Онтология Русского Выбора. Глава 6

«ТРЕТИЙ РИМ»

Пришло время, и мы с дочей стали заглядывать в детскую Библию, рассматривать картинки, выяснять, что на них и почему. Потом принялись заучивать простейшие молитовки, разбираться в значении их слов, а также и других, которыми часто пользуемся: Спасибо – значит «Спаси Бог»; Дарья –  значит «сильная»; русская – потому что как и все предки родилась и живешь в России; православная – правильно славящая Бога. Но в какой–то день она спросила: «А что такое Россия?»
 
Поначалу возникло было желание рассказать, что «россами» славян называли византийцы, арабы и другие азиатские народы. Что в некоторых азиатских языках и до сих пор встречаются созвучные этому слова, вбирающие в себя понятия: правый, прямой, правильный, правдивый, нарядный, украшенный. А с одного из индийских наречий «россия» переводится как место веселия богов.
Но потом подумалось – да надо ли об этом говорить? И не потому что все это пока еще не доступно разумению трехлетнего ребенка. Просто ответ на вопрос «что такое Россия?» вытекает из самой ее истории.
Так я и ответил дочери: «Россия – это место на земле, где родился народ, правильно славящий Бога».
 
До принятия православного Крещения, на просторах будущей Русской Державы обитало большое количество разных языческих племен. Одни из них имели родственную культуру, другие сильно отличались от остальных. Время от времени эти племена то воевали между собой, то союзничали. У каждого были свои боги-истуканы, свои простейшие законы и традиции. А в некоторых случаях даже свой особый язык.
 
Такое положение сохранялось почти неизменным на протяжении многих и многих столетий. В течение этого времени по всей Юго-Центральной Азии, Западной Европе, Северной Африке, Южной Америке уже неоднократно возникали, расцветали и угасали мононациональные государства, многонациональные империи и целые цивилизации. В принципе, весь потенциал земного творчества человека был уже реализован. И даже в нескольких местах одновременно.
Исходя из внешней логики исторического процесса, казалось бы, что в дальнейшем возможно лишь сосредоточение вокруг этих очагов культуры соседних «этносов» и растворение «менее развитых» народов в культурной среде «более развитых». В конечном счете, так и произошло с другими народами, находившимися в тот период истории на одном со славянами уровне развития. Для самих же восточных славян ситуация сложилась иначе.
 
Приняв в себя семя Истины – Святую Православную Веру, – они проросли, по сути своей, совершенно новой культурой, совершенно новой цивилизацией. Новизна эта была не столько внешней, сколько внутренней. Состояла она в том, что самые известные, самые привычные и необходимые в повседневной жизни человека и общества вещи и отношения стали приобретать у русичей, в известном смысле, богослужебный характер. То есть и ими русские люди славили Бога во всякое время своей личной и общественной жизни.
 
Ярчайшим примером такого рода духовности русского образа жизни является сам русский язык. Что ни слово, то целый богословский трактат: спасибо, благодарность, совесть, власть, праздник, экономика, государство, образование и т.д., и т.д. Всякий человек, говорящий на русском языке, вне зависимости от его личного отношения к религии, вновь и вновь воспроизводит в себе пусть не осознаваемые, но реальные знания о Боге, душе, вечной жизни и других составляющих христианского вероучения.
 
Это что касается устной русской речи. Грамота же как речь письменная и вовсе пришла на Русь в Евангельских текстах. Равноапостольные Кирилл и Мефодий, учителя Словенские, будучи греками по происхождению, составили первую славянскую азбуку, чтобы с ее помощью распространить христианство среди славян – открыть для них путь в жизнь вечную.
 
Кроме того, появление ряда чисто технических приспособлений первоначально также было связано исключительно с задачами духовного просвещения. Например, именно так обстояло дело с возникновением на Руси книгопечатания. Благодаря ему, в первую очередь, увеличилось количество душеполезных книг, что, своим чередом, способствовало распространению и мирской грамотности среди русских людей.
 
Такого рода духовная зависимость характерна практически для всех наиболее существенных сторон русской жизни. Венцом же свидетельств русского Бога-избрания является великое множество примеров, когда Бог чудесным образом помогал русским людям в трудных и значительных для их жизни ситуациях. Когда явным Своим присутствием Он напоминал России о неслучайности как отдельных, переживаемых ею событий, так и всей Русской истории.
 
В рамках данного исследования нет никакой возможности хотя бы просто перечислить все случаи чудесного участия Божия в судьбе России — так их много. Однако некоторые из них вспомнить будет полезно. Насколько ярко они раскрывают реальность духовных основ всей Русской истории, всего русского образа жизни.
 
...Уже само Крещение Руси сопровождалось великим чудом. Князь Владимир, остановив свой выбор на Православии, не захотел его принять в качестве милости от Византии. Он вознамерился ввести Православие в Русский дом вместе с молодой женой — царевной Анной, сестрой соправителей византийских, братьев Василия и Константина. Византия отвергла такое требование. Тогда князь Владимир пошел войной на греков. Силой и хитростью ему удалось захватить Кафу (Феодосию), Херсонес и всю Тавриду.
После чего он повторил свое требование, пообещав в случае его выполнения вернуть грекам захваченные территории. В противном случае он грозил завоевать и сам Царьград. Греки уступили.
Случилось же так, что буквально за несколько дней до прибытия греческого посольства Владимир ослеп. Под сомнением оказались и предстоящая свадьба, и другие планы князя. Тогда царевна Анна велела ему передать: «Если хочешь быть здоров и видеть, скорее прими Святое Крещение, иначе от слепоты не избавишься. Если же крестишься, то не только от телесной слепоты, но разом и от душевной освободишься».
 
Князь Владимир принял Святое Крещение вместе со своими воинами и боярами в Херсонесе, в лето бытия мира 5496, от воплощения же Бога Слова 988 года. При Крещении свершилось чудо — князь прозрел.
По возвращении из похода в свой стольный град Киев, Владимир крестил всех его жителей и жителей близлежащих деревень...
 
В плоскости нашего исследования данное событие интересно еще и тем, что демонстрирует ревностный, активный, наступательный характер стремления Руси к Православию. Не от нищеты, не от слабости военной или политической она тянулась ко Христу, чтобы «укрыться» Им от одолевших невзгод. Но с высот мирского могущества и благополучия. Именно с этих высот русским людям стала видна и понятна никчемность бездуховного языческого существования. И это решение о принятии христианства, выразившееся в варварской, крайне агрессивной форме, по сути своей все же было актом смирения — признания собственных заблуждений в язычестве и понуждение себя к действию ради обретения истинной веры.
 
...Потом, на другом конце истории Святой Руси, 2 марта 1917 года — в день отречения от Престола Николая II, когда об этом еще мало кто знал, – в храме Вознесения села Коломенское, чудесным образом обнаружилась икона Божьей Матери «Державная». За несколько дней до этого события — 13 и 26 февраля 1917 года, – женщине по фамилии Андрианова были сны, в которых ей было указано: «Есть в селе Коломенском большая черная икона. Ее нужно взять, сделать красной и пусть молятся». 2–го марта, в результате долгих поисков, в подвале церкви Вознесения, среди рухляди и пыли была найдена большая узкая старая черная икона. Когда ее отмыли от многолетней пыли, стал виден образ Царицы Небесной, восседающей на царском троне в красной царской порфире. На коленях у Нее находился благословляющий Богомладенец, а в руках она держала скипетр и державу — символы земной власти.
Весть о найденной чудесным образом иконе стремительно разлетелась по всей России. В Коломенское потянулись паломники. Люди смотрели на икону и понимали, что власть над Россией от земного Царя-мученика переняла Царица Небесная. А это значит, что не пал «Третий Рим». Главные его испытания еще впереди...
 
В середине двадцатого столетия на Россию напал страшный по своей силе и злобности враг — германский фашизм. К тому времени в стране Церковь не просто была отделена от государства, но и находилась в гонении. Вряд ли десятая часть храмов, от дореволюционного их числа, сохранилась тогда на Русской земле. В первые месяцы войны Россия была готова разделить участь Византии — враг был неудержим. В это время весь православный мир воззвал к Богу с молитвой о помощи России.
 
В частности, митрополит гор Ливанских Илия (Антиохийский Патриархат), уединившись в глубоком подземелье, в течение трех дней и ночей без сна и пищи молился перед иконой Божией Матери о спасении страны Российской. Через трое суток молитвенного бдения он сподобился ответа Царицы Небесной: «Должны быть открыты во всей стране храмы, монастыри, духовные академии и семинарии. Священники должны быть возвращены с фронтов и тюрем, должны начать служить. Сейчас готовятся к сдаче Ленинграда — сдавать нельзя. Пусть вынесут чудотворную икону Казанской Божией Матери и обнесут ее крестным ходом вокруг города, тогда ни один враг не ступит на святую его землю. Это избранный город. Перед Казанскою иконою нужно совершить молебен в Москве; затем она должна быть в Сталинграде, сдавать который врагу нельзя. Казанская икона должна идти с войсками до границ России. Когда война окончится, митрополит Илия должен приехать в Россию и рассказать о том, как она была спасена».
Все это было передано Сталину. Сохранились письма и телеграммы, переданные митрополитом Илией в Москву. Все сказанное им было в точности исполнено.
В 1947 году Сталин пригласил митрополита Илию в Москву. По совету Патриарха Алексия I, он подарил молитвеннику специально изготовленные для этого случая панагию и крест, украшенные драгоценными каменьями из всех областей страны. А так же икону Казанской Божией Матери. Со стороны советского правительства митрополит Илия был награжден сталинской премией, от которой он отказался в пользу военных сирот...
 
Такими вот удивительными событиями переплетена и связана воедино Русская история. Не прерывается эта связующая нить и по сей день. Наверное, нет в России такого церковного прихода, члены которого не испытали бы на себе присутствия Божьего в своих благодеяниях. И это главное, что во все времена питало и питает в членах Церкви их духовное знание о Боге, о себе самих и о России, как об общественном воплощении Божией славы на земле.
 
«ПРАВОСЛАВИЕ, САМОДЕРЖАВИЕ, НАРОДНОСТЬ» – формула, раскрывающая суть русской национальной идеи на все времена. Человек, сумевший дать ей такое словесное определение, президент Императорской Академии наук граф С.С.Уваров, в 30-х годах прошлого столетия был назначен министром народного просвещения Российской Империи. Трудно себе представить более ясного и предельно точного определения всей русской действительности в ее прошлом, настоящем и будущем выражении.
 
ПРАВОСЛАВИЕ, значит полная приверженность христианскому вероучению, безусловная приоритетность его идеалов и ценностей в частной и общественной жизни, во внешней и внутренней политике Русского Государства.
Воплощение данного принципа состоялось Крещением Киевской Руси.
САМОДЕРЖАВИЕ — во-первых, монархия, во-вторых, восприятие государственной власти как богоустановленной и, в связи с этим, возведение законопослушания и верноподданства в ранг дела чести — нравственного долга всякого российского гражданина.
 
Данный принцип воплотился в практику русской жизни в так называемые смутные времена начала XVII века. Прекращение правления династии Рюриковичей, слухи о цареубийстве, польско-шведская интервенция, лжецари, семибоярщина, народные бунты. В этот период Россия опытно испытала и боярскую «республику», и власть иноземных «освободителей», и народную вольницу. В конце концов, смела все эти наросты со своего тела и всенародно присягнула на верность избранному из своей среды Царю как выразителю и вершителю Божией воли на русской земле.
НАРОДНОСТЬ — открытость общества для разнообразного созидательного труда и творчества.
 
Если принципами «Православия» и «Самодержавия» обозначалась центральная вертикаль русской жизни, то принцип «Народности» указывал на ее горизонтальные перспективы. Они в одинаковой степени распространялись как в сторону народных традиций славян и других, населявших Россию наций и народностей, так и в сторону, что называется «общественного прогресса».
Кроме того, именно на принципе «Народности» зиждилась веротерпимость Русского Государства в отношении инославных своих граждан.
 
Да — Россия – это Православная Держава. Да — она во всеуслышание заявляет, что во всех своих делах стремится следовать интересам своей веры. Да — она заинтересована, чтобы свет этой веры распространялся на как можно большее количество ее граждан. Но она ни в коей мере не считает себя вправе проявлять насилие в этом деле. Прежде всего потому, что Православию в корне чужд сам дух «крестовых походов». В Православие обращаются только через собственный свободный выбор. Способность и возможность для такого выбора дарована человеку Самим Богом, и никто не вправе лишать его этого дара.
 
Именно потому, что веротерпимость составляла не только формальную идеологию Российской Империи, но и ее практику, во многих русских городах на законных основаниях действовали и мечети, и костелы, и синагоги, и ашрамы.
Совсем не случаен тот факт, что принцип «Народности» был сформулирован спустя столетие после царствования Петра Великого — основателя Российской Империи. По сути, именно он реализовал данный принцип на практике, сделал его неотъемлемой составной частью русской жизни.
 
Допетровская патриархальная Русь неуклонно держась Православия, всячески отгораживалась, самоизолировалась от всего остального мира. С одной стороны, такая политика русских правителей имела положительное значение для сохранения первозданной чистоты русской веры. С другой стороны, начинала препятствовать исполнению русского долга, предопределяемого этой верой. «Третий Рим» возник не для того, чтобы стать своеобразной теплицей для отдельных людей, «особо достойных» Царствия Небесного. Но для того, чтобы достоинством своих граждан одухотворить весь материальный мир и, проникнутым любовью, обратить его ко служению Всетворцу. Патриархальная же замкнутость допетровской России отделяла и удаляла ее от этого мира, а значит и от исполнения своей миссии.
За пределами допетровской России творческим богоподобием людей уже создавались новые формы отношений, технические изобретения, научные открытия и художественные произведения. Однако в безбожном состоянии, все эти достижения человеческого таланта служили исключительно удовольствиям самого человека, простому облегчению его жизни. А через это неизбежно — развитию порока.
 
Петр 1 ввел Православную Россию в мир, приблизил к ней достижения земной цивилизации, сделал их доступными для обращения к Богу через овладение ими Бога-избравшим народом. И это тоже принцип «Народности». Именно его реализация сделала дореволюционную Россию одним из богатейших государств планеты, самой развитой в области науки, техники, культуры, образования, здравоохранения, самой сильной в военном отношении. И не в том суть, что в России было все «самое-самое», а в том, что все «самое-самое», имевшееся в России, через ее Православие служило не только земному величию ее самой, но и прославлению имени Божьего на земле. При этом получалось, что не только Россия славила Бога, но и все иностранные и «инославные» люди, чьими талантами, деньгами, руками возникали из небытия результаты творческого богоподобия человека, разнообразившие русскую действительность. Условия для этого были созданы благодаря принципу «Народности».
 
Понятно, что и в дореволюционный период Русской истории были и некомпетентность, и нечистоплотность, и безалаберность. Однако все эти черты могут быть присущи лишь конкретным людям. Безусловно, они тоже сказываются на общем течение жизни. Но, по большому счету, главную проблему и заботу составляют для самих этих людей. Мы же, как и договорились, в данном случае рассматриваем особенности служения Богу не отдельных людей, а всего со-человека, которого с начала второго тысячелетия от Рождества Христова представляет Россия. В таком ракурсе становится совершенно очевидным, что дореволюционная Россия представляла из себя ни что иное, как практический сплав Православия, Самодержавия и Народности.
 
Можно с разной степенью доверия относиться к фактам чудесного участия Сил Небесных в судьбе России. Можно выискивать конъюнктурно-политические оттенки в появлении словесной формулы «ПРАВОСЛАВИЕ, САМОДЕРЖАВИЕ, НАРОДНОСТЬ». Но невозможно отрицать, что весь образ жизни дореволюционной России был замешан на Православии — имел православные формы, цели и принципы. Независимо от глубины и искренности духовно-нравственного состояния отдельных русских людей, живших в разные периоды Русской истории, весь внешний, общественный уклад их жизни в значительной степени подчинялся церковному уставу. Праздники и будни, торжества семейные, местные и общегосударственные, политические союзники и соперники, утро и вечер, обед и ужин — так или иначе, все было соразмерено с кругом церковного богослужения.
 
Этот порядок настолько пропитал русскую жизнь, что даже спустя восемь десятилетий богоборческого правления в народе не угасли ни знания, ни приверженность церковным праздникам, обрядам и традициям.
Бог даст, наступит день отдавать дочь замуж — каким бы ни было ее приданое, в него обязательно войдет простенькая бумажная иконка «Святой Троицы», отпечатанная в 1901 году литературным товариществом И.Д.Сытина в Москве, некогда принадлежавшая ее прабабушке. И покуда так будет хоть в одном русском доме — не пал «Третий Рим», жив народ, правильно славящий Бога.
 
Вот только в той дореволюционной «православности» России все меньше оставалось от ревностного, любовного выбора. Скорее верность традициям «святой старины». А такая «теплохладность» еще хуже явной измены. При всей низости предательства, оно, обратной своей стороной свидетельствует о реальности и значительности предаваемого «объекта». Его «изобличают», поносят, преследуют, но этим же самым говорят о его важности, в том числе и для самого изменника. Когда же «ни то ни се», а лишь так, «как всегда» — как изо дня в день в течение многих лет и столетий, – то какое же это исполнение служения? В этом не только исполнения, но и памяти-то о служении не остается. А это уже смертельно. Потому-то, в очередной раз спасая Россию от гибели, Бог попускает ей повод вспомнить о собственном назначении через события двадцатого века — как и было предсказано святыми отцами: спустя тысячу лет после ее рождения.