Юрий Гагарин. Гибель Легенды. Как это было

Глава 6.
У семи нянек - дитя без глаза.

В этой главе мы очень коротко остановимся на тех причинах, которые не позволили НИ НА ЙОТУ, - я подчёркиваю, - НИ НА ЙОТУ приблизиться к разгадке случившейся катастрофы. Случай, действительно, беспрецедентный.

Если полистать страницы случавшихся происшествий, то во всех случаях находились и прослеживались хоть какие-то признаки той или иной причины случившегося. То ли это был отказ техники, - непонятно какой, но абсолютно точно, что виновата только техника... То ли это было какое-то столкновение с посторонним предметом, - непонятно с каким, но столкновение было. То ли это был «человеческий фактор», - непонятны мотивы и действия, но виноват экипаж и т.д.

В случае же с данной катастрофой, даже самая изощрённая фантазия так и не смогла «промычать» что-то более менее внятное.

По мере написания этой статьи, я делился со многими моими товарищами тем материалом, который уже был написан и отработан. И некоторые мои товарищи упрекали меня в слишком излишней, как они выражаются, «самоуверенности». Ну, написал бы,- советуют они мне,- что это твоя ВЕРСИЯ, или твоя теория или твоё предположение или... А то ты сразу, «я раскрою тайну»... Как-то звучит уж слишком вызывающе...

Их, моих друзей, понять можно. За 46 лет они настолько привыкли к всевозможным версиям разного рода, догадкам и предположениям, что «голые факты» для них - это как «красная тряпка» для быка, - ни понять, ни принять, ни осознать этого они просто не в состоянии.

В очередной раз на примере этой главы ещё раз покажу, почему никто из них ничего не хочет понимать, и почему они всеми методами и способами игнорируют ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ.

Давайте, как всегда, проследим вместе. Зададим ПЕРВЫЙ вопрос, - почему же при расследовании была такая неопределённость и полнейшее отсутствие даже какой-то мельчайшей идеи?

Ответ на вопрос можно сформулировать словами генерала Юрия Васильевича Куликова, тогдашнего начальника службы безопасности ВВС. Пару месяцев назад мы долго говорили с ним по телефону. Мысль свою он выразил очень даже коротко и абсолютно ясно, сказав буквально следующее:

«Если бы этим занялись 3-5 толковых специалистов, то причину катастрофы можно было бы узнать уже на завтра. А то собрали сотни человек, а у семи нянек - дитя всегда без глаза. В 29 томах материалов правительственной комиссии нет полноценного заключительного вывода о причине катастрофы. Пожалуй, политически правильно, что его не сделали. Ведь надо было сказать такое, что легло бы пятном не только на отдельные должностные лица, но и на всю страну: не за понюх табаку угробили первого космонавта!

Главная беда в том, по моему убеждению, что экипаж не подготовили к полётам в столь сложных условиях.»

Конечно же, если бы этим занялись, как говорит генерал Куликов, три-пять специалистов... да к тому же ещё и ТОЛКОВЫХ...

Вот только один пример, с теми же подвесными баками.

Самая ВЫСОКАЯ комиссия при ЦК КПСС в своём постановлении отмечает, что наличие подвесных баков было грубейшим нарушением.
   
«Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР
«О результатах выяснения обстоятельств гибели лётчика-космонавта СССР, Героя Советского Союза полковника Ю. А. Гагарина и Героя Советского Союза инженер-полковника В. С. Серёгина»
28 ноября1968 г.
№ 932-331
Сов. секретно

27 марта 1968 г. во время учебно-тренировочного полёта на самолёте УТИ МИГ-15 № 612739 произошла катастрофа, в результате которой погибли лётчик-космонавт СССР Ю.А. Гагарин и командир полка, обслуживающего Центр подготовки космонавтов, инженер-полковник В.С. Серёгин.

При осуществлении полётов 27 марта 1968 г. были допущены серьёзные недостатки:
– в нарушение требований курса боевой подготовки самолёт Ю. А. Гагарина вылетел с подвесными топливными баками;»
    
Комиссия отмечает нарушение, но никто даже и не попытался спросить, а почему же висели топливные баки, кто их повесил, зачем и когда. Ведь все же специалисты, которые их подвешивали, были тут же среди всех присутствующих членов комиссий.

Уже много позднее Александр Рохлин нашёл техника самолёта! Живого. Это Левицких Алексей Александрович. На прямые вопросы корреспондента «МК» Левицких отвечал очень спокойно и уверенно. Самолёт был исправный. В этот день он не должен был летать, но я его подготовил в полном объёме. Все было нормально! – получил Рохлин однозначный ответ. А вот по жизни Алексей Александрович после гибели Гагарина и Серегина попал в «форсажный след»: его два года теребил КГБ, пока техник не уволился и не уехал из Чкаловского.

Ну и, конечно же, главная причина всей этой неразберихи была в том, что необычность этой катастрофы повергла в шок абсолютно всех до Генерального Секретаря ЦК КПСС включительно.

Для расследования катастрофы была создана Государственная комиссия, но даже после многомесячной работы сотен специалистов, комиссия не смогла однозначно объяснить причины трагедии. В результате отчёт комиссии был засекречен и его детали известны только из статей и интервью отдельных её членов.

В состав основной комиссии входили десятки подкомиссий, и все они работали абсолютно автономно. Обмен информацией был запрещён. Все материалы подкомиссий были строго засекречены.

В дополнение ко всему, на такую «загадочность» повлиял, конечно, и тот факт, что о демонтаже ручки управления мало кто знал. Выше мы уже говорили об этом.

Ну, а САМОЕ главное то, о чём сказал генерал Ю.В.Куликов: «В 29 томах материалов правительственной комиссии нет полноценного заключительного вывода о причине катастрофы. Пожалуй, политически правильно, что его не сделали. Ведь надо было сказать такое, что легло бы пятном не только на отдельные должностные лица, но и на всю страну: не за понюх табаку угробили первого космонавта!» 
   
И это Юрий Васильевич ещё очень мягко сказал. А теперь только НА МГНОВЕНЬЕ представьте, что на стол Политбюро ЦК КПСС и лично Леониду Ильичу положили бы вот такую короткую (не 29 томов) докладную записку с указанием истинной причины катастрофы. (Причём, про снятую ручку пока бы даже и не говорили).
 
«В Политбюро ЦК КПСС и лично Генеральному секретарю.

Докладываем, что 27 марта Юрий Гагарин должен был выполнить два самостоятельных полёта на МИГ-17. За 45 минут до взлёта генерал Каманин через генерала Куликова задание Гагарину изменил, приказав командиру полка Серёгину ещё раз лично проверить Гагарина на учебном самолёте УТИ МИГ-15. Серёгин в этот день на полёты не планировался. Учебные самолёты все были задействованы. В итоге из ТЭЧ притащили учебный самолёт УТИ МИГ-15 номер 18, который на полёты не планировался и 26-го числа на предварительной подготовке к полётам не готовился. В итоге на самолёте номер 18 не сняли подвесные топливные баки, не зарядили самописец параметров полёта бумагой, кран вентиляции кабины не закрыли. Состояние погоды перед вылетом не проанализировали, вместо простых условий, полетели в зону в облаках. Прилетев в зону, из-за несоответствия метеоусловий задание в зоне выполнять не стали, доложили о выходе из зоны, и ЧЕРЕЗ 45 СЕКУНД САМОЛЁТ СТОЛКНУЛСЯ С ЗЕМЛЁЙ.»

Каково?!

А если бы ещё написали, и уточнили, по какой причине самолёт стоял в ТЭЧ, что там, в результате доработки сняли ручку управления в кабине инструктора...

На этот вопрос отвечать пока не надо. Это будет всем задание на самоподготовку...
И в заключение данной главы напомню ещё раз (для особо забывчивых) воспоминания Степана Анастасовича Микояна (цитата):

«Мне довелось участвовать в работе комиссии по расследованию причин этой катастрофы, поэтому я счёл необходимым высказать своё мнение, основывающееся на фактических данных и косвенно обоснованных предположениях.

По плану в этот трагический день 27 марта 1968 года, сделав накануне полёты с инструктором и командиром эскадрильи, Гагарин сразу должен был лететь на одноместном МИГ-17. Но генерал Н.А.Кузнецов попросил недавно назначенного командиром полка Владимира Сергеевича Серегина сделать с Гагариным ещё один контрольный полёт на «спарке» УТИ МИГ-15 (самолёте с двойным управлением). Благое желание начальника Центра подготовки космонавтов - ещё раз проверить готовность лётчика обернулось трагедией. Гагарин и Серегин разбились на самолёте УТИ МИГ-15 в конце полёта в зону на пилотаж.»
      
Примечание: тут Степан Анастасович допустил маленькую неточность. А мы ко всем «неточностям» относимся очень даже принципиально.
 
«Попросил недавно назначенного командиром полка Владимира Сергеевича Серегина сделать с Гагариным ещё один контрольный полёт на «спарке» УТИ МИГ-15» - не генерал Н.А.Кузнецов.»

Генерал Кузнецов только передал Серёгину приказание генерала КАМАНИНА сделать с Гагариным ещё один полёт на учебном самолёте.
    
Ну и, в конце этой главы, хотел бы всё-таки привести и ещё ОДНИ СЛОВА Степана Анастасовича (цитата):

«Попутно замечу, что опубликованная в Интернете статья Н.К. Сергеева полна ещё более нелепых и неграмотных «сведений» и заключений.»

Внесу короткое пояснение. Действительно, в данном случае речь идёт о моей статье «Как погиб Гагарин», которая была написана и опубликована в газете «Наш Техас» 14 мая 2003 года. Статья была написана для широкой публики и в очень кратком варианте. Как профессиональный специалист, Степан Анастанович абсолютно правильно, с научной точки зрения, дал оценку этой «писанине».

Но... думаю, что после ознакомления с данной публикацией Степан Анастасович поменяет своё мнение...

Да... У семи нянек...

Но на самом-то деле, этих «нянек» было в разы больше. Было создано 20 (!!!) подкомиссий.

Вот, например, что, вспоминает участник тех событий Иван Рубцов, Герой Советского Союза, полковник в отставке:

«- Правительственную комиссию по расследованию причин катастрофы возглавил кандидат в члены Политбюро (курировавший «оборонку») Дмитрий Устинов. Комиссии предстояло исследовать 20 версий случившегося. По каждой была сформирована рабочая группа из специалистов ВВС. На меня возложили задачу координации деятельности этих групп.

Достаточных доказательств ни по одной версии собрать не удалось. Комиссия ограничилась заключением, что наиболее вероятная причина катастрофы - трагическое завершение маневра уклонения от столкновения с гидрометеозондом.

Однако, справедливости ради надо сказать, что рабочие группы и подкомиссии выявили неисчислимое множество всевозможных больших и маленьких нарушений, но... удивляет тот факт, что практически ни по одному серьёзному нарушению не было сделано ни одного объективного заключения.»

Вот тоже воспоминания и свидетельства одного из участников тех событий Анатолия Пушкина, Героя Советского Союза, генерал-лейтенанта в отставке (цитата):

«- Во время расследования мы выявили неимоверное количество нарушения правил лётной службы. Разведку погоды сделали с опозданием, погоду не проанализировали.

А погода оказалась прескверной. Недаром вместо запланированных 30 минут полёта экипаж уже через пять минут доложил: задание выполнено, прошу разрешения на возвращение. А вскоре машина врезалась в землю.

Перед самым вылетом у Серёгина был очень крупный неприятный разговор с начальником Чкаловского гарнизона. Нервы были взвинчены, да к тому же, приехав на аэродром, ему передали приказ генерала Каманина делать с Гагариным не запланированный полёт. И это «распоряжение» окончательно вывело Серёгина из себя!

Имелось множество более мелких нарушений, которые в совокупности могли привести к катастрофе. Мне, как бывшему командующему воздушной армией, это очевидно. Хотя кто конкретно виноват, не скажу, так как расследование до конца доведено не было. На завершающем этапе Леонид Брежнев распорядился: расследование прекратить - народ успокоился, незачем его снова будоражить. Это выглядело странно. Однако приказ есть приказ. Пришлось свернуть работу комиссии.

Мы уже упоминали, что подвесные баки висели. Комиссия ЦК КПСС отметила этот факт как серьёзное нарушение, но... до истины, почему они висели - так и не дошли.

Как только выяснили, что упражнение экипаж выполнял с подвесными баками, тут же заявили, что это было опаснейшее нарушение, которое могло непосредственно повлиять на исход полёта. «Кто разрешил?» - спросили чкаловцев. «Командир части», - ответили они. То есть - сам командир учебного авиаполка Центра подготовки космонавтов (ЦПК) полковник Владимир Серёгин. Доложили по команде в штаб Военно-воздушных сил. На следующий день оттуда прибыл начальник управления эксплуатации ВВС генерал Чирков. «Подвесные баки - не наше дело, - чётко сказал он. - Наша задача - найти отказ авиатехники». Стало понятно, что гибель Гагарина - дело политическое, а в таких случаях поиск истины всегда отходит на задний план». 

Говорили тут и о бортовом самописце, который не зарядили бумагой. Но, опять же, почему его не зарядили, - никто не стал искать ответ.

«На лётном поле экипаж ждал старенький УТИ (учебно-тренировочный истребитель) МИГ-15. «Чёрных ящиков» на эти модели, как известно, ещё не ставили. УТИ МИГ-15 был оборудован самописцем, записывающим скорость и высоту полёта, но в тот день в самописец самолёта Гагарина почему-то забыли вставить бумажный листок, и никто этого не заметил.»

Упоминали тут и незакрытый кран вентиляции кабины, но... никто даже и не попытался выяснить, а почему же кран не был закрыт.

Об этом говорит сам генерал Кузнецов (цитата):

«Серёгину и Гагарину предоставили самолёт чехословацкого производства, у которого была, казалось бы, несущественная особенность: кран вентиляции кабины. Стоит ли удивляться? На самолётах УТИ МИГ-15, которые выпускались отечественными предприятиями, вентиляция включалась рычагом. Пользуясь им, пилот ни при каких обстоятельствах не мог разгерметизировать кабину. А вот кран вентиляции, установленный в чехословацкой машине, напрямую соединял кабину с атмосферой. Об этом многие наши пилоты просто не знали. Я специально спрашивал лётчиков. Лишь некоторые дали правильный ответ.

Так вот, ещё до взлёта МИГ-а кран в кабине Гагарина был открыт примерно наполовину. Возможно, во время предыдущего полёта пилот им пользовался и оставил полуоткрытым. А на предварительной подготовке самолёта кран почему-то не проверили и не закрыли.»

Спрашивается опять же, ну П О Ч Е М У кран не закрыли на предварительной подготовке (если предварительная подготовка ВООБЩЕ с этим самолётом проводилась), кто не закрыл, и кто не проконтролировал?!..

Мы здесь привели примеры и обратили внимание ТОЛЬКО на отдельные выявленные казусы расследования но, если говорить объективно, то кроме подобных КАЗУСОВ, ничего больше, собственно, и не было.

Мы перебрали и переворошили десятки версий, догадок и предположений, и никак не могли понять, как такие грамотные и такие образованные люди могли «нести» такую откровенную ахинею.

Переходя к следующей главе, мы никак не могли обойтись без жгучей перчёной сатиры - настолько мы начитались парадоксов во всех опубликованных и не опубликованных версиях.