Промысел 1 12 1

Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602

Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2014/07/08/1711

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
НА КРУГИ СВОЯ

От непрошенной страницы
Навсегда остался след.
Ей семнадцать или тридцать,
Ну а мне -- двенадцать лет.
Не проблема, не обида,
Просто груз не по годам:
Эфтибида, Эфтибида,
Древнеримская мадам.
И не больно, и не жалко,
Беспардонна и груба,
Куртизанка, содержанка,
И законная раба.
Что за доля, что за сила,
Что за чёртовы дела:
Семь клиентов потравила,
А потом к нему ушла.
Не морочил суесловьем
И не вёл торговли с ней.
Не соратник, не поклонник,
Просто сердцем всех щедрей.
Перед тем, как в рай скатиться,
Выясняли без труда,
Почему взлетает птица
И срывается звезда.
«Вот тебе бабушка и коробушка», говаривал Антон Шмендинг! Столько понаписали «от Ромула до наших дней», что забываешь, кто, кем, кому приходится. Столько понавыдумывали, дабы человечество будущего не вставало на «грабли» прошлого, что диву даёшься, зачем произведено столько граблей! Странное дело, древнее, как мир, орудие, актуально до сих пор в пословицах и яви. Садовый инструмент, равно, как желание мастерить руками, цивилизации отменить не удалось. В бассейне Великой Реки, несмотря на отсутствие аграрных навыков, грабли для выскребания подзолка, уборки помещения и других подобных нужд существуют. Отсюда, из предписьменного времени видать: человек по сути не изменился, привычка вставать на зубчатое устройство – видовой признак особи. За собой Аделаида Бартон заметила, что расслабляется при первой возможности не контролировать процесс событий, поминутно ищет такую возможность и более того, занимается только этим изысканием. Потом приходит расплата, информационная шишка на лбу. Вот такой вот признак видовой принадлежности обнаружила у себя представительница «продвинутого» мира перед лицом контакта с внеземной цивилизацией. Хорошо, что научили стартовать с безусловного принятия свершившегося, не тратить силы на возмущение и бесконечный разбор полётов. Итак – первый охотник приречья, родоначальник племени Синих Камней, Кин-Нокк с Излучины по сути стал землянином, обременив или облегчив ситуацию, в которой оказалась Ида. У мира две ипостаси, у медали две стороны. Разум ограничен, глупость многолика, но маскируется под осторожность, рассудительность, доверие Промыслу. С таким арсеналом надо выгребать на чистое. Можно, разумеется, прикинувшись персонажем Дефо, дистанцироваться от происходящих в бассейне Великой Реки событий, сесть в какой-нибудь муравейник, плотно заняться поиском возможности возвращения на движок, но искони присущий двуногому грех любопытства не даст. Да и машина настроена оповещать о любопытном, связывая с аналогами земной жизни. Ида сначала радовалась, развлекалась, потом, устав, выключила всё, кроме региона непосредственного пребывания, но и этого оказалось многовато. Искать выход некогда. Время заполнено Священной Горой, Чернобрюхими, судьбами переселенцев. Теперь можно переложить часть информационного блока на Кина, умельца добавлять хлопот. Вспомнился разговор накануне прибытия к месту нового рождения Великой Реки. Дело за малым: следует понять, как такое делается.

\
Который раз из-за необычного события случилось пропустить опасность? Пятый, или шестой? Впервые ли верная смерть миновала? Стрела скользнула вниз, ткнулась в траву, вреда не причинила. Почва ушла из-под ног, Тропа оказалась пустой и виделась так, будто стал птицей. Человек исчез. Конечно, для себя первый охотник приречья никуда не делся, но для собственного взгляда, пропал совсем. Много раз Кину приходилось держать в руках прозрачное яйцо. Стать невидимым самому! Вот нечто без обмана! Родоначальник племени Синих Камней не мог сказать, как спокойней, стоять под стрелами, или не стоять нигде. Глупые палочки с пёрышками и костяшками лежали у ног, вернее, под животом. Те, кто пустил полетать смерть, прятались в хвое низкорослых деревьев, шитые, как говорят соплеменники Иды, белыми нитками. Кин понял мысль женщины и не понял, почему нитка белая. Вымытый и выгоревший под весенними лучами холст, белый, условно белый. Нитки бывают серыми, или окрашенными. Для текущего момента знания о нитках значения не имеют. Ида подумала про непривычное, Кин понял и задал лишний вопрос. Пятеро Охотников внешне ни чем не отличались от людей из-за хребта и левобережья. Стрелы, тоже, выглядели одинаковыми. Но повадка стрелять в безоружных, Кину не понравилась. Родоначальник племени Синих Камней решил отвадить бездельников до третьего и пятого поколения. Человек висел над тропой, в горизонтальном положении. Чтобы достигнуть максимального результата, достаточно было пожелать стать одетым и захохотать. Охотники шарахнулись, луки упали в траву.
«Поймаю, всех до одного!»
Рявкнул Кин, исчезая и вновь появляясь. Стрелки убежали бы, но страх обездвижил ноги. Животы возразили на непонятное. Обоняние пришлось отключить.
«Перестань. Хватит, довольно».
Обозначившись, как женщина, Ида стала на тропе. Кин пристроился рядом, звонко хрустнул, раздавил ногами резаки стрел. Остолбеневшие лучники вовсе замёрзли. Летающий человек был босым.
«Тебя напугать, охотник?»
«Напугай, да».
 Наконечники отравлены гноем сизой смерти».
«Как отравлены?»
«Очень просто. Из ран больных людей берут гной, до поры держат в специальных плошках, и надеются, что не повредит».
«Теперь выпустили!»
«Да, охотник, выпустили. Якобы, кто-то занял священную гору».
«Священную что!»
Женщина родоначальника племени Синих Камней схватила суть вопроса. Предстояло разыграть, как говорил Шмендинг, сцену у фонтана для случайных прохожих. На малолюдных просторах приречных лесов, горного массива, равнин и болот звучащее слово вызывает резонанс. Нокк с Излучины знал. Ида почувствовала, вошла в мизансцену.
«Ты, охотник, должен понимать. Гору ублажения плодородия заняли несведущие люди.»
Кин, типа, не понял. Жена объяснила.
«У Синих Камней, где Великая Река родится снова, не простая гора. Зачатые там дети приносят удачу».
«Почему на благоприятном месте нет стойбища, женщина?»
«Ты глупей левой ноги, охотник. Родители случайно зачатых детей должны быть случайными. В середине лета бывает священная ночь. . Желающие собираются затемно, не знают, кто, кому достанется. Пару можно менять несколько раз, главное, чтобы рассвет не застал».
Потомок Нокка облизнулся, точно грызун на мягкий орех. Ида почувствовала пробежавшую по телу мужа гадливость, а на лице увидела лоснящийся блеск слюнявой похоти.
«Ты, Кин с Излучины, лжеца убил и родил притворщика».
Мысленно произнесла довольная жена.
Разве ни то же самое, женщина? «Нельзя стоять одной ногой в разных местах, я сказал».
Она засмеялась. Он загорелся желанием обнять. Оба понимали, срастаются в вечности.
«Причём тут выпущенная на болотах сизая смерть?»
Продолжал допрашивать Кин.
«Выпустили, я слыхала, чтобы проучить осквернителей. Начали с нас».
«И как, сами не заболели?»
«Заболели, конечно. Хранители возмездия, так называются выпустившие, не должны сноситься ни с кем, кроме вождя, повелителя знатоков тайного. Бомти, имя этого, переболел. Лучники не все устойчивы, но, кто считает подручных! Болезнь расползлась. Падальники и грызуны разнесли сизую смерть, вплоть до границ мира. Старейшие объяснили появление болезни утратой священной горы».
«И не боятся лгать, женщина?»
«Не знаю. Спроси, если хочешь. Чего бояться стоящим у власти?»
« Потерявшие близких догадаются, сунут носом в плошку с отравой, вот чего».
Охотники слушали, забыв о слипшихся ногах.
«Что же теперь делать?»
«Засохнуть, разумеется. Семя брошено, я сказала».
Последние слова слышал только Кин. Ида прижалась щекой к плечу мужа.
«На первый раз, идите с миром, - Прорёк родоначальник племени Синих Камней, - вздумаете бить беззащитных, имейте в виду, стрела развернётся в стрелявшего. Не сразу войдёт, но, обязательно. Желающий может проверить».
«Всё, довольно».
Ида взяла мужа за руку, сделала невидимым, увлекла в сторону, так, что и ногой не посмел шевельнуть.
«»Ты владеешь мной, женщина!»
«Конечно. Неужели жена должна отдавать глупости первого охотника».
«Почему, глупости?»
«Сказанное напоследок только и годится, тешить властного глупца».
«Давай посмотрим, что будут делать».
«Драпать, очищать ноги, придумывать небывальщину».
«Какую?»
«Тебе, родоначальник, байки должны быть более понятны. У меня выдумки не хватит».
Хотя бы, узнаем, кто такие».
«С болот, из племени Тайви. Имена назвать?»
 Кину стало страшновато.
«Ты, женщина слышала имена?»
«Ты, охотник, спрашивал о жителях болот, теперь удивляешься».
«Удивляюсь, да. Разве можно так далеко видеть и слышать происходящее?»
« Движок сделан, чтобы изучать миры. Острова на болотах, даже не точки».
 «Для тебя нет ничего невозможного, женщина?»
«Есть. Невозможно принимать несколько решений одновременно и предвидеть твои поступки, охотник».
Родоначальник племени Синих Камней обиделся бы, если бы ни только что преподанный урок.
«О людях, по крайней мере, о видимом внешне, я могу узнавать».
«Как?»
«Моё орудие следит за стойбищами, тропами, одиночными кострами. Люди говорят, совершают поступки, движутся. Описание называется информацией, собирается, сортируется, точно зёрна, выдаётся по требованию, вот и всё, охотник».
«Какую нужно иметь голову, чтобы управлять такой штукой?»
«Умеющую не перегружать себя».
 Жена притянула Кина внутрь автономблока и поднялась на дерево.

Продолжение:
http://www.proza.ru/2014/07/20/1593