Что-то стало холодать...

ЧТО-ТО  СТАЛО  ХОЛОДАТЬ...

         История  будет  иметь  смысл  только  в  том  случае,
                если  она  кончится.
                Николай  Бердяев
       Илья старательно топал одеревеневшими ногами, стряхивал снег, уже въевшийся в мощные валенки, и медленно поворачивался перед Лариным, который, подпрыгивая, чтобы не примёрзнуть унтами к бетонному полу, яростно ходил по всем его одёжкам веником.
       - Всё!!! - крикнул Ларин, надеясь, что звуки всё-таки прорвутся сквозь плотную шалевую обмотку на голове Ильи, и доберутся до его отмороженных ушей. - Хватит уже с тебя! А с меня - тем более! Давай ко мне, и быстро-пребыстро!
       Он распахнул заиндевелую дверь своей квартиры и нырнул в плотное облако хлынувшего из неё пара. Илья снеговиком ввалился за ним, прикрыв дверь спиной.
       - Ты теперь пока потихоньку раздевайся!!! - опять надсаживаясь, проорал Ларин, и, не надеясь только на звуки, помахал перед лицом гостя руками в сторону вешалки, если только Илья видел его сейчас сквозь сталактиты на ресницах. - А я чай заварю!!!
       Он содрал со своей головы меховую шапку, сбросил прямо на пол шубу, и, потирая на ходу мгновенно окоченевшие от холода руки, заспешил из остывшей прихожей.
       Илья и увидел, и услышал то, что от него требовалось. Он стряхнул с рук рукавицы, зацепил крючковатыми от переохлаждения пальцами полу тулупа, пытаясь расстегнуться, но пальцы не послушались, и тогда он просто рванул, выдёргивая пуговицы из петелек.
       Со вторым слоем защиты от холода было уже чуть полегче, хотя пальцы рук всё так же упорно почти не подчинялись. Смотав с головы пуховые платки, Илья подрыгал точно сделанными из дерева ногами, избавляясь от пимов, попытался хоть что-нибудь из снятого повесить на вешалку, махнул на это дело рукой, и поспешил в кухню, откуда веяло волшебным теплом.
       - Присаживайся, - показывая на табуретку, сказал Ларин, который уже успел отогреться и даже слегка порозоветь. - Сегодня ты что-то совсем долго разоблачался.
       - Так ведь на дворе шестьдесят три ниже ноля... - с трудом создал Илья своими давно отмороженными голосовыми связками. – И по Цельсию, а вовсе не по Фаренгейту! А ночью обещали все семьдесят того же самого!
       - Ночевать будешь у меня. - Ларин снял с газа яростно пыхтевший чайник и налил Илье в кружку крутого кипятку. - И охота тебе шляться по городу в такую погоду!
       - Охота всегда пуще неволи... - Илья неудачно попробовал подцепить кружку концом руки, вздохнул от огорчения, и прижал к груди обе синие ладони, согревая их для будущих дел.
       - Какая уж тут охота, - сказал Ларин, задумчиво глядя на пар, рвущийся из кружки. - Да и рыбалка тоже... Зверьё практически вымерзло, озёра и реки промёрзли до самого дна...
       - Важная охота... - Илья зашмыгал отогревшимся - таки носом, с которого слазила уже не первая кожа. - Царская...
       Он рискнул ещё раз овладеть кружкой, но пальцы сегодня на редкость плохо впитывали тепло.
       - Как там у вас дела в верхах? - задал он наконец хозяину дома свой главный вопрос.
       - Не жарче, чем у вас в низах, - хмыкнул Ларин. - Академия Наук - это ведь не Дума: там в срочном порядке не примешь закон об отмене всеобщего похолодания.
       - А как вообще внутренние настроения? Это ж вы нам их диктуете, а не мы вам...
       - В основном, упаднические,  - сказал Ларин уныло. - Молодёжь ещё слегка хорохорится, что-то там энергично лепечет об искусственном парниковом эффекте, как о единственном в нашем положении результативном способе хотя бы притормозить необъяснимый процесс. Но расчёты, как всегда, не на стороне азарта...
       - Значит, всем нам будет амба... - сказал Илья, пока только нюхая вожделенный чай. - Сложили, значит, ручки, светила и светочи... Сначала на коленях, а потом и на груди... Ещё полгодика таких темпов похолодания и нас смело можно будет складывать морожеными штабелями. Все семь с половиной миллиардов...
       Ларин нацепил на нос очки и внимательно взялся за лицо Ильи своим колючим взглядом.
       - Я тебя не узнаю, Илюша, - сказал он удивлённо. - Всегда такой жизнерадостный и оптимистичный, и вдруг...
       - Отморозились... И оптимизм, и в особенности - жизнерадостность... Люди леденеют сотнями тысяч в день. Большую часть животного и растительного мира уже не воскресить. В Австралии сейчас отогревается почти миллиард счастливчиков. Счастливчиков ли?.. Разве счастье в том, чтобы продлить неизбежную агонию?..
       - Есть гипотеза, что процесс охлаждения климата всё-таки остановится, а потом повернёт вспять. - Ларин говорил достаточно уверенно, но глаза от Ильи прятал.
       - Когда? Когда атмосфера превратится в сжиженный газ? Нам всем тогда будет уже всё равно, что случится на Земле после этого... - Илья наконец принялся за чай.
       - Мы слабы, Илюша, - вздохнул Ларин. - Мы ещё слишком слабы для полноценной борьбы с Природой. Чтобы активно воздействовать на происходящий процесс, необходимо каким-то образом значительно увеличить концентрацию углекислоты в атмосфере до самопроизвольного запуска « парникового  эффекта ». Нужно было сразу начинать действовать, а сейчас уже ничего не наверстать. Но в ту, кажущуюся теперь бесконечно давней, эпоху никто не предполагал, что всё это всерьёз и надолго. Думалось, что это какое-то кратковременное явление. Феномен, не имеющий объяснения с точки зрения серьёзной науки. На Марсе уже теплее, чем у нас, хотя он находится дальше от Солнца. Мы здесь получаем больше лучистой энергии, да и раскалённое ядро Земли тоже должно греть. Ан - нет! Почему?!
       - Я тоже регулярно задавал себе вопрос - ПОЧЕМУ?.. - сказал Илья, заторможено глядя в остывающую кружку. - Не было к тому предпосылок, нет для этого почвы. Всё антинаучно. Настолько антинаучно, что возникает мысль об умысле...
       - Илюша, у тебя мозги уже крепко примёрзли к черепу изнутри... - Ларин долил гостю наполовину опустевшую кружку. - До умысла такого масштаба мы пока не доросли.
       - Да нет, Пётр Иванович, от таких мыслей они у меня наоборот сразу оттаяли. А когда я закончил свои суматошные от волнения расчёты, даже запахло жареным мясом...
       Илья пошевелил в воздухе принудительно послушными пальцами, в сердцевине которых ещё таился холод, залез этими частично рабочими полуфабрикатами в карман своего задубевшего пиджака, и положил перед Лариным исписанные листочки бумаги.
       - Вот, полюбуйтесь на это, академик... - сказал он со скрытым в голосе злорадством. - Я сначала хотел сообщить вам всё это по телефону, чтобы лишний раз не переохлаждаться, но он замёрз у меня ещё неделю назад. А вообще, такие убийственные вещи лучше передавать из рук в руки. Вот я и припёрся. На замерзающий, так сказать, огонёк...
       Он дождался, когда Ларин поглубже вникнет в суть написанного и нарисованного.
       - Как видите, процесс описывается стандартными формулами. Делая ретрополяцию, можно прийти к достаточно твёрдому выводу, что всё это началось в трёхнедельном отрезке времени между вторым и двадцать четвёртым марта сего года от Рождества Христова. Что тогда было из ряда вон? Я порылся, где смог смести снег, и упёрся отмороженным любопытным носом в семнадцатое марта, когда Франция испытывала на атолле Муруроа какой-то экспериментальный подземный ядерный заряд...
       - И что из того? - Ларин слегка заволновался, интуитивно почувствовав нечто интересное. - Цепная реакция? Чего?
       - Мимо! - поморщился Илья. - Речь о другом. Заряд был повышенной мощности. Такие раньше там не испытывались, и я подумал, что именно это превышение и могло на что-то повлиять...
       - На что?! - загорелся Ларин. - Что там в атолле?! Узловая точка?! Стык всевозможных полей?! Но их на Земле тьма-тьмущая! В районе многих из них хотя бы раз в год происходит что-нибудь геотектоническое! Но до сих пор Бог нас почему-то миловал!
       - Во!!! - Илья назидательно поднял вверх всё ещё синий указательный палец, который никак не желал выпрямляться полностью. - Бог!!! Миловал!!! ДО СИХ  ПОР!!!
       - Содом нам устроили, что ли? - Ларин впервые начал сердиться на своего лучшего ученика. - Или сразу уж Гоморру?.. Кто?!. Небесные цари всех земных религий?!.
       - Пётр Иванович, выслушайте меня, пожалуйста, до конца! - взмолился Илья. - Я вас очень прошу: перестаньте хотя бы на минуту быть безнадёжным материалистом и вообразите, что Землю кто-то когда-то создал! Грубо говоря - сотворил, снабдив её при этом, как и всякий искусственный аппарат, набором сервисных самоуправляемых устройств, призванных поддерживать в течение достаточно длительного промежутка времени необходимые климатические режимы. Автоклав с термореле, измерителем времени и так далее. И вот в районе этого терморегулятора, установленного в заведомо и надолго тектонически пассивной провинции планеты рванули атомную бомбу, которая привела к отказу этого устройства...
       - Ты надеешься, - усмехнулся Ларин, - что тебя поднимут на щит, а не на смех?
       - Именно поэтому я сегодня сюда и пришёл по такой лютости морозной. Вы выслушаете меня, а они непременно прислушаются к вам, уважаемый академик. Пётр Иванович, у нас слишком мало времени, чтобы отметать даже явное безумие! Надо сначала проверить! Там сейчас не так холодно, как у нас, можно покопаться! Что-то там обязательно должно быть, в районе этого атолла! Промороженным нутром чую! Под землёй или под водой! Пусть они побегают с интроскопом! Там ведь нет никаких крупных месторождений, поэтому должно получиться!
       Ларин снял очки и снова надел их.
       - Год назад, Илюша, я направил бы тебя к психиатру... А сейчас иду звонить...

/ / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / /

       - ...Есть!!! - радостно заорал Чаз, заглушив своей лужёной глоткой рёв вертолётных турбин и грохот его винтов. Он покачал локатором интроскопа, определяя границы обнаруженной аномалии. - Три метра на два! Глубина нахождения - семьсот метров под поверхностью океана!
       Он сделал пилоту знак опуститься пониже.
       - Тут глубина океана почти полкилометра! Лёд пробурим быстро, а там совсем рядом! Доберёмся!..

/ / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / / /

       ...Илья потряс зонтом, заливая пол лестничной площадки потоками воды, вытер грязные ноги о замызганный коврик, и нажал скользким от сырости пальцем кнопку звонка.
       Академик, как всегда, не торопился встречать гостей. Он, невнятно ругаясь, чем-то долго гремел в своей прихожей и шуршал за дверью, потом наконец открыл её.
       - Пётр Иванович, вы неисправимы, - сказал Илья укоризненно. - Мне кажется, вы не будете торопиться, даже если наступит Конец Света. Я промок до последней нитки и замёрз, как суслик в холодильнике, а вы меня не пускаете на кухню к горячему чаю!
       - Да вот... - Ларин сердито пнул ногой гору тёплой одежды в углу прихожей. - Валяются, мешаются, а спрятать  в положенное им место всё никак не соберусь.
       - И не спешите пока с этим... - сказал Илья таинственно, стаскивая с себя хлюпающую одежду. - А вдруг - опять...
       - Сплюнь немедленно! - сердито велел Ларин. - Через левое плечо и непременно трижды!
       - Не буду! - упрямо сказал Илья.
       - Тогда раздевайся до трусов и бегом на кухню! Этому-то совету ты согласен последовать?
       - Согласен! - уступил Илья. - Если вы хорошенько польёте меня горячим чаем!
       - Да хоть водкой! Разоблачайся давай! Я тебе потом дам сменную одежду, а эту хорошенько высушу к следующему твоему приходу. - Ларин зашаркал шлёпанцами из прихожей, по которой с журчанием уже текли многочисленные ручьи.

       С трудом избавившись от самого мокрого, Илья машинально вымыл и без того чистые руки водой, которая робко пыталась течь из кранов ванной. Когда он пришёл в кухню, газ уже ударно грел пузатый чайник, а на столе стояли две вместительные рюмки с почти коричневой жидкостью. После промозглой слякоти улиц Илья был согласен даже на водку, но у академика в доме водился и хороший коньяк.
       - Садись, герой! - генеральским тоном скомандовал Ларин. - И бери любую рюмку!
       Он поднял свою.
       - Почему не носишь?.. - он показал рукой на широкий лацкан пиджака Ильи, покрытый тёмными пятнами просочившейся сквозь всё воды. - Единственный ведь в своём роде! Никто больше на Земле не награждён орденом Христа - Спасителя!
       Илья лениво щёлкнул отсыревшими пальцами по лацкану, сбивая с него пыль от ордена.
       - Боязно... Дорогой очень - аж сорок бриллиантов... Вот подкараулят, треснут по башке, и поминай как звали! Храню в тайнике, одеваю только на официальные приёмы и ночью перед зеркалом...
       - Жаль, - огорчился Ларин. - А то обмыли бы сейчас орденок-то. Ладно, давай так!
       Он звонко стукнул своей рюмкой о дрожащую от волнения или сырости рюмку Ильи.
       - За здоровье могучего спасителя человечества, чтоб он на радостях не простыл!
       - Нет, за это я в данный момент пить не буду! - опять взъерепенился упрямый Илья.
       - Гордый очень? - Ларин поднял одну бровь. - Тогда давай просто за спасённое тобою человечество, в которое, к счастью, по-прежнему входим и мы с тобой.
       - Тоже пить не буду! - Илья уловил крепкий аромат из рюмки, и его слегка передёрнуло от хронического озноба. - А выпью я за свою скорую и неизбежную погибель...
       Он сделал глубокий вдох, задержал в лёгких на всякий случай воздух, и влил в себя предложенную академиком жидкость, которая действительно оказалась коньяком.
       - А я лично всё-таки выпью за долгую жизнь человечества! - Ларин со вкусом опорожнил свою рюмку, довольно облизнулся, и с сожалением поставил её на стол.
       - Ха-ха... - сказал Илья уже слегка нетрезво и желчно, жуя какую-то закуску, оказавшуюся тут же на столе. - И эта ваша долгая жизнь продлится от силы полгода...
       - Илюша, у тебя как всегда плохие внутренние тормоза, - сказал Ларин. - До Преисподней мы чуть-чуть не доехали, а теперь дуем от неё на всех парах совсем в другую сторону!
       - Из полымя, да в огонь... - Илья сам налил себе в кружку чаю, достал из кармана терпеливого пиджака очередные листочки, и подсунул их оторопевшему академику.
       - Что?! - шарахнулся тот. - Опять?! Илюша, это уже чёрный юмор! Чёрный, как сажа!
       Ларин всё-таки развернул предложенные ему лучшим учеником листки и поправил на носу очки.
       - Всё прекрасно!.. - изрёк Илья с пафосом и ещё менее трезво. - Оттаивающий мир, который надеется возродиться!.. Ура и вперёд!.. Разведём зверье, насажаем древ!.. Или деревьев?..
       Он зажал себе ещё синий нос пальцами.
       - Проживём полгода в противогазах! - крикнул он гундосо. - Пока не сгниёт всё, что погибло от холода!  А потом вперёд - в Светлое Будущее! С огрызками Человечества и Природы!..
       Ларин хмуро изучал предложенные ему листочки, изредка поглядывая на монолог гостя.
       - Нашли какой-то выключатель... - продолжал разглагольствовать Илья, уже почти не нуждаясь в регулярных слушателях. – Вернее – термо что-то, поставленное кем-то, кто когда-то создал это форменное безобразие под названием Планета Земля... Сами мы его сначала поломали, сами теперь и починили... А починили ли?!.
       - Хрен слаще редьки!.. - сказал вдруг хмуро Ларин, бросая просмотренные листки на стол.
       - А времени-то мало... - Илья скорчил рожу. – Жара - это тебе не холод! Минус мы терпели почти до ста градусов, а от жары нам всем после семидесяти уже полное жаркое... Значит, времени гораздо меньше! Я несколько раз пересчитывал на институтском компьютерном комплексе, пока все вы визжали вокруг от восторга и салютовали в честь меня... Темпы нагрева атмосферы Земли неизменны, так что нет повода считать предыдущий наш подвиг успешным до самого конца...
       Ларин вдруг решительно встал с табуретки и взял с плиты ещё не остывший чайник.
       - Да плевать!!! - сказал он, единолично приняв решение за всё человечество. - В конце концов, реле уже под полным нашим контролем! Если вовремя не сработает само, посадим рядом с ним нашего человека с кувалдой! Чтобы переключал!..

                Стоящий  на  пути
                лавины,
                надеется  остановить  её
                своими  пренебрежительными
                плевками…