Рассеянное очарование

Мы всегда были близки, но никогда не могли стать по-настоящему больше, чем просто друзьями. Нас часто замечали вместе на прогулках и ошибочно думали, что у нас свидание, а ведь этого слова в нашем лексиконе даже не было. По крайней мере, по отношению к нам. Мы часто делили одно пространство, одну дорогу от дома и до университета, один стол и одни музыкальные вкусы. Находясь в нескольких сантиметрах друг от друга, мы по негласной договорённости избегали соприкосновений, да и случайных взглядов, хотя мне порой так хотелось чуть дольше задержать взор на таком милом лице Марка.

Мой славный друг был простым парнем, с добрыми, но грустными глазами, которые всегда с любопытством разглядывали всё вокруг. Он никогда не скрывал своих интересов, но и не кричал о них на каждом шагу. Марк не отличался многословием, а уловить эмоции и перемену настроения на его лице было для меня и подавно невыполнимой задачей. Этот парень всегда спокойно улыбался, даже когда его что-то раздражало. Он не обладал горячим темпераментом, быстро уставал от шумных компаний, хотя порой с охотой соглашался отдохнуть денёк другой вместе с друзьями.

Большую часть времени нашего общения занимало либо молчание, либо лёгкие, ни к чему не обязывающие разговоры. Зачастую даже в подобные моменты он слушал музыку, так что мне приходилось повторять сказанное по несколько раз. Эта его рассеянность иногда мне даже нравилась, хотя и оставляла после себя шлейф неоднозначных мыслей. Ему не интересно то, что я говорю? Или это просто песня так сильно отвлекает его?

- И чёрт его знает, этого Марка, - говорила я, но не скрывала, что с первого момента нашего знакомства, я была очарована этим парнем.

Нет, не влюблена, а именно очарована. Мне нравилось быть рядом с этим человеком и наблюдать за ним. Нравилось следить за его повадками, слушать его ответы на лекциях, наблюдать за тем, как он общается с другими. Я созерцала его образ без оглушительного восхищения, но с неподдельной нежностью, которую только можно было выудить из моего не сентиментального сердца. Это всё стало настолько неотъемлемой частью моей жизни, что день-два без общества этого рассеянного парня, становились для меня проблемой. Именно из-за этого я ненавидела выходные и дни, когда у нас были разные пары. Я считала это несправедливостью, но никому кроме меня не было до неё дела, ведь Марк – не мой парень, я не имела права требовать от него чего-то большего.

Сегодня что-то случилось у моего умиротворённого друга, и я поспешила отправиться к нему, как только получила сообщение с просьбой приехать. Совру, если скажу, что его короткая смс не взбудоражила во мне интерес. С точки зрения наблюдателя, на вес золота ценится каждая, даже малозначительная перемена в настроении или поведении объекта. Подгоняемая и любопытством, и лёгкой, немного дрожащей тревогой, я бросила реферат, который так скрупулёзно готовила к завтрашнему дню, наскоро переоделась в джинсы и футболку, натянула кеды и ринулась на автобусную остановку, не потрудившись даже подкрасить глаза перед уходом. О каком вообще макияже могла идти речь, когда на кону была каждая секунда? Я боялась, что если позволю себе хоть немного задержаться, Марк вернётся в своё привычное состояние, а, увидев меня, скажет, что просто устал от учёбы и ему нужен был компаньон для недолгой прогулки. Это не так плохо, но обыденно.

К счастью, автобуса ждать долго не пришлось, да и доехала я до дома Марка достаточно быстро. Выйдя из транспорта, я скоро глянула на наручные часы и почувствовала себя спринтером, которого в первую очередь интересует скорость и время пройденной дистанции.

- Вроде уложилась, - проговорила я себе под нос, довольная оперативностью своих действий.

Миновав ещё один квартал, я, наконец, вышла во двор, в котором меня уже дожидался Марк. Сидя на скамейке на детской площадке, он, как и многие другие молодые люди в наше время, что-то смотрел в своём телефоне, время от времени проводя пальцем по сенсорному экрану. Он чуть покачивал головой в такт музыке и иногда дёргал ногой – так было всегда, как только из тысячи треков плеер выбирал именно тот, который Марк хотел сильнее всего услышать в тот или иной момент.

Я даже не надеялась, что друг удосужится оторвать взгляд от телефона и посмотреть на меня, поэтому я, не дожидаясь сказочного чуда, скорым шагом пересекла площадку и примостилась на скамейку рядом с Марк.

- О, ты уже здесь, - вместо приветствия сказал друг, когда заметил меня.

Я кивнула головой, и Марк, выключив плеер, вытянул из ушей наушники. Может быть, я сейчас скажу довольно нелепую вещь, но именно этот жест символизировал всю серьёзность возможного предстоящего разговора. Не каждой беседе он готов был уделить всё своё внимание.

- Ну, что случилось? – спросила я, ожидая, что впервые в жизни услышу от Марка этакие «мысли вслух», о которых я раньше и подумать бы не могла.

Друг не спешил отвечать. Он убрал телефон в карман лёгкой куртки и принялся с дотошной аккуратностью скручивать наушники. Обычно его никогда не заботила такая мелочь, могу сказать даже, что он был немного небрежен. Сейчас мне казалось, что взрывной хаос на голове и помятая рубашка куда больше гармонировали с образом Марка, нежели это медленное сматывание наушников таким образом, чтобы они не запутались. Откуда взялась эта предусмотрительность в его действиях?

- Мне сегодня сон приснился, - начал Марк, после нескольких минут молчания.
- Сон? Ты же говорил, что тебе обычно ничего не снится, - сразу же заметила я.
- Ну, обычно так оно и есть, а на этот раз внезапно цветная картинка перед глазами появилась!
- И что же это была за картинка? – полюбопытствовала я, даже не рискуя предположить, что могло присниться Марку и так взволновать его.

Друг рассказывал, что в последний раз видел сны лет двенадцать тому назад, но потом ночные полёты фантазии прекратились, а если что-то и мелькало, так это моментально забывалось. Зная эту особенность Марка, действительно странно было думать о том, что спустя столько времени эта константа прервалась.

- Я шёл вдоль какой-то красной линии, границы, и не мог набраться смелости, чтобы переступить её. Мне ничего не препятствовало и не пугало, но как только я собирался перешагнуть, меня будто что-то останавливало. То мгновенная слабость охватывала всё тело, то тяжесть и жар. Потом небо затянули тучи, время от времени блистали вспышки молний, а когда оглушительный раскат грома проносился над моей головой, я от страха ускорял шаг, а порой даже переходил на бег.

Марк замолчал, когда (как я поняла) подошёл к развязке своего сна, но по какой-то причине не решался перейти к ней так быстро. Я же терпеливо ждала продолжения, боясь своим неосторожным комментарием перебить друга.

- А потом я почувствовал, как кто-то по ту сторону границы взял меня за руку. Из-за сгустившегося тумана, я не видел, кто это был, но без тени сомнения доверился тому человеку и с его помощью пересёк границу. На этом я проснулся, - закончил свой рассказ Марк, а потом перевёл свой взгляд в мою сторону и кивнул головой, словно спрашивал, что я думаю об этом.
- Возможно, это значит, что у тебя есть человек, который поможет справится тебе с любыми трудностями, - предположила я самый простой вариант, - и он находится совсем рядом, но вас что-то разделяет.
- Но я не знаю, кто это был. Я не видел лица этого человека.
- Может, со временем сам поймёшь, - грустно улыбнулась я и поднялась со скамейки.

Не люблю строить догадки в том, в чём я не уверена, но в данный момент всё-таки проскользнула шальная мысль о том, что этот сон Марка мог быть вполне о нас двоих. Единственное, в чём я не сомневалась, так это в своей готовности в любой момент откликнуться на помощь и прийти к Марку, бросив все дела и заботы. Ради этого рассеянного парня я готова была отодвинуть на второй план целый мир. Можно ли после таких мыслей считать, что всему виной очарование, которое я нашла в Марке, или всё-таки дело было в чём-то другом?

- Надеюсь, что пойму, - сказал парень и тоже поднялся со скамейки.

Он немного поджал губы и слегка кивнул головой в знак благодарности, спрятал руки в карманы и, предложив сделать несколько кругов по парку, пошёл вперёд. Я, конечно же, не могла отказать Марку, и, догнав его, почему-то неожиданно сказала, что мне очень нравится, когда он надевает эту лёгкую куртку.

- Правда? – улыбнувшись, спросил друг, на что я кивнула в знак согласия. – Не смущай меня больше! Странно от тебя слышать подобные слова.

Мы рассмеялись и неторопливым шагом пошли своей дорогой. После непродолжительного и относительно философского разговора про сон, мы вернулись к нашей привычной беззаботной болтовне, которая временами сменялось не менее привычным молчанием. Я снова не знала, что творилось в голове у моего рассеянного друга, поэтому единственное, что мне оставалось, так это наслаждаться его природным очарованием и продолжать идти с ним рядом, вдоль незримой границы.