Звоните завтра

В этот год  в июле  стояла невероятная жара.  Лето выдалось  на редкость засушливым и душным. Горели торфяники и целые деревни. Наше правительство  по своему обыкновению только разводило руками и удивленно восклицало: «Это лето аномальное», «Войдите в наше положение», «Мы не знали», «Мы обещаем», «Мы обеспечим новым жильем», «Мы поможем», «Виновата природа». Виноваты все, но только не те, кто должен отвечать за свою работу. Народ устал  снимать с ушей и есть лапшу, хочется  что-нибудь другого. Хочется уже правды, какой бы она не была.  Так что вскоре пошли слухи, что в этом виноваты американцы, что это их военные применили климатическое оружие против России. Что мирные учения проводятся лишь для протокола, а на самом деле Америка со своими Хьюстонским и Гарвардским  протоколами спит и видит как бы подчинить  нашу страну. Захватить ее без оружия. Что в принципе  удачно  и проходит,  и почти  все по пунктам. Народ уже понял, что его продали,  что его уничтожают, что душа обесценилась и святого ничего уже нет,   и пустился во все тяжкие. Ведь  преступления есть, а наказания нет. Нет справедливости.   Так обидно понимать, что ты никто в своей стране, и что ты не нужен своей стране.  Что все решают, чертовы бумажки, которые ничем не подкреплены кроме как  мнимым статусом. Вот бы отменить деньги, тогда б людям не зачем было воровать, убивать, лгать и поддаваться искушению. Прекратились почти все проблемы. Ты работаешь на свою страну, твоя страна дает тебе жилье, еду, необходимое для жизни.  Так твоя страна заботится о тебе. Но это сказка, никогда наша страна не станет заботиться о тебе, потому как есть кучка сытых и есть огромная куча голодных.  И с помощью голодных кучка сытых  обеспечивает себе свою жизнь, где может позволить топтать тебя, и даже убить. Ведь ты никто, и звать тебя никак. Как противно. Противно жить в обществе, где ты постоянно должен бояться за свою жизнь, и не знаешь, что будет завтра. Противно когда слышишь, что ты скот, быдло.  Ты же учился, ты вроде адекватный человек…Противно, что тебя никто не может защитить и понять.  Будто ты раб, призванный вставать в шесть утра, приходить в десять вечера, здоровье отдавать государству, которому на тебя насрать, и туда же всю твою зарплату. И мечтать, что однажды… однажды ты не будешь считать хватит ли тебе на проезд, если ты купишь сейчас пирожок в ларьке. Ты раб без  видимых цепей, но ты весь в них.


1

Сын Зои Валентиновны, Виталий, убеждал мать, что во всех бедах  виновата  именно Америка, эта страна без рода и племени. Вчера, двадцатого июля, ему  исполнилось  сорок два года. Это был  человек похожий на эльфа, небольшого роста,  с рыжими волосами, рыбьими глазами,  со странными ушами, милым лицом и глупой улыбкой.  Виталий всех убеждал, что холодная война скоро перерастет в настоящую, и надо быть готовым к  ее наступлению. У себя в гараже  вот уже пять лет как  делал  стратегические запасы,  и  почти всю  свою зарплату  тратил на приобретение долго не портящихся продуктов и спиртных напитков. В особенности водки, поэтому на гараже висел амбарный замок и перед входом придумано много мелких капканов, чтобы только знающий, смог живым добраться  до двери и открыть ее.  Так что к войне Виталий был вполне готов, даже закупился туалетной  бумагой.

- А чего смеешься –то?  -  обижался он на отца, Константина Ивановича, которому шел 76  год, - приспичит, а газетенки  все ушли в  топку, и что? Лопух зимой не станешь откапывать, все отмерзнет нахрен.

Все родственники принимали Виталия за шута, за подростка, который  так и не стал мужчиной. Вдовец, без детей. Жену три года назад как похоронил  на кладбище за городом. Долго с ней прожил, лет тридцать, она единственная, которая всегда его поддерживала и воодушевляла, чтобы  Виталий не затеял. После похорон  месяц горевал, но потом решил, что уж ей точно уж лучше Там, чем было Тут. 

Пожилая же женщина  не разбиралась в политике, считала  все  напускным и лицемерным, и в грязном белье (имелось ввиду политика)  копаться не хотела.  Зоя Валентиновна вообще  как два года  не смотрела телевизор.
- От этого ящика – зло!  повторяла она. 

Жили она  и муж, Константин Иванович в старом бревенчатом  доме. В доме три комнаты, да пристроена  сыном  Виталием  кухня еще с тех времен, когда  только он и Настасья  поженились, то есть тридцать лет назад.  Туалет находился на улице,  недалеко от кухни. За кухней обнажался небольшой огород с тремя грядками  лука и щавеля, двумя под клубнику и небольшой теплицей под огурцы и помидоры. Слева участка около  забора по плодовому деревцу: вишня, яблоня и слива. Яблоня у них постоянно болела, и изредка давала плоды. Если осенью будет два яблочка -  удача.  А справа полоска земли под картошку.

В тени градусник показывал до +40 по Цельсию, хотя день шел к завершению,  и  постепенно переходил в вечер.  Зоя Валентиновна  на огороде  ходила в  раздельном  полосатом черно-белом купальнике с платком между грудей, вытирая лоб им, каждые пять минут.  Соломенная шляпа  с большими полями скрывала  в тень все лицо.

- Костик,  подключи мне насос! Надо бы свеколку полить,  чего-то листья начали желтеть.
-  Зоя, пошли домой. Хватит. Завтра  польем. – жалобно ответил  Константин Иванович, - Сил уж нет.
- Ну, тебе, что трудно кнопку нажать? Ты ж рядом стоишь? – возмущалась женщина.
- Вот баба, дура! – выругался себе под нос Константин Иванович, и громко добавил, - Нажал!

Зоя Валентиновна подняла шланг, что лежал у ее ног, и, зажав большим пальцем, круглое  выходное  отверстие  шланга стала распылять  прохладную воду,   на пересохшую от зноя почву.


2

-Костюшка? Костюшечка?   - толкая в бок мужа лежа на кровати, шептала Зоя Валентиновна.
- Ну чего тебе? – не открывая глаз, спросил спящий мужчина.
- Глаза то открой!
- Зачем?  Я и так тебя слышу…
- Неа, ты открой!
- Да блина, что ж за баба ты такая!  - открывая глаза и смотря в упор на жену, рассердился  Константин Иванович.
- Твоя баба, твоя, - ничуть не обидевшись,  быстро ответила она, - Слышь?
- Ну? – Константин Иванович вжался в подушку и старался не дышать.
- Ну, слышь спрашиваю, или  нет?
- Да что? Что слышать то?  -  рассердился он.
 - Кто-то стучится…
- Кто блин, стучится?
- Кто-то… - загадочно ответила Зоя Валентиновна. Ее седые волосы лежали на подушке как тонкие змейки на солнце. Она аккуратно поднесла руку к губам и прошептала – Тссс…Слышишь?
- Ну слышу чего-то…- хмуря лоб, сдался Константин Иванович.
- Так иди проверь!

Пожилой мужчина встал с кровати, сунул стопы в тапки и подошел к двери.  Прислонился ухом к зазору между стеной и дверью, но ничего не услышав, открыл дверь. На веранде, что прилегала к дому,  в стекло бился воробей. Он ударялся о стекло раз за разом, будто хотел ворваться в прохладу веранды – пристройки. Подойдя к стеклу, Константин Иванович постучал по окну, и воробей улетел.   

- Ну чего там?  - задала вопрос Зоя Валентиновна, как муж ее лег в постель и накрылся покрывалом.
- Да воробей в окно все стучал, - зевая  и поворачиваясь на бок, ответил он.
- Стучал? – испуганно спросила женщина.
- Стучал…  ответил ее муж  и тут же захрапел.
Зоя Валентиновна перевернулась на бок и задумалась «Плохая примета…ой не к добру».  За этими мыслями она вскоре и заснула.


3.

Проснувшись утром, Константин Иванович первым вышел из дома   и принялся готовить завтрак.

Зоя Валентиновна подошла к кухне  в начале десятого, и успела на  еще теплую яичницу, для нее приготовленную.  Позавтракав, оба пошли работать в огород.  Константин Иванович начал белить деревья, а Зоя  Валентиновна занялась цветами.
Возвращаясь к крыльцу дома,  пожилая женщина вдруг вскрикнула.

- Ай…айййй!  - и тут же опустилась на крыльцо веранды, схватившись за правую стопу.
- Что случилось? – тут же отозвался  у дерева Константин Иванович.
- Я на что-то наступила, Костюша.
- Сиди на месте, я иду … - положив кисточку на дощечку у забора, ответил он.
Подойдя к жене, мужчина внимательно осмотрел стопу.
-Да-с, – промычал он, - дела.
- Мне больно! Ой, смотри, кровь пошла! – испугалась Зоя Валентиновна.
- Дай посмотреть, чего орешь!?  Не так уж и больно!
- Ты-то все знаешь, смотрю! Больно, ааа!!! – скривилась женщина.
- Погоди,  я сейчас вытащу. Там что-то есть, внутри.  Так больно? – нажав на ступню, куда вошел гвоздь, спросил он.
- Аааааааааааа – прослезилась Зоя Валентиновна, - больнннооооо!
- Сейчас погоди, - сказал Константин Иванович, и ушел в сарай.
- Костюшка, может скорую?
- Какая скорая?  Сами все сделаем!
- А все-таки  врачу то лучше… знать, что теперь делать?
-  А представь, что война…  и нет скорой.
- Иди ты, старый хрыч! Зачем так говоришь? Зачем злишь? Специально?  Мирное у нас время! Не каркай то! Ушам не верю, это Витька  в тебя умом тронулся значит? Вот от кого ветер дует… Ах, ты!
- Уап!!  И все готово!- вытащив из стопы шляпку от  ржавого
воздя,  улыбнулся пожилой мужчина. – это я чтоб отвлечь тебя, Зоинька. Смотри,  что это?! 
-  Какая-то железка ржавая…Плоская чего-то… – удивилась женщина.  – Ты  все вытащил?
- Да вроде… - и Константин Иванович, поднес ступу жены к своему носу, внимательно вглядываясь , - Хотя… там что-то есть… Так больно? – нажимая в центр стопы.
-Аййййййййй… 
- А так? – и мужчина пощупал вокруг ранки.
- Ой, больно, больно! – начала плакать пожилая женщина.
- Где водка у нас?  - спросил Константин Иванович.
- Чего? Зачем? - не поняла Зоя Валентиновна.
- Ногу обрабатывать будем!
- Йод неси, обработаем  так.
- Я бы лучше водочкой…  - улыбнулся Константин Иванович.
- А я говорю – йод неси. И нечего тут улыбаться, теперь поливать ты будешь и обед делать тоже…
- А ты..?
- А я – раненная – лежать буду, пока не поправлюсь! – подняв гордо  голову,  посмотрев вдаль, сообщила Зоя Валентиновна.


4.

Вечер подходил к концу, наступала  долгожданная прохладная ночь. Константин Иванович  убрал все приборы  с огорода, закрыл в сарае и вошел в дом. Зоя Валентиновна лежала на кровати, смотрела телевизор.

- Ну как ты? – присаживаясь на кровать поинтересовался он.
- Болит. Давай скорую, а? Костюшка? Давай….-  упрашивала  Зоя Валентиновна мужа.- Так не приедет же, что толку!  Давай телефон...Попробуем, вдруг приедут?! – он набрал 03, как только стали слышны щелчки, Константин Иванович заговорил:
-  Алё? Скорая? Скорая? Эй, слышишь?
-  Ну, чего там? – волновалась Зоя Валентиновна.
- Да трещит все! Будь неладно все!  Алё? Скорая? Алё?
- Ну?
- Что Ну?  - поворачиваясь к жене, спросил Константин Иванович, - трещит да и только! 
- Набери еще раз, попробуй. Господи, дай нам нормальную связь. – взмолилась Зоя Валентиновна.
Константин Иванович набрал еще раз.
- Алё? Скорая?   - крикнул он в трубку – Скорая? Девушка, здрасьте!  Девушка к нам приехать сможете? Алё? Девушка? 
- Вот те на! Сорвалось! – плюнул на пол мужчина.
- Звони еще! Меня в жар кинуло. Пусть приедут то… спокойнее будет, укол что ль сделают какой.- тихим голосом попросила Зоя Валентиновна.  Это напугало Константина Ивановича, его жена никогда тихим голосом не говорила, если только ей не очень плохо. 
-  Ээээ. Ты мне брось! Помирать отставить! – прикрикнул он на жену.                («Милая моя, что ж с тобой?!» – подумал он про себя)
- Звони, звони! – просила  она его. 
- Алё, девушка?  Девушка? Заинька, нам бы скорую вызвать? В Жужилино. Как так? Как никак? Как машин нет?
- Что не приедут? – приподнялась с подушки Зоя Валентиновна. Константин Иванович махнул на нее рукой, и женщина, молча, опустилась на кровать.
- Алё? Деточка, милая! Моя баба на гвоздь напоролась, обработать бы надо! А? Чего? Йодом помазали. Да. А? Не слышно! Вы приедете хоть завтра? А? Завтра звонить? Ну ладно. Завтра позвоню. Ага. До свидания.
- Ну вот, я ж говорил – не приедут.  Машин нет. Все заняты. Да и время уже ночь. Завтра вызовем. Давай спать.
- Болит Костя, ой как рвет внутри что-то.  – пожаловалась Зоя Валентиновна.
- Терпи родная моя, терпи… Хочешь водовки? Полегче то будет…
- Кому легче то? Ты выпить хочешь? Что ли?  - насупилась женщина.
- Я ж для тебя, милая моя. Для тебя….
-Не надо, спи давай.  Завтра приедут…  Дай поцелую…
Зоя Валентиновна поцеловала мужа и,  поджав ноги  к животу,  заснула.


5.

Проснувшись утром, пожилая женщина обнаружила, что ее голень распухла, а стопа приобрела нездоровый  цвет.  Опустив ногу, женщина поняла, что  встать уже не может.  Она ощупала стопу, и где-то уже не в стопе, а выше чувствовалась пронзительная боль.


-  Аййййййй! – вскрикнула она. Перед  ее глазами сверкнула молния.
   Константин Иванович  принес  жене тазик с водой, и женщина  умылась  и переоделась. Она переживала, что так много дел на огороде, а  ничего делать не может.
- Костюша, принеси мне сюда покушать.
-  Хорошо. А что ты хочешь? -  заботливо спросил муж.
- Что-нибудь вкусненькое.

После обеда они снова позвонили в скорую помощь. На этот раз для скорой не оказалось достаточно бензина.  «Приехать  невозможно» - ответили в трубке «Звоните завтра». Последующие звонки были бессмысленными, т.к. линия была постоянно занята.

Звонить сыну   бесполезно, свой сотовый  телефон, он выкинул давно, а новый так и не купил. Соседи,  которых знали Константин Иванович и Зоя Валентиновна  похоронены на ближайшем кладбище, а новые. Новые…поселилась молодежь и до стариков не было никому дела. Они ничто, они забытые всеми. Они полу люди. Полу люди потому что одной ногой еще на земле как стоят, а другой уже в гробу. Старики слышали лишь громкую музыку  и песни до утра из их двора.

Константин Иванович и Зоя Валентиновна прожили вместе около  пятидесяти  лет.  Живут в далекой глухой вымирающей  деревне, которых много в нашей стране. Деревня находилась в Вологодской области, но добраться до нее можно было только тем, кто был очень настойчив. Осенью –  барьер из грязи, которая затягивала каждый автомобиль,  и играла в болото,  летом -  ямы, глубиной с метр,  где лопалась рулевая тяга ни  у одного автомобиля, а зимой  - все заносило снегом,  и даже автобусы с хлебом приезжали очень редко. Поэтому  у кого была машина, или знакомые с машиной,  старались сделать запасы на зиму. 

На главном перекрестке находился всего  один  маленький  продуктовый магазин, где  торговали просроченными продуктами, но всегда  завозили свежий хлеб  два раза в неделю летом и осенью, а зимой на двери висел большой  замок, и  объявление «Не работает». Так что   в осенние дни выстраивалась вся деревня, все шестнадцать человек,  которые жили в своих домах постоянно. И все старики, где кому около  60ть считались молодежью.  Этим  летом приехало много отдыхающих. Народ устал от каменных стен  своих домов и офисов. На улице вечерами было шумно, в автомобилях включали музыку и устраивали  дискотеку до утра. Дом Константина Ивановича и Зои Валентиновны спасало лишь то, что   располагался  предпоследним в деревне. Сюда очень редко кто даже из местных доходил. Ноги болели у обоих, но все, же ходила   в магазин Зоя Владимировна, жалея мужа. В то время как  говорится еще было понятия  как жалость и любовь к ближнему, что сейчас отсутствует у молодого поколения. Константин Иванович мучился с артрозом,  и ему  итак каждый шаг давался с трудом и большой силой воли.  Ходил с палочкой,  а до туалета  дойти целая проблема.  Поэтому вскоре в веранде появилось ведро.  А что делать, если ни таблетки, ни мази, ни даже настойки выписанные  районным врачом, не помогали.

А тут вот эта напасть с ногой приключилась с Зоей  Валентиновной.  Нога распухла и посинела. Стало больно дотрагиваться. Вечером  Зоя Валентиновна снова набрала 03.  Но все пять раз в трубке слышались короткие гудки.

6.

Так еще  трое суток  они пытались дозвониться до скорой помощи и до поликлиники.   Но на другом конце провода опять, то занято, то нет бензина, то дорогу размыло, то еще сто причин, чтобы не ехать.

- Дорогая, я тебе хризантемы принес. Смотри какие! - пытался отвлечь жену от боли, Константин Иванович.
- Ой, какие…  - улыбалась Зоя Валентиновна, - Там наверно все сорняками заросло…
- Да брось ты, это ж цветы! Что с ними будет?
- Так вот забьют  сорняки то! 
- Ты  поправишься,   и все их долой!  - снова улыбнулся  пожилой мужчина.  Он поставил цветы в вазу,  -  Какие вырастила, загляденье!
- Костюш,  смотри какая -  женщина убрала одеяло с правой ноги.  Нога  распухла и  начинала приобретать зелено-синий цвет. – И болит сильно.
- Оооооооо … -  почесал затылок  Константин Иванович. – Выглядит не хорошо как-то.  Может, какую таблетку?
- Обезболивающее  пила уже.  Но может, опять в скорую позвоним? Ну, должны же они приехать!
- Да кому ты нужна, баба, кроме меня!
- Я  всю жизнь горбатилась на государство. Оно  мне должно. Я вкалывала от зари до зари! Я… - возмущалась женщина.
-  Государство? Тебе? – хмыкнул Константин Иванович, - Не смеши меня. Оно думает, быстрей бы ты подохла.
- ???
- Тебе пенсию приносят? Видишь, растраты только!
- Но я…
- Лежи, я тебе сейчас молока принесу с печеньем,  чтобы ты успокоилась. Никому не нужны.  Прими как факт и смирись.  – и Константин Иванович взял  трость у двери и вышел на веранду.

Незаметно  наступил вечер.  На улице пошел дождь и его капли  назойливо стучались в окна.  Пожилая женщина стонала. Ступня  начинала синеть все больше, порою переходить в черноту, а в комнате появился странный запах.  Зоя Валентиновна неосознанно постоянно стонала. Когда скорая помощь опять оказалась недоступна, Константин Иванович  начал одеваться.

- Ты чего, на ночь, глядя? – увидев, как муж надевает одежду для города, удивилась она.
- Так больше продолжаться не может. Я пойду к соседям, попрошу тебя отвезти в больницу.
- К кому? К этим?  Что с машиной?
- Ну да.  – застегивая рубашку, кивнул мужчина.- Они одни ездят в город постоянно.
- Так там дождь…- простонала  женщина
- Ну и что. Зонт возьму.
 - Но  так это молодежь и ты еле ходишь!  - все останавливала его жена.
- Ну, они же люди!   - будто возразил Константин Иванович.- Понять-то должны. Надо что-то уже делать.  - Пожилой мужчина взял в углу на кухне свою трость, и решительно открыл дверь на веранду. - Я  пошел.

Константин Иванович  шел под зонтиком, ступая только что начищенными туфлями для «выхода в город», по грязевым лужам. Дождь усилился и вырывал из рук  пожилого  мужчины зонт.   Капли больно ударяли по лицу, а начищенные туфли вязко  утопали в жиже грязи. Трость  постоянно проваливалась в гущу  размоченного песка и застревала там. Приходилось применять силу, чтобы снова и снова вытаскивать ее.  Наконец, впереди показался долгожданный  дом соседа, у которого в гараже стояла зеленая  семерка.

Константин Иванович  подошел к воротам дома и нажал кнопку звонка. Еще и еще…Никто не выходил из дома.  Пожилой мужчина решил в последний раз  еще  постучать и позвонить  перед возвращением домой. Он осмотрел себя:  заляпанные грязью  штаны по колено,  туфли в  ржавой глине, и мокрые рукава  легкой  куртки. «Не лучший вид для встречи» - подумал Константин Иванович и расстроенный, повернул обратно. Но не успел он  сделать лишь  пару шагов,  как  неожиданно у дома зажегся свет,  и  на крыльце появился  молодой парень.

- Эй! – нажал снова на звонок пожилой мужчина. – Сюда! К воротам подошел высокий парень, лет тридцати, в футболке с коротким  рукавом. На груди которой красовалась надпись «Чем  бы дитя не тешилось, лишь бы от скуки не вешалось!».
- Тебе, чего, дед?  - выдохнул он на Константина Ивановича дикой семью спиртного и табака.
- Мне бы поговорить.- промямлил мужчина. – Пожалуйста
- О чем базар будет?  – почесал   шею парень.
- В дом не пригласишь? Дождь же…
- А, че по быстрому низя? –  обхватывая себя руками, снимая с кожи капли дождя, спросил  парень.. –  Времени мало.
- Отчего же… Можно… - выгибая зонт  в правильное положение, ответил Константин Иванович.– Вот ветер зверюга.
- Ну так чего надо дед?
- Жена заболела…
- Ну и?
 Отвезти надо в больницу. Она очень больна, а у тебя  единственная машина.
- Сейчас что ль?
- Можно и сейчас… но ты ж пьян…
- А сколько дашь?
- Чего?   - удивился Константин Иванович.
- Сколько заплатишь? 
- За что?
- За поездку! – хмыкнул парень.
- А сколько  надо? Бензин оплачу, не волнуйся. Пятьсот рублей, хватит?
- Ты че, дед? Таких то цен нет уже.  - парень засмеялся.
- А сколько  бак бензина стоит? Очень надо, сынок.
Парень замялся,  - Пять тысяч.
- Пять тысяч???!  – переспросил Константин Иванович, и поперхнулся от  услышанного.
- Да.  И вообще дед, нет бабла, нет разговора. Замерз я. – раздраженно сказал парень.
- Ну как то это не по-Божески… - удивился  пожилой мужчина. –За бак бензина…
-  Ха-ха-ха! – рассмеялся парень – Ну ты дед отчебучил!  Ну, ты даешь! Ты где живешь? Ты на Земле живешь. А тут Ад, старик! Ты че не в курсе, что всем миром правит бабло? Ты правда веришь в  справедливость? Ха-ха! Везде  тьма, и если не приспособишься – умрешь. Свет никому не нужен, пойми ты. Справедливая Россия  - это только такая есть партия! И то затопчут. И знаешь  почему? Потому что нет ее справедливости-то!
- Будут тебе деньги… - тихо прошептал Константин Иванович.- Только отвези завтра.
-  Ладно, днем приводи свою старуху. Все, отчаливай! – начиная закрывать дверь, прощался парень.  – Промок я весь из-за тебя.
- Она ходить не может. Приезжай к самому последнему дому - это вот там…
- Окей, деньги не забудь.


7.

Всю ночь ни Константин Иванович, ни Зоя Валентиновна не смогли сомкнуть глаз. Состояние  пожилой женщины ухудшилось.

-Потерпи дорогая, осталось четыре часа до утра – гладя по голове жену
- Потерпи дорогая, остался час до рассвета.
- Потерпи дорогая, он скоро приедет…

Прошло утро – никто не приехал.
Близился полдень – никто не приезжал.

После обеда Зоя Валентиновна прошептала: - Давай в скорую снова позвоним? Он не приедет…
- Кто знает, может сегодня повезет! – и мужчина взял телефонную трубку.  – Алё, скорая? Господи слава Тебе, мы дозвонились!- Он объяснил, что и как, и врач по телефону диагностировала влажную гангрену. -  Так вы не приедете? Опять машин нет? А когда они у вас были, суки вы дети! Сколько можно издеваться над нами!  Да не кричу я, не кричу. Я спокоен! И что нам делать? Нет возможности самим добраться.
- Предложи  им все деньги, что у нас есть, пусть  только приедут и снимут эту боль. Не могу я терпеть уже. Лучше б помереть, Костюша.
- Минуточку подождите – сказал  Константин   в трубку – Что ты говоришь Зоинька? Все будет хорошо. Все деньги? Это похоронные, что ль?
- Да, их. Пусть только уберут эту боль. Или убей меня. Не могу больше я терпеть.  – плакала пожилая женщина.
- Алё! Скорая слышишь? Алё! Алё?! Птьфу ты!  -  положил трубку Константин Иванович, - Вот выродков то понаражали! Сволочи! Нелюди! Потерпи дорогая, потерпи родная.
- Не приедут? -  жалобно спросила Зоя Валентиновна. – Костюша? Нет?
- Трубку то ли бросили, то ли сорвалось! – зло сказал он.
-  Набери еще, а? Вдруг сорвалось просто, а?
Константин Иванович два раза набрал телефон скорой помощи, и  два раза было снова не дозвониться.
- Неси топор, вдруг твердо сказала  Зоя Валентиновна.
- Ты чего? – испугался  её муж.
- Будем рубить ее ногу.  Не могу я больше. Не приедет никто. Давай. Неси полотенца, воду, водку, бинты, что там еще надо?  - решительно заявила пожилая женщина.
- Ты чего??? – снова повторил Константин Иванович, - Я ж  не….
-  Любишь меня?
- Люблю!
- Значит сможешь! И пилу прихвати на всякий… Кость, чтоб рубить.
- Да ты помешалась совсем, баба! Разве так можно? – он. –От боли, что сбрендила старуха!?
- Я не хочу больше терпеть этого! Я сама все сделаю, только принеси все…
- Неа… - попятился Константин Иванович назад – Неа…
- Поверь, это  единственный выход, который я вижу. Ты видишь еще варианты? Если ее не отрубить, я вся умру. А так… только ногу потеряю…- серьезно говорила Зоя Валентиновна.
-   Ты же истечешь кровью…
- Ну и ладно, на все воля Божья. Жить в такой стране, где нас за скот держат, не хочу. Устала я разуверяться в людях, потеряла я надежду Костюша. Вот это «Позвоните завтра» везде, куда ни плюнь. Обидно мне, до слез обидно, что парочка эта  лишь показучничает по телевизору,  да словоблудством занимается. «Слышать народ» - издеваются и только. Чтобы ты тут не говорил. – устало говорила  Зоя Валентиновна.
- Ну это не значит, что вот так.. надо…
- Неси я сказала! Я сама все сделаю. Только принеси. Умоляю, Костюша. И водки дай. Много дай!
- Ладно, баба ты эдакая. Я попробую еще поговорить с соседом.  Потом в скорую…- оттягивал Константин Иванович просьбу жены.

8.

Вспомнив  далекие уроки оказания первой помощи, Константин Иванович принес топор, пилу, бинты,   вытащил из шкафа с одеждой свой солдатский ремень.  Принес пять бутылок водки, разорвал простынь на несколько лоскутов, принес зеленку, йод. Тазик с водой. Жена приподнялась, и под нее постелил  небольшую клеенку, что минутой ранее была на обеденном столе.

- Ну, с Богом, Костюш. Я верю в тебя. Давай.  – запихнув  сама себе  в рот часть полотенца, глазами полными слез, сказала она.
- Пойду, руки помою… - буркнул в ответ Константин Иванович раздраженно, опустив глаза. Он начинал нервничать, к нему  приходило осознание, что он же не врач, и точно не знает как и что делать.

Войдя в кухню, Константин Иванович помыл руки с мылом, вытер. Посмотрел на себя в небольшое зеркало, что висело над раковиной, снова помыл руки, снова вытер. Снова  посмотрел. Посмотрел в свои глаза  в зеркале: испуганные, чуть ли не плачущие. Снова вымыл руки. Он собирался сделать то, что никогда не  делал. У него не было медицинского образования, он был простым плотником. Но он не мог подвести жену. Он понимал, что лучше ей отрубить ногу, чем потерять ее всю. Настраивался,  и договаривался сам с собой, что сделает все как нужно.

Константин Иванович  посмотрел снова на свое отражение в зеркале. Улыбнулся.
- Все будет хорошо -  подмигнув  самому себе в зеркале,  сказал он и пошел к жене.
Зайдя в комнату пожилой мужчина потер руки, подмигнул и спросил:
- Ну, больная, готовы вы к моим действиям? Все сделаем в лучшем виде, дорогая!
Женщина улыбнулась.

---
г. Великий Новгород