Его бёдра

Она увидела его идущим в шортах. Под шортами, судя по всему, были бёдра, мысль о которых, рождала в ней самые непристойные мысли о его характере. Его брови задумчиво тянулись к началу носа, но, тем не менее, расходились в стороны. "Как же это красиво, когда у мужчины есть брови!" Так думала она, с восторгом теребя ногтем кожу у себя на печени. Она любила мужчин. Не всех, но часто. Мужчины же относились к ней сдержанно, но без поножовщины. Очень часто её романы заканчивались откровенной эротикой с примесью дружбы. Однако, со временем, дружба начинала конфликтовать с эротикой, поэтому приходилось делать выбор, чтобы остановиться на чём-то одном. Друзей у неё не было. Да и вобще она плохо переносила животных. Животные внушали ей страх и недоверие. Она же любила надёжность и бёдра. Этот с бёдрами был не просто симпатичный, но и достаточно умный, хотя его лицо и выражало обратное. Но она была опытна и могла определить ум даже у мужчины. Для неё вся жизнь вертелась вокруг мужчин, начиная с папы и заканчивая отцом. Иногда ей казалось, что и её мать тоже мужчина, если бы та не сушила свой лифчик на батарее с трусами. Мать и отец родили её в детстве, за что хотелось бы выразить им большую благодарность в виде прожитой жизни. Ей всегда хотелось прожить жизнь счастливо, чтобы на похоронах не было стыдно перед теми, кто принёс ей цветы. Она любила цветы и знала, что этот с бёдрами мог бы себе их позволить. У неё тоже были бёдра. Но не того, с цветами, а свои. Она очень положительно относилась к своим бёдрам, поэтому повод для депрессии был ей не нужен. Её больше заботили губы. Ей казалось, что её губы недостаточно хороши, чтобы мужчина захотел прожить  с нею на свою зарплату. Деньги она любила тоже, ведь благодаря им можно было хорошо относиться к мужчинам. У этого с бёдрами деньги явно были, но ей хотелось большего. Но она понимала, что это так же возможно, как и не нужно. Она была достаточно мудрой, хотя и без высшего образования. Но это не мешало ей разгадывать кроссворд, чтобы убить бесполезно прожитое в одиночестве время. Ей бы очень хотелось сейчас разгадать кроссворд вместе с этим, который с бёдрами, но задумчивость его бровей располагала лишь к эротике или лёгкой дружбе. Выбрав первое, она подошла к нему и ненавязчиво раздвинула ноги, сев на стол. Он, конечно, удивился, но руку пожал и сказал, что его зовут Дмитрием. Его имя ей не понравилось, но очарование его бёдер, выдавило на её лице улыбку восхищения от знакомства за руку. Улыбка на её лице не прибавила ей хорошего настроения, потому что в её раздвинутые ноги смотрела лишь чашка кофе Дмитрия, в то время как сам Дмитрий разглядывал её царапину на печени. Решив добавить эротизма и драматургии, она сняла лифчик и зацитировала строки своего любимого поэта - "Как хорошо бывает обнажиться на столе... Представив его крышей жёлтой Шевроле...".  Дмитрию очень понравились стихи и в ответ он начал цитировать японского поэта Кабздато Ябаццото. Она слушала внимательно, отчаянно свесив груди. Стихи японца были красивы, но бессмысленны как и бёдра Дмитрия. Ей захотелось закурить и насилия. Но вместо этого она задвинула назад свои ноги и засунула грудь подальше от растерзания. Ветер трепетал её волосы, разминая свежие волосяные луковицы и запах её головы, устремлялся в ноздри Дмитрия, вызывая стойкое желание сделать что-нибудь непристойное. Однако, высшее образование и наличие здравого смысла, не позволяли бёдрам Дмитрия обхватить сидящую напротив него хоть и грустную, но всё же женщину, губы которой были достаточно красивы, чтобы прожить с нею бурную и полную приключений жизнь.