Операция Ночной Гром. Гл. 5. Катя. История Рэя

Глава 5
Катя. История Рэя

Я вышел из каюты и направился по коридору - так, без всякой цели, побродить. Ничего интересного - все серое, строгое, нет лишних деталей в интерьере. Полная тишина, даже не ощущается вибрация от работающих двигателей, не говоря о шуме. Скучновато!

Прошелся еще немного - мимо служебных помещений, заглянул в столовую. Здесь все было наоборот. Обстановка дышала жизнью: на стенах – холсты, расписанные маслом. Вероятнее всего, это были искусные копии пейзажей и натюрмортов древних мастеров. Ритмичные ненавязчивые мелодии поднимали настроение.  Все здесь было сделано для того, чтобы моряки во время длительного плавания могли почувствовать себя дома, расслабиться от постоянного напряженного режима на лодке.

Я прошел вперед. Дверь распахнулась - и молодая симпатичная девушка вышла мне навстречу, обаятельно улыбаясь:

- Здравия же... - начала она по-русски…

До совершенства было далековато, но немного я этот язык знал. Война всегда дополняет образование! Девушка вдруг осеклась и после легкой заминки перешла на английский:

- Здравствуйте, сэр! Оу! - еще раз непроизвольно воскликнула она, когда, наконец, полностью рассмотрела, кто перед ней стоит.

Мне показалось, что девушка в этот момент пережила целую гамму чувств, которые отразились в ее глазах – испуг, недоумение, непонимание, интерес.  Еще бы! Перед ней стоял высокий парень с тигриной головой. И вообще, то ли зверь в облике человека, то ли человек в грозном зверином обличье. Но девушка сразу взяла себя в руки и уже спокойным голосом произнесла:

- Здравствуйте! К Вашим услугам…

«О-о-о!» - теперь еле сдержался я перед красоткой, чувствуя одновременно и восторг, и смущение.

В таких ситуациях мне всегда было как-то неловко. Основной инстинкт срабатывал без осечек, но с лицами противоположенного пола общаться приходилось не часто. Хорошо, хоть краснеть я не мог – шерсть скрывала…

- Можно ли у вас перекусить?

- О, конечно! Чего бы вам хотелось? – девушка, по-прежнему, улыбалась.

- Я бы хотел мясной стейк и черный чай.

- Прекрасный выбор! Нам поставляют лучшее натуральное мясо. Я выберу самый лучший стейк на свете, вы будете довольны. Пожалуйста, присаживайтесь.

Я сел за единственный в баре столик, а девушка повернулась и грациозно уплыла в другую комнату камбуза.

Немного погодя она принесла дымящийся стейк и пару кусочков изумительного хлеба. Пока я ел, девушка видимо решила меня не беспокоить, а когда я закончил с основным блюдом, появилась с подносом, на котором принесла заварочный чайничек и две кружки.

Налив мне чаю, девушка присела напротив. Любопытство, видимо, мучило ее, и вот представился случай познакомиться с настоящим фурри!

- Меня зовут Екатерина или просто Катя. А давай на «ты»? – дождалась моего кивка и сразу пошла в атаку: - Ты не против, если я составлю компанию за чашечкой чая?

- Конечно, конечно! Я - Рэй. Буду очень рад компании, Катя, - изо всех сил я старался состроить доброжелательную и обаятельную улыбку. Видимо, у меня получилось, потому что девушка совсем не испугалась.

Такое внимание и присутствие симпатичной Кати меня действительно обрадовало, ведь нечасто получалось пообщаться с простым человеком, а тем более, с молоденькой девушкой, да еще и на подводной лодке, где раньше вообще могли служить только мужчины.

- Рэй, прости за такую дикую реакцию! Немного растерялась, повернувшись к тебе, когда ты вошел, - Катя покраснела, и это сделало ее еще более милой. - Я просто никогда не видела фурри-людей вживую, - добавила она, глядя мне в глаза.

- И ты извини, если напугал. Не хотел, - улыбнулся я в ответ, стараясь сделать улыбку больше человеческой, далекой от тигриного оскала. - А насчет твоей растерянности - ничего страшного, поверь, я привык к любой реакции. Как только на меня ни реагировали!  Как только ни называли люди, впервые увидев: и монстром, и тигром-переростком, и мутантом, и  другими, не слишком приятными прозвищами. Правда, детям я обычно нравлюсь, несмотря на мой грозный вид. Кричат: «Какая большая киса! Мама, можно мне ее погладить?», - снова улыбнулся я, рассказывая Кате забавный эпизод из первых довоенных дней в Лондоне.

- Ха-ха, - развеселилась девушка. - Да, дети видят мир совсем по-другому. Более чисто, что ли, - сказала она, все еще улыбаясь. - Рэй, а откуда ты родом и почему оказался так далеко от своей родины? Я так полагаю: ты из знаменитого Фурриан-сити? - глаза у нее загорелись еще ярче в ожидании моего рассказа о судьбе столь далекого и загадочного города.

- Ты совершенно права, Катя. Я, как почти все фурри-люди, не считая тех, кто жил в небольших обособленных поселениях в разных концах света, родился в городе-оазисе Фурриан-сити. Это в самом центре огромной пустыни Сахара, территория которой уже несколько веков принадлежит нам. До нападения зариан это был очень красивый город-сад, с несказанно чистым, свежим и приятным воздухом, цветущий и зеленеющий обилием разных деревьев и растений. Гуляя по нему, можно было часто встречать счастливых и приветливых жителей города, идущих каждый по своим делам, и наших многочисленных бегающих и играющих детишек. Тебе интересно узнать о Фурриан-сити?

- Да, Рэй. Но не только о легендарном городе… Ты мне интересен, что ли… - и Катя загадочно усмехнулась.

- Да что обо мне! Таких, как я, сотни тысяч! Ну, да ладно, слушай, раз интересно! Так вот, мы не стали уподобляться людям и строить безвкусные многоярусные железобетонные гиперполисы или просто небоскребы, подпирающие небо. В таких местах воздух тяжел и грязен, смог окутывает города людей, уничтожая своими «метастазами», словно опухоль. Наша раса имеет два основных корня: первый - людской, второй - природный, звериный, если быть точным. В нас сохранились гены различных животных, что населяли планету почти два столетия назад. Потому связь с природой, гармония с ней, красота ее равновесия живет у нас в душе. Город наш по своей площади доходил до размеров гиперполиса, но не рос вверх, а больше походил на зеленый сад с изредка стоящими невысокими домами. Только в самом центре Фурриан-сити были многочисленные, намного выше остальных, здания, где и находилось наше правительство и все основные службы для поддержания порядка, развития нашей молодой расы, - описывал я Кате довоенный Фурриан-сити. Детские впечатления неизгладимы!

- Ух, ты! Чувствую, что это очень красивое место, Рэй! – Катя поправила прическу, убрав с глаз прядь блестящих рыжих волос.

Сочетание, конечно, убийственное – рыжая грива роскошных волос и зеленые, как у кошки, глаза. Что называется, устоять невозможно! С трудом оторвал взгляд от этого буйства осенних красок хорошенькой девчонки и, опустив голову, чтобы не отвлекаться, продолжил свой рассказ:

- Да, таким оно было, когда я покинул свой дом и отправился по обмену в военную академию в Лондон еще до вторжения зариан. К сожалению, в войну Фурриан-сити, каким я его знал, был полностью уничтожен. На него был брошен мощнейший десант зариан, а затем там была взорвана термальная бомба. Если бы не подземная часть города, то нас, фурри-людей, уже почти не осталось бы. Те, кто успел, спрятался в глубоком и весьма надежном подземном бункере под центром города, где находилась древняя лабораторная резервация.

Что сейчас представляет из себя Фурриан-сити, я не знаю, так как все еще не смог там побывать, когда война закончилась. Да и тяжело пережил весть, что все мои родные и близкие, кто жил прежде, погибли при взрыве зарианской термальной бомбы.

- Это очень грустно, Рэй. Я тоже потеряла всех родных в войну. И вот нашла свое место тут, на военно-морской службе. Подводная лодка и ее экипаж стали моими домом и семьей, - сказала Катя и, слегка пригубив кружку с ароматным чаем, спросила, меняя тему:

- Рэй, а расскажи, все-таки, о себе! Мне очень интересно, - Катя опять, по не совсем понятным мне причинам, засмущалась и продолжила: - Как ты стал военным? Когда попал в SAS?

- Родился я, Катя, в семье Файеров. То есть, Файер - моя фамилия. Мать была фурри-женщиной, похожей на горную пуму, а отец - на тигра, как и я. Еще у меня была младшая сестренка, которая родилась с генами матери - была маленькой и очень милой фурри-девочкой - пумой. Хоть наша семья и не была богата, но мы были счастливы. Пока однажды не пришла весть, что мой отец, который работал в службе безопасности Фурриан-сити, погиб при исполнении в очередном столкновении нашего народа с диверсантами Африканского Союза. И вот тогда наша жизнь очень изменилась. В особенности, моя. Если раньше я еще раздумывал, становиться ли военным, то после смерти отца твердо решил пойти по его пути и стать настоящим воином, чтобы в один прекрасный день стереть в порошок его убийц.

В 16 лет я поступил на курсы подготовки младших кадетов Службы безопасности Фурриан-сити. Через год окончил их, затем был переведен в школу младшего командного состава службы безопасности. Оттуда, в 18 лет, по программе обмена я был направлен в военную академию Европейской Федерации имени Уинстона Черчилля. Она находилась в Лондоне. Не успел проучиться там и года, как началась война Вторжения, - сделал я паузу, уходя мысленным взором в те времена, когда ничто не предвещало ужасных событий, и я с новыми друзьями, как и все молодые курсанты, веселился и дурачился. Нам было весело в шумном Лондоне.

-  Война началась, как всегда это бывает с настоящей войной, очень неожиданно, - вздохнул я. - Мы с друзьями были зелеными курсантами, в настоящих боевых действиях еще не принимали участия. Кроме того, вообще никто на Земле, думаю, не ожидал, что опасность придет не со стороны соседского Союза, а с небес. Потому, когда зариане начали высаживать в Лондоне свой десант, началась настоящая паника. Люди гибли миллионами, попадаясь врагу на глаза и сгорая в мгновение от их энергетического оружия.

Нам с друзьями в первый день Вторжения очень повезло: мы были не внутри военной академии, которую зариане одновременно с военными базами разнесли с воздуха в щепки в самом начале штурма гиперполиса, а сидели в баре неподалеку. Никого, кто оставался в академии и не отправился в «самоволку» в те часы, больше не осталось в живых. Мы были в прямом смысле одни: я и пятеро моих друзей. Вокруг царил настоящий хаос: тотальная паника, крики, стоны, взрывы, грохот орудий, клекот перестрелок, гул ломающихся, схлопывающихся, врезающихся друг в друга и падающих вниз небоскребов.

Остатки военной авиации Европейской Федерации пытались наносить удары, но все турболеты зариане сбивали еще на подлете к Лондону. Вражеский десант рыскал по улицам города, штурмуя дома и подземную часть гиперполиса, уничтожая всех людей, кто попадался ему на глаза, кроме очень и очень немногих. Некоторых они просто парализовывали и забирали к себе на висящие над гиперполисом космические корабли, - рассказывал я, а Катя смотрела на меня, не моргая, видимо, тоже вспоминая какие-то ужасные дни войны или представляя образы моего рассказа.



- Да, в Новосибирске, где я жила до Вторжения, было все точно так же, -  грустно и тихо сказала она мне. - Думаю, настоящий ад накрыл огнем смерти  все большие города. Зариане предпочитали штурмовать, а не взрывать, - глаза Кати стали влажными. Воспоминания и ей не давали покоя.

- Ты права. Именно так и было, - согласился я и продолжил свою историю: - Мы с ребятами тогда не поддались общей панике. Да и как мы могли! Ведь готовили из нас военных офицеров, которых как раз и учили, как нужно себя вести и что делать в похожих ситуациях.

Во-первых, увидев штурмовиков-зариан, полностью бронированных громадных монстров, чем-то напоминающих земных богомолов, мы поняли, что атаковать их обычным оружием или в рукопашную - просто самоубийство. Необходимо было держаться вместе и попытаться найти подходящее тяжелое вооружение. Что мы и сделали, собрав вокруг себя полицейских и всех, кто не потерял голову и хотел сражаться. Чуть позже наша команда смогла найти то, что было способно если не убить врага, то, как минимум, достойно ответить. Своим, хоть и небольшим, но уже более мощным отрядом мы попытались прорваться из захваченного города, по пути помогая всем, кому могли. Иногда  приходилось вступать в открытую схватку с зарианами, даже если шансов выиграть бой было мало.

Там впервые я столкнулся лицом к лицу с десантником-зарианином. Мы с ребятами спасали попавших в беду гражданских, если в том хаосе это можно так назвать. Чтобы не рисковать всем одновременно, попробовали уйти от него. Мы разделились на более мелкие группы и стали отступать в разных направлениях. Эта железная тварь погналась за моей группой и, преследуя  нас, зажала в углу большого разрушенного ангара. Размечтался, видимо, желая медленно разделаться с каждым из людей. Это была мощная металлическая гадина с шипастыми конечностями, которых было не так уж мало. Да еще и пушок по бокам продолговатого туловища… Насекомое – и все тут! Но тварь не стреляла в упор, видимо, решив, что загнала жертву в угол, и никуда та теперь не денется. Она захотела с нас снять кожу живьем своими бритвенными отростками – верхними конечностями.

Тут Катя тихонечко ойкнула, нарисовав в своем воображении, наверное, этого монстра и ту безысходную ситуацию, в которую мы тогда попали.

Тем временем, я продолжал:

- Выбора особого не было - или атаковать самому, или враг сейчас со мной и гражданскими разделается играючи. Мне повезло: рядом в груде развалин и мусора валялась какая-то стальная балка, похожая на искореженный топор, и обыкновенная строительная кувалда - огромный, весь в белой пыли, молот.

Недолго думая, я схватил балку-топор, строительный молот, и, разбегаясь, рыча, как дикий зверь, во всю глотку, стремительно бросился в яростном рывке на зарианина, стоявшего в двадцати метрах от нас. В самоубийственной рукопашной атаке с «оружием» - обломком строительного мусора в одной руке и строительным инструментом в другой - против хорошо вооруженного, бронированного, но самонадеянного противника… - я замолк, натолкнувшись на взгляд своей очаровательной собеседницы, искрящий изумрудной зеленью глаз.

От волнения лицо ее зарумянилось, но особенно ярко на фоне рыжих кудрей, разметавшихся змейками вокруг лица, играли искорки-блики тех картинок, которые привиделись под впечатлением от моего рассказа. Я залюбовался, а Катя сначала смущенно опустила голову, а потом стала торопить:

- Ну, же! Дальше что?

 Признаться, я был немного удивлен тем, что Катя оказалась более впечатлительной, чем можно было предположить, хотя, если честно, именно такой реакции и добивался, слегка сгущая краски. Ну, очень хотелось поразить красавицу батальной сценой!

- Помню, - вдохновенно продолжил я, - зарианин, как мне на миг показалось, оторопел от такой наглости, моего яростного рычания и стремительной атаки. Он даже отступил на шаг, резко вонзая свою заднюю лапу-шип в бетонный пол. Мгновение - и я уже был рядом. Резкий прыжок! Взмах молотом и топором-балкой в сторону маленькой головы противника -  раздался оглушительный скрежет металла, врезавшегося с огромной силой в не менее крепкий материал. Это проклятая тварь отбила мой удар! С огромной скоростью поставила блок! Нас отшвырнуло в разные стороны!

В рассказе Кате об этой схватке я сознательно умолчал об одной весомой детали. Когда в дикой, почти животной ярости я кинулся, как мне казалось, в сумасшедшую атаку с мизерным шансом победить, по сути, жертвуя собой в защиту гражданских, то не сразу заметил, как меня окутала теплая, еле видимая и весьма странная фиолетовая дымка. Она была похожа не столько на дымку, сколько на крайне необычное сине-фиолетовое сияние. Это уже позже, размышляя, я понял, что цвет был не фиолетовый или синий, а больше был похож на индиго. В тот миг моя сила, скорость и реакция, наверное, могли бы на равных соперничать только с моей дикой, испепеляющей яростью.

- Рэй, а, Рэй! Что было дальше?! – снова затормошила меня заинтригованная слушательница, когда я, задумавшись об индиго-свечении, замолк на пару секунд.

- Дальше, после падения, а инерционный удар был довольно сильный, я быстро встал. Подпрыгнув почти на два метра, понесся к медленно встающему после не менее тяжелого падения противнику. Я понимал, что еще один раз зарианин может к себе близко не подпустить, выстрелив по мне просто из  дезинтеграционного бокового орудия. Действовать пришлось очень быстро! В два рывка я достиг противника. Он уже почти встал, когда в последнем прыжке мне удалось приземлиться ему на голую спину, занести для удара молот и балку-топор. Удар, в который я вложил всю свою силу, оказался действительно очень мощным - ноги-шипы подсеклись, и он осел, а затем со скрежетом тяжело ударился металлическим брюхом о бетонный пол…

И снова молчанием я обошел деталь: индиго-сияние все это время, как и лютая, сжигающая душу ярость, не покидали меня, словно питая мою сущность сверхчеловеческой и даже сверхзвериной силой.

- Зарианин на несколько мгновений был оглушен моей атакой. Удар, от которого старый строительный молот просто развалился, создал дыру-трещину в его спинном бронепанцире. Дальше я просто закончил свое дело, выбросив остатки молота и взявшись двумя руками за топор-балку, не жалея ни себя, ни его. Яростная, бешеная жажда мести за погибших родных и друзей руководила мною: еще, еще и еще раз бил я его по рваной дыре в панцире топором-балкой. С каждым ударом орудие мести проходило все глубже и глубже внутрь, выдергивая, вырывая, разметывая безобразные куски внутренних органов, выбрасывая из чудовища целый фонтан искр и брызг жидкости, которая, очевидно, была кровью поверженного врага.

- Тот бой, как я потом узнал, был первым, когда человек, неважно обычный или фурри, смог в рукопашной схватке один на один победить зарианскую тварь. И с тех пор молот и топор - два моих любимых орудия ближнего боя, Катя, - улыбнулся я девушке, завороженной рассказом.

Никогда не думал, что мои боевые приключения, временами довольно опасные и рискованные, могут вызвать такую замечательную реакцию красивой девчонки! Может, взять это на «вооружение», когда очень понадобится? От этой мысли мне стало весело. Уж очень симпатичной она сейчас выглядела – глаз не отвести!

 Ту сцену боя с инопланетным врагом уже намного позже командованию рассказывал и я, и те, кто наблюдал за схваткой, а затем выжил, покидая Лондон. Но командование и ученые так и не поверили моему рассказу о  странном свечении цвета индиго, которое исходило от меня во время поединка. Обследования не привели к расшифровке этого явления. Так что теперь это моя тайна, мне с ней жить, и самому эту тайну предстоит разгадать!

Катя  ждала продолжения рассказа. Ее внимание мне льстило. Искорки в глазах, мимика, жесты – все в ней завораживало. Чувствовалось, что она натура  живая и романтичная. Такие обычно очень любят кошек! Что еще надо фурри – тигрочеловеку, у которого ни родных, ни близких. Есть только командир и боевые товарищи.