Бархатцы

"Дорогая тетя! Сегодня мне опять приснились твои бархатцы, заполняющие твой сад каждый год...
 
Как же я соскучилась по тебе, по твоей доброй душе и не менее щедрому сердцу, по нашим ночным посиделкам на свежем воздухе в беседке, увитой плетистыми розами и клематисом, по твоей стряпне — душистому яблочному пирогу, ароматным говяжьим шницелям с базиликом и розмарином, аппетитному воздушному вишневому муссу...

Тетя, я устала от города — от его алчных объятий, его ненасытного голода, его мрачности. Меня душат бетонные артерии асфальтов и засохшие деревья парков, вгоняют в тоску растоптанные циннии около нашего подъезда (их посадила старушка, живущая на первом этаже — она думала, что люди будут любоваться ими и отдыхать душой, но она ошиблась — у людей не осталось души, остались лишь низменные инстинкты хомяка с программой «Родиться-нажраться-натрахаться-напиться-сдохнуть»). Те растоптанные циннии как символ этого города, символ того, что он делает с такими, как я — растаптывает в месиво...

И я вспомнила бархатцы. Живые искры пламени, разноцветные мелкие пучки солнца в изумрудной резной листве, с тепковато-лимонным запахом и глянцевым блеском... В начале июня всегда начинался карнавал — многочисленные низкорослые «Арлекины» (бледно-оранжевые в бордовую полоску) сменялись ярко-оранжевыми махровыми «Апельсинами». В грядке с базиликом непременно раскрывались простенькие, но крупные бледно-желтые цветки «Монист», а рядом кружила алыми кружевными юбками «Кармен»... Потом наступал звездный час зеленых бархатцев, которых ты называешь «Ацтеками», и кипенно-белых «Полярных»... Я вспомнила твои уговоры остаться с тобой — ты нашла мне работу по душе, но я почему-то сглупила и вернулась домой...

Сейчас конец мая. Тетя, как ты просила-умоляла, - я уволилась с этой ненормальной работы и скоро приеду к тебе. Тетя, я уже еду к тебе (напротив меня сидит красивый молодой и интересный человек — у нас обнаружилось много общего, в том числе и то, что у нас одинаковый конечный пункт, ты обязана мне рассказать о нем больше!) и пишу тебе, чтобы ты прочитала эту записку ночью, когда я буду отсыпаться после долгой поездки...

Тетя, я люблю тебя! Зацвел ли тот буйный карнавал бархатцев?

Люблю тебя, твоя Надя"