Я умру послезавтра

Это началось два дня назад.

Я, как всегда, зашёл к своему другу детства Джошуа. Делал я это редко, к сожалению, но после того раза я изменил своё отношение и взгляд на этот вопрос... Да и на многие вещи, в целом. Хотя ничего уже нельзя было изменить – тот яд, которой подобно, казалось бы, слабой и немощной траве, пробивающей асфальт любой толщины, уже сделал своё дело. Мозг Джошуа был уничтожен, а здравый рассудок был похоронен под толщей зелени.

– Я умру послезавтра. – безразлично произнёс он.

Прямо так и сказал: ни «привет», ни «как дела». Просто одинокое «я умру послезавтра».

– Джош, не шути так, пожалуйста, я тебя знаю со школьной скамьи... Да что там, я тебя и во времена университета не упускал из виду! Ты ещё переживёшь всех вместе взятых! – в недоумении пробормотал я.

– Шеннон, ты хороший парень, но этого уже не изменить, как бы сильно ты этого не хотел. Хотя это всё не важно – я не хочу.

Я был настолько поражён и шокирован, что просто сидел в оцепенении напротив Джошуа и не мог произнести и звука. Это шутка! Просто злая шутка! Нет, я знал, что это не так – Джошуа не способен на подобное.

Джош сидел напротив меня, за журнальным столиком, который мы однажды совершенно случайно приобрели – мы мечтали, что будем сидеть и писать за ним. Станем известным дуэтом авторов и будем покорять сердца людей, попадать им прямо в душу, находя ключи от всех уголков их сознания. Но ни я, ни он, не написали и строчки за все эти двадцать долгих лет.

И вот, я сижу напротив моего друга, полностью ошарашенный, стою в тёмном уголке моей головы возле старого, потрёпанного мрачного шкафа – прямо как тот, в котором в детстве, я думал, живёт страшный Монстр. Вот только в этот раз Монстр действительно был там. Он не шумел, не пытался выбраться, он только повторял шепотом раз за разом: «Он умрёт послезавтра». А я стоял с ключом в руках боясь выпустить этого Монстра. Эту Мысль.

– Шеннон... Как думаешь, почему я так люблю растворимый кофе?

Что? Он издевается? Причём тут кофе? Джошуа... Что с тобой?

– Я так и думал, Шен. – он по-доброму улыбнулся. – Я скажу тебе: от такого кофе ничего не остаётся. Ты заливаешь его горячей водой, и он полностью исчезает. Растворяется в предложенной ему среде. Он податливый. Прямо как я или ты... Или сотни других серых людей, которые ничего из себя не представляют, а просто сливаются с общей массой и спокойно плывут по течению. Это не плохо и не хорошо – это никак.

– Друг... Что происходит с тобой? – я совсем запутался, и это всё, что я смог выдавить из себя.

– Ничего страшного. Скоро всё кончится... А теперь мне нужно побыть одному и доделать пару важных... Даже не важных, а просто особенных для меня вещей.

Мой разум парализовало, и я, как послушный зомби, просто встал и медленно побрёл домой.

***

На следующий день, сразу после работы, я отправился к Джошуа. Он всё так же сидел у окна и смотрел куда-то вдаль. Я вошёл в комнату, а тот будто бы даже и не заметил меня.

– Джош... Ты как? – спросил я.

– Ты когда-нибудь читал Брэдбери «Смерть – дело одинокое»? Хотя это и не важно, мне нравится название – в нём сама суть. Ведь так на самом деле и есть. Дела именно так и обстоят. Я сижу, и даже не пытаюсь достучаться до тебя или до кого-то ещё – вы всё равно не поймёте, не оцените моего поступка. – Джошуа немного промолчал и добавил: – Я тебе чаю заварил. Твой любимый: зелёный с ломтиком лимона.

Как он узнал, что я приду? И будто бы в ответ Джош сказал:

– Откуда я знал, что ты придёшь? Шеннон, на самом деле в мире всё предельно просто и логично. Я это понял и поэтому должен уйти, у меня нет другого выбора.

Я сел за стол и взял кружку в руки. Вам никогда не казалось, что кружка чая – это огромное море? А ломтик лимона – это чьё-то бренное тело, которое не может найти покоя?

– Как я или Джош... – прошептал кто-то.

Это был я. Мой друг сразу оживился:

– А, смотрю ты заметил. Значит я не зря старался. – улыбнулся он мне.

Джошуа не выглядел как человек, которые скоро умрёт, казалось, что он такой же как всегда. Он даже иногда шутил и вспоминал моменты из нашего общего прошлого, а я сидел и слова сказать не мог: было в этом что-то удручающее. Было какое-то чувство внутри меня, такое, что я был уверен, что хоть всё и выглядит как обычно, но Джошуа не врёт, и уже завтра его тут не будет.

Проклятье. А я ничего не понимаю и не могу сделать!

– Знаешь, что меня печалит, Шен? Стены. Куда бы я не пошёл стены узнают меня. Узнают мои повадки и принимают как родного, а знаешь почему? Ответ действительно очень прост! И как я раньше этого не замечал? Я – Серый. Я такой же как и все остальные люди на этой земле. Стены не запоминают лиц, они запоминают лишь характер и повадки хозяина, но огромный процент людей на планете ничем не отличается друг от друга – это я, и это ты, и весь этот город. Мы как листья на дереве О.Генри из рассказа «Последний Лист». Вот только я не последний. Но однажды исчезнет последний, и человечество переродится. Я нашёл выход. А раз смог найти я, то смогут и другие. Пора сделать что-то значимое, Шеннон!

Я опять опустил взгляд дна кружку чая. Всё так же я тонул в этом озере непонимания, в этой трясине больного сознания моего друга Джошуа.

Может стоило бы вызвать врача? Нет, глупая идея, что я скажу ему? И врач уйдёт недовольный, что его оторвали от несомненно важных дел, так и не разобравшись в ситуации. Нет, у меня было чувство, что я уже ничего не изменю.

– Помнишь нашу мечту стать писателями? Так почему же мы никогда ничего не писали, Шеннон?

Я промолчал.

– Это уже не важно. Я написал кое-что. Завтра ты увидишь мою рукопись – работу всей моей жизни. А сейчас иди и отдохни, я думаю тебе надо о многом подумать.

– Нет, Джош! Я не могу тебя оставить одного в таком состоянии! – я не смог сдержать злость.

Но потом я увидел это в его глазах. Я должен был уйти, у меня не было выбора, все ставки уже сделаны и должны быть выплачены в банк. Мы не проронили ни слова, я встал и ушёл, не сделав ни одного глотка моего любимого когда-то чая. Просто подчинился.

Я подошёл к шкафу-с-Монстром, открыл дверь и комнату окутала тьма.

Я впустил его в себя.

***

Я никак не мог нормально уснуть, то проваливался в параноидальные сны, в которых большой Монстр, состоящий из сгустков неразделимой тьмы выводил на серых стенах серыми чернилами (своей кровью?) «Он умрёт завтра», «Смерть – дело одинокое», «Серый».

Хватит! Так продолжаться больше не могло, я вскочил с кровати, накинул на себя мятую рубашку, залез в брюки и кинулся к входной двери. Не успел я до неё дойти как услышал стук:

– Мистер Аддерли? Откройте! Это полиция!

Внутри всё похолодело и умерло. Больше не было тьмы, а чайное море замёрзло до самого дна.

***
Он просто не проснулся. Таблетки или что-то другое – это уже не имело ровным счётом никакого значения. Было важное другое: в день смерти мне принесли картонную коробку, знаете, в таких обычно приносят улики?

В коробке была огромная стопка листов. Они все были исписаны, кроме самого верхнего – тот был полностью чист. Я знал что на них, даже можно было не сомневаться. Там был рассказ – дело всей жизни Джошуа. Там было всё. Всё то, о чём мы мечтали все эти годы... Всё, кроме названия.

– Ты сможешь, поэтому он тебе и отдал её. – пробормотал я.

И оно как-то сразу пришло мне в голову, я даже долго и не думал. Я взял пустой лист, вставил его в пишущую машинку, одну из тех, что мы купили, когда хотели стать писателями и напечатал там то, что должен был.

Почему я выбрал именно это название? Как я узнал, что оно подойдёт, ведь я даже не читал рассказ? Я не знал, просто порыв, просто чувство – наверное, поэтому Джошуа и отдал мне эту рукопись. Он оставил свой след, и я должен был не дать ему пропасть зря.

Я опустил голову и провалился в небытие – даже не было сил заплакать.

На листе бумаги было напечатано всего три слова: «Я умру послезавтра».