Волшебная ночь

   Луна холодным равнодушным взглядом окинула землю. Ей не было дела до того, что творится там, внизу. Величаво восседала она на своем троне и знала, что прекраснее ее в эту сказочную ночь не найти во всей вселенной. Волшебные лучи скользнули вниз, освещая речку, луг, сонную притихшую деревеньку, старый перекошенный дом на самом краю у леса…

   Танюшка проснулась от того, что захотела пить. В доме было тихо и светло. Откуда шел свет, девочка не понимала. Она сидела на кровати за печкой и оглядывала комнату широко открытыми глазами. Матери не было рядом. Но это не напугало Танюшку. Она была храброй девочкой и не боялась ни зеленой жабы, которая жила в зарослях около колонки напротив дома, ни серой облезлой крысы, которая часто шарила по столу, ни большого паука, что жил под кроватью за печкой. Днем мать часто оставляла ее дома одну, говорила, что Танюшка уже большая и реветь по такому случаю только на смех мальчишкам. Мальчишек в деревне было много, но играть с собой Таню они не брали: «С малявками не водимся».
-Мамкааа….
   Тишина. Посидев еще какое-то время, девочка решила пойти посмотреть, куда же подевалась мать. Она тихонько сползла с кровати и зашлепала босыми ногами по деревянным доскам пола.

   Жили Танюшка с матерью Натальей в доме старой бабки Семеновны. Наталья – баба справная, всегда веселая и заводная. Коса длинная, ниже пояса. Танюшка любила гребнем причесывать мамкины волосы. А еще любила слушать, как мать поет. Звонкий голос разносился далеко над деревней и лугом. Слышно было у самой реки. Со всей деревни приходил народ послушать. В такие вечера Танюшка садилась рядом с матерью, высоко с гордостью поднимала головенку и, затаив дыхание, слушала.
- Ох, и непутевая ты, Натаха, - часто повторяла Семеновна, на что Наталья отвечала только заливистым смехом. Что такое «непутевая» Танюшка не знала, но догадывалась, что слово нехорошее и за это страшно сердилась на бабку.

   Танюшка зачерпнула ковшиком воды из ведра, что стояло в углу на лавке, сделала несколько глотков и с опаской покосилась на двери, что вели в сенцы. Она, конечно, девочка смелая, но идти туда одной было страшновато. «Маняшка!» - вспомнила она и зашлепала снова в комнату. Маняшка – это тряпичная кукла, невесть откуда взявшаяся. Но это был самый верный друг и спутник девочки. И очень часто эта самая кукла помогала скрасить минуты одиночества. Например, тогда, когда к мамке приходил здешний тракторист Петр. Иногда он был веселым и добрым, приносил кулек с конфетами, тискал мать и все время что-то шептал ей на ухо. Наталья загадочно улыбалась, а потом , сунув Танюше в ручку конфету, выпроваживала ее во двор: «Иди, поиграй в палисаднике». Танюшке не хотелось уходить, но она не могла перечить матери. Устроившись на крылечке, она прижимала к груди свою верную Маняшу и прислушивалась к звукам, что доносились из дома.

   Иногда Петр приходил пьяным. Еще от калитки он начинал громко кричать на всю деревню: «Наташка, сука, убью!» Потом залетал в дом и с кулаками обрушивался на Наталью. В такие моменты Танюшка залезала под кровать за печкой, в самый дальний угол, туда, где жил большой черный паук, и сидела очень тихо. Она боялась не то чтобы заплакать, она боялась дышать. А вдруг Петр услышит, и маме от этого будет еще больнее. Вылив весь свой гнев на женщину, Петр падал рядом на колени, сгребал ее в охапку и начинал плакать, приговаривая: «Я же люблю тебя, дура.. люблю…»

   Девочка остановилась около дверей, что вели в сенцы. Идти туда даже с Маняшкой было жутковато. Но вдруг мама там? Танюшка взялась за дверную ручку. Дверь легонько скрипнула. И вот тут девочка увидела луну. Она едва умещалась в единственном окошке в сенцах. Такая яркая и волшебная, она своим мягким светом заливала все вокруг. Не сводя с нее глаз, Танюшка тихонечко на пальчиках подошла к окошку и замерла. Где-то глубоко в животе забила хвостиком маленькая рыбка счастья. То, что в животе живет такая рыбка, Танюшка знала наверняка. Однажды она уже вот так же била своим хвостиком…

   По соседству с бабкой Семеновной жил мальчишка Алешка. Он был всего на год старше Танюшки, но страшно задавался. И Танюшка ему страшно завидовала, потому что у Алешки был ПАПКА, здоровый усатый дядька, который работал на большой машине. Он часто уезжал, но когда возвращался, в деревне становилось шумно и весело. Очень часто Танюшка в дырку забора подсматривала, как этот усатый дядька катал на шее Алешку и подбрасывал его высоко вверх, при этом сам громко гоготал. Танюшке тоже хотелось полетать вот так и посидеть на шее… Как же это, наверное, здорово! И однажды ее заветное желание исполнилось. Как-то вечером этот дядька ввалился к ним во двор и громко заорал: «Натаха, дочка у меня родилась, дочка!» И громко рассмеявшись, схватил Танюху на руки, закружил с ней по двору и стал подбрасывать вверх. Вот тогда Таня и узнала, что в животе живет так самая рыбка, что может так сказочно приятно шевелить хвостиком.

  Так они и смотрели друг на друга: Танюшка широко открытыми удивленными глазами  и надменная холодная луна. Ножки озябли, и чтобы немного их согреть, Танюшка поочередно ставила одну на другую. «Маняшка, глянь какая … как королевна из сказки, что Семеновна рассказывала». Маняшка молчала, и Танюшка прижала ее сильнее к своей груди.

   Дверь тихонько скрипнула, и в сенцы вбежала Наталья, раскрасневшаяся, запыхавшаяся... Она натолкнулась на девочку, испуганно вскликнула: - Ой, Танюшка, как ты меня напугала! - и тихонько засмеялась. Ну, если мамка смеется, значит все в порядке. Танюшка глубоко и протяжно вздохнула. Наталья взяла ее на руки, уселась на ступеньки крыльца и ,покачиваясь, замурлыкала себе под нос какую-то песенку. Уже засыпая, Танюшка подумала, что обязательно подружится с этим волшебством на небе.. потом…

   А луна  с холодным равнодушием смотрела на них. Ей не было дела до того, что творится там, внизу…