Так надо

Тимофей Ферапонтов.

Так надо.


…Весь мир стал выцветшей фотографией – МИР, который мы потеряли.

…Антон родился на Заре Новых Технологий, в 2035 году. Его отец, Вячеслав Тихонов, был последним из поколения, которое всеми силами старалось предотвратить Технологии, срезать Их на корню. На глазах у обессилевшего мира, хоть и под его бдением, Компьютер захватывал всё новые и новые территории. Год за годом.
Постепенно затворничество становилось принципом жизни миллиардов людей. Особо ретивые заграбастали заводы, фабрики по производству роботов-компьютеров. Деньги лились рекой, позволяя строить всё новые и новые здания, создавать современные гаджеты. «Технологии – в каждый дом, в каждую квартиру!» - гласила правительственная программа. Скачки в компьютерной индустрии, которые раньше происходили раз в десятилетие, теперь случались едва ли не ежедневно.
К середине двадцать первого века на каждой пяди земной поверхности высились громады заводов, чьи курящиеся трубы напоминали обглоданные кости. Однажды исчезло солнце. Выход на улицу ограничился показаниями… в общем, скоро сами узнаете, чьими показаниями. Он-лайн школы, он-лайн институты, даже он-лайн Консерватория…
Людям было незачем покидать насиженные гнёздышки. Разучившись, казалось бы, простейшим вещам, они перестали жить, выучившись проживать. Выбор профессии больше не лежал на плечах «выпускников»: будешь работать на конвейере по штамповке компьютеров.
Творчество, как и искусство, обратилось в архетип. Порой складывалось впечатление, что в прошлом такого понятия и вовсе не существовало.
Однако в любом правиле есть исключение. Пристращенный к любви к прекрасному, Антон не понаслышке знал, кто такой Грибоедов, Борхес, Моцарт или Дали. Самостоятельно научился играть на трубе, нашёл в Интернете единомышленников. Собираясь вместе (выходил научно-фантастический духовой оркестр), они исполняли переложения Римского-Корсакова, Дашкевича, Шостаковича - и мурашки бегали по спине.
Ребята старались сохранить нетленное, самое дорогое, что есть у человека…

2060 год. Москва.

Антон нечеловеческими усилиями простился с тем, что писатели называли «сном»: «СлипМашин» он не пользовался после трагического происшествия, потрясшего весь город. Во «сне» он катался на каруселях, смеялся и ел сахарную вату.
«Доброе утро, Антон Вячеславович, - бездушная машина «ХаусКипер» заскрежетала, замигали включившиеся мониторы компьютеров, уже звучит Музыка, поставленная «для настроения», - Что вам приготовить? Наша компания предлагает широкий спектр блюд на завтрак: от яичницы с беконом до бефстроганов с картофелем. Оплата – каждый месяц, в зависимости от…»
-Замолчи! – Антон сел на край кровати, свесил ноги и провёл по заросшему щетиной лицу руками. Однажды он избавится от «ХаусКипера»…или заткнёт её электронную глотку. «Мы работаем – вы отдыхаете! GiaSoft – гарантия качества с 2020 года!» - плакат, налепленный заодно с установкой «ХаусКипера», сводил с ума тем более, чем чаще глаза встречались с ним. – Я сам сделаю себе завтрак.
«Как Аам будет угодно, Антон Вячеславович, - разрешила машина. – Какие сайты Вам загрузить? У Вас на «Общении» пять непрочитанных сообщений, Вас приглашают посмотреть десять видеороликов на «ТелеЯщике». За окном – тринадцатое октября две тысячи шестидесятого года, температура - плюс двадцать три градуса по Цельсию. Приблизительное время нахождения снаружи – полчаса, концентрация отравляющих веществ в атмосфере составляет шестьдесят восемь процентов».
-Странно, что ты вначале предлагаешь поесть и только потом говоришь о погоде, - зная, что «ХаусКиперу», кроме пятёрки встроенных фраз, возразить просто нечем, Антон усмехнулся. – Допустим, человек проснулся. Первым делом он что делает?.. – ответом была тишина, в которое вплеталось тихое незначимое гудение компьютеров… словно ветер выл в трубах, - Подходит и смотрит в окно, ясная ли погодка? А не сходить ли с кем-нибудь прогуляться?
Антон натянул штаны, влез в водолазку и обратился к «ХаусКиперу».
-Загрузи-ка «Общение» и глянь, нет ли сообщений от Марины Никоновой. Полчаса на прогулку – до чего мы докатились?..
«Как Вам будет угодно, Антон Вячеславович! – один из шести поставленных полукругом мониторов вспыхнул фразой: «ОБЩЕНИЕ! Мы соединяем души!», голубоватые буквы на кремовом фоне. – Два сообщения от пользователя «Мэрин-о-Ник», вчера, в двадцать три ноль один и двадцать три сорок пять соответственно. Пользователь «Мэрин-о-Ник» оффлайн».
Над плитой (неотъемлемой частью «ХаусКипера») висел – который год? – рецепт овсяной каши: пыль на стене за ним, вероятно, скопилась в сантиметр толщиной. Всю сознательную жизнь завтрак, обед и ужин Антону готовила «ХаусКипер» - современная жена и мать. Такая еда отдавала керосином.
«Свежие новости с портала NN.рф! Калифорнийские учёные разрабатывают программу, которая позволит путешествовать по миру, сидя у экрана… - очнулась «ХаусКипер», - Наши соотечественники продолжают борьбу с Синдромом Отключения: вчера ночью погибло восемь человек по всей России. Москва, как центр Новых Технологий нашей страны, гарантирует безопасность своих граждан».
-Печальная статистика, - понимающе вымолвил Андрей, отставляя тарелку. – Уверен, что большинству отключённых не исполнилось и двадцати лет, а последняя в их жизни фраза состояла из одного, а может, и из двух слов.
«Как вам будет угодно, Антон Вячеславович, - подумав, «ХаусКипер» продолжала отрабатывать заплаченные государством за неё деньги. – Доступны обновления для «ХаусКипера», версия от двенадцатого октября, и патчи для Ваших компьютеров. Загрузить?»
-Какие к чёрту патчи? Что там обновлять? Если только твои идиотские фразы поменять на безмолвное мигание лампочек, - Антон залил водой кастрюлю с налипшими по бокам лоскутами овсянки и вытер руки о полотенце, - Посмотри, можно ли вызвать мастера, чтоб избавиться от «СлипМашин».
-«СлипМашин»? – тупо повторила «ХаусКипер». – Зачем, Антон Вячеславович?
-Зачем? Я тебе расскажу, зачем, пускай особо эта история тебя не растрогает, - Антон сел на краешек кровати. – За всю жизнь у меня был ОДИН настоящий друг, каких теперь обрести нельзя. Презиравший вас и несущий факел свободы. К сожалению, один в поле, он был погребён под сотней мониторов, что насильно понавешали в его квартире, а позже – его отключили. Он погиб, пока спал: галактики и вселенные из «СлипМашин» почему-то разразились огнём и исторгли миллионы осколков. А на утро Витю находят мёртвым, плексигласовый шлем раздроблен, наэлектризованные проводки, вылезшие из своих пазов, впились в навеки застывшие глаза. Перфторуглерод хлынул посреди ночи из своей ванны и закоротил «основной узел». Как потом выяснилось, причиной Отключения стал зацепившийся за «основной узел» комочек пыли, который «ХаусКипер», наводя порядок, благополучно пропустила. Вся ваша гребаная автоматика полегла из-за одной пылинки! Меня позвали на опознание, я стоял над мёртвым другом, я его видел, он меня – нет. Дырки, из которых извлекли проводки, уже не набухали кровью. Страх, холод, отчаяние, неизбежность, - вот что я чувствовал. Изувеченный труп, белые руки. Осколки стекла настолько глубоко засели в его лице, что их выковыривали щипцами и сдирали кожу. Помню, как в тот день приглушённое облаками солнце пыталось пробиться и омыть лучами одного из своих сыновей. В последний раз.
«ХаусКипер» молчала. Конечно, её можно было сравнить с любимой собакой, свернувшейся у ног и внимательно слушающей своего хозяина. Но во-первых, «ХаусКипер» не была домашним любимцем Антона (скорее, наоборот), а во-вторых, она не умела слушать. Эту машину вделывали в стену ровным слоем, занавешивали обоями, просверливали два-три отверстия и вставляли сверхчуткий микрофон. По заверениям производителей, приказы квартирантов микрофон перехватывал и из соседней комнаты. Размеры «ХаусКипера» чётко рассчитывались из объёма квартиры. Те, кто в своё время пригрёб к рукам компьютерные отрасли и целиком роботоиндустрию России, методично расширяли свои владения, следственно, взращивали капитал, которые затем вкладывались в покупку многоэтажных особняков. Один из таких «технобогачей», шестидесятилетний Даниил Исаевич Крутов, вознёс, без какого-либо согласования, громадный завод-фабрику по производству систем против Отключения.
Завод «ПроОт» был влиятельнейшим в современной России .
И это влияние стояло почти вплотную к дому, где жил Антон. Гул не умолкал практически ни на секунду, трубы, чьи вершины уходили в оранжево-чёрное небо, пыхтели постоянно.

«Антон Вячеславович, пользователь «Альтер-Бридж 25» вызывает. «Общение» - онлайн» - прерывая размышления, сообщила «ХаусКипер».
-Выводи на колонки, - «Как Вам будет угодно!»
«Альтер-Бридж 25», в реальности – Дима Гришин, самостоятельно (впрочем, как и Антон) выучился игре на кларнете и являлся активным исследователем Интернета по части нот и партитур.
-Доброе утречко, Антон, - звук не хрустел, и казалось, собеседник у тебя за спиной, - Как насчёт собраться и поиграть? Юра утром молил просто, обещал нечто неординарное.
«Антон Вячеславович, пользователь «Дэнжерос Дог» вызывает. «Россия 21» - онлайн».
-Колонки! – приказал Антон.
«Как Вам будет угодно!»
-Неординарное? – Антон напрягся и попытался представить, что может прятаться под определением «неординарное». На ум пришёл «Русский Танец» из балета Стравинского «Петрушка».
-Ага, - складывалось впечатление, что Диму распирает от гордости. – С Маринкой дела утрамбовал?
-Не с Маринкой, а с Мариной. И не с ней, а с её дядей, Петром Никитичем, - Антон вспомнил пришедшие ночью сообщения, - Нет, не уладил. Мне этот долг ещё возвращать и возвращать. Отцовское наследство не резиновое, я и так на обновлениях «ХаусКипера» экономлю.
-Ты же говорил, что якобы подал заявление в «ПроОт».
-Верно, подал, - в «ПроОт» шли все, кому не лень. За год усердной работы Антон бы отхватил столько денег, что хватило бы и на ликвидацию долга, и на обновление «ХаусКипера». – Знаешь, сколько я уже маюсь в ожидании ответа?
-Догадываюсь, - сроки рассмотрения поданных со всей Москвы заявок снились будущим работникам в кошмарах, где это время превращалось в Чистилище с демонами, которые сдирали с них живьём кожу. Очередь была длиннющая, а отменить заявку можно было в любой момент.
-О чём это ты догадываешься, дорогой Дима? – Юра, как всегда, был в отличнейшем расположении духа.
-Да так… ни о чём, - сник Дима.
Повисла тишина. Нарушить её взялся Антон.
-Дима говорил, ты обещал нечто неординарное? – весьма скептически напомнил он, - Честно признаться, я не знаю, что и думать!
-Вчера вечером один, известный лишь в наших кругах, человек вежливо попросил меня собрать вас и кое о чём попросить. Признаться, я немного оторопел, когда услышал такое, но подводить старика... Вы знакомы с Давидом Модестовичем Короновым?
У Антона отвисла челюсть, а сердце застучало, словно ему поставили супер-батарейки. При упоминании имени, пожалуй, самого значимого человека в «музыкальной России» кровь стыла в жилах. Ведь для Антона и его коллег Давид Модестович был тем же самым, что для работников в роботоиндустрии – Даниил Исаевич Крутов. Выпускник Московской Государственной Консерватории, в январе справивший свой восемьдесят пятый день рождения, гениальный валторнист и дирижёр, он был превращён в живую легенду.
-Я знаком, - в голове Антона взорвалась хлопушка, - Это что, он тебя попросил?
Дима, по-видимому пристыженный неведением в обсуждаемой теме, покорно молчал.
-Он самый.
-А о чём он тебя попросил? – чувствуя почву, поинтересовался Дима.
-Собрать как минимум десять (за нашим исключением) музыкантов. Поищите фагот, скрипку, обязательно виолончель, пару хоровиков, ударников – тарелки и литавры. Должно греметь!
-Хей,хей! Юра, Юрочка, - Дима благодушно смеялся, - Зачем так много?
-Мне не знать, - машиной ответствовал Юра. Тем временем, всё более и более  сгрызаемый изумлением, Антон загрузил раздел сообщений («5 непрочитанных») и пробежал взглядом те, которые пришли от Марины.
«Доброй ночи, Антон. Словно какой-то пророк из стихотворения Пушкина, спустилась я тебе, чтобы напомнить о самом главном: КОГДА ВЕРНЁШЬ ДЕНЬГИ ДЯДЕ?=)))»
И видя, что пользователь молчит, попрощалась:
«Ладно. Завтра тебе позвоню, где-то ближе к вечеру=) Готовь деньги. Я серьёзно!»
-И ещё он сказал, - как бы подытоживая, говорил Юра, - что будет проводить конференцию с нами, часов в шесть, по поводу своей идеи.
-Круто, - Антон был рад, что ему представится возможность задать любой вопрос Давиду Модестовичу. Он поднялся с кресла и, словно на крыльях, перепорхнул к шкафу, откуда достал футляр с начищенной до блеска трубой. – Что будем сейчас играть?..

***

Играли «Норвежский танец №1» Эдварда Грига. Конференция на втором канале «Общения» завершилась, согласно показателю, в три часа сорок три минуты. Антон не стал упаковывать трубу и аккуратно поместил её около мониторов.
Утомившись классической музыкой, Антон приказал «ХаусКиперу» разбудить себя в пять часов вечера и к этому времени вскипятить чайник. Закинул руки под голову, полуприкрылся одеялом и вскоре уснул…
…Синее летнее небо, такое беспечное и обременённое, вероятно, лишь светом солнечным, забывалось. Маленький Антоша и его отец вылетали из родительского дома и неслись на лужайку, смеясь. Тогда Антону едва исполнилось семь лет. Во снах этого, конечно же, не было – но в реальности бегать приходилось между машинами-испытателями (прообразами «ХаусКипера», которые умели в то время лишь приводить садовый участок в надлежащий вид), огибать несущие невнимательным детишкам смерть штыри, запоминать, где и какие змеятся проводки. «Осторожнее, Антош, - подбросив мяч, Вячеслав Андреевич Тихонов теперь с улыбкой глядел на ловящего сына, - Не напорись!» Антон не знал, был ли этот эпизод взаправдашним, потому что вряд ли отец подверг его опасности, затевая игру на «Испытательном Поле Дома Номер Шесть».
Внезапно небо посерело, предвещая беспощадную грозу, вспучились облака; они начинали как бы неуверенно, но всё утверждаясь, сочиться дождём. Продрогший, Антон стоял посреди пустынной улицы, угрожающе нависшие дома сомкнулись в кольцо. «Иди, встреть отца! – заболевшая мама скоординировала угасающие силы для одной фразы, - «ХаусКипер» снова барахлит!» Как будто дьявольская машина обязана встречать родственников! Отца не было, и ужасная мысль, что он никогда, НИКОГДА не вернётся, выстрелила в голове.
Осенний день пятого сентября растворился в дождевом потоке, дома отступили перед мальчиком с горящим сердцем. Он, не замечая смешавшихся с дождём слёз, мечется по улицам, сбивает с ног задумчивых прохожих, наворачивает круги в городском лабиринте…
…Спустя пару месяцев убитая горем семья получает, на первый взгляд, издевательски пустой конверт. Внутри лежит одна-единственная бумажка – адрес и код от панели квартиры. Подпись – «Антону – и только». Последнему досталась просто огромная сумма денег, замурованная в потайную нишу, а вместе с ней – и квартира, в которой он обитает…
… «Антон Вячеславович, пользователь «Мэрин-о-Ник» он-лайн, просит соединить. Удовлетворить?»
В комнате резко посерело. «ХаусКипер» аккуратно регулировала яркость мониторов, чтобы вспышки не беспокоили и не будили Антона.
Да он уже и не спал. Пока глаза привыкали к полутьме, а туман в голове рассеивался, Антон размышлял, можно ли хотя бы на полчаса вырубить «ХаусКипера» без последствий. Да, молодец, стараться делать свет тише – хорошо. Но какого чёрта этим заниматься, если пользователь обязан быть «удовлетворённым» посредством громогласной машины???
-Включи свет, - серость полностью растворилась в жёлтом неосязаемом потоке, - И выведи на колонки… Привет, Марина!
Марину Антон увидел в группе, посвящённой музыке. Она рекламировала свою «фирму» по  продаже музыкальных инструментов. Добавив её «в друзья», Антон с тех пор не переставал с ней общаться. У них оказалось много общего. В какой-то момент он так ей увлёкся, что едва не пригласил на свидание. Хотя знал, что она будет всеми руками и ногами против. Она ему нравилась, но это были узы дружбы мальчика и девочки, которые росли бок о бок, не подозревая, что между ними налаживается связь иного типа.
И ставя высочайшую оценку под её фотографией на странице «Общения», Антон чувствовал укол в сердце.
-Антон, здравствуй. Как поживаешь? Прочитал сообщения?
-Никак дела, - он выдвинул стойку микрофона, встал и направился к кофеварке. Требовалось взбодриться. – Разумеется, прочёл.
-Антон, я не нанималась почтальоном между тобой и дядей! Когда вернёшь деньги?
Никто не знал, откуда Пётр Никитич берёт музыкальные инструменты. Антон расплачивался за удовольствие заниматься на трубе пятый год подряд, отсылая ежемесячно по десять тысяч Петру Никитичу. Ответ из «ПроОта» всё печатался, а отцовское наследство катастрофически уменьшалось.
-Верну. Скоро. Когда-нибудь станет известно насчёт «ПроОта», так что… верну.
-Верю, - было слышно, как Марина выдохнула. – Чем занят?
-Ничем, - отпив кофе, Антон глянул на часы. До начала конференции оставалось двадцать минут. Похоже, «ХаусКипер» не заботили команды своего хозяина относительно побудки в назначенное время. – У нас сегодня конференция с Давидом Короновым. Твой дядя должен его знать.
-А кто он?
-Знаменитый некогда валторнист, дирижёр. Работал в Большом Театре. Пётр Никитич подробнее расскажет.
«Пользователь «Дэнжерос Дог» приглашает в конференцию, третий канал «Общения». Принять?»
У Антона перехватило дыхание, словно он едва-едва затормозил у края бездонной пропасти.
-Пррринимай! – он в восторге крутанулся на кресле и допил чудом не расплескавшийся кофе одним большим глотком. – Марина, я бы ещё с тобой с удовольствием поговорил, но, вероятно, сейчас намечается счастливый конец обычного дня. Завтра утром позвоню. Давай?
-Хорошо, - и «ХаусКипер» включила ещё два монитора. Видимо, эта конференция будет одной из сложнейших в техническом плане.

Ежесекундно потеющие ладони Антон обтирал то о штаны, то о рубашку. Что он ему скажет? О чём спросит? На центральном мониторе повис счётчик участников «Конференции, канал №3. 17.59»: 11. Не касающиеся музыки, ребята обсуждали различные темы. Например, обновления для «ХаусКипера» или патчи для компьютеров.
День благополучно добрался до своего водораздела: шесть часов вечера.
-Уважаемые музыканты! – от глубокого голоса Давида Модестовича мурашки побежали по телу, - Спешу представиться: Коронов, Давид Модестович…

-Дорогие мои друзья, уважаемые музыканты. Мне очень приятно, что мы с вами встретились, хоть и не воочию. У меня для вас есть одна идея, которую, поверьте, я и сам поначалу считал сумасшедшей и достойной лишь самоубийцы. Но сначала…
Внезапно монитор, вплотную к которому прильнул Антон, сверкнул, испугав его; колонки хрустнули, и на экране появилось живое изображение Давида Модестовича… от которого всё внутри похолодело, а ноги отнялись.
-Господи…
-Ничего себе!.. – посыпалось из колонок вслед за потрясённой, как бы оглоушившей тишиной. Восемьдесят пять лет… Доведённая умельцами до совершенства передаваемая картинка более не дёргалась, зависая на одном движении и молниеносно завершая его, как у своего прародителя – «Скайпа». Ужасающе чётко выделился Давид Модестович.
-Время не молодит, дорогие мои, - отвечало это существо, почти не различимое под разноцветными слоями пледа, согбенное на инвалидном кресле, - Когда тебе двадцать один и ты, обнимая своих однокурсников, позируешь фотографу у постамента памятника Чайковскому, согласитесь, сложновато представить себя полумёртвого да ещё и на инвалидном кресле, хе-хе.
Он засмеялся, но вместо добродушно-сентиментального смеха колонки плеснули душераздирающий кашель, болезненное подвывание и горловые придыхания. Тело на экране сотрясла секундная судорога. Один плед съехал на пол, и скрюченная, как ветка, сухощавая рука потянулась за ним. Антон в ужасе закрыл глаза.
Затем трансляция прекратилась: экран, как окно, закрылся створками темноты и взорвался излюбленной фразой: «Общение! Мы соединяем души!». Из Антона будто рванули затычку – он обмяк в своём кресле и отёр вспотевший лоб платком. Он увидел человека-легенду и не испытал ни единого чувства, кроме жалости и первобытного отвращения. «Время не молодит, дорогие мои».
-У меня есть предложение, - теперь голос Давида Модестовича беспрестанно пресекался хрипом, иногда пропадал, - Я долго думал об этом, строил предположения, давал теории относительно задумки.
Нами столь любимое искусство МУЗЫКАЛЬНОЕ начало отмирать ещё в начале двадцатого века. Классика уступила место попсе, которая открывала путь любому желающему. Причиной всему распаду стали деньги, обещаемые «звёздами». Играть и петь может каждый человек на Земле, но исполнять дано не каждому. Канва, создаваемая веками (начиная от Чимарозы и заканчивая Гедике), рвалась на наших глазах. Однажды мне показалось, что именно это привело наш мир к сегодняшнему состоянию. Если бы не компьютер, люди бы с удовольствием ходили бы на концерты, в театр, читали бы книги – в общем, перенимали  бы хоть толику опыта предков, а не обретали свой. Я был категорически против любого проявления технологий в моей жизни. Даже мобильного телефона при себе не имел,  поскольку, наверно, предвидел сегодняшний день. Искусство должно объединять людей, без него мы умираем в одиночестве. Эра Новых Технологий рассорила нас, возвысив тех, кто имеет последнюю версию «ХаусКипера», и унизив таких, кто до сих пор убирает свою квартиру самостоятельно. Компьютер не может властвовать над нами, однако в мире ничтожное количество людей, которые разделяют нашу точку зрения.
Поэтому я решил действовать. Каждый из вас посчитает, что я рехнулся. Но лучшего способа сделать первый шаг на пути к возвращению прежнего мира, чем сыграть концерт снаружи, не найти.
Повисло молчание. Каждый обдумывал предложение престарелого музыканта. Антон внезапно осознал: вот что он хотел.
Однако не все были с ним согласны.
-Идиот!
-Да как он смеет такое предлагать?..
-Он что, убить нас хочет?
Из одиннадцати участников конференции осталось лишь пятеро. Антон сидел ни жив ни мёртв. Монолог Давида Модестовича произвёл сильное впечатление. Разделяя его точку зрения, Антон наклонился к стойке микрофона и спросил:
-Вы думаете, у нас получится?
-Действительно, - подхватил Дима, - Никто не придёт нас слушать, потому что им этого не надо, а музыку можно и в Интернете найти.
-Придут, не волнуйтесь, - заверил дрогнувшим голосом Давид Модестович, - Как и много лет назад, кто-то держит в тайне свои увлечения и притязания и не сообщает о них никому. Сын не заметит, как его старый отец окажется рядом с нами…

***

В окнах дома номер пять по улице Н***, как и по всей Москве, загорается солнце. Наступает утро.
Федерация Очистителей, основанная в две тысячи двадцать четвёртом году, базируется в четырёх точках по всему городу, соответственно сторонам света. Это четыре десятиэтажных здания. На каждом этаже живёт команда из пяти человек, обеспечиваемая всем необходимым.
Когда электронный календарь, совмещённый с громогласным будильником, перелистнул страничку, «СлипМашин» продолжает молчать. Команда «Небесных Крыльев» вернулась с задания в три часа ночи; ребята загрузили свои любимые сны в «СлипМашин», надели плексигласовые шлемы, подлили перфторуглерода и закрылись. Капсулы расположены в форме пятилистного цветка, голова к голове, питаясь от единого «основного узла».
Солнечные лучи пробиваются сквозь грязно-болотное небо, блестят на карнизе, отражаются от прозрачных капсул. Тихое, как журчание ручейка, бурление перфторуглерода убаюкивает.
Никого не разбудившая мелодия-будильник начинает хрипеть, срываться, пока вовсе не прекращается и не сменяется тяжёлым металлическим трезвоном… и голосом «ХаусКипера»: «Отключение… Обновление…», «Отключение… Обновление…» Пять тел, словно вздёрнутые на верёвочках, подскочили, ударились о крышки капсул и безвольно поникли в жидкости. В глазах сверкают молнии. Перфторуглерод хлынул на ковёр, искрясь разрядами, а ток пробежал по капсулам и зажарил очистителей.
Накануне, отправленный сразу в календарь, пришёл запрос на внеплановую чистку, за которую назначалась огромная сумма. Предводитель «Небесных Крыльев», соблюдая правила, перезвонил Давиду Модестовичу. И договорились.
Безымянный предводитель гарантировал чистоту воздуха до двух часов.
Однако теперь он был послан отдраивать кровавые небеса в страну, откуда, если верить Шекспиру, «ни один путник не возвращается».

***

-Антон, почему ты на это согласился? Это форменное самоубийство!
Антон поубавил громкость колонок. Снял с поддона принтера распечатанную партию, вложил в чистый файл и упаковал вместе с трубой. Давид Модестович выбрал «В пещере горного короля» для исполнения снаружи. «ХаусКипер» сейчас расправляла свалявшуюся простынь.
-Всё нормально, - заверил он Марину, - Данные говорят, находиться на улице можно около получаса без вреда для организма. Плюс Давид Модестович нанял Очистителей, а уж эти парни своё дело знают.
-Антон, я боюсь за тебя. Не ходи туда. Вы можете совокупить множество конференций и дать концерт в Интернете. Неужели ваш старик об этом не догадался?
-Он хотел выступить перед живыми людьми, а не перед машинами. Как в былые времена.
-Он убьёт вас.
-Возможно, это прозвучит слишком патетично, но музыка иногда требует всей жизни. Это добровольная жертва. Давид Модестович нёс бремя на себе всю жизнь. Мы должны ему помочь.
-Зачем? Скажи мне, ЗАЧЕМ???
Антон окинул прощальным взглядом компьютерные мониторы, посмотрел на стены, в которые давно вживили «ХаусКипера»… Какая жалость! Проведя с ними всю жизнь, он не ощутил, не нашёл в них друзей, какими бы всемогущими они не были.
-Так надо, - Антон вводил код на панели двери, - Так надо.
Он знал, что не вернётся.

…-Отъезжаем! – крикнул водитель и дёрнул рычаг в стене рукава, по которому Антон прошёл в грузовик. Рукав сложился, водитель направился в свою кабину мимо полусонных музыкантов. Антон успел познакомиться с ними: фаготист Марк, виолончелистка Лена, певица Катя и ударник Олег. Инструменты были упакованы в самодельные чехлы, с виду не такие надёжные.
Они ехали вдоль парка. За кислотно-зелёным чадом едва просматривались полумёртвые деревья, линии парковых тротуаров, размытые контуры скамеек.  По сегодняшним меркам, Очистители творили чудеса: вооруженные агрегатами, как у Охотников За Привидениями, они испускали узенькие лучи чего-то поблескивающего, рисовали увлекательные узоры, и мгла рассасывалась сама собой. Сорвать противогаз и вдохнуть полной грудью, чтоб больно стало!
Звук тарахтящей машины привлекал особое внимание, и вскоре со стороны парка к ним бежали два мальчика, на вид лет пяти. Они с радостью указывали своим мамам на «Газель», разрезающую туман, смеялись и провожали её криками и неприличными звуками. Антон улыбнулся («Где был я в их возрасте?..»), а Катя помахала им рукой.
-Куда мы едем? – поинтересовалась Лена. Помимо Антона, между колен она держала настоящий чехол.
-К Консерватории, - донёсся из динамиков голос водителя, - Минут через десять будем.

…Прибыли к половине седьмого. Число стульев и пультов для нот было равно десяти. Машины с логотипом «CleanIn» не было. Сквозь зелёный дым проглядывали две звёздочки включённых фар грузовика-доставщика, нанятого Давидом Модестовичем.
Антон вынул трубу, всадил мундштук и начал разыгрываться. Инструмент звучал громко, красиво, благородно.
Скоро музыканты расселись по своим местам. Антон сидел позади всех. Оказалось, на ножку каждого пульта были прикреплёны малюсенькие часики, сообщавшие, сколько времени осталось. К моменту, когда Давид Модестович вкатился на подставку, возвышавшую его метра на три над землёй, на концерт осталось меньше пятнадцати минут. Скорее, скорее!..
И тут Антон услышал, как к ним что-то приближается. Из дыма выехал пассажирский автобус.
Остановился.
Первыми из автобуса выпрыгнули Дима и Юра. Они подали кому-то руки, и, опираясь на них, на землю опустились два старика. Затем Антон увидел молодую парочку с видеокамерой в руках и парня лет шестнадцати. Зашипела дверь, и водитель с небольшим футлярчиком уже бежит к музыкантам.
-Помогите! – шикнула Лена, и Антон с Олегом засуетились, расставляя стулья для зрителей. У Антона ёкнуло сердце. Он словно увидел, как ангелы спускаются с небес. Кто-то пришёл. Их услышат. Их поддержат.
Водитель соорудил флейту и  сел рядом с Марком. Обнявшись, старики смотрели на Давида Модестовича, который плакал, судя по сверкающим слезинкам на щеках. Камера на треноге записывала историю.
Всё было готово.
-Посвящаю это выступление своей жене Валентине Кондрашовой. Она была неправа в своё время. Музыка поднимет нас с колен.
Оставалось пять минут. Антона начинало мутить, желудок свело судорогой.
Давид Модестович поднял трясущуюся руку с зажатой палочкой. Сердце стихло…
…и полилась музыка. Самодельная, фальшивая, но такая родная. Гениальная, пробирающая до костей. Солнце садилось. Антон мельком глянул на зрителей: они хватались за сердца и обнимались, выпуская на волю запертые чувства. Старики целовались, как в былые времена, парень сидел с удивлённым выражением на лице. Антон думал о Бахе, о Моцарте, о Генделе… Это они построили мир, который мы потеряли… а теперь обрели снова. Выцветшая фотография вновь раскрасилась. Вера человека в компьютер, в его всемогущество, уничтожила миллиарды сердец, возведя на их месте огромные заводы.
Исполняя, Антон почувствовал, как внутри что-то волнуется. Эта волна переполняла его. Они соприкоснулись с Богом, и он им поможет. Обязательно поможет.
А если их пример будет перенят, значит, всё было не напрасно.
Так надо.

Эпилог.

Двое врачей разговаривали около машины «Скорой».
-Что у них тут произошло? Они что, музыку решили исполнить?
-Мне утром приглашение пришло на их концерт. Я подумал, что и в Интернете послушаю их «Пещеру и Короля». Видал старика – вон, на инвалидном кресле?
-Жалко его. И этих двух. Умерли в объятиях друг друга – будто в сказке.
Один из врачей с ужасом осмотрел десяток трупов.
-Слушай, а почему они все улыбаются, как один?..