Коридоры. Возвращение

- Привет...

А что еще тут можно было сказать? Порой, все остальные слова - это пыль.

Бывают моменты, когда сознание за одно мгновение проводит уборку в голове, вытряхивая весь хлам, оставляя лишь самое ценное. Сердце само подскажет, когда наступил такой момент.

Она стояла по ту сторону двери в старой футболке, с взлохмаченной копной волос и улыбка на ее лице медленно исчезала по мере того, как она осматривала меня. Ее взгляд становился все более пустым, как будто я одним своим присутствием выпивал из нее всю радость. И я понимал, что это на самом деле так. В конце концов, она отвела взгляд в сторону, я заметил как дрогнули ее губы то ли в ехидной улыбке, то ли в попытке подавить гнев и отчаяние.

- Я не знаю, зачем пришел... Не мог не прийти.
- Мог - она смотрела на лестничную площадку, потолок, дверь, на все что угодно, лишь бы не поднимать на меня глаза - и лучше бы так и сделал. У тебя это отлично получилось однажды.

Я знал, что она скажет это. Я знал ее наизусть, так же как и она видела меня насквозь.
Мы познакомились еще студентами. Вечерние прогулки, поездки на природу, мороженное в стаканчике, кино и уже ко второму месяцу нашего романа я понял, что это та единственная. У меня было немало девушек и скоротечных романов, но так, чтобы заглянув в ее глаза, у меня немели ноги, так, чтобы сжимая ее руку, я понимал, что отрываюсь от земли - такого не было никогда. Это чувство мне понравилось, и я стал упиваться каждым мгновением, которое мог проводить с ней.
Прошло некоторое время, и мы стали одной семьей. Интересы изменились. Не было мороженного в стаканчике, не было кино и белых лилий на ее кровати. Но нельзя сказать, что мы остыли друг к другу. Да, безусловно, что-то в нас изменилось. Мы стали проще и одновременно сложнее...

- Я хотел увидеть тебя.
- Спустя десять лет? Ну и чего ты ждешь от меня?

Я не знал, чего я жду. Не понимал, на что рассчитывал, когда шел к ней. Все было разрушено много лет назад.
Мы оба были упрямы с самых юных лет. Упрямство и гордость два качества, которые всегда мешали нам. В свое время мы отказались от многих вредных черт характера, однако от этих двух не смогли и периодические стычки между нами стали перерастать в накопленное напряжение. Ждать перемирия приходилось с каждым разом все дольше, и настал момент, когда перемирие не наступило. Сложно сказать, кто был не прав. Рядовая ссора стала расти, как снежный ком, набирая обороты и снося все на своем пути и, наконец, лавина, которую мы не смогли остановить, уничтожила маленький городок с таким усердием построенного счастья. И тогда я ушел… Я думал, что вернусь. Что расставание мимолетно, ведь у нас столько всего за плечами, что она позвонит, ведь она тоже когда-то говорила «люблю», задыхаясь от счастья. Но мы были упрямы…очень упрямы… И руины нашего города ветер времени занес песком и пылью.

- Ты ничуть не изменилась – я старался скрывать свое смятение и волнение, говорить как можно спокойнее.

Я соврал. Она сильно изменилась. Под глазами были темные пятна плохо скрытые косметикой, усталый взгляд выдавал бессонные ночи и много слез оставленных на подушке, она сильно отрастила волосы и, наконец, еле уловимые морщинки выскочили на некогда шелковую гладь ее лица. Хотя, несмотря на это, она была все так же прекрасна, и сердце замерло в тот момент, когда я увидел ее, как замирало когда-то давно. Я все еще любил ее или влюбился вновь, я не знаю. Прошло 10 лет с нашего расставания. Я не спился, не упал на дно. Спустя год я вошел в нормальный ритм жизни, продолжил работать и искать новую спутницу жизни. Однако с этим оказалось не так просто. Все романы обрывались спустя неделю или еще меньше. Неважно сидел я в кафе или занимался любовью с новой девушкой, все и везде напоминало мне Марину. Через несколько лет все это стало сводиться к депрессии и дикой тоске. Я зарабатывал хорошие деньги, ездил на хорошей машине, все было идеально…, но каждую секунду изнутри меня уничтожала необъяснимая сила. Я исчезал в прямом смысле, растворялся, как утренний туман.

- Может, зайдешь? – она чуть отошла от двери, освобождая мне дорогу. Ее губы вновь дрогнули, но она стиснула их сильнее. Она была все так же упряма и не позволяла себе показать свою слабость.
- Спасибо… - я выдохнул с облегчением и так громко, что она улыбнулась и посмотрела мне в глаза.
- Проходи на кухню. Аня еще в школе. Ну…- она замялась – расскажи, что ли, как у тебя жизнь.
Последнего вопроса я не услышал. «Аня»! У нее есть дочь. А значит она замужем. Но тут же я понял, что глупо было надеяться на обратное.
- Муж не будет против нашего общения? – я плохо скрыл осторожность, хотя от нее и невозможно было что-либо скрыть.
- Я не замужем. Аня – моя племянница, я присматриваю за ней пока сестра на работе.
Снова камень с души. Снова хочет прыгать от радости, но не понятно почему, ведь она никогда не будет вместе со мной, слишком много воды утекло с тех пор.

События, которые привели меня к ее порогу стали разворачиваться одно за другим. Я не успевал осознать одной беды, как наваливалась другая, мне становилось все хуже. Марина начала сниться мне по ночам, и я просыпался от того, что кричал от отчаяния. Записался к психиатру – не помогло. Решил попробовать гипноз и прочие эзотерические штучки, однако после нескольких сеансов понял, что свихнусь от этого окончательно. А однажды я потерял сознание, переходя проезжую часть. Тогда я понял, что стою на краю. Я должен был увидеть ее, услышать ее голос.

- У меня кое-что есть – я достал из кармана фотографию и положил на стол. Мы сидели в тишине довольно долго, слова пока были не нужны. Разговор взглядов и немых эмоций был сильнее и содержательней. С фото на нас смотрели мы сами. Немного моложе и намного счастливее. Она была в свадебном платье, я в костюме, мы улыбались, прижавшись друг к другу.
Я не знал, что добавить к этому, все было понятно без слов. Смотреть на нее в этот момент я не решился, но электричество, повисшее в воздухе, говорило о крайней степени эмоциональной битвы с самим собой. Тетива натянулась до предела, теперь я ждал, когда она сделает свой выбор: пустит стрелу или порвет ее окончательно.
- Мы были счастливы…- она плакала. Все понимала и думала о том же, о чем и я. Наше упрямство, сломавшее нам жизнь, рушилось, подобно огромной каменной башне после взрыва основания.
- Я не могу без тебя – я решился… Сказал то, что не решался сказать десять лет. Боялся переступить через себя, потерять уважение к самому себе. Хотя на самом деле потерял уважение из за того, что оказался слабее своих предрассудков.
- Господи, какие же мы дураки!!! – она зарыдала и бросилась ко мне в объятья, избивая мою спину кулаками, громко всхлипывая и крича мне в грудь, чтобы заглушить отчаяние, счастье, злость и другие чувства одновременно.
Я запустил руки в ее волосы, вдохнул запах ее тела, и голова закружилась, как в те времена, когда мне было 20. Оторваться от нее было невозможно. Спустя десять лет, десять томительных лет, потерянных по нашей же вине, мы снова обнимали друг друга.

Я не сказал ей тогда очень многое. Не сказал, что с момента нашего расставания я каждый день просыпался с мыслью о ней, что ее фотография всегда стояла на тумбочке у моей кровати и то, что это я на каждый праздник присылал белые лилии к ее квартире…

Но самое главное я не сказал ей, что выйдя из больницы после потери сознания на улице, в моей карте стоял страшный диагноз и жить мне оставалось очень не долго. Тогда-то я и понял, что должен увидеть ее. Должен, потому что иначе моя жизнь ничего не стоит. Каким бы скептиком ты не был, рано или поздно ты поймешь, что любовь есть в этом мире и если ты не встретил ее или самовольно от нее отказался, то пустота в твоей душе, которую должна занимать любовь, в конце концов, уничтожит тебя любым удобным ей способом. Поэтому стоя на кухне, обнимая Марину, по моей щеке текли слезы, впервые с тех пор как мне было десять лет. Я знал, что всем словам и разговорам придет свое время. А сейчас…

- Я люблю тебя, Марин... всегда любил.

А что еще тут можно было сказать? Порой, все остальные слова - это пыль…