Неоконченная повесть. Глава 10

Сколько же ненужных дел мы делаем за свою жизнь и пленниками скольких ненужных нам событий и ситуаций мы становимся! Прошло почти полгода нашего раздельного проживания с Николаем. Сначала мы жили спокойно  в плане того, что он не навещал нас. Но однажды по весне, возвращаясь в субботу с рынка с двумя большими сумками, набитыми товаром и толстыми резиновыми ремнями закреплёнными на коляске, я увидела его, сидящего на лавочке у  одного из домов. Квартал Западный был построен так, что сидя у любого дома, можно было видеть абсолютно всё, что происходит внутри квартала у любого подъезда всех домов. Скрыться было некуда, потому что, только вывернув из-за угла, я уже попала в поле зрения моего мужа. Я докатила тележку с сумками до подъезда и, делая вид что не видела его, начала отстёгивать ремни. Освободив сумки, я по одной  внесла их в подъезд и вышла за тележкой. Возле тележки стоял Николай и, улыбаясь, предложил мне помощь. Я не знала дома ли Данил в это время, но один на один с Николаем идти по подъезду на третий этаж и тем более открывать квартиру мне абсолютно не хотелось. Я села на скамеечку у подъезда, якобы передохнуть, но соображая, что же мне предпринять дальше. Николай присел рядом и начал спрашивать меня, как мы тут поживаем. В его интонации не было ноток сочувствия или раскаяния. Какой-то холодный сарказм и удовольствие сквозило в каждом его слове. Начинал он говорить спокойно, но затем, даже не мои ответы, а его домысливания, заводили его и он начинал злиться и опять обвинять меня во всём. То, что нам плохо с сыном в чужой квартире, а ушли мы потому что нужно было дать возможность сыну закончить школу, до его сознания даже не доходило и он считал, что я ушла потому что мне нужна была свобода, чтобы продолжать своё распутство. Спокойной беседы, а тем более взаимопонимания, не получилось и на этот раз. Николай психанул и демонстративно, как он делал это уже не раз, покинул "стол" переговоров. Я заволокла домой сумки и облегчённо вздохнула. Но с этого дня наша довольно спокойная жизнь с Данилом закончилась. Николай через пару дней явился и, на наше  нежелание открыть ему дверь, заявил, что через шесть секунд,он выбьет её ногой. Данил на мое предложение всё-таки открыть Николаю дверь возражал, но я решила, что в квартире он не будет так бунтовать, как перед закрытой  дверью. Да и чужую дверь было жалко. Дверь я открыла. Николай спокойно вошёл, оглядел наше жильё. Разговаривать мне не хотелось, зная, что тема у нас будет опять та же. Я поставила чайник, собрала, что было, на стол и предложила сыну и Николаю просто попить чаю. Чаепитие было не из приятных, потому что я органически не переношу, когда пахнет грязными мужскими носками и их немытыми телами. А именно эти ароматы источал мой, когда-то, всё-таки, любимый муж.
 Визиты периодически повторялись, но разборок не было. Мы просто сидели молча или вспоминали что-нибудь из прошлой жизни, не надеясь уже на хорошее
будущее. Я всё чаще говорила Николаю о том, что он такой видный мужчина опустился, позволяя себе появляться на улице грязным, небритым, дурно пахнущим и всегда под градусом. Иногда я его заставляла постирать свои вонючие носки и пока они сушились на батарее, мы обедали, пили чай. Он плакал, клялся мне, что бросит пить,  просил,чтобы мы с Данилом вернулись домой. Он уходил и тогда плакала я. Мне было жалко его, но поверить ему я не могла, потому что не была уверена в том, что у него получиться что-то изменить в своей жизни. Для начала хотя бы бросить пить. Да и обида за свою поруганную честь калённым железом жгла мне сердце. Которое после всего пережитого всё-таки не выдержало и я попала в мае месяце в кардиологию. Данилка на хозяйстве остался один. Школа, секции Дик-всё это надо было вынести хрупким плечам моего сына. Иногда в больницу приходил Николай, приносил огромный пакет фруктов и овощей, большую половину которых я отдавала сыну домой. Данилу тоже он иногда приносил что-нибудь съестное. Немного помогали бабушки, которых я просила что-нибудь приготовить из еды, дома у нас, для Данила. Но им было проще принести ему приготовленную еду, что они и делали. Дику еду Данил готовил сам. Через двадцать один день меня выписали я ещё попала на последний звонок к Данилу. Десятый класс он закончил без троек и преподаватели были им очень довольны. Он принимал активное о довольно успешное участие в олимпиадах по физике. Я тоже очень гордилась своим сыном, что наши домашние неприятности не толкнули его на поиски утешения на улицу, а, наоборот, он от своего решения, преодолеть всё и закончить достойно лучшее учебное заведение в нашем городе, не отступился. Понимая всю сложившуюся ситуацию, он МНЕ был поддержкой...