Пограничные байки-3. Не утоп, убёг

Коллега Владимир Заславский после прочтения первой байки задал вопрос, а были ли успешные побеги?..
              Конечно же были, и не раз, только об этом замалчивалось. Первый случай обнародования (по-моему) произошел в 1970 году, в дни, когда я проходил службу в 1-ом Анапском Учебном отряде морских специалистов погранвойск. Об этой истории писали все газеты СССР.

Самолет АН-24, летевший рейсом Батуми-Сухуми-Краснодар, был захвачен террористами отцом и сыном Бразинскас (45-ти и 13-ти лет). На высоте 800 метров они вызвали бортпроводницу и передали записку для пилотов с требованием изменить маршрут и лететь в Турцию. Стюардесса Надя Курченко (Моя ровесница. Г.М.) бросилась в кабину: 'Нападение!' Преступники кинулись за ней. 'Никому не вставать! - заорал младший из угонщиков. - Иначе взорвем самолет!' В этот момент в салоне прозвучали выстрелы, один из которых оборвал жизнь 19-летней Надежды Курченко.

         Ранены были и трое членов экипажа. Четвертый пилот, кого от пули защитило кресло, попытался обмануть террористов и посадить самолет на военном аэродроме в Кобулети. Но угонщики еще раз предупредили, что взорвут самолет. Захваченный борт сел в турецком аэродроме Трабзон.
В 1983 году террористы-угонщики получили американское гражданство. Вот такие у Америки двойные стандарты к террористам...

…Это произошло на третий год моей службы.
Сначала пошли какие-то обрывки-разговоры про угон то ли катера гражданского, то ли рейдового вспомогательного судна. Наш кэп с помощником уединились в своей каюте, долго сидели и шушукались над вахтенным журналом, о чем нам (по секрету) поведал наш годок  радист Гринько, чья рубка дверь в дверь была от командирской каюты. Через день на наш корабль пришли трое в штатском в сопровождении особиста из штаба.

А через неделю уже вся новороссийская база пограничных кораблей и катеров знала эту историю во всех подробностях. Как бы ни пытались скрыть факт, а правда пробивается, как говорят, сколько веревочке не виться, конец будет. Так и в нашем случае.

…Рыболовный сейнер был Сухумского порта приписки. Капитаном там многие годы трудился абхазец, скрупулезно подобравший себе команду из проверенных, надежных соплеменников, возможно даже, по слухам, своих родственников. После говорили об упущении в партийной работе, дескать, как допустили, чтобы не оказалось в экипаже ни одного русского человека, и всего один коммунист представлял борт в парторганизации рыббазы…

Судно направлялось на капитальный ремонт в Керченкую базу, но в назначенное время оно там не появилось, и больше суток по времени его не хватились. По пути сейнер останавливался напротив поселка Южная Озереевка, что рядом с Новороссийском, где пролегают основные маршруты следования пограничных кораблей в сторону Анапы.

В поселке этом находилась застава, соответственно, вышки с дежурными пограничниками, бинокулярной трубой, в которую каждая болтающаяся на воде щепка просматривалась как на ладони. С сейнера на берег приходила лодка с двумя гребцами, они сходили куда-то, а обратной дорогой на борт судна принесли какой-то чемодан. Все это видел погранец, о чем сделал записи в журнале.

Когда поняли, что сейнер в Керчи не появится, стали искать, где он мог заторчать, ведь и в самом деле – на капремонт направляются суда не с бухты барахты, не дай бог затонул со всем экипажем, ведь такие случаи бывали. Я пришел на наш корабль в момент, когда он стоял на капремонте в доке Очамчирской бригады, и когда в машинном отделении трюмный матрос уронил секач (тяжелый островерхий молот для рубки тросов), он пробил обшивку днища, с грохотом упал под стапель. Обшивка держалась на последнем слове, то есть стенка борта проржавела на том месте до состояния бумаги, что только многослойная краска удерживала корабль на плаву - не ровен час, мог утонуть на ходу. А случись такое в погоне за судном-нарушителем? Смеху было бы на весь белый свет, позора не оберешься всем флотом и Армией.

Запрос был подан во все портовые города от Керчи до Одессы – сейнер нигде не проявился. Информация пришла по другому ведомству – то ли по линии МИД, то ли разведки. Оказалось, сейнер через несколько дней после выхода из Сухуми прошел Босфорский пролив. По данным Турецкой таможни, все документы у капитана были на ремонт в Италию!..

Все же один член экипажа не захотел уезжать с Родины. Этим человеком был механик-коммунист, поэтому возмущающегося его заперли в гальюне. Но механик сумел выпрыгнуть за борт через небольшой иллюминатор, и сдаться турецкой полиции…

Результаты проверки показали, что наш корабль на момент прохождения сейнера мимо Южной Озереевки находился в родной Новороссийской базе, и к нарушению границы не имел никакого отношения. Как говорится, пронесло. А команда ПСКР, которая видела и сделала записи о проходившем на горизонте моря сейнере, проверялась по всем журналам корабля от главного вахтенного до тетрадей радиометристов, радистов, сигнальщиков и даже гидроакустиков. Но судно-то было советское, запретной в те дни рыбной ловли не вело…

А в Сухумской рыббазе быстро навели порядок, убрав с постов все руководство сверху донизу…