Вид из окна

                ВИД ИЗ ОКНА

Человеку казалось, что ей очень холодно и неуютно, что её сейчас беспокоит абсолютно всё: высота, на которой она находится, поза, которую поменять в этих условиях тяжело и даже опасно, внимание к ней абсолютно всех, кто оказался выше её по местоположению и, возможно, статусу; причина, побудившая поступить именно так и не иначе и ещё масса всего такого, ответа на которого она в настоящий момент не находила. Это её страшно мучило, буквально истязало настолько, что вот уже второй день она с надежной смотрела то в одно из окон напротив, - то вниз, где утром суетились любители – автомобилисты, выезжая на своих железных монстрах из гаражей и изрыгая из них отвратительный удушливый дым. Ей становилось плохо оттого, что очень хотелось пить и шершавый розовый язычок, так нуждающийся в живительной влаге, уже начинал прилипать к высохшим и ставшим совсем не скользкими зубкам. Прошедший вчера вечером дождь сорвал с листвы осевшие на них пыль и копоть и буквально облил Муську, не давая теперь возможности как положено, с соблюдением всей последовательности умыть себя, придать шерстке лоск и чистоту, сто ей очень не нравилось и от чего она казалась совсем грязной, измазанной и противной самой себе.

* * *

Сегодняшней ночью было очень жутко. С вечера внизу, почти под деревом сидела компания, один участник которой постоянно вскакивал и, что-то крича, периодически бил об ствол дерева то ногой, то подобранной палкой. А перед уходом вообще, разбил об него бутылку… Муська каждый раз боялась и «мявкала» потихоньку, что бы её, невзначай, не заметил этот «злой» человек, который, казалось, мог сделать всё что угодно, - видимо, ему тоже было плохо…
Ночью также не удалось поспать: на соседнем тополе наверху, между стволом и верхними боковыми ветками вороны обустроили себе гнездо и вели себя так, будто они одни в этом мире; хотя и не громко, но всё время «ворчали», видимо, о чем-то договариваясь. Муська боялась обнаружить себя, так как это было чревато для такой молодой и совсем еще неопытной кошечки, впервые оказавшейся в необычной для себя обстановке. Мало того, что у Муськи хватило ума выйти погулять из машины своей хозяйки и сразу попасть в такую переделку, так она еще могла быть запросто заклевана вороньем, не посмотревшим бы даже на ее детскость…
Никогда Мусе не приходило в голову, оставшись в машине с чуть приспущенным боковым стеклом, пытаться выбраться на волю. В этот раз, почему-то, захотелось… Да хозяйка еще так припарковала своё авто, что прямо рядышком, под окном раскинулась такая замечательная зелёная, с густой травкой лужайка, от которой вожделенно повеяло любимым ароматом. Мусе вспомнилось, как хозяйка баловала ее, взяв в руки пучок любимой травы, ,подносила к уже повлажневшему от выделившейся слюны рту своей кошки. Как Муся откусывала этот любимый пучок травы, казавшейся ей таким сладким и вкусным, что забывала в этот миг обо всём: о том, что в ее чашке, совсем рядом – на полу в кухне лежат аппетитные ломтики куриного мяса или отварной рыбки, что в другой половине чашки тоже лежит «вкуснятина» - специально выбранная для Муськи «жижка» из свежего помидора… Ох, как же любила всё это Муська, абсолютно беспородная кошка, но, казалось, понимавшая всё, что ей говорят и умевшая сказать «спасибо» глазами, - этими желтыми кружочками, так плавно прикрывающимися в минуты искренней их благодарности или неги.
Сейчас Муське было не до чего. Воспоминания – не грели, о травке на лужайке – вообще думать не к месту, находясь на тополе очень высоко от земли, да еще в совсем неизвестном ей месте, явно находящемся далеко от дома её хозяйки. Муссе было обидно за себя: - Как смогла Соня не заметить её отсутствия в машине, когда вернулась и села за руль?!
- Почему она не кинулась её искать, когда обнаружила потерю?! – Как она, вообще, может быть без меня, ведь я же для неё – всё…!? – Но и она для меня – моя мать, моя Родина! – Она подобрала меня просто на улице, когда все проходили мимо. Соня взяла меня на руки, завернула в теплую тряпочку и принесла туда, где мне стало чисто, тепло и уютно. Она разговаривала со мной, как с членом семьи, состоявшей теперь из неё и меня. Семья, конечно, небольшая, но зато дружная; тем более, что к Соне никогда никто не приходил и не надо было ни под кого подстраиваться, ждать или делать что-то такое, что могло помешать нашей с ней дружбе.
Всё было хорошо до вчерашнего дня, когда Муська решилась на поступок, чуть не доведший её до кончины. Мало кому из кошек удается перебежать через дорогу, не оказавшись под колесами автомобиля. Муссе удалось, когда она, вволю наевшись любимой травки, решила вернуться обратно и не обнаружив хозяйской машины, стала метаться из стороны в сторону, перебегая дорогу и снова возвращаясь на старое место. Так продолжалось бы неизвестно сколько, если бы из большой, как дом, машины не выскочил огромный пёс, сначала вошедший в ступор от того, что Муська зашипела на него, как змея, а потом ещё, выгнув крутой дугой свою серенькую спинку, начала лапами делать такие «махи» вперёд…! Затем она стала атаковать пса, подскакивая от земли на приличную высоту, делала это так изящно, грациозно и нагло, что псина обалдела от такого нахальства и, опомнившись, перешла в конкретное наступление. Хорошо, что неподалеку было дерево, тот самый спасительный тополь, среди веток и листвы которого и пребывала теперь Муся, отчаявшаяся уже когда-нибудь ощутить мягкими подушечками своих лапок прикосновения любимого коврика, так уютно обволакивающего её в минуты полуденного сна у Сони дома.

* * *

Летом ночи коротки и это позволяет моей бессоннице мучить меня не так долго. Вот уже сижу на кровати и, как всегда на протяжении последних пяти лет, пытаюсь, как могу, сделать зарядку: поворачиваю из стороны в сторону голову, кручу ею, наклоняюсь, сидя, вперёд-назад, развожу и поднимаю, как могу, руки, стараясь расшевелить и часть спины. Ноги мои ходить после инсульта никак не хотят, поэтому наблюдаю окружающую меня жизнь, в основном из окна. Бывает, такое приходится увидеть, что сердце потом никакой жизни не дает целый день. Ругаю себя за то, что не могу не смотреть, но и жить без этого я тоже – не могу. Вчера увидела, как огромный пёс в ошейнике загнал на дерево кота, а, может быть, кошку… Совсем небольшую, но хорошенькую, серенькую такую с белыми пятнышками на передних лапках и на носу. Не заметила бы её, если бы не эти пятнышки! Шерстка сливается с землей, такая же серенькая, а вот лапки – прямо, как «зебра» на дороге, яркие и бросаются в глаза. Мгновенно она «взлетела» на тополь прямо напротив моего окна. Карабкалась, что было сил и засела где-то меж ветвей и зелени, - плохо видно её…Сейчас сяду в свою «такси-коляску», подъеду к окну и посмотрю, там кошка, или спрыгнула за ночь?! Если не ушла, - что то делать надо… Пропадёт животное, жалко ведь. Может, кому то сердечной отдушиной была, может плохо без неё кому то ребёнку или такому же инвалиду, как я… Всякое может быть: сама сбежала, потерялась или, бывает, с балкона падают часто…
- Ну, посмотри ты на неё, ведь сидит…! Сидит голубушка и не мяукает, как другие, бывает, орут…! – Перебралась на другую ветку, потолще, видно, на то спать было совсем неудобно или напугал кто… - Да, двор у нас шумный: машины покоя не дают, ребятня теперь на каникулах, целыми днями с этой дурацкой железной горки на детской площадке пытается кататься, гремят, стучат… - Еще и трубы меняют опять какие-то, кран весь обзор мне загородил…! В общем, всё некстати для этой животинки здесь! Словно почувствовав, что за ней кто-то наблюдает, кошка повернула голову в мою сторону и… оцепенела. Она увидела меня в окне, стала реагировать на движения моей руки, сосредоточилась, напряглась и забеспокоилась. В её глазах надежна соседствовала с испугом, радость – с печалью и мне казалось, что если я не помогу ей оказаться на земле, всю оставшуюся жизнь она будет стоять в моих глазах укором.
- Что делать, кого позвать на помощь? – мысли роились в голове каким то сумбуром и у меня не было другой надежды, кроме той, что сегодня с утра должна придти социальный работник.. Она – женщина грамотная, современная, да и чувство сострадания у нее есть. Она – то быстренько найдет и нужный телефон, и людей. Может и удастся достать кошечку… Думаю обо всём этом, продолжая наблюдать за измученным животным. Теперь кошка повернулась мордочкой ко мне, уселась такой небольшой «кочечкой», сгруппировавшись и, будто приготовившись к какому-то действию.
- Вот, глупая, сидит и помалкивает…! Другая - бы так раскричалась, что спать никому не дала. А эта сидит, как партизанка…! – Ну, ничего, когда едой-то поманят ароматной, - быстренько слезет оттуда!
- Муська, чего это ты спряталась, опять забралась в свою любимую коробочку?
- Всё никак не могу купить Мусе настоящий домик, чтобы брать её с собой  машину, - совестила себя пришедшая от очередной своей больной Софья Павловна. – Как возьму с собой кошку, - так она всегда прячется в эту коробку, появившуюся здесь после того, как получила посылку: содержимое переложила в сумку, а коробка так и стоит за сиденьем. Муська обожает её, свернётся там клубочком и спит.
- Ну, вот мы и приехали, Муся! Соня открыла заднюю дверь и всё ее лицо перекосилось от удивления, испуга, ужаса. Любимицы нигде не было… Она обыскала всё авто… Нет Муси.
Софья снова села за руль и поехала к тому месту, откуда только что отбыла. Выйдя из машины, она стала кидаться в разные стороны, звать Муську, спрашивать прохожих. На зелёном газоне играл с футбольным мячом огромный пёс, на скамейках в тени сидели горожане: два старика играли в шахматы, молодая пара успокаивала чем-то обиженного ребенка, - все были заняты своим и никому не было дела до того, что творилось с молодой одинокой женщиной, лишившейся самого дорогого – живого комочка, не дающего ей пропасть от одиночества, ждущего её каждый день, согревающего её долгими зимними вечерами и казавшегося ей таки умным, понимающим и человечным. – Где она, как она посмела выбраться и убежать, - не представляю, - думалось Софе. – Я и вышла-то на пять минут всего! – Что могло так завлечь её, просто не понимаю…! – Завтра опять сюда приеду. – Вдруг, кто-то Муську подобрал, увидит, что она вся чистенькая, домашняя и, возможно принесёт её к этому месту… - Или объявление повесят в этом районе… - Решено, приеду, - окончательно сказала себе Соня, возвращаясь домой. – Завтра постараюсь пораньше съездить к больной, занесу ей продукты и быстренько вернусь, посмотрю окрестности. 

* * *

Звонок в дверь раздался ровно в семь.
- Кто бы это мог быть, никого так рано и не ждала… - Еду, еду, - кричу к входной двери.
- Кто там? – Это я – Софья, открывайте! – О, Софочка, тебя мне Бог послал с утра, ты так нужна мне…! – А что случилось, что-то уронили и не можете поднять, или поранились?
– Нет, со мной всё хорошо, а вот с этим «человечком» беда! – И с каким же показывайте…
- Я дотянуться не могу, а ты, Соня открой-ка створку окна на кухне, да и посмотри сама.
– Ничего не понимаю, ничего не вижу нигде!..
– Да ты на тополь напротив окна смотри, а не на землю!
… Рыдания вырвались из Софьи вместе с причитаниями. Она готова была шагнуть из окна, когда увидела эту красавицу сидящей на ветках дерева. Я стала объяснять ей, как всё произошло, как эта кошка оказалась на дереве, стала успокаивать Соню, упрашивала её выпить валерьянки.
- Вы не понимаете… Это же моя Мусечка! Она потерялась вчера, когда я ненадолго оставила её в автомобиле с приоткрытым окном, чтобы не было так жарко. – Пришла и поехала, не проверив, в машине ли она. – И только возле дома не обнаружила её, запаниковала… Вернулась на то место, но…
- Ну успокойся ты уже, Софья Павловна, ведь жива твоя кошечка, я с ней с раннего утра разговариваю через окно, развлекаю её и думаю, что вот ты придёшь и МЧС вызовешь, её снимут и закончится всё это приключение! – Я не ждала тебя так рано, но тебе, видно, не спалось всю ночь, вот ты и примчалась ко мне спозаранку…
- Да и кстати!.. Часа через полтора состоялась встреча двух одиночеств: социального работника Софьи и красавицы-беглянки кошки Муськи, на всю жизнь запомнившей, что соблазн – не самое лучшее в кошачьей жизни.