Кумиры. Константин Симонов

Давным-давно, пятьдесят семь лет назад  с дипломом  молодого специалиста вернулась я в родные пенаты. Конец лета. Теплый вечер. После танцев отправились с подругой гулять в сопровождении ребят.  Незаметно дошли до  пристани. Глядя на мощный ангарский поток,  освещённый неясным светом луны, разговорились о реке, её силе и красоте, её  быстром  течении и холодной воде, неуспевающей набрать тепла даже на большом расстоянии от истока. Много легенд сложено про то, как  любимая дочь  Байкала убежала к Енисею.    Рассерженный своевольной беглянкой отец, в слезах бросил вслед зеленоглазой красавице огромный  обломок скалы, которому народ дал название  Шаман-камень. А вода в Байкале и через тысячу лет остаётся прозрачной и чистой, как отцовская слеза.

Парни завели разговор о том, что вода в Ангаре ледяная и мало кто решится искупаться в ней даже днём. Меня задело это утверждение.  Я поспорила со своим парнем, что переплыву Ангару. Не дав ребятам опомниться,  быстро разделась, нырнула  с дебаркадера и поплыла. Сильным течением меня снесло  почти на полкилометра. Доплыв до острова Берёзового, расстояние  до которого было метров триста, я  в темноте по  колкому берегу, поросшему ельником, бегом пробежала с  километр, чтобы на обратном пути оказаться у того места, откуда взяла старт. Плыла в темноте и  видела на берегу  Лиду Табельскую, школьную подругу и  чуть белеющую рубашку моего парня.
.
Каково же было разочарование, когда оказалось, что ребята струсили и сбежали, а в  сторонке от Лиды  стоял незнакомый молодой мужчина.  Он подошёл к нам и  восхищённо сказал:

- А вы смелая, - и  улыбаясь, представился с поклоном.

- Иван Лазько.

За разговором незаметно 
 втроём поднялись по пологому склону до центра  посёлка. На крыльце поссовета проговорили почти до утра. Наш новый знакомый    читал  стихи Симонова, и так запали в памяти его рассказы про жизнь  поэта, его большую любовь к актрисе  Валентине Серовой, про военные приключения в Испании и  в  Великой Отечественной войне журналиста Симонова, что моя любовь  к нему с того вечера прошла через всю мою долгую жизнь.

 Мы в школе учили  его стихотворения, знали знаменитое «Жди меня», но воспринимали  поэта абстрактно, просто как автора патриота. С того вечера я стала переписывать в тетрадку полюбившиеся стихи. Легко и свободно ложились на сердце не только лирические, но и военные, пропущенные через душу поэта слова обращения к другу «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины?» или «Майор привёз мальчишку на лафете»,  сердитое «Открытое письмо женщине из города Вичуга», «Если дорог тебе твой дом». Те  военные стихи воспринимались  с благодарностью автору за глубину чувств, за способность находить простые слова, имеющие огромную силу воздействия на читателя.  В пятидесятых автора знали в основном, как поэта и сценариста. Его проза о войне только набирала обороты. Появился первый   роман «Товарищи по оружию» , и главный герой Иван Синцов полюбился читателям.

Роман «Живые и мёртвые» оставил такой глубокий след в моей душе, что я всякими правдами и неправдами  искала продолжение, достала  и прочитала всё, что было опубликовано автором.  В семидесятых  за подпиской в книжных магазинах были огромные очереди Люди стояли ночами, чтобы получить долгожданное собрание сочинений. К сожалению, мне Симоновская подписка не досталась, и коллега  Гена Фокин  позволил мне прочесть всё то собрание, приложение к «Огоньку».

Читала запоем, забросив все домашние  хлопоты, взвалив на мужа хозяйские  дела, Читала, пропуская через сердце все перипетии героев и думала, как здорово автор показал войну, переживания героев, большую военную систему страны, негромкий патриотизм героев, страшные  дни освобождения Сталинграда, обмороженных фашистских солдат, когда были  у наших бойцов такие моменты, что и сил не было торжествовать  очередную победу. Такая нечеловеческая усталость наваливалась на   бойца, что не было    возможности сделать ещё  хотя бы шаг. Но шли и побеждали. Читала и всё время думала, что надо отблагодарить  писателя, за его великий труд, за то, что родными стали  герои–освободители.

 Шли годы, я часто возвращалась к давней мысли  написать Константину Михайловичу свой отзыв о его военных романах. И однажды на работе меня вдруг осенило, что ждать дальше некуда и я,  исписав целую тетрадку своих эмоций, восторженных оценок, не переписывая, отправила письмо в столицу, Прошло несколько дней, и  на моё имя пришла бандероль из Москвы,  в которой оказалась книга «Из трёх тетрадей» - последнее прижизненное издание стихов  Константина Михайловича с его автографом:
    
– Валентине Васильевне Вильчек на добрую память К. Симонов 25.YII79. Москва

А ещё через несколько дней из Владивостока  позвонила подруга и сказала, что Симонов умер. Почему же я тянула время больше десяти лет и успела порадовать любимого писателя своими восторженными словами о его творчестве...  Не нырни я в том далёком августе в два часа ночи в Ангару, так и прошла бы моя жизнь мимо замечательной советской прозы и поэзии писателя-фронтовика
 11 июля 2014г.