Мост

Алкоголь в больших дозах способен сильно влиять на восприятие. Да я даже не помню сколько выпил тогда. Кто считает эти рюмки, фужеры, кружки на новогодних корпоративах? Я смутно помню улицы по которым я тогда шел и уж тем более не помню почему не взял такси. Но все случившееся в ту ночь я помню превосходно и в мельчайших деталях.
Ближе к старому мосту холодный ветер и мокрый снег почти выгнали из моей головы алкогольные пары. Идти за мост смысла было мало. Места там пустые и темные. Машину ловить надо здесь, ну или посидеть на остановочке и подождать запоздавший троллейбус. Сколько там времени? Однако мобильный телефон оказался разряжен, а спросить было не у кого. Ну да ладно, десять или одиннадцать, роли не играет. До полуночи один или два проедут обязательно.
Сигарету спустя из-за поворота выкатился старый «Пазик». Ну я же говорил… Автобус битком конечно, зато теплее троллейбуса и остановит ближе к дому. Проскользив по мокрой снежной каше мимо остановки, автобус раскрыл свои единственные двери, чтобы исторгнуть из себя  суховатого седого старичка в смешной красной шапке с пумпоном. Удивительно, но свободного места от этого в салоне не прибавилось. И помятуя о том, что еж – птица гордая, я отправился обратно на остановку ждать троллейбус.
А старичок в шапке санта-клауса побрел к мосту, в сторону, где уже пропадал в ночи микроавтобус. Я еще подумал, что старику абсолютно нечего делать на мосту в это время суток. Меня смущал только его красный колпак – какое мне дело до едущего с банкета старичка? Однако, какая-то внутренняя волна заставила меня пойти за ним. Остатки сегодняшнего вечера я решил посвятить доставке незнакомца домой, а возможно и его спасению (мост и ночь вызывали у меня противоречивые ассоциации). Я догнал его ближе к середине моста. По совместительству это было самое высокое место. Ветер здесь дул с постоянной скоростью и в одном направлении. Снег повалил хлопьями, он красиво падал косыми линиями в свете фонарей.
Старичок остановился и развернулся ко мне. От неожиданности я растерялся и застыл на месте, не отрываясь смотря на старика. Здесь я мог рассмотреть его подробнее. Сухое морщинистое лицо, кожа белая со здоровым румянцем на щеках и очень выразительные глаза, смотревшие не мигая. Не знаю, сколько это продолжалось, но закончилось это стояние так же неожиданно, как и началось. «Здравствуй» - сказал он. «Здравствуйте» - только и смог ответить я. «Спасибо, что хотели мне помочь» - продолжил незнакомец и видя мое смятение добавил – «но не беспокойся, у меня все под контролем». И так он это сказал, что я понял – у него действительно все под контролем. Потом он посмотрел на часы и добавил  - «Если  ты не торопишься, присоединяйся. У меня  с собой бутылочка отличнейшего коньяка» - с этими словами он подошел к перилам и достав из кармана маленькую бутылочку, поставил ее на опору. И так он это сказал и сделал, что я вдруг почувствовал, что вообще никуда не тороплюсь. А приглашению обрадовался так, как будто мы с ним сто лет знакомы и очень давно не виделись. Когда я подошел  к опоре, ставшей импровизированным столиком, он сказал – «Доставай конфеты». «У меня нету» – ответил я. «А ты посмотри, посмотри» - заулыбался он. И такой задорной была его улыбка, что я вдруг понял – надо смотреть. Пошарив по карманам, я извлек не менее полкило самых разнообразных конфет. Там был грильяж и мармелад, шоколад и карамель, и разумеется ириски – кудаж без них…Я помню подумал еще тогда – откуда они взялись в моих карманах? И как то сразу понял -  а старик-то не простой…Нет, я и раньше конечно заподозрил его необычность, а тут прямо физически почувствовал близость настоящего чуда. Но все еще боясь ошибиться, спросил – «Кто ты?». В ответ он протянул мне плоскую бутылочку с коньяком – и я машинально сделал глоток из нее. Это был самый потрясающий напиток из тех, что мне доводилось пробовать. Жидкий огонь потек по моим внутренностям, но не обжигая, а наполняя всего меня каким-то живительным теплом. Я протянул бутылочку назад и спросил еще раз .
- «Ты Санта – Клаус?».
- «Сегодня да» - ответил он.
- А почему только сегодня?
-      В этом году моя очередь нести людям дух рождества.
- И как? Ты сядешь в сани, запряженные оленями и всё такое?
- Нет, материальная оболочка на такое не способна. Что бы посетить каждого послушного ребенка, верящего в рождество, необходимо стать чистой энергией и , оседлав рожественский поток из центра галактики, направить его в каждый дом, в каждое человеческое сердце, преобразовать материю…
- рожественский поток из центра галактики?
- Да, в это время планета Земля как раз пересекает спиральный поток энергии сотворения из центра нашей галактики. С помощью него возможно многое, например можно  создавать материю или преобразовывать её.
- Что за бред?
Санта рассмеялся.
- Это в кратце, в общих чертах, так сказать…
И немного помолчав, добавил:
- Проще конечно преобразовать. Из другой материи. Ребенок оставляет на столике что-нибудь… например, стакан с молоком и печение. А я преобразую это в игрушку, например…
Я молча уставился на странного моего полуночного собеседника. Услышанное тянуло на сумашествие. А старик тем временем допил коньяк и посмотрев куда-то в даль, улыбнулся и сказал: «Пора.». С этими словами он одним движением перемахнул через ограждение моста. Он падал  вниз, задрав голову, смотрел на меня и улыбался, удаляясь всё дальше, теряясь из освещенного круга фонаря, пока не исчез. Я с ужасом ожидал хлопка тела о поверхность. И я его услышал. Одновременно с этим, оттуда, снизу, ввысь взмыл столб света. Он стал шириться, немного искривляясь, как бы закручиваясь в гигантскую спираль и вдруг лопнул, рассыпавшись на тысячи, миллионы разноцветных огней, лучей, спиралек…
Через некоторое время все стихло. И только снег падал огромными хлопьями, искрясь в лучах фонаря. Всё закончилось так же неожиданно как и началось. Потрясенный, я сел прямо на бордюр, погрузившись в свои мысли. Даже почти не помню как рядом остановилась машина, довезли почти до дома, денег не взяли…
С той памятной ночи прошел почти год. Не имеет смысла останавливаться на событиях, произошедших со мной за это время. Сегодня утром курьер принес мне бандероль. Я одновременно мечтаю и боюсь открывать ее, потому что я уже знаю что в ней. Сейчас я допишу это письмо, оставлю его на своем письменном столе и надену красную шапочку, находящуюся в свертке. Все о чем я прошу тебя, читающего эти строки – это поверить в рождество, проникнуться его духом и оставить на подоконнике стакан молока и печенье в знак памяти о тех, кто несет добро в этот мир.