мы - мирные люди

   Раннее рабочее утро. Открывается дверь и у нас в гостях старейший ветеран Великой Отечественной войны 1941-1945 года,  Вологжин Иван Афанасьевич. Лёгкий, подтянутый, моложавый, глаза добрые, чистые.  Никогда и не подумаешь, что в августе ему исполнится 86 лет. И необычайно скромный.
   Пытаюсь расположить его на откровенность, задаю разные вопросы, а он:
- Не пишите обо мне, не надо. Уж и так обо мне много писали, не хочется повторяться.
   Тогда я с другой стороны, нажимаю на мелкие детали воспоминаний. И получилось. Непринуждённо, со смешком, с юмором, незаметно пролетели два часа беседы.
- Вспомните, дорогой Иван Афанасьевич что-нибудь из детства.
   Он, с улыбкой:
 - Да, помню, как впервые кино смотрел, немое, «Свинарка и пастух». Мать пришла, когда вол напал на пастуха. Как закричит:
-Что сидите, мужики, человек гибнет…!
Все засмеялись. Поезд мать увидела, когда ей 70 лет было.
   И постепенно разговор перешёл о войне.
  Август 1941 год. Идёт война. 17 – летним мальчишкой, вместе с другими такими же комсомольцами-добровольцами, отправился Ваня Вологжин под Смоленск рыть противотанковые рвы. Одежда гражданская, кто в чём, девчонки даже в туфельках на каблучках. Только выроют, летит фашистский самолёт, по форме называемый солдатами - «Рама», стрельба, взрывы. Много необученных, необстрелянных молодых людей тогда полегло в этих рвах.
   Спрашиваю:
 - Чем же были вооружены в те дни добровольцы, защищавшие Смоленск, потом Москву?
   Иван Афанасьевич улыбается:
 – В сентябре выдали винтовки нового образца СВТ (Симонова), но они капризные, часто давали сбой, поэтому эти винтовки заменили  на старые, 2-линейные винтовки, выпущенные ещё при «Царе-батюшке», как более практичные. В 1942 г. получили автоматы. Тогда же нас перебросили под Сталинград. Там при рытье траншей был контужен и в госпитале,  в г. Ишим, прошёл двухмесячные курсы молодого танкиста. Брали на курсы грамотных ребят, так мы прибавляли себе по нескольку лет и классов, чтобы стать танкистами.  В 1943 году получил тяжёлый танк КВ (Клим Ворошилов). Под Курском нас подбили, танк загорелся. Вместо него позднее получил лёгкий танк и с ним дошёл до Берлина.
   Мне интересно, а были ли моменты, когда солдаты шутили, смеялись, какие-нибудь ситуации юморные?
  - Ну, конечно. Мы двигались на запад. И вот, нас кормили на завтрак, обед и ужин одной варёной  кукурузой. Это уже порядком надоело, солдаты стали ворчать:
   -Подорвать эту кухню надо, что одной кукурузой кормит.
И вот, однажды, наш солдат якут Фадеев, привыкший к оленине,  когда
поблизости никого не было, подкинул в топку гранату. Конечно,  всё разнесло. Приезжали тогда разбираться из политотдела Армии, но мы своего товарища не выдали.  В то время это было серьёзное  ЧП. Поскольку никто ничего не видел,  «проверяющие»  решили, что это случайный снаряд попал.
   А мне опять не терпится задать новый вопрос: 
- Расскажите, пожалуйста,  про Победу поподробнее.
   Взгляд собеседника отвердел, лицо стало суровее:
   - 2 мая 1945 года мы вошли в Берлин. Надо отметить, какое наше гуманное военное руководство было. Чтобы не рушить мостовые улиц  города,  было запрещено двигаться тяжёлым танкам, только лёгким и артиллерии. Берлин был взят 2 мая, но акт о капитуляции подписан только 8 мая после освобождения Праги (Чехословакия). Нас  тут же погрузили в вагоны и тайно, ночами, чтобы не узнала разведка Японии, отправили на Восток. Маршал Василевский Александр Михайлович, командующий Русско-Японским фронтом, был временно разжалован  Сталиным и понижен в звании с той же целью - замаскировать действия русских на Востоке. После войны Василевский А.М. был восстановлен в звании.
   Я опять тревожу его память:
  - Иван Афанасьевич, а как же девочки, любовь? Ведь вы же все молодые были, чуть более двадцати лет?
   Смеётся:
 – Какая нам была любовь? Грязные, вшивые. Да и девчонок в армии практически не было, а дисциплина жёсткая. Позже было, конечно. Однажды, уже в Порт-Артуре, на 79-ом разъезде, решили съездить  на танцы к девчатам, а это в двадцати километрах от нас, завели два танка и уехали. Познакомились. Меня потом за угон техники из старшего сержанта в младшего сержанта разжаловали. Это было первое свидание за годы войны.
    В 1951 году нас перевели в  г. Иркутск, в  « Красные казармы», ныне, 8-я  Советская. Там и с женой познакомился. Она в то время  работала в Иркутске на слюдяной фабрике. Тогда выбор большой был, девчонок много. У неё отец военный был. Я тогда больше с отцом общался. Может, он и посоветовал ей, мол, не пьёт, не курит. Кто знает. Мы поженились, трое детей у нас, а пожить, вместе  долго не пришлось. Сложилось так, что надо было ей лететь в Иркутск на похороны матери. В это время мы уже проживали в Иркутской области. Я провожаю её с дочкой в аэропорт на самолёт. А тут, как нарочно, переход белок через дорогу. Одна белка угодила в переднее колесо самосвала. Самосвал остановился, водитель вышел.
   Глянь-ка, она, поди,  живая,- сказал он и взял обмякшую белочку в верхонку. Приехали в аэропорт, а белочка и впрямь  ожила. Дочке жалко было её отпускать в лес, - Не поеду, говорит, вернусь домой. Белке домик делать надо, клетку. Так мы и вернулись с ней и с белкой.  Жена улетела на самолёте, а в Чуне самолёт упал и разбился, все погибли. Вот так получается, что белка дочке жизнь спасла. Ей тогда пять лет было. Второй раз жениться не довелось, дети не хотели другой матери. А теперь уж и  поздно, младшему сыну уже 60 лет.
  Не хочется заканчивать разговор на такой грустной ноте, и я бодро:
- Иван Афанасьевич, а чем сейчас занимаетесь, как живёт наш герой, наш ветеран?
   - О, а охота, рыбалка? До сих пор помнят, что у меня самые лучшие собаки были. Правда, на охоту уже не хожу, но рыбалку люблю. Вот раньше рыба была: щука, таймень, ленок, хариус, осётр, стерлядь. Сейчас этой рыбы уже нет, ушла. Елец – первейшая и доступная рыбка была любому рыбаку. Но ей течение нужно, а в море его нет. Остался окунь, иногда щучка.
   - Расскажите о  во-о-от такой рыбе с  та-а-ки-и-ми глазами.
    Опять тепло, с улыбкой:
    - Да, были случаи в моей жизни и не мало. Приехали мы однажды на рыбалку, рыбачим, перебираем сети. Рядом медведица с двумя медвежатами, учуяла еду в лодке и напала на нас.  Мы туда-сюда, делать нечего, пришлось стрелять. Убили её. Медвежата от страха на дерево залезли. Намотав на палку тряпку и обмазав сгущёнкой, мы приманили их и сняли с дерева. Через два часа они во всю уже носились за нами. После рыбалки пришлось забрать их домой. Так, подбирая в лесу медвежат, у меня набралось их семь. Я их определил потом: одну, Машку в пионерский дом, другого крупного самца, в «Крылатый», и т.д.
    Часто ездим рыбачить с Орловым Иваном Васильевичем, тоже ветераном войны. Помню, однажды, выехали мы двое и племянник Орлова И.В. порыбачить. Начался шторм, а нам ухи захотелось. Иван Васильевич на берегу остался, а мы с племянником в море. Я подал команду: - «Вправо!», и племянник резко взял вправо. Лодку накренило и меня снесло за борт. Спасло то, что я хорошо плаваю, да племянник,  развернувшись, буквально затащил меня в лодку. А мог бы я и утонуть.
    Вологжин Иван Афанасьевич смеётся:
- Конечно, случаи разные были, разве все упомнишь, если только  так, к слову.
    - А где работали последнее время?
    - В школе №35. 17 лет сантехник, плотник, столяр. И до сих пор встречаюсь с молодёжью школ №35, №5. Он хмурится:
 – Огорчает только, молодёжь другая стала, как будто чума на неё напала. Курят, сквернословят. Да и учителя какие-то холодные, дисциплина пропала.
  Ну вот, опять о грустном:
    - А расскажите о том, как вы квартиру учительнице подарили? Наш герой опять засмущался:
   - Да что говорить, об этом уже писали, даже неудобно, скажут, хвастаюсь. Ну, выиграл я по лотерее 350 тысяч рублей. А перед этим я чинил сантехнику  у  учительницы, которая жила со всей своей разросшейся семьёй в двухкомнатной квартире без всякой надежды на расширение. Конечно,  я переговорил с детьми, что делать? Дети у меня обеспеченные, все военнослужащие:
 - отдай кому-нибудь, говорят. Может и шутили. А я решил, что мне на мой век хватит того, что есть. Вот и купил учительнице однокомнатную квартиру. Бывает, навещаю один-два раза в год, чтоб не надоедать.
   И он ушёл, приветливо помахав рукой на прощание.   
   Вот такой у нас герой, Вологжин Иван Афанасьевич. Честное слово, так было жаль расставаться, ведь, сколько ещё его память хранит интересных моментов жизни. Глядя на него понимаешь:
   - Да, мы мирные люди, нам свойственны добро, любовь, и это мы готовы всегда защищать до последней капли крови. Вот так!  Спасибо вам. Крепкого здоровья и душевного спокойствия вам, дорогой наш земляк!
И снова рассказ о войне сложился в стихотворение, которое стало песней:
В Е Т Е Р А Н Ы
         Мне рассказали старики,
         Герои страшной битвы этой,
Как у широкой той реки
Бои гремели до рассвета.
Пылал от взрывов небосвод,
Был слышен лязг тяжёлых танков,
Тогда солдатский малый взвод
Пошёл в атаку спозаранку.
   
Ура! Нет танка одного!
Так вышло, наш солдат пал рядом.
А дома мама ждёт его,
Живого ждёт, а не награды.
И с болью сердце застучит,
Похолодеют чьи-то души,
Но степь ковыльная молчит
И кровь солдатскую осушит.
      
  Всё, знаем, было не напрасно,
Печаль мы памятью укроем.
И в день Победы цветом красным
Украсим улицы героям.
        Приспустим знамя  к их ногам,
И вспомним всех, кто канул в лету,
И со слезою пополам
Нальём и выпьем за Победу.
   
Мне рассказали старики,
Всё о войне теперь далёкой.
А по реке плывут венки
И слышен журавлиный клёкот.
Идут в колоннах ветераны,
Пусть поредел колонн тех строй,
На сердце Родины есть раны,
Но нет, забытой, ни одной.      2р.
 
    Вы думаете, что это единственная встреча с Вологжиным Иваном Афанасьевичем?  Уже через несколько дней, он снова зашёл в Совет  узнать по поводу путёвки в санаторий. И я не могла не продолжить беседу с таким удивительным человеком. Я предчувствовала, что у него много ещё не придуманных историй и  не ошиблась:
  - Иван Афанасьевич, вы рассказывали о рыбалке, охоте, а чем грибная охота хуже?
    О, это был правильный вопрос. Я и не предполагала, что услышу такой интересный рассказ, который откроет ещё одну грань этого человека. От чая он отказался, но чувствовалось, что беседовать ему со мной было интересно. И он начал:
   - Я расскажу вам историю, которая произошла со мной прошлым летом. Грибными местами богат наш сибирский край. А за белыми мы ездим в посёлок Озёрный, что за морем. Доехали до переправы, машин много, мы сорок пятые. Точно два часа простоим в очереди. Решили побродить вокруг. Мои друзья не такие опытные в хождении по лесу, могут заблудить, поэтому я одеваюсь так, чтобы был заметен далеко. Вот и сегодня я был одет, как на праздник, в белой кепочке, белой рубашке и ветровке. Вошли мы в лес, немного побродили, и вдруг послышался издалека одинокий, грустный крик:
- А-а-а!
    Я почувствовал нотки печали и беды. Мои спутники, видя мою решимость пойти на голос, стали отговаривать, мол, пора выходить, времени нет. А меня что-то тянет. Оставил свой пакет здесь, с ними, и пошёл на голос. Надо было перейти просеку линии высоковольтной передачи, всё заросло травой, дороги нет, ям не видно. Тут я поскользнулся и сильно ушиб колено, скатился в яму. Выбрался и снова в путь на редко слышимый голос. И нашёл его. Мужчина сидел, прислонившись к толстой сосне спиной, глаза закрыты, уши, веки, губы объедены мошкой до неузнаваемости, вместо ушей одни хрящи. И только иногда открывался рот и издавался негромкий, ничего не выражавший звук:
- А-а-а!
     Когда я тронул его за плечо, он с трудом приоткрыл глаза, не удивился,  и тихо сказал:
 - Воды дай!
 А у меня ни воды, ни еды... Смотрю на него и понимаю, что его мне не донести с моим коленом, сам хромаю. Достал сотовый, чтобы дать знать своим, а он здесь не берёт. 
     Сиди здесь,- говорю, я за помощью пойду!
А сам полез на гору, чтобы осмотреться. Лесть – то вверх пришлось часа полтора. Поднялся, тут и связь появилась. Звоню домой своим, прошу сообщить поисковой группе, что нашёл мужика в лесу больного, надо помочь вывезти. А мне говорят, что по телевизору сообщили, что три дня назад ушли в лес и пропали два брата. Я и вспомнил, что мужик спросил,  не видал ли я  брата Вовку? Видать, это они и есть. Старший группы потом со мной связь держал, сказал, чтобы я костёр зажёг, чтобы дыма больше было. Я - то думал, что они на вертолёте будут, а они на машине, а это ещё часа четыре. Мой костёр давно сгорел, но дым ещё был, они его заметили. Пришли пешком, машину оставили за километр, ближе не подъехать. Весьма подивились моему виду. Один так и спросил:
  - Ты с кем здесь?
   Я ответил:
   - Один.
 Он опять:
 - А чё так вырядился?
    Пришлось пояснить, что для друзей, чтобы виден издалека был.   Повёл я их к мужику, а его нет, уполз куда-то. А впереди ночь. Перенесли поиски на завтра. А утром я решил пройти по своей тропке, как сам к нему вышел. И, правда, нашёл. Лежит он вниз лицом. Думаю, помер. Ан, нет, живой. Увезли нас обоих, меня домой, я себе компресс сам наложил, потом неделю ходить не мог. А его повезли в больницу №5, а там не берут, не наш мол, профиль. Так ведь первую помощь обязаны ему в любой больнице оказать. Потом всё-таки взяли, там и вылечили. Позднее выяснилось, что они с братом взяли с собой две бутылки водки в лес, выпили там и заблудились. Вот что делает водка!
   А брата искали, но не нашли тогда. Только на следующий год, по весне, опять же я нашёл, сначала один сапог с костью внутри, примерно в километре от того места, где первый брат его сидел, чуть дальше другой. Похоже, звери растаскали.
   Вот такие получились грибы! Потом приходили родственники, предлагали деньги за спасение брата. Я, конечно,  не взял, оскорбился даже. Тогда они через день звонят. Я открываю, а мне в двери большой двухкамерный холодильник толкают. У меня своих два, теперь три стоят. Позднее приехала родня с Дальнего Востока, опять ко мне в гости с подарками, телевизор принесли.  А за что? Вот, если бы и второго брата спасти пришлось, вот это была бы радость. Я думаю, любой бы поступил на моём месте так же.
   А? Что? Как вам мой герой? Я слушаю его и любуюсь им. И снова с вопросом к нему:
   - Иван Афанасьевич, вы такой интересный мужчина, не может быть, чтобы у вас не было женщины. Поделитесь своей тайной.
    Он улыбается:
 -  Конечно, есть! Мы давно уже дружим. Правда, я намного старше её, но она не хочет со мной расставаться, говорит, что я ей нравлюсь.
    Вот! Любовь и доброта правит миром. Если бы все люди были ответственны друг перед другом, помогали и защищали друг друга, как бы мы хорошо жили. Счастья вам, дорогой Иван Афанасьевич, крепкого здоровья на долгие годы. И я снова надеюсь,  на нашу будущую встречу и с нетерпением жду новых рассказов.