Воровка

  Во время Великой Отечественной войны и в послевоенное время люди испытывали трудности не только с продуктами питания (продукты получали по карточкам), но и в таких, казалось бы обычных вещах, как мыло. Не знаю, как приобретали городские жители моющие средства, а в селах и деревнях мыло изготавливали самостоятельно, используя каустическую соду и ...трупы падшего по каким-либо причинам скота. Большой чан выставлялся на улице. Под ним разводили огонь, наливали каустическую соду и бросали туда жирные  куски животного происхождения. Все это варилось несколько часов. "Аромат" был отнюдь не французских духов. (Ведь, как известно, парфюмеры Франции создают самые изысканные духи. А задачей их было: придать аристократическим  представителям своей страны духи, которые бы заглушали вонь их немытых десятилетиями тел).
    Так вот, о мыловарении.
 Мыло получалось почти черного цвета и, отнюдь, не благовонным. (Понятие "благовоние" для определения самоприготовленного мыла можно употреблять без первой части слова благо-).  Оно предназначалось для мытья рук, лица и тела. Для стирки белья и мытья головы  использовали древесную золу.
Таким мылом пользовалась и семья Поздняковых, проживавшая в глубинке России, в Тамбовской области. Младшая дочка, пятилетняя Любаша, всегда морщила носик и отворачивалась, когда мама мыла ей испачканные руки. Старшие в семье никак не могли понять, в чем, собственно, дело? Братья и родители спокойно использовали такое мыло.Ну, плохо пахнет, но отмывает же! А почему капризничает малышка, им было невдомек. И частенько не только ругали за это ее, но иногда и ремешком "учили". Правда, за то, что она отказывалась пить молоко из обычной металлической кружки. Ей, видишь ли, подавай молоко в прозрачном стакане! Вот еще придумала! Как будто не все равно, из чего пить! Лишь бы было что! Но Люба росла, можно сказать, эстеткой. Ей было не все равно. Она сначала любовалась белым содержимым стакана и понемногу отпивала вкусную жидкость.Но взрослым этого было не понять. Также она с отвращением смотрела на черные брусочки мыла.
  Однажды, выйдя из дому рано утром, когда еще на улице не было подружек, Любаша побрела в сторону крахмального завода, расположенного недалеко от дома. Сбоку от проходной висел на столбе медный умывальник. Около него, расставив широко ноги, чтобы не забрызгаться, мыл руки кто-то из взрослых. На плече - полотенце. В руках у него был небольшой кусочек чего-то розового. Человек подставлял руки под "сосок" умывальника, подбивал его снизу вверх и энергично растирал под струей воды руки. Розовый кусочек он положил на лист лопуха рядом со столбом.   Вытерев руки полотенцем, мужчина направился к проходной завода. Розовый кусочек остался лежать на лопухе.
   Любаша немного подождала, но никто больше не показывался. Она подошла к умывальнику, наклонилась, разглядывая мыло, лежащее у ее ног. Взяв еще скользкий кусочек в руки, Любаша поднесла его к носу. Мыло пахло восхитительно! Это был запах земляники! Оглянувшись и не увидя никого, Любаша сунула мыло в кармашек платья. А что делать с ним дальше? Домой?  Мама много раз говорила, что ничего чужого брать никогда нельзя! Положить на место? Его обязательно заберет кто-нибудь другой! Как быть, чтобы и мама не ругала и оставить себе?
   Рядом с домом были развалины когда-то взорванной церкви. Вот туда и направилась Любаша со своей драгоценной "находкой".Битые остатки кирпичей заросли лопухами и крапивой. Сорвав большой лист лопуха, Любаша завернула в него обмылок и спрятала в углу, образованном двумя остатками стен, под одним из осколков кирпича. Внимательно осмотревшись и приметив мысленно место, Любаша направилась домой.  Мама как раз вышла на крыльцо, чтобы позвать на завтрак дочку.
- Ты что скукожилась? Холодно, что ли? Зачем так рано поднялась? Ты не заболела? - осыпала мама вопросами съежившуюся девочку, прикладывая руку на лоб дочери.- Да, вроде нет. Что молчишь? Набедокурила что-нибудь?  Смотри у меня!
 Целый день Люба была сама не своя. А вдруг мама узнает? Ремня тогда не избежать! Может, спрятать его?
Тонкий, гибкий ремешок всегда висел на гвоздике, прибитом в верхнем правом углу дверной коробки. "Скакунок", как называли его взрослые. Иногда он "соскакивал" со своего места и наказывал детей, "особо отличившихся в каких-либо шалостях". Не сам, конечно. Мама изредка и грозила им, не пуская в ход. Но это было тоже страшно. В томительных сомнениях и страхах прошел для Любаши день. Бабушка, остававшаяся дома на хозяйстве, не могла понять, что творилось с Любой. Непривычно тихая, та молчала целый день, не приставая ни с какими вопросами и сразу выполняя все, что требовала бабушка. Бабушка тоже щупала несколько раз лоб девочки. Не находя повышенной температуры, бабушка сходила за своей подружкой Секлетиньей, которая слыла знахаркой и колдуньей. Но  и та не нашла у девочки никакой болезни.Терзаясь страхами, Люба думала о том куске мыла, но даже не решалась сходить и проверить, на месте ли он.
   Вечером вся семья собралась за большим дощатым столом ужинать.Дедушка, бабушка, мама и трое детей разместились на лавках, стоящих вокруг стола. Незаметно между детей примостился и кот Васька. Ложки застучали по металлическим мискам с пшенной кашей. приправленной молоком.Тонкие куски хлеба ритмично отправлялись в рот после каждой ложки каши. Ели молча. Разговаривать за столом не разрешалось. Когда скудный ужин приближался к концу, мама вдруг сказала:
- Представляете, Симку Спиридонову сегодня обокрали!
По спине у Любы побежали мурашки."Вот сейчас мама  скажет...!"
- А ну-ка, вон отсюда! - закричала мама, глядя на Любу и вставая со своего места. Девочка поднялась, а мама замахнулась откуда-то взявшимся в ее руках полотенцем, - Брысь, я сказала!
Кот Васька удирал в открытую дверь. Кусочек хлеба, который он  стащил из-под руки Любочки, остался лежать на лавке.
- Сколько раз говорить, не сажайте кота рядом во время еды! Так и норовит что-нибудь стащить! Вот воровская порода! А ты чего плачешь? Зачем хлеб на стол положила?
Гневный голос матери, ожидание неминуемой расправы сделали свое дело. Любаша разрыдалась.Взрослые, перепуганные непрестанными всхлипываниями и обилием непрерывных слез, отнесли девочку на кровать, где она вскоре и уснула.Ночь прошла беспокойно. Любаша вскрикивала и опять начинала плакать. Поднялась температура. А  утром пришлось вызывать к ней врача.
 -"Корь"- определил тот.
    После болезни Люба отважилась посмотреть, на месте ли мыло. Но его там не оказалось. То ли кто-то из ребят нашел, то ли крысы унесли.  Люба так никому никогда не рассказала о своем воровстве, но помнила о своём воровстве всю жизнь и никогда больше не брала чужого.