхваляешь его Данте. И как ты сюда попал?
- Бог всему дорога – ответил поэт, - думаю, поспешим, если он получит прощение в Лимбе, это будет трагедия для его дочери. 
- Хочешь с ним поболтать? – усмехнулась Ева.
- Не откажусь.

*****
Она шагала вприпрыжку, а за ней, словно плащ струилась вода. Под каждым её шагом, лёд таял, превращаясь в чистую воду, которая словно тончайшая плёнка отделял Алису от сонма душ бредущих под ней. Так она шла вперёд, оставляя позади себя талую воду, которая, под тяжелыми шагами её спутника моментально замерзала.  Вода схватывалась и застывала, становясь мутным и непроглядным льдом, отличавшимся от того что окружал эту «тропинку».
- Значит, она может отпускать грехи – подумал он, - неплохо. – Принцесса – окликнул он Алису, - подойди.
Она повернулась,  и весело улыбнувшись, подбежала к нему.
- Что такое? – она смотрела на него полными жажды знания глазами, тот, кто лишился памяти, жаждет заполнить пустоту.
- Принцесса – мягко сказал он ей, - ты хотела сходить к сонму несчастных, но вначале нам надо посетить другое место.
- Хорошо – согласилась она.
- Обещаю, ты ещё спустишься туда – и он взглядом указал на бредущие под ними души.
- Я тебе верю – весело сказала Алиса. – А куда мы пойдём?
- Наверх, к клетке братоубийц.
- А кто они такие?
- Те, кто предал себя и своих братьев, обратил свою силу против них.
- Может на то были причины? – спросила Алиса.
- Может – усмехнулся он, - но один из них станет тебе верным другом и рабом за одно твоё прикосновение.
- Рабом? Это как? – Алиса не понимала значение этих слов, в памяти всплывали смутные образы и аналогии, но она не могла собрать их воедино.
- Это значит помощником и спутником на всё время, который будет слушать тебя.
- А ты будешь моим рабом? – спросила Алиса у своего спутника.
Этот вопрос заставил его рассмеяться. От его смеха по льду пошли трещины, и тьма стала сгущаться вокруг них словно кокон.
- Твоим рабом? – спросил он сквозь смех. но, вовремя одумавшись, он вздохнул и сказал – мы тут все рабы принцесса.
- Ой – вскрикнула она – темнота наступает, - она боязливо озиралась – уже близко, мне больно – Алиса схватилась за сердце, одежда в том месте стала напитываться кровью.
- Довольно – грозно произнёс её спутник и топнул ногой. Тьма, сразу стала всасываться в трещины во льду, проникая к сонму бредущих душ.
- Алиса не бойся – сказал он, взяв её на руки – боль ушла.
- И правда – сказала Алиса, лицо которой было бледное как снег, - уже не больно и она потеряла сознание.
- Так даже лучше – усмехнулся он – меньше проблем и этой болтовни. – И он с улыбкой посмотрел вниз, куда проникла тьма. Там, она оборачивалась гигантскими змеями и мантикорами, которые, не зная пощады, рвали безответные души, пожирая их останки. Он с улыбкой наслаждался этим пиршеством. – Кормитесь – произнёс он и оторвав взгляд от бойни пошёл дальше.
Он шел всё быстрее и быстрее, с каждым движением ускоряя шаг, он быстро перешёл на бег и прыгнул, в прыжке он яростно крикнул, и от этого крика лёд под ним взорвался, расходясь волнами в разные стороны, обнажая клыки тьмы. В этом полёте его тело превратилось в стаю воронов, которые подхватив Алису, ринулись вверх. 
Вороны летели через темноту, пролетали мимо реки, которая спиралью закручиваясь, впадал в ледяное озеро и там замерзая, оставалась на веки вместе с увлеченными её душами. Они пролетали мимо пластов, вокруг которых обвивалась река, откуда были слышны стоны и крики, мольбы и проклятия, звуки сражений и звон цепей. Вороны, нёсшие Алису, миновали круги ада,  они стремились наверх в мир живых, к лесу Хойя Бачиу . Тут, среди вековых сосен и могучих дубов ,которые издревле росли и охраняли эту землю был расположен громадный замок, который прослыл местом обитания легендарного Дракулы.
Пролетев через лес, вороны стянулись тугим смерчем и снова приняли форму человека, на руках у которого парила полупрозрачная девушка, испачканная в крови. К ногам незнакомца, со всех сторон начали стягиваться крысы, жуки, змеи и прочая шевелящаяся и ползучая гадость. Он только презрительно посмотрел на это живой ковёр и сказал – прочь, - как все они тотчас загорелись ярким пламенем и через мгновение он стоял уже посреди поля пепла. – Так-то лучше – произнёс он и шагнул в тёмную арку ворот замка.
- Каин! – громко крикнул он, - Каин, явись мне.
Его голос судорогой прошелся по величественным стенам замка, отскакивая от стен, отзываясь эхом во всех его закоулках.
- Каин – повторил он, - тут милость твоя и госпожа.
- Лживый дух – из темноты полуразрушенных дверей замка, произнёс грубый, скрипучий голос – пошел прочь, тебе здесь делать нечего.
- Иуда! – со злобным восторгом произнёс пришелец.
- Нет, Древний змий, я больше не Иуда, душа моя теперь вне твоей власти  - из тени прохода появилось громадное, гротескное существо, уродливое, сшитое из множества человеческих тел скреплённых железными скобами. Он посмотрел на пришельца желтыми глазами, в которых иногда проскакивали электрические искры.- Я Франкенштейн! И я выдворю тебя отсюда.
Он резво, для своих габаритов прыгнул к пришельцу, и хотел размашистым движением впечатать того в землю, но спутник Алисы, поддерживая полупрозрачное тело, сделал лёгкое движение кистью и Франкенштейна впечатало в стену и разом вывернуло все суставы на руках и ногах.
- Ничтожество – произнёс он – раз сбежав из моей пасти, ты вернёшься туда скоро и Его прощение ты вряд ли получишь.
- Нет, нечистый, в твой гнилой рот, я не вернусь никогда.
- Ну – усмехнулся спутник Алисы – время покажет, а пока, скажи мне, где Каин?