Анна Ахматова. Реквием

Анна Ахматова. «Реквием»

«Нет, это не я, это кто-то другой страдает.
Я бы так не могла»

А оказалось, что смогла. А оказалось, что не только она:
«И если зажмут мой измученный рот,
Которым кричит стомильонный народ…»

Большинство населения нашей страны – женщины. И потому нам всегда актуально будет читать то, как видели, как чувствовали свою эпоху и принесенные ею беды поэтессы, писательницы и просто женщины (читать их мемуары, дневники), как они выражали пережитое. Тем более, что их гораздо меньше, чем пишущих мужчин.

Про поэму «Реквием» говорят, что у Ахматовой мужская сила стиха. Нет. Это наше, это женское. Но не то женское, что в бантиках и кружевах, а то, которое, к примеру, заставляло выносить своих мужей на себе женщин Вайнсберга. Это стих мучениц, стих сердца жен и матерей.

Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.

 И кто сказал, что наши чувства, наша воля должны быть слабее мужских? И кто решил, что наш стих слабее должен быть мужского? 

И упало каменное слово
На мою еще живую грудь.
Ничего, ведь я была готова,
Справлюсь с этим как-нибудь.

В поэме совершенно разные рифмы, как переполняющие, сменяющие друг друга  чувства, разрывающие душу.  Но при этом «Реквием» цельная вещь.  И в нем использовано много, очень много горьких, пронзительных эпитетов, сравнений, олицетворений, что делают поэму бьющей прямо в сердце читателя. Вот, к примеру, строки, обращенные к смерти, как живому существу:

Прими для этого какой угодно вид,
Ворвись отравленным снарядом
Иль с гирькой подкрадись, как опытный бандит,
Иль отрави тифозным чадом.

Или:
Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание черных марусь,

Забыть, как постылая хлопала дверь
И выла старуха, как раненый зверь.

Смерть – блаженна, она несет облегчение страданиям. Дверь – постылая, потому что впустила тех, кого не надо, не уберегла, не оградила, не выполнила свою миссию. И старуха воет раненым зверем.

Вот такой он – женский стих.