Тётя Мотя

Тётя Мотя – женщина из моего  детства.  Высокая, не в меру полная, в широких одеждах, и всегда в сопровождении  коз.  Комолых коз у Моти не было, все с длинными, острыми рогами. Обязательно три козочки и один козёл. Все козочки – Машки, а козёл – Няшка.  Мотя привязывала козочкам верёвку к рогам, второй конец  к широкому, кожаному ремню, он служил ей корсетом, и величаво двигалась.  Няшку не привязывала, он возглавлял  процессию.  Стоять на пути было опасно,  Няшка был очень  бодливый.  Жила Мотя в домике на три окна, в пристройке жили козы.  Летом двери в дом не закрывались, и козы свободно входили  и  выходили, а зимой они постоянно жили в доме и спали вместе с хозяйкой на её широкой кровати. О тетё Моте говорили, что она из репрессированных, что её муж был большим начальником, а она актрисой. Мужа расстрелял НКВД, сама Мотя сидела в лагерях. Каждую неделю к ней заходил участковый, видимо с проверкой. 

   В магазин Мотя не ходила. Выйдет  со двора, кто мимо проходит, того и попросит что надо купить. Как сейчас я понимаю, тётя Мотя была знакома с селекцией, своё стадо она обновляла по-научному. Её Машки каждый год приносили по одному, а то и по  два ягнёнка, а по первой траве, подросших ягнят она отдавала. К ней приезжали родственники или знакомые, в начале лета за ягнятами, а осенью, они привозили Моте сено,  картошку, и  другие продукты. Козла она меняла через четыре-пять лет. Никогда не сводила своих Машек с козлом от их приплода. Нового козла ей привозили осенью,  обязательно с острыми рогами и бодливого. За зиму  он усваивал все привычки прежнего  Няшки.  Весной старого козла увозили.

   Лесные пельмени.

   Мой двоюродный брат рос болезненным, часто лежал в больнице. Врачи советовали ему свежий воздух, парное молоко. Они жили  возле большой котельной, рядом был гараж, там всегда чувствовался запах угля и бензина. Решили, что летом он поживёт у нас. Договорились с Мотей и взяли у неё одну козу, как теперь говорят, на прокат.  За это отец  ей починил крышу. Козу пасти должна была я. Вставать нужно было рано. Полусонная, я привязывала верёвку козе за рога, вторым концом обвязывала себя, и коза тащила меня вдогонку за Мотей. 

   Мы останавливались,  где - нибудь на поляне, или в лесочке. Мотя снимала свою хламиду, стелила её, ложилась и засыпала. Няшка  был хорошим пастухом. Однажды Мотя научила меня, как делать лесные пельмени. Нужно взять молодую ветку от живого дерева, снять кожицу, так чтобы оголилась гладкая, влажная  поверхность. Ветку положить в муравейник. Муравьи облепят ветку и опрыснут её кислым муравьиным соком (муравьиной кислотой). Набрать листьев липы или берёзы. Послюнявить лист, вытереть  об  него веточку, так, чтобы муравьиный сок на листе остался. В этот лист завернуть спелые ягоды земляники. Вот и получится лесной пельмень.  Не знаю, как сейчас, а тогда мне эти пельмени очень нравились.

   Болотная диета

   Иногда мы доходили до болота. Мотя заставляла меня выдёргивать  стебли рогоза. Она отламывала нижние, мягкие части стебля и ела их. Однажды, видимо, переусердствовала с болотной диетой, и мне пришлось одной пасти всех коз. Мой отец выводил их, провожал нас до большой поляны, там мы и оставались до тех пор, пока отец не приходил за нами. Надо сказать, что без Няшки, мне не справиться  бы, козы только его слушались.

   Муравьиные процедуры

   У Моти болела поясница. Как она говорила, её пересекало. Однажды  она послала меня поискать большую муравьиную кучу (муравейник).  С большим трудом  Мотя дошла до муравейника.  Няшка шёл рядом и, как мне казалось, сочувственно заглядывал ей в глаза, он хорошо понимал свою хозяйку. Мотя оголила зад и села на муравейник. Признаться, эта картина меня не то, чтобы напугала, но  чувствовала я себя очень  неуютно. Муравьи облепили пышный зад  и поясницу, а Мотя растирала муравьёв рукой на своём теле.  Когда она встала, то велела веточкой смахнуть оставшихся в живых насекомых с её тела.  Веточкой я могла, а вот рукой бы не стала. Почему то,  было  боязно прикасаться к её  телу. После этой муравьиной процедуры Мотя бодро шагала.

   Осенью  козу вернули, двоюродный брат на козьем молоке окреп.  В сентябре  он пошёл в первый класс. Это лето  я хорошо запомнила благодаря Тёте Моте.