Желания и возможности

               

                "Имею желание купить дом, но не имею возможности.
                Имею возможность купить козу, но не имею желания"
                (Фольклор)

               По правде говоря, у нас то и на плохонькую козу не доставало.   Наверное, более уместным был бы эпиграф "Голь на выдумки хитра", но он, скорее, указывал бы на наш нелёгкий путь к достижению гармонии.

             Многострадальный долгожданный ЭВК "Старт" (вычислительная машина на колёсах) значительно расширил наши возможности, но никак не удовлетворил наши, увы, огромные желания. 
             Сразу замечу, что все годы службы в ГСВГ были для меня чрезвычайно полезными и приятными во всех аспектах, и жизни, и работы, и быта, и досуга. Но я был лишён возможности в эти годы решать чисто криптографические задачи, в чём до этого видел своё предназначение.
             Я пять лет применял свои криптографические навыки для решения задач технических, докапываясь до тонкостей в вопросах передачи различной цифровой информации.
             Я "пасся", и довольно успешно, на поле Р(2), пытаясь выяснить, как при помощи "0" и "1" могут передаваться сведения о материально-техническом обеспечении войск, сведения о координатах и параметрах обнаруженных воздушных целей, изображения, звуки и много ещё чего-то.
             С этой целью в нашем центре с вводом в строй ЭВК появилась подвижная лаборатория, и мне посчастливилось попасть в её штат на правах руководителя группы автоматизации и программирования. Некоторое время группу представлял только я, потом численный состав группы удвоился за счет подключения ещё одного сотрудника, москвича, майора Васи Прокошина.
             Задачи сначала ставили представители ГЦСС, а потом, когда мы раскрутились не на шутку, анализировали то, что удавалось добыть в походах к границам ФРГ. Если нам удавалось "вытянуть" стоящую информацию, передавали её в столицу. Часто процесс напоминал работу на неперспективных золотых приисках. Приходилось ради совершенно ненужной информации долго и трудно "трусить лотком".

             Вспоминается такой забавный эпизод. Приехали мы на легендарную высоту 812, о ней я потом напишу подробнее. Последний километр пути нас очень хорошо было видно с наблюдательного пункта на территории ФРГ. Колонна из пяти автомобилей нагло, на виду у "бундесвера", залезла на гору, расположилась среди реденького кустарника, укрылась маскировочной сеткой, и начала работу.
             Через 15 минут что-то "вытянули" из телеграфного канала, демодулировали, и прочитали с помощью одной из моих программ: "В 16 часов 43 минуты на горе (у них она носила красивое название без цифр - авт.) появилась советская машина связи".
             Что бы мы потом ни делали: развернули полевую кухню, поставили стационарную столовую, соорудили туалет, запустили дизельную злектростанцию, плотно поужинали -  ни одному из мероприятий наблюдатель внимания не уделил, о нас в эфире ни слова.
             Потом мы несколько дней "рыскали" по радиоканалам, выискивая что-либо полезное, гоняли в футбол на лужайке, шумно принимали гостей из мотострелкового полка прикрытия, которые прикатили к нам на автобусе, - никакие наши действия немцев не волновали.  Думаю, если бы мы выкатили, к примеру, гаубицу, то, наверное, смогли бы этим спровоцировать их на нарушение радиомолчания, и то, скорее всего, лишь открыв огонь.
          
             Точек, к которым мы совершали вояжи, было немного. Общее у всех этих пунктов было одно.  Все они располагались вдоль границы с ФРГ на вершинах, как правило, преобладающих по отношению к соседним горкам, и имеющим хоть что-то, похожее на дорогу.
             Остальные нюансы нас не волновали, ради добычи данных мы готовы были жертвовать комфортом, ибо всё необходимое для жизни у нас было с собой. Ну и ещё "у нас с собой было..." 
             Дороги к этим объектам были уже проторены до нас подразделениями бригады ОСНАЗ, дислоцированной в Торгау.  Два батальона и отдельные роты этой бригады располагались в хорошо оборудованных пунктах вблизи наших точек. Поэтому, в случае необходимости, мы могли рассчитывать на их поддержку.
            
             Неподалёку от Оберхофа мы разбили свой бивак прямо на вершине горы рядом с заброшенной каменоломней. Было так романтично. Старое полуразрушенное здание, рельсы и вагонетки, обломки черенков лопат и кирок, фрагменты канцелярской мебели, смятые бачки для воды, фляги - натура для фильма ужасов. Сейчас выйдет Фредди Крюгер с огромными когтями, и всё, ребята, конец вам. 
             И вот в этих декорациях, когда мы ещё не начали работать, всё и произошло.
             Итак, по порядку. Мы прибыли на позицию в субботу, а в воскресенье, без всяких исключений, наш "сибаритствующий" оппонент не работал никогда, поэтому мы могли себе позволить культурно отдохнуть. Единственное, что смущало, это пейзаж. Уж больно был он мрачен.
             Но у нас был серьёзнейший повод расслабиться, ведь на памятное воскресенье выпал день рождения нашего начальника - подполковника Анатолия Яковлевича Каменира. Он заранее подготовился к этому событию. Было заготовлено замаринованное уже мясо, на всякий случай были привезены сухие дрова, имелся мангал, было что выпить и чем сопроводить шашлык.
             Начали мы в обед, закончили часов в 8 вечера. Стали укладываться на ночлег, ведь завтра предстояла работа на новой для нас точке. 
             Где-то уже за полночь, начали хлопать двери наших спальных вагонов. То один выбежит, то другой. Движение становилось всё оживлённее. Стали доноситься звуки, красноречиво говорящие, нет кричащие, о не совсем правильной работе наших молодых организмов. Эта ночная перекличка расстроенных желудков грозила перерасти в канонаду.
             Самое неприятное, что, когда тебе казалось, что всё, сеанс окончен, и можно продолжить сон, тебя выбрасывало из машины невидимой пружиной и заставляло снова оперативно искать неосквернённое место и пристраиваться для продолжения.
             Трудно заставить людей делать что-то сообща, но тогда я наблюдал чудеса коллективизма.  В этот неожиданный "флешмоб" были вовлечены все поголовно. Чтобы, не дай Бог, не опоздать, многие приняли решение уже и не подниматься с насиженных мест, ожидая чудесного избавления от неукротимых позывов. Я с иронией вспомнил коллективное отправление надобностей военными, описанное Гашеком.
             Рассвет застал нас в сердце Тюрингии, устало сидящих в орлиных позах на огромных валунах на склоне каменоломни. Особенно впечатляющим был вид снизу, захватывающий всю нашу страдающую команду на фоне быстро светлеющего неба.
             В ушах звучала знаменитая мелодия Рихарда Вагнера, предвещавшая скорый прилёт Валькирий по наши бренные военные души.
             Но паники не было. Мыслили все конструктивно. Мы провели почти бессонную ночь, сильно измотав себя. Очищенные желудки заставляли мозг работать интенсивнее. Чувствовали, что процесс не может длиться бесконечно.
             Кто-то вспомнил о главной закладке наших медицинских аптечек, в которых просто в пугающем количестве находились "активированный уголь" и "марганцовка". Какой-то мудрый интендант от медицины, наверное, предвидел эпидемию такого масштаба.
             Попили мы немного раствора марганцовки, закусили угольком. Теракт в наших желудочно-кишечных трактах потихоньку улегся. Улеглись и мы. О работе как-то не думалось, нет, думалось, но не моглось...
             Кое-как дотянули до обеда. После непроизвольного самоочищения, стихийно, как будто ниоткуда, появилось мнение, вернее, мысль о том, что для полной победы над поразившей нас бациллой, неплохо было бы провести дезинфекцию ЖКТ с помощью этанола. Почти все это и сделали, но остатками шашлыка закусывать никто не рискнул.
             А рабочую неделю мы начали во вторник, окончательно оправившись (именно так) от внезапно поразившего нас недуга. Работали продуктивно, и увезли с собой большое количество пищи для дальнейшего "переваривания" уже   в стационаре.
             Ну, а беспощадно осквернённые окрестности были предоставлены для естественной очистки матушке-природе.

             Самой технически оснащенной, обеспеченной комфортом, если вообще это слово было позволено советским военным, была позиция батальона ОСНАЗ на горе Броккен (самая высокая гора в горном массиве Гарц на юго-западе тогдашней ГДР).
             Гора Броккен славилась (не меньше, чем "Лысая Гора" под Киевом) тем, что на её вершине периодически на свои шабаши слетались на своих экзотических средствах передвижения окрестные ведьмы.
             Высота 1114 метров, на самую маковку вели отличная узкоколейка и довольно широкая, асфальтированная дорога.

             На вершине, кроме служебных и жилых капитальных построек, были оборудованы 4 "радиопрозрачных" шарообразных купола, диаметром 15 метров. Эти купола защищали специальную технику от суровой непогоды, одновременно её маскируя. В каждый было заведено стабильное трёхфазное электропитание.
             Однажды я занимался отладкой программы на ЭВК "Старт", который стоял "под колпаком". В двери постучали. Молоденький лейтенант с мощными плоскогубцами в руках попросил временно отключить комплекс.  Ему надо было провести регламентное обслуживание питания. Я выключил ЭВК и включил дежурное освещение от АКБ.
             Через несколько минут снаружи раздался мощный грохот. Я выскочил из КУНГа и увидел лейтенанта, лежащего в трёх метрах от щитка электропитания. Слава Богу, живого. А вот его инструмент заметно изменился. Одна половина полностью исчезла, сгорела. Вид у паренька был удивлённый.

             Позиция была оборудована тёплыми казармами, столовой, спортзалом и комнатой советско-германской дружбы с хорошим телевизором. Несмотря на эти удобства, в оборудовании объекта были и пробелы.
             Особенно неподготовленным был туалет для тех, кто выполнял боевое задание, то есть, для всего занятого перехватом контингента. Этот важнейший элемент тамошней инфраструктуры находился на улице, его ветхость, наверное, призвана была нести маскирующую функцию. Вид сооружения лишний раз доказывал, что у русских отношение к этой стороне жизнедеятельности человека не совсем правильное и недостаточно серьёзное.
             Исторически сложилось, и очень зря, что отправление неотложных надобностей следует проводить предельно быстро. С этим можно было бы и согласиться, но зачем себя при этом подвергать риску быть или простуженным, или элементарно изгаженным. .
             Аборигены прозвали туалет обречённо: "На семи ветрах", а мы, созвучно им, но более оптимистично: "Всем ветрам назло!". 

             Заранее прошу прощения у читателя за то, что в двух сюжетах этого повествования подряд затронута туалетная тема. Это простое совпадение, а вовсе не главный замысел рассказа.
   
             Путь на объект пролегал через курортные места в горах Гарц, красивейший городок Вернигероде, а также посёлок Ширке у подножия Броккена, исторически связанного с творчеством поэта и драматурга Генриха Гейне. Фешенебельный ресторан в Ширке носил имя (вряд ли название изменилось) этого великого немца.
             В Вернигероде очень интересно было посетить шикарный средневековый замок. В нём было собрано много художественных шедевров, ковров, мебели, посуды, оружия.
             Очень красиво была оформлена парковая зона с террасой, с которой открывался хороший вид на саму гору, причём, со стороны тылов нашего батальона.
             С террасы можно было посмотреть на гору во всей её красе "вооружённым глазом" при помощи артиллерийской буссоли. 
             Однажды, возивший в замок комиссию, командир батальона, рассматривая от нечего делать через буссоль тылы родного батальона, увидел, как начальник столовой выносит из кладовой целую свиную ногу. Приехав к обеду в расположение, комбат с большим удивлением обнаруживает, что обеденное меню блюд из свинины не содержит.
             Тогда он приглашает старшину к себе в кабинет и вскользь интересуется, почему бы нам не отведать свиную отбивную. Старшина смело сообщает, что свинины на складе, к сожалению, нет. Командир во всех деталях рассказывает якобы сон про свиную ногу, пару часов назад покинувшую склад в руках старшины... Похититель в жутком недоумении. Следует "чистосердечное" признание.
             После исповеди старшина если и не стал верующим, то уж честнее его в батальоне человека не было. Немецким военным, нашим соседям по горе, больше мясо не продавал.

             Постараюсь коротко и популярно осветить основное направление нашей тогдашней работы.
             Подразделения радиоперехвата и мы, уже самостоятельно, успешно перехватывали различные сеансы связи, предположительно относящиеся к управлению подразделениями ОВС НАТО на территории Германии, но, зачастую, совершенно "непонятные" в том виде, в котором были перехвачены.
             Нам предстояло, во-первых: выяснить принадлежность перехваченных данных; во-вторых: технические параметры средств передачи; и, в-третьих: получить доступ к непосредственно передаваемой информации, сделать её "понятной".  А затем ещё постараться отобразить её в удобном для доклада руководству виде.
             Неоценимую помощь на первых порах нам оказали радиоразведчики. Они знали, по каким принципам производятся уплотнения радиоканалов, какие телеграфные коды наиболее применимы на линиях связи различных ведомств и прочее, прочее, прочее.
             Представители ГЦСС заказали для нас в "Радиопроме" универсальные средства демодуляции, а, затем и анализа сигналов. Проблемы регистрации (фиксации, записи) данных мы решали своими силами.
             Это было не море, а океан работы. Зато как было интересно докапываться до всяких мелочей в организации передачи данных. Да, кто-то знал многое из того, что нам было необходимо знать, но спросить было не у кого, приходилось докапываться самим.
             Нас ограничивали и нехватка технических средств, их несовершенство, недостаток знаний и источников их пополнения, возможности   вычислительной техники, полное отсутствие средств отображения уже "выделенной" информации и многое, многое другое. 
             И, тем не менее, оглядываясь назад, за четыре полных года работы подвижной лаборатории в ГСВГ, наши знания о противнике и возможности доступа к передаваемой им информации расширились до фантастических масштабов.
             Продолжительное время мы успешно перехватывали кодированную информацию из системы передачи данных (СПД) частей материального обеспечения сухопутных войск ВС ФРГ, как территориальных, так и входящих в группировку ОВС НАТО в Европе. 
             В системе отражалось движение всех военных ресурсов. Там фигурировали все виды техники, вооружение, боеприпасы, обмундирование, продовольствие, средства связи и химзащиты, инженерное оборудование, запчасти, топливо.
             Зная, что и в каких количествах, направляется в подразделения и части противника, можно было строить определённые предположения о планируемых мероприятиях.
             Можно было заранее узнать, например, о подготовке к учениям.

             Мы смогли декодировать фототелеграфную информацию, но, не имея средств её отображения, печатали картинку на алфавитно-цифровом устройстве ЭВК "Старт" в масштабе 10:1, то есть, лист шириной 40см. превращался в "ковёр", на который можно было смотреть, только взобравшись на шкаф. На "ковре" читали: US ARMY. AIR FORCE.
             На то, чтобы добраться до этой информации, троим членам нашего коллектива пришлось трудиться полгода. Но после того, как наши "успехи" были доложены на итоговом совещании в Москве, исходная информация из разведанных каналов исчезла. Хотелось бы оставаться наивным, считая эти факты случайным совпадением.

             Были казусы, связанные с ограничением наших возможностей. Но были успехи, и очень значимые. Вот бы сейчас вернуться в то время со своим ноутбуком.
 
             Была поставлена задача выявить использование некоторых шифрсредств в каналах связи серьёзного войскового уровня, при этом весьма расплывчато были указаны признаки их идентификации.
             Скорость передачи данных едва позволяла зарегистрировать данные на ЭВК.   "Перезагрузки ключей" шифраторов отмечались крайне редко, преимущественно в ночные часы. Им предшествовала, как правило, закономерно построенная двоичная последовательность.
             Инженерами был создан регистр длиной в 64 бита, заполнение которого можно было задавать вручную. При совпадении информации, проходящей в канале, с заданной в регистре, происходила автоматическая загрузка порции данных в ЭВК.
             После регистрации загруженных данных на магнитный носитель происходило возвращение в исходное состояние ожидания.
             Мы с этой "мышеловкой" объездили все "горки", "наловили" массу образцов, но не по нашим зубам. Этими материалами занимались уже союзные институты.
          
             Вот так, интересно и напряжённо, пролетели мои "подвижнические" годы в Германии.

             Каждый офицер нашей лаборатории помимо своих профессиональных обязанностей выполнял некоторые функции по организации быта. Иногда кто-то удивлял товарищей приготовлением своего "коронного" блюда, или внедрением какой-нибудь придумки для облегчения бытовых неудобств, сейчас их называют гаджетами.
             Водители, они же военнослужащие срочной службы, прекрасно готовили еду, используя простые паяльные лампы. Потом мы разжились довольно компактной переносной дизельной кухней на 20 человек, чего нам вполне хватало.
             Приготовленную нашим водителем Сережей Воротиловым гречневую кашу просто обожал командир части. Полковник Куркин иногда специально заглядывал к нам во время наших длительных выездов для дегустации этого кулинарного шедевра: каши по-Воротиловски.
             Старший лейтенант Саша Шаньков готовил вкуснейший плов, обучившись этому искусству в Средней Азии. Больше всего он удивил нас тем, что сумел очистить большое количество спирта во время нашей длительной зимней командировки на Броккен. Об этом напишу подробнее.
         
             Сейчас из Вернигероде на самую макушку Броккена можно доехать за 26 ЕВРО (в оба конца) на поезде, который в наши годы использовался для доставки угля и прочих припасов на гору, где, кстати, рядом с нашим батальоном располагалась и часть радиоразведки ННА (Немецкой Национальной Армии).
             Немецким военнослужащим доплачивали за суровые условия службы (высота, климат).
             От немецкой части осталась деревом обшитая вышка, в нашей части уцелели казармы и часть КП (командного пункта). Купола исчезли, как, впрочем, и легендарный туалет.   Думаю, или ветром сдуло, или убрали, чтобы не осквернял исторические места.