Два зеркала. глава 13

         ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

                АСТРАЛЬНАЯ БИТВА

Путешественники забрались в автомобиль, Аня указала направление к урочищу, и Волга понеслась прямо в чащу, но облегченно все вздохнули только тогда, когда первое дерево свободно проскользнуло сквозь салон.
- Я все же буду по возможности маневрировать, - сказал электронщик, а то эти мелькающие голограммы на нервы действуют, правда местами лес здесь довольно густой, так что полностью мельтешения избежать не удастся. Теперь ясно, - добавил он через некоторое время, - что мы действительно последние несколько километров какую-то измененную реальность наблюдали. Теперь деревья пришли в норму и по цвету, и по форме, и это гораздо приятнее, чем если бы мы через какой-то металлический лес продирались. Вот уж никогда не думал, что наше восприятие внешнего мира настолько неустойчиво! Что-то сдвинулось – назовем это точкой сборки, как у Кастанеды, и лес начал выглядеть совсем по-другому, а значит и все наше представление о реальности ложно, а прав Козьма Прутков, утверждая: «Не верь глазам своим».
- Не ложно, - улыбнулась Аня, - просто чрезвычайно ограниченно, уж вам-то, электронщику, как никому известно, какую малую толику частот окружающей действительности способны воспринимать наши органы чувств. Тем не менее у вас же не возникает сомнений в существовании магнитных, электромагнитных и всяких других полей? В действительности же панорама еще более необъятна, я бы сказала – безбрежна.
- Если брать физический аспект, то все же ограничена скоростью света, согласно Эйнштейну, - уточнил Николай.
- Вы правильно сказали – если брать физический аспект, - постулаты Эйнштейна справедливы лишь для Энрофа – плотного мира. Но ноуменальный мир существует по другим законам, там все скорости и частоты – за гранью скорости света, а скорость света и есть тот рубеж, который разделяет мир феноменальный и ноуменальный. Именно поэтому между ними на первый взгляд нет контакта, однако это лишь на первый взгляд, поскольку между обоими мирами есть буфер, где контакт осуществляется. Этот буфер – система энергетических, информационных и духовных полей, которые составляют тонкую природу человека.  Этот буфер -материя наших чувств и разных уровней ментала – не  будем сейчас вдаваться в детализацию – и при правильной настройке этого инструмента ноуменальный мир становится открытым для восприятия. Вся беда обычных людей в том, что у них на таких инструментах настройки поставлены что-то вроде ограничителей, которые не позволяют воспринимать всю реальность в целом. Кто их поставил и с какой целью – отдельный вопрос, но главная задача человечества – со временем избавиться от этих ограничителей и стать полноценным гражданином безграничного Живого мира.
- Ты хочешь сказать, что у тебя эти ограничители сняты? – спросила Арина.
- По-видимому многие, но не все, - вздохнула Аня, - иначе бы я могла предвидеть все последствия моих магических действий и Сергея не затянуло бы в этот вормхол… впрочем, что это вормхол в том смысле, что в него вкладывают создатели известной нам теории – я тоже не уверена.
Тем временем машина лавировала между деревьями и ехала с гораздо меньшей скоростью, чем раньше, правда отдельные деревья все же огибать не удавалось и тогда через салон проносился очередной призрачный образ представителя местной флоры. Аня отметила так же, что ее «внутренний зуд», вроде бы означавший приближение Шушморского урочища, начал усиливаться. Он был не особенно неприятным – что то вроде внутренней щекотки и мышечного беспокойства, - но по мере его нарастания, Ане все труднее было неподвижно сидеть на месте, и у нее появилось неудержимое желание все время напрягать и вытягивать ноги. Одновременно с этим явлением, стрелка, на ее ментальном экране, которая указывала направление к загадочному куполу, светилась все ярче и ярче. Девушка была уже уверена, что до цели оставалось от силы 3-4 км, и речь идет о последних минутах оставшегося пути, как вдруг в их плавное движение стали вторгаться какие-то помехи. Когда в очередной раз через их салон проскочила толстенная сосна, которую Николай не сумел объехать, Аня почувствовала некоторую вибрацию, каких раньше она никогда не ощущала. Сначала Аня не обратила на это внимания, но когда машина снова не сумела увернуться от очередной ели, вибрация повторилась, но уже сильнее, и длилась ровно столько, сколько призрак дерева проскакивал сквозь салон. Вскоре появились и какие-то новые вибрации, вроде бы не связанные с голограммами реальных деревьев, однако сопровождаемые проскальзыванием через салон автомобиля едва уловимых теней неясной природы. Вначале Аня не могла разобрать, что это такое, но вскоре они стали более отчетливыми и тогда девушка поняла, что это также стволы деревьев, только прозрачные, словно в первый момент появления на проявляемой фотобумаге, и отчетливость их нарастает от эпизода к эпизоду. Вслед за этим, в момент очередного контакта, машина словно бы натолкнулась на легко преодолимую преграду, и тогда Аня поняла, что эти «загустевающие призраки деревьев» уже видны и вне салона в тех местах, где совсем недавно их вроде бы как не было.
- Вот черт, - услышала она голос Николая, - смотрите ка что творится!
И действительно, в ранее пустых местах все заметнее проступали контуры деревьев, доселе там явно не присутствующих, а реальные деревья, которые до сего момента выглядели вполне материально – напротив – заметно потускнели и насыщенно рыжий и бурый цвет сосен и елей становился все менее ярким и одновременно с этим теряли отчетливость рисунок коры и контуры самого дерева так, как если бы процесс печатания фотографии на фотобумаге был запущен в обратную сторону. Одновременно все более материализовывались другие деревья, доселе совсем прозрачные призраки, и вскоре уже можно было увидеть отличия тех, угасающих, от тех, выпроставшихся из какой-то другой, пока непонятной фата-морганы -  последние были точь в точь те самые деревья, которые в недавнем прошлом окружали астральное болото: с неестественно геометрически правильными формами крон, состоящих из маленьких кристаллов и преобладанием оттенков металлики в цветовой гамме. К тому же и выстраивались эти металлизированные деревья неестественно ровными рядами. В общем вся эта картина напоминала занятную конструкцию, где каждая отдельная деталь (большая или маленькая) представляла собой металлический кристалл. Впрочем, все эти подробности наши путники разглядели несколько позднее.
Вскоре появились серьезные препятствия дальнейшему продвижению машины: в какой-то момент стали все более ощутимы столкновения с отдельными все более проступающими призраками деревьев так что машина начала даже слегка пробуксовывать, при этом словно бы прорывалась какая-то мембрана и дальнейшее продвижение дерева сквозь солон происходило свободно. Напротив, преодоление препятствий в виде  ранее обычных, но сильно потускневших стволов практически перестало сопровождаться вибрациями и уж тем более не возникало ничего похожего на процесс прорыва невидимой мембраны. По мере приближения к Шушморскому урочищу, эпизоды столкновений все учащались, а сами столкновения становились все ощутимее, и после того как машина в очередной раз с трудом сумела преодолеть очередной «уплотнившийся» призрак ствола, Аня попросила Николая остановиться. Впрочем он и сам, похоже, собирался это сделать с минуты на минуту.
- Ну и что теперь? – спросил он, обернувшись к своим спутницам.
- По-моему ясно, - вздохнула Арина, - мы снова въехали в средний астрал, а значит наше фрактальное судно опять дало течь.
- Удачное сравнение, - невесело усмехнулась Аня, - и опять совершенно не ясно, кто нашу подводную лодку протаранил. И что особо следует подчеркнуть – гораздо быстрее, чем в первый раз. Совершенно очевидно, что это связано с приближением к Шушморскому урочищу, которое упорно не желает, чтобы к нему подкатывали под защитой фрактальной сферы. Похоже, что мы все дальше въезжаем в некий буфер неясной природы, который все более активно разрушает мои ментальные конструкции. По моему следует остановиться и разведать обстановку.
- А может все же поедем дальше, - нервно сказал Николай, - мне кажется мы совсем уже близко, даже чувство такое, что я где-то здесь бродил, когда мы местность вокруг купола исследовали.
- Можем, конечно, - пожала плечами Аня, которой тоже хотелось как можно быстрее закончить это все более обрастающее помехами путешествие, - а вам что, не интересно выяснить, куда это мы заехали?
- Так по-моему и так все ясно, снова в астрал угодили, а как он выглядит – и так прекрасно из окна видно, ну, можно и помедленнее ехать, чтобы объезжать препятствия, а то и правда, не ровен час в каком-нибудь стволе застрянем, они, заразы, с каждой минутой все сильнее и сильнее цепляют, но все-таки через те, настоящие деревья, легче проскакивать чем через вновь возникшие. Впрочем, насколько они настоящие уже трудно судить.
- Ну, смотрите, вы водитель – вам виднее, - сказала Аня.
- Кстати, - вдруг осенило Николая, - может мы не будем ситуацию запускать, и ты, Анечка, прямо сейчас восстановишь фрактальную сферу, а то, как я говорил, вот-вот застрянем или куда-нибудь в темноту съедем!
«Что ж, - подумала Аня, - разумное предложение. Осталось совсем чуть-чуть, километр-два – не более. Зачем подвергать людей опасности? Ясно одно, Сила, действующая на сферу, недобрая, и не исключено, что новая ситуация может быть опасней, чем с этим болотом-Ганиксом. Похоже, чем ближе к Шушмору, тем больше злая воля крепнет».
- Погодите, погодите, - услышала она голос Арины (в последнее время Анин мыслительный процесс настолько углубился, что как только она о чем-то задумывалась, то словно бы отключалась от мира и переставала видеть, что вокруг происходит, но громкий голос по-прежнему возвращал ее к действительности).
- Ексель-моксель, - пробормотал Николай, - это еще кто такие?
Аня тут же включилась в происходящее и обнаружила, что за время ее кратковременного раздумья окружающий мир заметно потемнел, в то же время приобретя какую-то слишком отчетливую контрастность, какую никогда не удается зафиксировать обычным зрением, и что вокруг машины возникли новые участники событий, при этом обычный мир – как Аня поняла – переходный – куда-то исчез вместе с неподвижными деревьями-призраками, и вместо них машину теперь окружали призрачные великаны весьма странного вида – причем заметно различающиеся как по индивидуальным, так и по групповым признакам. Отчетливо выделялись две группы, и хоть внутри каждой были заметны различия – и по размеру и по форме - однако групповой признак преобладал, как при всем многообразии пород внутри конкретного вида, никогда невозможно спутать представителей собачьих и кошачьих, несмотря на наличие и у тех и у других четырех конечностей, туловища, головы и хвоста.
Первая группа имела сходство одновременно и с людьми и деревьями, и при беглом взгляде сразу же вспоминались легендарные анты, столь живо изображенные Джоном Толкиеном в его бессмертном «Властелине колец», только в отличие от толкиеновских, эти люди-деревья еще ассоциировались с музыкантами восемнадцатого века. Их кроны напоминали старенькие напудренные парики, непомерно длинные тела и конечности были облечены в старинные зеленые камзолы, а карикатурно-длинные руки и пальцы (которых было заметно больше, чем по 5 на ладонь) сжимали всевозможные музыкальные инструменты: скрипки, виолончели, контрабасы, кларнеты, свирели и прочие духовые и струнные, причем исключительно деревянные, которые бы гармонично вписались в оркестр под управлением какого-нибудь Моцарта, Гайдна или Вивальди. Одновременно в облике этих весьма симпатичных увальней, которым Волга с нашими путниками по большей части не доставала и колен (впрочем роста они были разного) просматривалась и видовая принадлежность к той или иной породе дерева: в большинстве случаев сосны и ели, преобладавшие в ландшафте окружающего леса, с редким включением лиственных – в основном берез и осин. Встречались и низкорослые – не выше человека – в которых угадывались всевозможные кустарники, вроде можжевельника и малины. И уж разумеется, в зависимости от размеров духа-дерева, разнились и виды инструментов – от огромных контрабасов и фаготов у наиболее рослых сосен и елей, до скрипочек молоденького сосняка и ельника, а так же жалеек и свирелей у всевозможных кустарников. И еще, что мы оставили под конец описания намеренно: все нами перечисленные музыканты-деревья так или иначе несли на себе различные следы ущерба: практически все инструменты были поломаны – в большей или меньшей степени – либо отсутствовало часть струн, либо повреждена дека, гриф, клапаны или духовая часть.  Да и сами музыканты выглядели весьма потрепанными: камзолы и рейтузы порваны, в отдельных случаях перевязаны руки или пальцы. Тут Аня вспомнила, что ей хорошо знакомы эти деревья-музыканты, и перед ее мысленным взором всплыла картинка из далекого детства, когда ее шестилетнюю, домовой водил в лес знакомить со светлыми природными стихиалями, и последние, кому она была представлена, оказались стихиали Арашамфа, которые занимались в основном пестованием главной лесной части – деревьев и древесных кустарников. Только тогда эти духи выглядели куда благополучней: с целыми инструментами, в новой, опрятной одежде и аккуратных напудренных париках.
«Впрочем, - подумала девушка, - тогда была весна, конец мая – самая благодатная пора в природе, может поэтому духи выглядели такими чистенькими и аккуратными? А сейчас поздняя осень, наверное в это время деревьям не сладко приходится, поэтому они в таком плачевном состоянии».
Тут внимание ее переключилось на существ иного рода, в чем-то похожих, а в чем-то сильно отличающихся от помятых, но весьма благообразных антов-музыкантов. Что сказать о второй, так же весьма пестрой группе великанов, застывших неподвижно там, где еще недавно маячили полупрозрачные стволы металлизированных деревьев? Несмотря на существенное разнообразие, все они имели общий признак, который можно было передать одним словом: трансформеры. Они представляли собой вытянутых человекоподобных существ, словно бы сделанных из отдельных деталей самых разнообразных машин, как показалось Ане, в основном строительно-деревообрабатывающего назначения: можно было разглядеть отдельные часть лебедок стрел подъемных кранов, впрочем не только стрел, но и остальных функциональных частей, отчего некоторые существа были сделаны из перекладин, причудливо соединенных меж собой, там же присутствовали всякие колесики, шестеренки, моторчики, клещи для захватывания бревен, экскаваторные ковши, гусеничные цепи, отдельные части циркулярных и продольных пил, карданные валы, радиаторы и многое другое, чему Аня не знала специальных названий. Все эти детали, словно отдельные части конструктора были перемешаны самым причудливым образом, в результате чего разношерстной группе антов-музыкантов противостояла группа трансформеров, еще более разнообразная по размерам и формам, причем располагались обе группы друг напротив друга, строго по обе стороны от невидимой разделяющей черты. Следует добавить, что все трансформеры были, как и анты, человекообразны, словно неведомый создатель собирая их из отдельных деталей деревообрабатывающих машин, старался уйти от первоначальных форм механических приспособлений и, перемешав все детали совершенно нефункционально, попытался воссоздать существа похожие на антов, правда получилось у него это весьма приблизительно и карикатурно. Каждый из этих странных, холодно поблескивающих металлом существ, подобно стихиалям Арашамфа, держал в руках инструмент также изготовленный из отдельных частей неведомых машин, но в данном случае все приспособления носили признаки как музыкального инструмента – допустим электрогитары или синтезатора, так и оружия, - допустим ручного или авиационного пулемета, и было совершенно непонятно с какой целью собираются использовать эти штуки их хозяева: толи исполнять металлический рок, толи стрелять в противостоящую им группу зеленых камзолов и напудренных париков, в облике которых, в отличие от их металлизированных визави не было ни агрессии, ни бравой удали, а рваные банты и поломанные инструменты свидетельствовали о том, что им изрядно досталось. Как мы упоминали, все эти многочисленные фигуры, словно лес окружающие машину наших путешественников, стояли неподвижно двумя фронтами друг напротив друга, хотя до трансформы обычные деревья были равномерно перемешаны с возникшей ниоткуда металлизированной флорой из какого-то инопланетного ландшафта.
После этой неожиданной метаморфозы окружающего мира Николай, который собрался было отжать сцепление, отпустил баранку и так и не переключил коробку передач на первую скорость:
- Это еще что за чудища? - спросил он испуганно, явно рассчитывая получить от Ани исчерпывающий ответ, хотя ей и самой было далеко не все понятно в возникшей ситуации.
- Судя по всему, мы снова съехали в средний астрал, но теперь в сакуаллу Арашамфа, обиталище духов, курирующих деревья и кустарники, - ответила девушка не совсем уверенно, – поначалу мы ехали по промежуточному отражению, состоящему из образов как Энрофа, так и астрала данной области, но затем резко съехали в собственно Арашамф – опять же в связи с уратой фрактальной сферой первоначально заданных мною свойств. Почему и кто это сделал – по-прежнему не понятно. Великаны справа от нас мне знакомы – это стихиали Арашамфа, с которыми я встречалась в детстве, когда мой наставник -домовой Варфоломей знакомил меня с астральным населением Живого мира, а вот трансформеров я вижу впервые и понятия не имею, кто они такие. Похоже их пытались сотворить подобными стихиалям Арашамфа, но получилось это весьма бездарно, очевидно в распоряжении их творца не было подходящих материалов. Словно бы хотели заслать лазутчиков в иную цивилизацию, но маскировка полностью провалилась.
- По-моему это не лазутчики, - покачала головой Арина, - по-моему это полноценная армия изрядно потрепавшая аборигенов. Если, конечно, эти, в зеленых камзолах, аборигены. Есть еще один вопрос: почему они неподвижны? В прошлый раз, когда мы скатились в сакуаллу Ганикса, тамошние духи активно двигались. Ты тогда сказала, что при синхронизации фрактальной сферы с материальностью астрала, время и там и здесь начинает течь параллельно, поэтому мы начинаем наблюдать динамику. А сейчас словно кадр остановлен.
- Мне и самой непонятно, - призналась Аня, - по идее должно все двигаться, раз фрактальная сфера вновь утратила свойства черной дыры, а прямого ответа из Банка информации никак не удается получить – идет блок, и чем ближе мы к Шушморскому урочищу, тем чаще блокируются мои запросы. Причем магические действия я осуществлять могу, а информацию нужную получить никак не выходит. Словно бы верх постепенно перекрывают. Впрочем и с действиями не все так гладко, ведь удержать фрактальную сферу в нужных параметрах мне никак не удается.
Тут у Ани мелькнула догадка, почему астральные великаны застыли в неподвижности и как их из этой неподвижности вывести, при этом она даже не успела как следует подумать, а зачем, собственно нужно, чтобы этот застывший кадр ожил, однако в сознании ее уже звучал стихотворный пароль, аналогичный тому, который позволил им в свое время побеседовать с симпатичным скоморохом по имени Флаг. Как и в прошлый раз, строки были произнесены в ее голове не ее голосом, а другим, мужским, ей хорошо знакомым, словно именно владелец голоса и был автором, а не та, в чьем сознании они рождались. Стихи эти были посвящены стихиалям сакуаллы Арашамф, обитателям иномерного слоя, курирущим деревья и древовидные кустарники:

В нежном закатном листвы трепетанье
Слышен намек на причастие к тайне,
Это в пространстве зеленых тоннелей
Ладится музыка наших свирелей.

Если же буйны сыны Арашамфа
В действо вступает огромная арфа,
Чтоб на опушке соснового стана
Кануть в торжественной мессе органа

Так под тенистою сенью навеса
Мы исполняем симфонию леса,
Чтобы внимавшие звукам узнали
В ней очарованный лик стихиали.

Чтоб в хороводы, напевы и пляски
Влилось дыханье чарующей сказки,
Чтобы славянскую лихость и буйство
Тронули ноты святого искусства.

Ныне ж концертная наша программа –
Песнь о строительстве горнего храма,
Гимн Яросвету – тебе и подавно,
Благослови ж нас, пресветлая Навна.

Как только прозвучали последние слова магического пароля, Аня вдруг поняла, что произносила эти строки вслух и спутники с удивлением смотрят на нее. Впрочем их внимание тут же переключилось на то, что как по мановению волшебной палочки начало происходить вокруг автомобиля. Статичная доселе картина обрела движение, которое сразу же обрело характер боевых действий двух фронтов, правда у каждого фронта эти действия существенно различались. Металлизированные трансформеры тут же начали палить из всех своих пулеметов, гранатометов и, как ни странно, электрогитар и синтезаторов, причем шквальных огонь, который на первый взгляд должен был буквально испепелить, изрешетить, разорвать в клочья своих благообразных противников в напудренных париках, на деле оборачивался совсем иным явлением: сразу же после выстрела пули, снаряды и мины превращались в огромные причудливые семена весьма отвратительного вида – с шипами, щупальцами, присосками, какими-то уж вовсе из мира насекомых хилицерами и клешнями, которые довольно медленно перелетали на территорию, контролируемую истинными духами Арашамфа. Они падали среди антов-музыкантов и тут же начинали прорастать чудовищными побегами, достойными фильмов-ужасов о растениях-людоедах. Эта поросль впивались шипами и клешнями в конечности благообразных маэстро, пытались связать их движения щупальцами и усами, плевались в них какой-то едкой жидкостью, помимо этого тут же начиная почковаться на новых индивидуумов столь же агрессивных и яростных. При этом сами огромные трансформеры явно не могли, как ни старались, пересечь какую-то невидимую преграду, через которую без всякой задержки пролетали снаряды и пули-семена. Преграда эта для наших путешественников была невидимой, но пролегала как раз через их автомобиль, который толи случайно, толи по какой-то неведомой причине оказался как раз посредине по линии фронта между двумя враждующими сторонами. Впрочем со стороны антов это были скорее защитные действия, хотя и достаточно эффективные. В отличие от своих агрессивных квази двойников (если анты выглядели живыми существами, то трансформеры были явно искусственными созданиями) древоподобные маэстро не стреляли, но использовали свои музыкальные инструменты по-назначению: исполняли неслышимый для наших путешественников концерт, где издаваемые инструментами звуки тут же обретали зримые образы. Каждый аккорд сопровождался тем, что в воздухе возникали световые пятна, которые лопались, словно беззвучные петарды и рассыпались где золотой пыльцой, где розовыми лепестками, где летним грибным дождиком, где , сохранив свою природу ложились солнечными зайчиками на землю и трепетали живым светом, словно пробиваясь сквозь майскую, еще праздничную листву и перебегая по зеленой траве едва-едва пробившейся сквозь сухую прошлогоднюю листву. Эти трогательные весенние образы возникали то тут, то там, накрывая собой растительных монстров, переброшенных с вражеской стороны, и жуткие растения замирали, словно бы потеряв свою жизненную силу, распадаясь на отдельные фрагменты, растворяясь в окружающем пространстве. При этом ни один оживший аккорд не перелетел через линию фронта, где неистовали воинственные трансформеры. Оборона была явно эффективна, растительные монстры быстро обращались в прах, однако на смену одному уничтоженному уродцу тут же приходил другой, и нет-нет, да кто-то из музыкантов получал очередной укус, либо лишался лоскута из своего и без того уже потрепанного камзола. Впрочем на помощь ему тут же приходил кто-нибудь из коллег по оркестру, перевязывал рану, либо, достав длинную хвойную иглу, несколькими стежками зашивал образовавшуюся прореху:  очевидно исполнять музыкальное произведение, мало-мальски не приведя себя в порядок, стихиали Арашамфа не могли себе позволить. К сожалению сей факт постоянно отвлекал от дела то одного, то другого музыканта, в результате чего, судя по недовольным гримасам остальных членов оркестра, страдала целостность произведения.
Какое-то время путники с удивлением наблюдали за этой необычной битвой, участники которой не обращали на машину ни какого внимания, но вскоре это стало надоедать, поскольку ничего не менялось и, судя по всему, в ближайшее время победитель не должен был определиться.
- Кто-то что-то понимает? – Наконец прервал затянувшееся молчание Николай, - если, конечно, все это должно что-то означать. В конце концов эти астральные миры, которых я прежде никогда не видел, вовсе не обязаны подчиняться какой-то земной логике и означать что-либо нам понятное. Ну, воюют одни духи с другими, и никогда их целей и задач мы не поймем. Кстати и под действием ЛСД тоже всякие зримые образы возникают, и, насколько я знаю, никакого особого смысла в них нет. Или я не прав? Хотя с другой стороны война, даже такая карикатурная – это так по-человечески… может Анечка объяснит ее высший смысл?
- К сожалению – одни догадки, - сказала Аня, - судя по всему прямой доступ к информации мне здесь окончательно перекрыли, и дай Бог, если эта способность вернется ко мне по выходу из аномальной зоны. Такое впечатление, что некие силы – назовем их дьявольскими – пытаются переродить здешнюю флору. Насколько я знаю, стихиали Арашамфа создают определенные энерго-информационные условия для того, чтобы наши леса и рощи радовали глаз гармонией форм, звуков и запахов, тем самым способствуя очищению человеческих душ, и, разумеется, насыщали атмосферу кислородом, озоном и фитанцидами, а не каким-нибудь сернистым газом, и вообще работали на очищение и облагораживание земли, то есть были по одну сторону баррикад с Божественным промыслом. Но ведь бывает и другая флора! Думаю, у противобога есть свой контрзамысел с прямо противоположными планами: демонизация земли, в том числе и земной растительности. Можно предположить, что эти трансформеры – квази духи Арашамфа, которыми дьявол решил заменить светлые стихиали леса, а о том, какие растения придут на смену нашим привычным, в случае если демоны одержат победу, можно судить по тем уродам, которых трансформеры забрасывают на территорию истинных духов Арашамфа.
- Тогда, - поинтересовался Николай, - почему они такие сборные и металлические, если должны представлять собой духов древесных?
- Тут мне тоже не все понятно, - вздохнула Аня, - но, как сами видите: за границу между сражающимися не могут переступить ни те, ни другие, однако маленьких монстров трансформеры на территорию Антов перестреливают, и монстры-семена эти уже совсем другие – явно имеющие отношение к флоре, чуть не сказала «одухотворенные». Очевидно на территории Арашамфа могут существовать лишь древоподобные духи, а трансформеры могут ее только обстреливать своими квази семенами.
- Значит, - задумчиво произнес Николай, - если монстры-семена рано или поздно доконают зеленокамзольных музыкантов, то земная флора принципиально изменится?
Думаю, - сказала Аня речь пока идет о локальном явлении, связанном с Шушмором, но сам факт прецедента настораживает: несомненно здешний лес когда-нибудь в этом случае переродится. Впрочем, что мы знаем? Может в каждой аномальной зоне нечто подобное происходит – надеюсь только на астральном плане, и на Энрофе это пока мало заметно – разве что на уровне изменений климата, заболачиваний, высыхания лесов и чего-нибудь подобного. Но если стихиали Арашамфа потерпят окончательное поражение, то не сомневаюсь, что наши леса, впрочем как и остальная флора, подвергнутся чудовищным мутациям, и можно только вообразить, в каких чудовищ тогда превратятся наши деревья кустарники и прочие растения. Кстати, уверена, что подобная война идет не только в пространстве духов Арашамфа, но и в Дараине, Мурахамме и прочих слоях, населенных светлыми стихиалями  природы.
- Понятно, - опустил плечи Николай, - остается только выяснить, как давно идет эта битва и насколько она глобальна. А вдруг она всегда была, и не только в зоне Шушморского урочища? Ведь этого же никто не видел! Просто мы получили уникальную возможность стать свидетелями этого явления. А если так, то – ничего страшного, ведь жива пока планета, и по-прежнему радостно и светло в наших лесах, и волнует все так же и первый цветок, и первый листик, и молодая травка, и в осеннем бору полно грибов, и дышится полной грудью! А что там в астрале творится – оставим это тем, кто имеет туда доступ.
- Разумеется борьба между светом и тьмой происходила всегда, - сказала Аня, - но мне кажется что это, - она указала в сторону продолжавшейся битвы, - не рядовой эпизод происходящего во всем мире, похоже зло здесь многократно усилено, не случайно, что я не могу никак удержать фрактальную сферу в изначальных параметрах. Да и по прежнему своему опыту могу сказать: я неоднократно в детстве наблюдала стихиали Арашамфа, и ничего подобного тогда не происходило.
- Ну что ж, - развел руками Николай, - проверить мы все равно не можем, как не можем повлиять и на исход битвы. Думаю, ответственные за нашу землю силы сами разберутся в том, что здесь творится, верно, Ариночка, - повернулся он к доселе молчавшей Арине.
- Вы вниз, под колеса посмотрите, - указала женщина на неровную рыхлую поверхность, напоминающую вспаханный чернозем, покрытый чахлой растительностью. И действительно, оказалось, что помимо битвы великанов, нечто подобное происходило и в самом нижнем ярусе: маленькие существа, напоминающие карикатурных ряженых гномиков, крылатых эльфов и дюймовочек-фей одновременно несущих в себе черты каких-то цветов, ягод, грибов и прочих обитателей первого лесного яруса отражали атаки других маленьких существ… вернее человекоподобных металлических механизмов, сделанных из причудливого конструктора. В чем-то они походили на своих гигантских собратьев, их можно было назвать и игрушками-трансформерами, и игрушками-роботами, сделанными специально для испорченных злобных детей, поскольку вид у них был весьма устрашающ, а вооружение даже превосходило разнообразием вооружение их собратьев-великанов. Своим же числом и подвижностью они так же превосходили гигантов многократно, во всем же остальном картина разворачивалась по сходному сценарию. Злобные игрушки выстреливали на территорию гномиков семена, превращающиеся в еще более мелких растительноподобных монстриков, а ряженые гномики, эльфы и феи достаточно эффективно расправлялись с ними аналогично Антам, только чудесные фата-морганы светлых лесных картинок творили, как и положено крошечным фейери, с помощью маленьких хрустальных волшебных палочек, после взмаха которых в воздухе возникал милый сердцу образ лесных ландшафтов с фиалками, подснежниками, земляничками, черничками и брусничками, который, накладываясь на корчащихся растительных уродцев, аннигилировал их без остатка.
- Я же говорила, - посмотрела Аня на своих спутников, - война идет на всех ярусах, начиная от Дараины и Мурохаммы, и кончая Арашамфом. Думаю, если бы мы вышли на лесную поляну, нечто подобное происходило бы между стихиалями Фальторы и Вайиты  с их демоническими квази-аналогами. И я уверена, что столь масштабная битва происходит именно в окрестностях Шушмора, где идет целенаправленная атака на светлые стихиали. Впрочем, возможно, и в каких-то других аномальных зонах, в дальнейшем я постараюсь изучить этот вопрос более подробно, я еще так мало знаю, паранормальные способности вернулись ко мне так недавно!
-  Если уж ты мало знаешь, так чего ж о нас говорить, - вздохнула Арина, - хоть я сознательно эзотерикой лет пятнадцать занимаюсь и всю самиздатовскую литературу на эту тему перечитала. Впрочем, именно «занимаюсь», с этим, как я теперь поняла, родиться надо, это должно быть так же органично, как видеть, слышать, осязать, и этим, видимо, принципиально отличаетесь вы, индиго, от нас – доморощенных магов и экстрасенсов.
- Ты же говорила, тебя бабка в тайные знания посвятила, - хмыкнул Николай, - значит по идее и ты должна быть индиго.
- Видно она не лучшую кандидатуру выбрала, - опустила голову Арина, - впрочем эти силы в нашем роду по женской линии передавались, а внучка была я одна, поэтому ей ничего другого не оставалось, а иначе, она говорила, спокойно умереть не могла.
- Брось, Аринушка, самобичеванием заниматься, - утешительно положил ей ладонь на руку Николай, - ты же многим людям помогла! Я знаю многих наших, кому ты правильный диагноз поставила и страдания облегчила – пусть даже на время. Вон, наши поликлинические эскулапы – всю жизнь с нулевым эффектом по одной таблетке 3 раза в день выписывают – и ничего, не страдают.
- Между прочим, - вмешалась Аня, - я пока что, как и наши эскулапы, тоже ни одному человеку не помогла, так что вы, Арина, зря мне завидуете. И потом я не уверена, что эти мои способности у меня однажды в одночасье не отберут. Как пришли, так и уйдут, я вообще думаю, что они мне незаслуженно достались. И потом, может гораздо легче живется тем людям, которые ни о чем таком, что мы знаем, даже не догадываются. Как В Экклезиасте сказано – много мудрости – много печали. Впрочем, поскольку мы все равно посвящены, глядите, какие миры перед нами один за другим открываются! Разве не об этом вы мечтали?
- Все правильно, - вздохнула Арина, - но ведь эти миры нам по твоей милости открываются, а не по моей…
- Какая разница, по чьей, - пожала Аня плечами, - если уж быть точным, то все, что мы за эти несколько часов увидели, вовсе не по моей воле случилось. Я не собиралась ни в астрал проваливаться, ни с сезонными стихиалями болтать. Все это само произошло… или по воле еще кого-то, кто нам пока не ясен.
- Но фрактальную сферу ты создала и мир остановила…
- Наверное все же мне ее позволили создать, - грустно улыбнулась Аня, - мы сейчас с вами втянуты в выполнение провиденциальной миссии, детали и конечная цель которой мене не ясны, поэтому мне и предоставлены возможности, о которых я раньше и мечтать не могла.
- Не знаю, - сказала Арина, - по-моему мы едим Сергея выручать. Ни о какой миссии я не знаю.
- А я знаю, - перебила ее Аня, - и вы так же к ней призваны, как и я, и значит вы такие же необычные люди! И зря вы Арина, об отсутствии способностей переживаете, вы, вон, человек с высшим образованием, старший научный сотрудник, а я в институт провалилась… отставной козы барабанщик!
- В институт ты еще поступишь и СНС станешь, если захочешь, и вообще с твоими способностями ты сможешь стать кем угодно, я бы за тысячную часть твоего дара и свое СНС и высшее образование отдала. Моя бабка вовсе образования не получила, а возможностей магических у нее куда больше чем у меня было. Хотя до тебя ей тоже далеко…
- Думаю, - сказала Аня, - после всего, что с нами здесь случилось и возможно еще случится, все мы уже прежними не останемся, и скачек к новому осознанию непременно произойдет.
- Кстати, - вмешался в разговор Николай, - обо всем этом можно и потом поговорить! Что ж ты, Арина жалуешься? У нас сейчас уникальная возможность иную реальность посмотреть, а ты время на пустые разговоры тратишь. Смотрите – то ли война кончается, то ли боеприпасы, то ли завод: что-то наши вояки тормозить начали.
И правда, Аня, слишком увлеченная развенчанием кумира в своем лице, отвлеклась от происходящего и не заметила, что боевые действия и правда пошли на убыль: движения трансформеров (больших и маленьких) сильно замедлились, частота канонады сократилась в несколько раз, а активность новорожденных растений-монстриков заметно снизилась. С другой стороны анты и маленькие фейери сохранили прежнюю форму и легко добивали остатки враждебной флоры, вскоре полностью очистив от уродливых мутантов всю свою территорию. К этому времени выстрелы почти полностью прекратились, а большие и малые трансформеры и вовсе заскучали, их действия потеряли целенаправленность и они начали вяло блуждать за своей линией фронта, периодически натыкаясь на невидимую разграничительную мембрану и как-то особенно нервно от нее отскакивая. При этом Аня обратила внимание, что некоторые из них, особо отяжеленные оружием, стали вязнуть в доселе достаточно прочном грунте. Вот один из таких, увязнув почти по колени, начал судорожно размахивать руками и зацепив своего менее утяжеленного оружием и доспехами соседа, который пока не испытывал проблем с вязкостью почвы, крепко в него вцепился и вытащил из земли свои основательно завязшие ноги, при этом притопив своего собрата еще глубже, чем был до этого притоплен сам. Вскоре подобная ситуация повторилась снова и снова, затем, при очередной попытке завязшего воспользоваться своим собратом в качестве опоры, этот собрат вместо помощи отвесил своему застрявшему товарищу увесистую оплеуху, отчего тот моментально от него отцепился и попытался дать сдачи. Это привело свободно передвигающегося трансформера в ярость и он, пользуясь своим преимуществом, начал прыгать вокруг своего застрявшего в почве собрата, вколачивая его в землю все глубже и глубже, пока не вогнал по самую маковку. После первого прецедента междоусобица вскоре приняла массовый характер, нарастая, словно снежный ком, причем, если  вначале потасовки носили индивидуальный характер, то после того как подавляющее число тяжеловооруженных трансформеров были утоплены, драка приняла глобальные масштабы, и доселе бесцельно слоняющиеся «железные дровосеки» нашли применение своей нерастраченной энергии после чего побоище приняло стопроцентный охват. При этом мелкие игрушки так же увлеченно мутузили друг друга, хотя проблем с погружением в почву у них вроде бы не возникало вовсе. Драка эта носила отнюдь не декоративный характер и сопровождалась массовым членовредительством, поскольку тяжелое оружие, лишенное боеприпасов, превратилось в увесистые железные дубины и кувалды, с помощью которых успешно крушились сборные корпуса, черепа и конечности. После получасовой яростной баталии, которая по своей жестокости значительно превосходила обстрел светлых стихиалей, на арене остался только один трансформер-богатырь (возможно, просто везунчик, поскольку кто-то один должен был остаться после битвы), которого уже просто не кому было истребить. Какое-то время он метался по полю боя, тщетно ища достойного противника, и не найдя такового, принялся за своих маленьких собратьев, которые не успели еще полностью истребить друг друга, и просто затоптал их безжалостно в почву. Когда же и этот жестокий процесс был закончен, великан явно затосковал, но вскоре однако нашел себе малопонятное занятие, зачем-то начав собирать брошенное мало-мальски целое оружие и складывать его в единую кучу. Закончив и это, он впервые за все время заинтересовался автомобилем с нашими путешественниками, однако подойдя поближе, неожиданно шарахнулся от него в сторону как то чумы, и после этого потерял к явно постороннему здесь механизму всякий интерес. К этому времени почти все поверженные в яростной битве тела куда-то подевались – похоже их поглотила сыра земля, осталась лишь груда оружия около которой, явно скучая, пристроился единственный оставшийся в живых трансформер. Он начал уныло копаться в этой куче бесполезного оружия, пытаясь что-то перемоделировать и собрать из отдельных стволов, затворов и барабанах какое-то новое, более грандиозное оружие, правда в конечном счете все у него разваливалось и ничего путного он так и не сумел соорудить. Казалось, на этом история и закончилась, светлые духи незаметно куда-то разбрелись, очевидно исполнив свою главную задачу, как вдруг последовало продолжение. Неожиданно на всем обозримом пространстве справа от машины – именно там где располагалось войско трансформеров, вплоть до невидимой разделительной мембраны, прямо из земли ударило несколько рубиново-красных фонтанов. Низвергаясь вниз, мощные струи разбивались на крупные капли, которые падали на землю, но не впитывались ею, а оставались лежать рубиновыми россыпями, издали напоминающими россыпи клюквы, которые не так давно уже видели наши путешественники. Фонтаны били сравнительно не долго и прекратили свою работу так же внезапно, как начали, и как только последний фонтан заглох, в местах скопления красной росы возникло какое-то движение, вскоре сформировавшееся в несколько десятков смерчей, втягивающих в себя как черную почву, так и россыпи красной росы. Вначале эта роса равномерно перемешивалась внутри смерчей, затем стала формировать что-то вроде рубиновых центров каждого вихря, скорость которых вскоре так возросла, что кругового движения вскоре уже невозможно было разглядеть. Таким образом процесс во многом напоминал тот, который наши путники наблюдали на астральном болоте, только конечный продукт заметно различался: вместо серо-багровых медуз, вихри в какой-то момент начали превращаться в металлических трансформеров – большие в больших, маленькие – в маленьких, и все они вскоре столпились вокруг горы оружия, собранного единственным оставшимся в живых трансформером предыдущей партии. Затем последовало распределение причудливого оружия, и трансформер, оставшийся в живых из предыдущего цикла, очевидно по праву старшинства, выстроил новобранцев в боевые порядки напротив разделительной мембраны, и весь процесс повторился снова: территория лесных стихиалей была подвергнута яростному обстрелу растений-мутантов, а вновь собравшиеся великаны-анты и маленькие фейери тщательно уничтожали демонические поросли, которые нет-нет да и ранили то одного, то другого духа светлых стихиалей.
- Итак, - констатировал Николай, - И вечный бой, покой нам только снится, как сказал Саша Блок. Видимо где-то в астральных недрах проложен трубопровод красной жидкости и кто-то время от времени включает эти фонтаны, которые, как живая вода добра молодца, воскрешает наших роботов-трансформеров. Интересно, на сколько хватит сил симпатичным защитникам леса, ведь на их территорию красная роса не поступает!
- Светлые стихиали гаввахом не питаются, - сказала Аня, - гаввах по сути – перерожденная энергия смерти, а светлые стихиали, напротив, служат жизни на земле, в частности эти великаны и малыши – жизни леса, которая, разумеется, тесно связана с жизнью животных и в меньшей степени – человека. Интересно, откуда берется столько красной росы? Возможно это связано с массовой гибелью животных. Может здесь какая-то эпидемия была, пока не ясно, до этого мы только видели гибель лосенка, на которого наслали морок духи Ганникса. Впрочем, кто знает, возможно в этом месте убийство животных таким странным образом на поток поставлено? Но тогда этот лес скоро лишится своей фауны и неоткуда будет добывать красную росу. Впрочем, все это предположения, что тут на самом деле происходит мне пока не понятно, а прямая считка информации у меня сейчас практически перекрыта.
Какое-то время наши путешественники наблюдали за развитием событий, но вскоре стало ясно, что нынешний сценарий в точности повторяет прежний цикл и Николай предложил:
- Может поможем этим натуральным лесным духам?
- Каким образом? – удивилась Аня, - пока мы находимся внутри фрактальной сферы – пусть даже с измененными характеристиками - мы с внешним миром взаимодействовать не можем – не важно, в Энрофе это или в астрале. Кстати, я даже не представляю, что с нами случится, если вдруг сейчас фрактальная сфера исчезнет. Возможно мы просто аннигилируем, но это мои предположения,  но знаю наверняка, что фрактальную сферу ликвидировать, при постепенном выравнивании временных потоков, можно будет только в физическом пространстве.
- Ну так я и подумал, что можно будет этих трансформеров фрактальной сферой распугать, вон как тот железный дровосек из прежнего цикла от нас шарахнулся! Может удастся их деморализовать таким образом. – И не дожидаясь Аниных комментариев, электронщик нажал на газ и начал разворачиваться, очевидно собираясь врезаться в боевые порядки трансформеров (маневр и вправду выглядел смелым, если не отчаянным, поскольку Волга была лишь по колено далеко не самому рослому бронированному великану), однако из этой затеи ничего не вышло, и далеко не сразу наши путешественники сообразили в чем дело, поскольку когда машина развернулась, то выяснилось, что ее ракурс по отношению к стою никак не изменился. Когда же Николай увеличил скорость, продолжая вращать баранку, то они двинулись параллельно боевым порядкам, однако не приблизились к ним ни на метр, а по мере того как машина разворачивалась, то поворачивалась и картина за окном автомобиля: они, как ни крутились, ехали все время по невидимой разделительной черте между светлыми стихиалями и трансформетами. Поняв тщетность своих попыток, электронщик остановил машину и заглушил мотор.
- Ну и что это может означать? – озадаченно посмотрел он на Аню.
- Очевидно, мы перемещаемся в некоем буферном пространстве между слоем лесных стихиалей и слоем трансформеров, - не с очень большой уверенностью ответила та, - ведь не случайно же мы как раз между теми и этими оказались. Странно то, что они друг друга видят и даже могут через барьер семена перекидывать. По идее буфер должен надежно изолировать тех от других. Очевидно в зоне Шушмара Великое равновесие нарушено, и не дай Бог этот процесс и дальше распространяться будет.
- И что тогда произойдет? - в один голос спросили Арина и Николай.
- Если бы я знала, - вздохнула Аня, - остается только надеяться, что Планетарный Логос такого развития событий не допустит, в конце концов дьявол не всесилен, иначе бы он давно весь Шаданакар захватил.
- Что ж, ясно, что ничего не ясно, - сказал Николай, - остается только на Господа Бога уповать, хотя, если иметь в виду христианского Бога, то как-то все то, что с нами сегодня происходит, не совпадает с христианским представлением о мироустройстве. Впрочем, какому Богу молится, теперь я и сам не знаю.
- Бог един, - сказала Аня, а проявления его  - бесконечны. А то, как церковные иерархи себе мир представляли и канонизировали – так это их проблемы, и Бог в собственном значении здесь не причем.
- Тогда, - усмехнулся Николай, - оставим вопросы богословия. Что дальше-то делать? Судя по всему как-то повлиять на ход боевых действий мы не можем.
- По-видимому нет, - сказала Аня, - постараюсь вновь вернуть фрактальной сфере характеристики черной дыры, иначе мы так до бесконечности меж двух слоев и будем колесить.
Она сдвинула точку сборки в область магического делания, и вдруг, несмотря на то, что запрос она вроде бы и не посылала, ей пришла информация, какие характеристики она может придать фрактальной сфере, чтобы выйти из буфера и переместиться в слой агрессивных трансформеров, и тут же у нее возникла еще одна идея. Аня придала сфере нужные характеристики и сказала электронщику:
- А теперь попробуйте снова отсюда вырулить!
Николай вновь завел мотор и на этот раз машина успешно двинулась в сторону ведущих яростный огонь трансформеров.
- Вот здорово, - сказал электронщик, - выходит мы теперь в этой сфере можем по астралу разъезжать как вздумается?
- Не думаю, - вздохнула Аня, - мне только сейчас пришли те характеристики фрактальной сферы, которые позволяют сместиться в слой трансформеров. Пока это только частный случай. Универсальной формулы беспрепятственного путешествия по Шаданакару я не знаю.
- Жалко, - сказал Николай, - я думал мы теперь можем в райские эмпиреи слетать. Впрочем, я сильно сомневаюсь, что все о чем писал Данте, существует в действительности, и вряд ли мы с вами там серафимов-херувимов увидим.
- Сейчас, - сказала Аня, - не до херувимов, остановите ка здесь.
- А что, мы это войско не будем таранить?
- Думаю нет, это ни к чему не приведет. Даже если мы их разгоним, то они вскоре снова соберутся. У меня есть другая идея.
Аня вышла из машины и какое-то время стояла неподвижно напротив войска великанов, по-прежнему не обращающих на машину внимания. И тут Николай с Ариной увидели, что вокруг отчаянно палящих семенами трансформеров возникло что-то вроде полупрозрачного купола, который быстро потемнел до аспидно-черного цвета, скрыв из виду войско, а затем исчез в мгновение ока, оставив несколько сот метров пустого пространства.
- Вот это да, ахнула Арина, - что ты с ними сделала?
- Я их еще одной фрактальной сферой накрыла, только с иными характеристиками, чем наша, и рассинхронизировала с пространственно-временным слоем светлых стихиалей леса.  Так что они сейчас не в параллельных потоках находятся и не могут друг с другом взаимодействовать. Думаю, в новом месте эти стальные вояки вновь займутся разборками друг с другом, поскольку им явно надо полученный гаввах отрабатывать, а общего врага они не видят.