Страшная сказка Пряничный домик

  Мрачные едва различимые силуэты вековых деревьев напоминали великанов. Их громадные макушки цеплялись за тяжелые чёрные тучи, нависающие над лесом. То здесь, то там в ночной мгле вспыхивали мерцающие огоньки чьих-то глаз. Треск сухой ветки испугал зверька. Он выскочил из своего укрытия и, шурша травой, метнулся прочь. Захлопали невидимые крылья взлетающей птицы, и ужасающий крик, эхом прокатился по лесу. Где-то рядом раздался протяжный вой голодного волка.
  Внезапно налетел ветер, промчался над верхушками деревьев и, набирая силу, стремительно взмыл в небо, разгоняя тучи. Лунный свет прорезал сумрак и осветил маленький домик на поляне, со всех сторон окружённой густым лесом. Чёрной стеной стояли деревья, зловещей тенью протягивая уродливые лапы к дому. Страшные истории рассказывали об этом месте. И ни один человек не отважился бы зайти сюда, но заколдованные лесные тропинки выводили заблудившихся путников к домику, пахнущему ванилью и карамелью.
  Запах сладостей привлекал многих лесных обитателей. И ещё никому не удавалось уйти отсюда живым. Шоколадные зайцы, бисквитные белки, птицы из пастилы и рахат-лукума остались навечно в саду около дома. Только страх, запечатлённый в глазах, говорил об их страданиях. Но хуже всего было пряничным детям. Они стояли поодиночке и парами, совсем маленькие и чуть постарше. В их глазах застыли слёзы. Если подойти ближе, то можно услышать, как бьются их сердца.

  Сгорбленная старуха с крючковатым носом на сморщенном лице и маленькими злобными глазками под густыми бровями подбросила поленья в огонь. Языки пламени с искрами вырвались из печи. Седые взлохмаченные волосы злой колдуньи выбились из закрученного на затылке пучка, сколотого куриной костью.
  Поставив котелок с варевом в печь, старуха повернулась к столу, на котором стояла большая тарелка. Горячие булочки с маком, крендельки с кунжутом, медовые пряники, миндальное печенье возвышались горкой, наполняя дом сладким ароматом ванили. Вдруг ведьма насторожилась, прислушиваясь. С улицы доносились чьи-то тихие стоны и всхлипывания.
  «Кто это ещё посреди ночи?» – недовольно прошипела она хриплым голосом. Скрюченными костлявыми пальцами с длинными серыми ногтями взяла клюку с набалдашником в виде кошачьей головы с оскаленными зубами и пошла к двери.
  За дверью никого не было. Только чёрная ночь тихо заползла в комнату и, всколыхнув огонь, затаилась по углам.
  Старуха ступила за порог. Осмотрела двор и сад. Ничего подозрительного не заметив, развернулась, собираясь вернуться в дом. Вздрогнув от неожиданности, замерла, оказавшись нос к носу с огромной волчьей мордой. Зловонное дыхание свирепого чудовища с хрипом вырывалось из его глотки. Зверь стоял неподвижно и не сводил с нее голодного взгляда. Ведьма резко вытянула вперёд руку с клюкой, и два кошачьих глаза сверкнули, ослепляя волка. Он злобно зарычал, оскалив острые жёлтые клыки, но отступил назад.

  «Ты что, старая, пугаешь? Сама же позвала…» – с опаской поглядывая на клюку, прорычал зверь. «А-а, это ты, собака облезлая… Ну, заходи». «Чего надо?» – войдя в дом, озираясь и принюхиваясь, спросил волк. «Пойдём, покажу…» Ведьма кивнула в сторону лестницы, ведущей на чердак. Поставив клюку, старуха взяла поднос, на котором стояли два стакана какао и тарелка с выпечкой.

  Маленькая чердачная комната слабо освещалась дрожащим пламенем свечи. Серые уродливые тени на стенах, извиваясь и меняя причудливые формы, старались дотянуться и схватить детей, сидящих за столом. Девочка лет десяти и её младший братик склонились над старой потрёпанной книгой. Посреди комнаты колыхалось, тускло мерцая, призрачное марево. Его огромные чёрные провалы глаз неотрывно смотрели на детей. Липкая паутина подрагивала в тёмных углах комнаты. Выпучив глаза и перебирая длинными мохнатыми лапками, пауки затаились в ожидании добычи. Мелькнула тень за окном, и послышался тихий скрежет острых когтей по стеклу.
  Зловеще заскрипела дверь, медленно открываясь. Дети вскрикнули от страха, увидев входящую ведьму и её спутника. Чудовище с огромными лапами и заросшей щетиной мордой, протиснулось в узкий дверной проём. Расправившись во весь рост, показалось ещё больше в этой тесной комнатке…

  — Угощайтесь, пока свеженькие, – ласково сказала женщина и поставила поднос на стол.
  — Ну, что скажешь? – повернулась к мужчине.
  — Худые… ты их получше корми, – покосившись на детей, низким, чуть хриплым голосом ответил тот. Затем подошёл к приоткрытому окошку со сломанной задвижкой. Внимательно осмотрев, сказал:
  — Завтра с утра приду, – и, угрюмо взглянув на перепуганных детишек, вышел. Старая лестница стоном отозвалась под его тяжелыми шагами.
  Пламя свечи колыхнулось, вспыхнуло ярче и погасло. Комната утонула в темноте. И только бледная луна, заглядывая в приоткрытое окно, пыталась осветить чердак.
  Женщина протянула руку к выключателю. Раздался щелчок, и всё вокруг озарилось светом.
  — Вы так глаза испортите. Кто же читает в темноте? Грета, ты зачем брата пугаешь? – спросила Нелли Марковна.
  — Мы играем, – тут же откликнулся Гена. – Грета мне сказку рассказывала…
  — Ну да… слышали мы вашу сказку. Я позвала соседа задвижку на окне починить, чтобы сквозняки не гуляли, а вы его «чудовищем» обозвали. Меня – ведьмой…
  Женщина подошла к простыне, висящей посреди комнаты, и колышущейся при каждом порыве воздуха. Угол простыни был завязан огромным узлом. На нем черной краской нарисованы круги в виде глаз. Бельевая верёвка, державшаяся на гвозде, обхватывала ткань под узлом.
  — Простыню испортили, – с жалостью проговорила Нелли Марковна, пытаясь снять верёвку с гвоздя. – Зачем же вы придумываете все эти ужасы, да ещё на ночь глядя? Есть много добрых сказок.
  — Каких? – с любопытством посмотрели на бабушку внуки.
  — Ну, как каких? Про «Красную Шапочку», «Спящую красавицу», «Белоснежку» например.
  — Ага, добрые, – переглянувшись, засмеялись дети.
 Нелли Марковна захлопнула книгу и пододвинула ближе к внукам блюдо с ароматной выпечкой.
  — Ешьте, спать уже пора. Завтра ватрушечек напеку.
  — Ба-а, ты нас закормишь скоро этими пряниками да ватрушками. Нас «толстыми» дразнить будут, – взяв стакан с какао, заныла девочка.
  — Далеко вам ещё до «толстых», – засмеялась бабушка.
  Выпив какао с булочками, Гена и Грета отправились спать. Нелли Марковна попыталась как-то прикрыть окно, затем тоже спустилась вниз. Заперла входную дверь, выключила свет на кухне, заглянула в спальню к внукам. Осторожно поправив одеяла и поцеловав спящих детей, улыбнулась. «Нужно будет завтра с ними в город съездить, новые книги купить, а то с этими ужасами беда прям».
  Вошла в свою комнату и остановилась перед висящим на стене зеркалом. Поправила седеющие волосы, посмотрела на руки с неухоженными ногтями и грустно улыбнулась.
  «…Старуха… Решено! Заодно и в парикмахерскую зайду, волосы подкрашу, маникюр сделаю…»
  Странный шум, похожий на чьи-то крадущиеся шаги, послышался сверху. «Вот леший! Снова на чердак залез, – подумала, вспомнив об оставленной лестнице у стены дома. – Будет мешать спать, убью завтра или… пряник сделаю из этого кота…»