После семидесяти. Часть 1. Детство 0-11. 03

Вот я и перехожу к радости в моём детстве. Престольные праздники и советские – Октябрьская и Первомай – проходили весело. В Новый год, 7 ноября, 1 мая в школе устраивали концерты, нам выдавали подарки. Конфеты (подушечки) мама прятала от нас для угощения в престольный праздник. Каково было нам с Соминым знать, что где-то лежат не съеденные нами сладости! И был случай, когда мы их отыскали. Таскали потихоньку, по одной конфете – вроде бы не убавлялось, но в праздник мама угощала гостей чаем с вяленой свёклой. Что было потом!..

Как проходили эти чудесные дни? В Смоленскую мы, отмытые, нарядные, висели на воротах, смотрели на дорогу в Романцево, откуда должны были появиться гости: дядя Алёша, тётя Марья, тётя Ульяна с семьями. К вечеру накрывался стол, причём посуда (тарелки, вилки, стаканы) бралась у соседей, потом и наша отдавалась им, поэтому столы накрывались по очереди. Отсидят у одних – всё перекочёвывает к следующим. Угощениями были: самодельный сыр, творог, вымоченная треска, залитая яйцами (называлось селянка), рубец (рулет из брюшины), кисель овсяный, картошка с мясом (обязательно забивали овцу). Три непременных блюда были похлёбка с лапшой, щи и черебник – все с мясниной!

Верхом всему были пироги с ягодами – малиной и черникой. Пышные, белые, высокие – они служили главным предметом обсуждения хозяек: удались–не удались, поднялись–не поднялись… Мы наедались досыта! Это были действительно праздники тела и души.

Гости ели, пили самогон, сладкое самодельное пиво из проросшей ржи, бражку… А потом пели песни. Молодёжь уходила на гулянку. Мы, мелкие, тоже бегали за ними. Однажды мы, первоклассники, ходили следом за учительницей и пели нарочно громко: «Шумел камыш…». Это было лихо: и боязно, и весело. Всегда на праздник случались драки, парни из других деревень приходили драться, чаще кольями, ножами.

Затем мы точно так же ходили на престольные праздники к нашим родным. И никогда детей не сажали за один стол со взрослыми, нас кормили позже.

Особенно весело было на третий день праздника, когда гостей уже не было, и вся деревня гуляла, доедала и допивала, песни слышались из каждого окна и на улице.

Пасха, Троица, Масленица праздновались по всей России, в каждой деревне. Они не были престольными. В Пасху мы ждали, когда придёт из церкви мама и можно будет есть красные яйца. Мы радостно выбегали с ними на улицу, и долго на земле видны были красные скорлупки.

В Троицу украшали крыльцо берёзовыми ветками, и это было так красиво! Нарядные девки и парни играли в лапту, горланили песни под гармошку, плясали, уединялись парочками.

Особенно весело для нас, малышни, было в Масленицу. Заранее строились огромные качели, готовились костры для сжигания чучела, украшалась сбруя, саночки, потому что в селе Елегине устраивалось катанье на лошадях. Стоишь и ждёшь, позовут тебя или нет, прокатишься ли ты в расписных санях вокруг села…

В нашем, вроде самом бедном, доме было весело зимой. Почти каждый вечер сходилась молодёжь; мужчины, вернувшиеся с фронта, рассказывали о войне; женщины и девушки вязали, пряли, пели, а мы вертелись рядом или на печке, или на полатях, впитывая в себя все речи и песни.

В каждом доме было много детей, наших ровесников. Вечерами мы собирались возле дома Осокиных (Апушкиных), потому что Маша уже училась в Романцеве и часто рассказывала нам книжки и кинофильмы. В 1947 году у моей подружки Фаи Голубевой вернулся из плена отец. Он тоже много рассказывал об ужасах своей жизни в концлагере.

Фая и её младшая сестрёнка Галя были мои лучики-подружки. Я не замечала своей бедности, потому что и в других семьях, даже тех, куда вернулись отцы, жили не лучше. Всё лето мы проводили на улице: носились по деревне, воровали горох на колхозном поле, объедались ягодами, играли в разные игры, качались на качелях.

Я была отчаянным ребёнком, дерзким и весёлым. Я не умела просто ходить, а только бегала и прыгала. В семье меня все очень любили. Старшие сёстры после тяжёлого труда на сенокосе обязательно приносили мне пучок земляники с ягодами. Я спала, сколько хотела, работой меня не особо нагружали: было кому всё делать. А зря! Я и выросла «валявкой», то есть ленивой.